- Название: Спасибо тебе... - Автор: EJ (Виктория Балашова)
- Жанр: драма, Ангст, романтика, повседневность, фантастика
- Персонажи/пары: Саку/Сасу
- Рейтинг: PG-13
- Размер: Макси
- Дисклеймер: Создатель манги «Наруто» - Масаси Кисимото).
- Содержание: История Конохи от имени Сакуры Харуно с ОЧЕНЬ большой долей авторской придумки.
Я простила тебя за то, что ты ушёл, а ты не простил за то, что я не остановила…
- Статус: в процессе написания
- Плакат
- Размещение: Исключительно с разрешения автор
- От автора: Мне хотелось чего-то лёгкого, с моим характером, но вышло то, что мне бы хотелось назвать полноценным рассказом. Прошу не судить строго, моя первая работа.

Солнце мягко плавит кожу. Лежу на опушке второй час и думаю. Так тяжело принять решение, тем более что оно наверняка коснётся не только меня. Аккуратно взвешиваю все «за» и «против». Минусов много, но они просто побочный эффект сомнений и страха. Страха перед самой собой. Я столько лет отвергаю свою силу. Она постепенно крепнет во мне, я чувствую это мышцами и кожей. Но только моё осознанное решение может высвободить силу. И эта сила станет моим главным оружием. Она либо поможет мне, либо погубит. Одно из двух, а третьего не дано. Что же выбрать? С одной стороны слабость, но спокойная жизнь за спинами друзей, с другой стороны – опьяняющая сила, которая доступна только мне. Но эта сила принесёт мне боль, которую я боюсь. И не только бой.
Сила опьяняет. До сих пор по коже идут мурашки при воспоминании о том, что произошло в лесу. Те страшные глаза, длинный змеиный язык, проклятая печать на спине Саске, и, на конец, поток чёрной чакры и сумасшедшая улыбка Саске, когда он почти оторвал тому шиноби руки. Столько силы в одних только движениях! Он просто потянул руки того шиноби на себя и мгновенно сломал их. До сих пор в ушах стоит тот полный ужаса крик.
Но я смогу контролировать себя! Мои печати другого рода. Они даны мне от рождения, и безопасны. Почти…
Почему-то именно это слово всегда стоит в противовесе ко всем положительным сторонам решения, но оттягивать не имеет смысла. Всё равно, скоро сила станет больше и лучше, чтобы я была готова к ней. Или всё же не стоит?
Но больше так продолжаться не может! Я постоянно прячусь за спинами Саске и Наруто. Они защищают меня, рискуя жизнями. А я ничего не могу сделать. Стою и смотрю, как их убивают, но сама слишком слаба, чтобы вступить в бой. Это постепенно убивает меня. Я больше не хочу быть слабой!
Одна единственная фраза тихим шёпотом, и решение принято! Если того потребуют обстоятельства, я сделаю то, что должна. Пусть это неправильно и опасно, но я хочу защитить своих друзей. Пусть даже так. В конце концов, я не собираюсь использовать силу до конца, а даже если соберусь - моя жизнь не такая больная цена, чтобы её не заплатить.
Последний день перед финальным экзаменом. Я лежу одна на лесной опушке, принимая важное для себя решение. Возможно, практичнее было бы потренироваться, но силы на исходе, чакры осталось совсем мало, а бой уже завтра. Мне остаётся только лежать и смотреть на облака.
Ночью мне не спалось. Всё время мерещилось, что что-то выйдет из-под контроля. Перед глазами то и дело появлялись то разрушенный до основания стадион, то море крови. Каждый раз после неудачного видения, я только вскакивала с кровати, и, сообразив, что это был дурной сон, ложилась спать снова.
Утром я позавтракала в Ичираку. Не самое лучшее место для завтрака, но в моральном расстройстве ничего кроме рамена самого позитивного человека в Конохе есть не хотелось.
Потом сразу отправилась на стадион, где уже собралась довольно большая толпа. Церемония открытия должна была состояться через десять минут. Удобно устроившись на одном из сидений, я стала ждать друзей. Через половину отведённого времени ко мне подошёл Наруто. Как всегда улыбка не покидала его лица.
- Добрый день, Сакура-чан. Я тут такую технику выучил!
- Опять хвастаешь? Где Саске?
- Саске? Я думал, что он уже пришёл. Он же никогда не опаздывает.
- Да-да, никогда не опаздывает.
Я стала оглядываться по сторонам, разыскивая его среди безликой толпы. Когда я поймала себя на мысли, что без него моя уверенность уменьшается в катастрофических размерах, я отдёрнула себя и начала прислушиваться к Наруто, который рассказывал о новых техниках, которым собирается научиться. Я старалась непринуждённо кивать, но сердце разрывалось от беспокойства. Что же происходит с Саске. Сначала эта метка, потом он сбегает из больницы, потом не появляется всю неделю, а вот теперь опаздывает на турнир. Или он не опаздывает?
Когда громкий звук гонга возвестил о начале церемонии открытия финального турнира, я резко вскочила и оглядела поляну в несбыточной надежде найти среди шиноби того, кого хотела увидеть больше всего. Я не обращала внимания на шиноби из деревни Песка, которые в чинном спокойствии стояли на трибунах в масках и чёрных плащах. Кадзекаге стоял рядом с Третьим и пожимал тому руку.
Всех участников попросили выйти на середину поля. Мы покорно встали и стали ждать приветственной речи.
Когда зрители заметили отсутствие Саске, среди толпы прошлась волна разговоров. Шум напоминал колыхание листьев в большом лесу.
Естественно, большинство из них пришли посмотреть на сражение последнего из клана Утиха. Они ждали, что же может этот таинственный Саске. Мне это не нравилось: слишком хотелось сравнить Саске с диковинным зверем в красивой клетке, на которого пришли посмотреть все эти люди. Но, также как они, я ожидала его появления. Правда, для этого у меня были другие причины, но постороннему наблюдателю этого не понять.
Третий внимательно оглядел всех присутствующих изучающим взглядом. Он понимал их волнение, но церемония требовала начала, и он взял контроль за ситуацией в свои руки.
Его голос был уверенным и радостным.
- Я рад приветствовать жителей Конохи и многоуважаемых гостей на турнире. Этот турнир был создан для того, чтобы…
Дальше слушать сил не было. Я опустила глаза на траву.
Очнулась я от своих мыслей только тогда, когда все вокруг стали хлопать Третьему за, по-видимому, содержательную речь, из которой я ровным счётом ничего не услышала. Я рассеянно хлопала, пока нас не пригласили на трибуны ждать своей очереди. Вместе с Наруто я поднялась наверх и села на ближайшую скамью. От грустных размышлений меня отвлёк знакомый голос: Всем привет, мы тут заблудились.
Весёлый голос Какаси заставил меня повернуться. Рядом с улыбающимся сенсеем стоял Саске и смотрел на поле. Вокруг уже шумела толпа, разглядывая опоздавшего участника.
Моим первым желанием было броситься и обнять его, но я осталась на месте в отличии от Наруто, который с силой толкнул Саске в плечо со словами: Опоздал? Ты чего, рамена объелся?
Саске по инерции полетел вперёд, но удержался и толкнул друга в ответ.
- Ты с ума сошёл?
- Да ладно тебе!
Я опустила взгляд, чтобы не встречаться с тёмными внимательными глазами. Выругав себя за то, что так переживала за него, я легко себя успокоила. Больше не надо было беспокоиться ни о чём, кроме предстоящего боя.
Я подошла к краю трибуны и оперлась на перилла. За мной последовали все и стали внимательно слушать информацию о предстоящем поединке. Когда сказали, что первый бой состоится между Наруто и Нейджи, я испуганно повернулась к другу. Он смотрел на противоположенную трибуну. Было довольно далеко, учитывая размеры поля, но, проследив за взглядом Наруто, я увидела вдалеке фигурку, отчётливо напоминающую Нейджи Хьюга. Он тоже смотрел на нас, но более спокойно. Наруто сжал кулаки и почти зарычал.
В тот день, после боя Хинаты и Нейджи, он поклялся отомстить за неё. Его рука была в алой крови Хинаты. Он с неугасимой яростью смотрел на Нейджи, презирая всем сердцем. И, глядя прямо в его светлые глаза, он произнёс с уверенностью: Клянусь!
И он исполнит свою клятву. Таков его путь!
На поле спустились Нейджи и Наруто. Я с замеревшим сердцем ждала этого боя. Нейджи был сильным противником. Я искренне верила в Наруто, но соперник был так уверен в своих силах, что его уверенность передавалась мне.
- В твоих глазах непоколебимая уверенность, - произнёс с полным самообладанием Нейджи, - тем лучше. Я буду наслаждаться твоими испуганными глазами, когда ты прозреешь.
Боевая стойка Хьюга отличалась от той, что мы видели тогда, во время его боя с Хинатой. Те, кто был там, сразу отметили это. Такая перемена означала серьёзность боя.
Бой начался…
Глава 1.
Я была поражена. На сколько отличались друг от друга силы соперников!
Каждый из них был превосходен в своей стихии, каждый дрался серьёзно, применяя свои техники с наибольшей пользой. Нейджи был подобен урагану. Он наносил резкие и чёткие удары, проходящие через защиту Наруто, при этом он внимательно следил за каждым движением соперника. Его руки, в которых билась концентрированная чакра, наносили режущие удары по самым слабым и малозащищёным местам соперника, оставляя от теневых клонов только дымок. Его скорость уступала скорости Ли, но двигался он с изяществом и грацией, достойных лучших представителей шиноби. Ни одного лишнего движения, ни одной бесполезной атаки, только чёткость и отлаженность, которых никогда не удалось бы достичь мне.
Наруто был другим. В нём сидел демон ярости, который действовал за него. Он отчаянно сражался за свою честь. Его защита далеко уступала защите Нейджи, но, чем больше он пропускал ударов со стороны противника, тем больше решимости он приобретал. Он не отступит, даже если это будет стоить ему всего.
Его теневые клоны сражались с Нейджи, в то время, как он сам создавал новые печати, и наносил более смелые удары. Я не пропустила момент, когда его чакра вдруг начала меняться. Её цвет изменился от светло-голубого, до оранжевого. Я с ужасом видела, как он сгибается от боли, наносимой не противником, а его собственным демоном.
Нейджи тоже не отставал. Он сразу заметил изменение чакры и приготовился нанести решающий удар. Шестьдесят четыре касания небес почти убили Наруто. Я в ужасе отшатнулась назад, когда увидела, что друг подлетел в воздух на добрых четыре метра. Наруто! Сможет ли он встать?
Я ждала. Секунды протекали, а он лежал на пыльной земле и не шевелился. Но вот он кашлянул, поднялся на одно колено, на два и встал перед врагом, тяжело дыша. Нейджи был весьма неприятно удивлён. Он не верил, что кто-то сможет встать после такой мощной атаки. Ухмылка сменилась гримасой ярости.
- Ты всё равно не сможешь продолжить бой! Я отрезал каналы твоей чакры. Сразу сдавайся!
- Ты что, так и не понял? Я не сдаюсь – это мой путь ниндзя!
В это состоит вся сложность жизни шиноби! Однажды вступив на дорогу защитника Конохи, ты не можешь просто сойти с тропы, что начертана тебе судьбой. Ты должен твёрдо стоять на ногах и следовать своему собственному пути. Без ошибок, без промахов – только уверенность в будущем. До последнего сопротивляешься преградам. У Наруто получается следовать тому сложному пути, что он избрал. Мы будем поддерживать его, но только его решения ведут Наруто вперёд.
Когда бой закончился безусловной победой Наруто, публика ответила на это громогласными аплодисментами. Он ухмыльнулся. Я знала, что он был счастлив. Он поднялся на трибуну, смотря каждому из нас по очереди в глаза. У меня не хватило сил на бесполезные слова, я просто подошла к нему, обняла за плечи и крепко прижала к себе. Он на секунду застыл, а потом положил руки мне на спину. Я не плакала, хотя беспокоилась за друга, в глубине души я знала, что Наруто умеет быть твёрдым, когда захочет.
Нейджи отвели в больничный отсек. Он вернулся где-то через пять минут совершенно здоровый, но расстроенный поражением. Впрочем, нужные выводы для себя он сделал. За последующим боем Шикамару я не следила. Я сидела рядом с Наруто, внимательно наблюдая за его движениями. В конце концов, удар Нейджи выдержит не каждый.
- Следующим на поле боя приглашается Утиха Саске.
Я вскинула голову, словно меня кто-то окликнул. Саске медленно поднялся со скамейки. Взгляды всех, кто сидел рядом обратились к нему. Я опустила голову. Страх за друга с новой силой ворвался в сердце и властвовал там. Дрожь прошлась по телу, но я заставила себя непринуждённо улыбнуться и сказать почти весело: Удачи.
Он даже не взглянул на меня, но кивнул. Мне стало так больно, словно я не имела право заговорить с ним, но сделала это.
Когда он встал на середину поля, зрители разразились овациями с новой силой. Меня почти оглушило от криков двух девушек, которые сидели рядом, но я только прикрыла глаза и постаралась не обращать внимания на назойливый лепет над ухом. Крики продолжались, пока на противоположенной стороне поля не показался противник Саске. Гаара был как всегда спокоен, но его светлые глаза прожгли Саске с такой силой, что я испуганно вжалась в спинку скамейки. Такое чувство дискомфорта было не только у меня. По арене, словно волна прошла, когда его холодный взгляд облетел трибуны. Дрожь охватывала даже самых стойких шиноби.
Но Саске это будто бы и не коснулось. Пожалуй, он был единственный, кто мог посоревноваться с ним в стойкости. Какими бы не были его настоящие чувства, внешне он остался абсолютно спокойным.
Этот бой кардинально отличался от предыдущего. Мне никогда ещё не приходилось видеть подобного. Я сравнивала Нейджи с ураганом. Здесь было совсем другое. Саске походил на дикого гепарда в саванне. Напряжённые мышцы перекатывались под майкой с каждым его движением. Он наносил удар за ударом с безупречной скоростью и точностью. Было видно, что он ещё не особо разогрет, что он просто проверяет песчаный щит Гаары. Он был королём среди слуг. На его лице я видела сосредоточенность.
Он запоминал ходы соперника, словно опытный игрок. Его глаза скользили от песчаного щита до самого Гаары. Я видела, что бой с сильным противником – вот его стихия. Он огонь.
Гаара был совсем другим. Он практически не двигался с места, но его глаза метались из стороны в сторону, чтобы следить за стремительными атаками Саске. Его песчаный щит видоизменялся, словно был живым существом. Он двигался из стороны в сторону, превращался в пику, меч, сотню кунаев, сплошную стену, купол. И всё это без видимых усилий со стороны владельца.
Бой быстро набирал обороты. В какой-то момент Саске остановился, перевёл дыхание и начал настоящую атаку. Теперь даже песчаный щит не успел за его движением. Гаара отлетел спиной назад на десяток метров. Когда он поднялся, его лицо осыпалось. Большие куски песка падали вниз, но, не достигая земли, превращались в пыль и соединялись с остальным песчаным щитом. Такое я видела после ударов Ли. Пришлось отдать должное Саске, с первой серьёзной атакой ему удалось сломать защиту Гаары. Но, вместе с уважением пришёл ужас предчувствия. Разозлить Гаару было весьма опасно!
Предчувствие меня не обмануло. Гаара поднялся на ноги, щит превратился в небольшой тайфун, который кружился вокруг хозяина. Теперь лицо Гаары исказилось в гримасе ненависти.
Теперь все их движения слились в один вихрь ярости и атак. Песок, смешанный с чакрой летел во все стороны, загораживая обзор наблюдателям. Только проницательные глаза хокаге и кадзекаге слегка расширились от невероятного зрелища. Саске нападал и защищался одновременно, Гаара свирепел с каждой минутой затягивающегося боя. Песок тоже стал сильней, словно имел общие мысли и цели со своим хозяином.
Когда Саске оказался рядом с Гаарой, песок принял форму огромных когтей и полоснул землю там, где стоял Саске. Я с ужасом видела, как его тело накрывает песок. Среди толпы воцарилось давящее молчание.
В сложившейся тишине нарастающий звук услышал каждый. Щебетание тысячи птиц разнеслось над стадионом. Все посмотрели на вершину западной стены.
Стадион имел форму огромной чаши. На восточной стороне находилось ложе хокаге, по краю шли трибуны, на которых сидели зрители. Прямо с поля небольшой проход вёл в больничное крыло. Арена была покрыта травой. Тут было несколько деревьев. Они создавали определенный колорит по сравнению с равнинной местностью.
Сердце сладко ёкнуло, когда тень на стене стала похожа очертаниями на Саске. Я улыбнулась, обрадовавшись, что песок не уничтожил его. В руке Утихи светилось виде небольшого шара чакры то, что издавало столь громкий звук. Это напоминало сгусток чакры на ладони. Но от этой чакры отскакивали сотни искр, она излучала свет.
- Что это?
- Это чадори – техника шаровой молнии, - ответил Какаси. Я так резко повернула голову, что мышцы шеи заныли от боли.
Все в немом ужасе смотрели, как Саске несётся подобно ветру, словно дикий орёл пикирует с неба на добычу, на Гаару. Его скорость была такой, что он расплывался в одно светящееся пятно.
Удар был такой силы, что песчаный щит рассыпался на тысячи блестящих крупинок. Гаару отшвырнуло на сотню метров назад. Если бы двойной щит, ему было не выжить.
Тишина на стадионе была такой осязаемой, что казалось, будто я могу её коснуться. Все в шоке смотрели, как Гаару пытаются привести в чувство. Саске только пожал плечами и направился к трибунам.
Первые хлопки раздались от хокаге. За ним эстафету подхватили остальные. Но Саске это словно бы не было нужно, он смотрел на Какаси. Тот кивнул, и только после этого Утиха сел на своё место. Всеобщему восторгу не было предела. Жители Конохи ликовали, хотя многие не в полной мере понимали, что произошло.
- Следующим на поле приглашается Канкуро из Сунны.
- Я отказываюсь!
Все повернулись в сторону таинственного Канкуро. Он стоял рядом с Темари. Её брови были сосредоточенно сдвинуты, губы что-то нашёптывали ему. Он прекрасно её слышал и временами кивал. Кажется, они даже не замечали, что все собравшиеся смотрят на них. Впрочем, всеобщее внимание не долго было приковано к ним. Экзаменатор пожал плечами и объявил: Следующим на поле приглашается Кибичи из селения Звука и его соперник – Сакура Харуно, Коноха.
Я вздрогнула, услышав своё имя. Меньше всего я сейчас ожидала, что мне придется сражаться. Конечно, я знала, кто будет моим соперником, но после того, как я увидела схватку Саске…
Какое право имею я находиться среди настоящих воинов, которые гораздо сильнее меня? Какое право имею стоять рядом с Саске и Наруто, которые только что показали то, на что я никогда не буду способна?
Быть может, у меня права нет, - подумала я, - но разве сейчас не мой шанс доказать на что я способна?
В конце концов, решение я приняла, и пусть Саске никогда меня не полюбит, но сегодня я не отступлю. Чья-то рука легла мне на плечо, я обернулась и увидела Какаси.
- Удачи, Сакура!
- Спасибо большое.
Я встала, поправила волосы и пошла к выходу на поле.
- Удачи, Сакура-чан!
- Удачи!
Нежность разливается по телу, подобно сладкому эликсиру. Даже Саске пожелал мне удачи! Я развернулась и постаралась улыбнуться.
- Спасибо, надеюсь когда-нибудь я…
Договорить сил не осталось. Я только шумно выдохнула воздух и пустилась бегом по лестнице.
Поляна встретила меня радостными, но скромными овациями. Я пожала плечами и пошла на середину, где меня уже ждал мой соперник. Он ухмылялся, глядя на меня сверху вниз. Улыбка была самодовольной. Естественно, он считал ниже своего достоинства драться против девушки. Я понимала его чувства, но тем сильнее мне хотелось доказать не столько окружающим, сколько себе, что я не так слаба, как они все привыкли видеть. Быть может, мне никогда не овладеть чадори, но у меня есть то, что теряют в боях многие из шиноби, у меня есть сердце.
Я поклонилась сопернику с полной невозмутимостью, показывая своё уважение. Он хмыкнул. Его лицо приняло невозмутимое выражение, которым славился Саске. Мы стояли на расстоянии пятнадцати метров друг от друга.
- Можете начинать бой.
Судья словно исчез. Я смотрела на своего врага, ожидая его действий.
Я даже не успела заметить, но мою ногу охватило что-то, отдалённо напоминающее руку. Чёрные ногти в земле, кровь, стекающая в землю через пальцы…
Гендзютсу? Когда я успела попасться, если он не создал ни одной печати? Нет. Я оглянулась на трибуны. Люди всматривались в происходящее, их взгляды были прикованы к моим ногам, которые сжимали таинственные ладони.
Меня скрутило от отвращения, я схватила нож и резким движением оторвала руки от своих лодыжек.
- Как ты догадалась, что это не гендзютсу?
- Ни я одна эти руки вижу.
В этот момент руки опустились под землю, из которой появились.
Печати гендзютсу удавались мне не очень хорошо, но они должны были помочь отвлечь соперника.
Темнота накрыла всех с той разницей, что мне она помогала. Я составляла определённый порядок печатей, концентрируясь на руках.
- Рассейся.
Темнота отступила. Но это сделала не я. Он с самодовольной ухмылкой следил за моими печатями.
- Ты меня раздражаешь! Я ненавижу слабаков.
Он посмотрел мне прямо в глаза.
Я в ужасе отшатнулась. Дыханье перехватило от этого ледяного взгляда. В этих тёмных глазах я видела не просто жёсткость. Я видела багровый оттенок крови. Он не просто собирался убить меня, ему это доставит удовольствие. Через глаза я видела его воспоминания. Он убивал не из-за необходимости. Ему доставляет удовольствие наблюдать за мучениями жертвы, его тело покрывает приятная дрожь восторга, когда он слышит крик жертвы. Ему доставляет удовольствие по капле выбивать кровь из тела врага, наслаждаясь его мучениями.
Такой взгляд я видела только один раз. В том лесу у Оротимару…
Тогда, замерев от страха, я не могла сдвинуться с места, и только смотрела в змеиные глаза с вертикальными зрачками. Я помню ту дрожь и отчаяние, когда цепенеют мышцы и также сжимает горло, что ты не можешь закричать.
Он двинулся вперёд. Я отступила назад и тут же упала на колени, не выдержав напряжения. Мышцы отказывались повиноваться мне… ужас охватил меня, и я точно знала, что он сейчас кажет и что сделает за тем. Потому у меня даже не нашлось сил испугаться, когда он с брезгливым взглядом повернулся к судье, который стоял у дальней стены и крикнул так, чтобы каждый мог услышать: Судья, я собираюсь убить эту идиотку. Если вы собираетесь остановить меня, советую сделать это сейчас.
Публика зашлась протестующими криками, но мне было не до них…
Судья пожал плечами. В конце концов, какая ему разница, если такую слабую, недостойную девчонку, как я, разорвут на куски. В том, что меня будут убивать долго, я не сомневалась. Это было видно по довольному выражению его глаз и по тому, как он облизнул губы. Словно змея перед сытным обедом.
С одной стороны, я действительно слаба перед ним, только сейчас я понимаю это. Но он не имеет права оскорблять Коноху! Он должен уважать меня, я заставлю его сделать это!
Довольный Кибичи залился смехом, который я прервала почти сразу. Я не собиралась сразу демонстрировать свои козыри, но некоторыми другими техниками и способностями воспользоваться можно.
Месяцы дополнительных тренировок пригодились именно сейчас. Я встала и побежала так быстро, что он даже не успел остановить свой смех, как я оказалась за его спиной. Мой кунай сжал его горло. Ему пришлось запрокинуть голову назад, чтобы лезвие не коснулось артерии. Я наклонилась к самому его уху и прошептала: Не смей недооценивать Белую Розу Конохи!
Его тело превратилось в небольшой сгусток дыма, рядом с моей ногой упало бревно.
Техника подмены? Как неоригинально!
Почувствовав летящие на меня сюрикены шестым чувством ниндзя, я прогнулась назад так, что короткие волосы почти касались земли. Лезвия пролетели в нескольких миллиметрах от лица, но я не стала ждать продолжения. Рука достала оружие и кинула в место предыдущей атаки.
Он легко увернулся, но это дало мне небольшой выигрыш во времени. Точно рассчитав, где он окажется через несколько минут, я провела серию точных ударов, чтобы заманить в импровизированную ловушку, в виде небольшой лужицы моей крови.
Едва его нога оказалась в жидкости, я соединила единственную нужную печать: Закрытая Роза, демонстрация силы.
Под его ногами раздался мощный взрыв. Я ликующе сжала кулак. Когда дым рассеялся, я поняла, что в ловушку он не попал.
Я начала искать его глазами по опушке. С самым непринуждённым видом он сидел на одной из веток дерева. Только его глаза были сосредоточены на моём лице.
Бой продолжился. Он сыпал на меня разнообразными техниками, от которых я с трудом отбивалась. Мои силы были на исходе, когда он сложил печать. Его чакра начала меняться. Я не видела её потока, но чувствовала, что, не смотря на отсутствие ветра, стало гораздо холодней. Моя кожа покрылась мурашками, я вздрогнула.
- Ледяная буря!
Меня почти снесло потоком снега, который появлялся из его рук. Я оглянулась. За моей спиной было дерево, один из сучьев которого очень некстати торчал, подобно пике. Если я не удержусь на ногах, то напорюсь спиной на эту пику.
- Преграда нинджитсу.
Ветер не стих, но обходил меня стороной. Я образовала полупрозрачный щит из чакры.
- Зря стараешься! Боги Снега!
Пять великанов несколько метров каждый с дубинками из снега и льда образовались из пустоты. Я с напряжением смотрела, как с рёвом они заносят дубины, чтобы убить одним ударом. Не смотря на внешнюю неповоротливость, их движения были слаженными и синхронными. Это усложняло задачу.
Я отпрыгнула назад, чтобы избежать тройного удара, попробовала нанести ответный, но ничего не получилось. Они даже не заметили маленькой преграды на своём пути. Пришлось кинуть в них кунаями с взрывными печатями. Но оружие не причинило никакого вреда.
Я тяжело перевела дыхание. Сил оставалось совсем немного.
- Техника земли: чёрное золото!
Печати вызвали мощную волну чёрной жидкости прямо из земли. Кибичи насмехался надо мной. Как вода могла помешать ледяным монстрам. Я тоже ухмыльнулась. Один щелчок пальцев, и на конце руки с помощью чакры получается небольшой огонёк. Держу его чакрой, направляя волну в сторону ледяных монстров. Прикасаюсь пальцем к жидкости и резко отдёргиваю руку: монстры тают, словно восковые свечи, захваченные волной нефти и огня. Вскоре от его творений остались только жалкие лужицы.
Чакры катастрофически не хватало. Руки дёргались, не выдерживая напряжения. Мой предел был близко.
Я продолжала отчаянно защищаться, но он был гораздо сильнее меня.
- Я тебя уничтожу!
Я упала на колени. Я стала так слаба, что он сумел попасть кунаем мне в ногу. По всему бедру растекалась кровь, я чувствовала, как замыкаются мышцы. Выдернула оружие и отправила хозяину, о чём моментально пожалела.
- Экзамен стал совсем лёгким, если такое ничтожество, как ты, смогла пройти в финал. Но я это исправлю!
Он неспешным шагом двинулся ко мне. Пора! Рука оказалась в сумке, где лежало моё оружие. Пальцы скользнули по пустоте. Это плохо! Мне нужен кунай или сюрикен! Я встала на ноги и побежала прямо на него, складывая бесполезные печати. Чакры осталось так мало, что даже на слабую атаку сил почти не осталось. Он оказался на двадцать метров позади меня. Обычная деревяшка упала ко мне. Я встала, словно растерялась. Сзади послышался крик Наруто: Сзади!
Простите, если причиняю вам боль, но это моя судьба. Я всегда буду одинока, как и вы! Мы с вами три одиночества, которые встретились, чтобы стать друзьями.
Слёзы полились из глаз, но на лице была чуть грустная улыбка. Острый металл полоснул кожу в районе спины, я покачнулась и упала вперёд. Позвоночник трещал, блузка намокла от крови, но я была ещё в сознании. Чувствуя дикую боль в спине, у меня хватило сил не потерять действительность.
- Ты так слаба, что тебя убивает простой кунай. Я убью тебя так, чтобы видели твои друзья. Всё равно потом за меня это сделает кто-то другой.
Не смотря на боль в лёгких, я громко засмеялась.
- Ты глуп. Неужели ты думаешь, что куноичи Конохи может просто так подставить спину врагу?
Приподнявшись на одной руке, я выдернула оружие из раны, кровь хлынула горячей волной. Собравшись с силами, я повернулась к нему лицом. Он с отвращением смотрел на меня. За его спиной я видела своих друзей. Наруто был в ужасе. Саске выглядел просто немного… расстроенным. Ничего больше я не видела. Впрочем, другой реакции я ожидать не могла. Слёзы раскаяния хлынули из глаз.
Но дело сделано. Кунай оказался в моей руке. Кибичи стоял напротив меня, испепеляя взглядом, полным безграничной ненависти. Стянув зубами перчатку с руки, я опустила руку на землю. Я взглянула в его холодные глаза, он не понимал, что я собираюсь сделать. Наслаждайся замешательством, пока можешь! В воздухе блеснул холодный металл, кровь хлынула из моей руки, пропитывая алой жидкостью сухую землю. Я ждала достаточно долго, чтобы на земле успела образоваться небольшая лужа алой крови. После достигнутого результата я аккуратно схватила кунай и резко, одним движением руки выдернула его. Алые капли скользнули по воздуху и остановились на плаще Кибичи. Режущая боль разодрала руку, но я даже виду не подала. Я поднялась с колен и встала прямо в середину красного пятна. Все собравшиеся не могли понять, что происходит, но выглядели глубоко шокированными. Собравшись с духом, я соединила пальцы в первую печать. За моими движениями внимательно следил Какаси-сама. Я видела, как скользнула отточенным движением рука к повязке, медленно приподнимая ткань. Красный глаз, наполненный силой шарингана, следил за каждым моим движением. Я подняла на него взгляд, посмотрела прямо в глаза и уверенно улыбнулась. Он вздрогнул. Я отвела взгляд. Его беспокойство ранило меня. Извините, Какаси-семпай, но эти печати могу сложить только я.
Первая печать, вторая, третья – среди взглядов на трибуне замечаю ещё одну пару красных глаз – Саске пытается понять, что же происходит. Но шаринган не сможет прочитать эти печати моей семьи. Складываю печати быстрее и быстрее, на последней печати соединяю руки, рывком опускаюсь вниз и касаюсь пальцами кровавой жидкости. По ней проходят круги. Секунда, две и яркая боль сжимает мою руку, проходит горячей волной по телу, останавливается в сердце. Отрываю руку, запрокидываю голову к небу и издаю дикий крик боли. Голосовые связки разрываются от силы звука, голубое небо проглатывает мой крик, закрываю глаза и падаю. Касаюсь головой земли, боль медленно уходит из головы, опять волной проходит по телу и покидает его через кончики пальцев.
Мои глаза плотно закрыты, жадно хватаю ртом воздух, тело словно бы опустело.
Но вот, словно электрический ток прошёл по волосам и коснулся кожи. Лёгкая дрожь сотрясла тело, вместо боли я вдруг почувствовала силу. Она наполняла меня, словно сосуд живительной влагой, касалась каждой клетки моего тела, выбивала из меня слабость. Я вдруг поняла, что могу встать. Дёрнулась рука, поднялась голова. Я встала на одно колено, на два, поднялась на ноги.
Только тогда я смогла оглядеть всех, кто сидел на подмостках. Все они выглядели удивлёнными. Кунай, что я ещё сжимала в руке, полетел в дерево. С громким треском металл коснулся древесины. Дерево, оглушительно хрустнув, полетело вниз. Его широкая крона с ветвями и листьями стремительно неслась на меня. Но я была к этому готова: изящный прыжок, и вот дерево упало на том месте, где секунду назад стояла я, а я мягко приземляюсь на нём. Все вокруг вздрогнули. Разумеется, они были удивлены моей силой. Все они знали меня, как добрую, вежливую, но слабую воительницу.
А теперь… Пришло моё время, роза, которую я так долго сдерживала, вырвалась из плена, заполнив меня силой. Впервые за долгое время я почувствовала, как расслабляются мышцы, как мягко стучит сердце: без страха, без боли, уверенно, сильно. Теперь, я больше не та слабая девушка, которую так упорно презирает Саске.

- Немедленно уходите, я сказала!
Первым поле битвы покинул Какаси. Следом за ним скрылись Наруто и Саске. Остальные последовали их примеру.
- АкАшика?
Кошка повернула уши в мою сторону.
- Необходимо как можно скорей разделаться со змеёй. Ты справишься?
- Естественно.
Она оскалила клыки так, что я подумала, будто она улыбается. Змея первая кинулась на нас. Кошка уклонилась от её опасных клыков и полоснула змею сбоку. Кровь хлынула из её бока, она дико зашипела и упала на землю. Но моментально поднялась и продолжила нападать. Кошка полосовала змею со всех сторон, змея тоже пыталась укусить её, но она была окружена защитным барьером, который мешал змее даже приблизиться к ней, но позволял нападать со всей силы. Кошка обладала огромной силой. Её когти мгновенно рассекали железо и дерево, резали кости и живую плоть змеи. Но у змеи тоже были огромные преимущества в бою. Я сразу поняла, что, когда она сражалась против шиноби Конохи, она просто забавлялась с ними. Если бы игра ей надоела, она бы в мгновение ока растерзала их всех. У змеи была разительная скорость. Не смотря на свои огромные размеры, она быстро скользила, просто передавливая деревья. Кроме того, её дыхание было подобно ураганному ветру, а всё из-за печати неба, что узором украшала её спину. Видимо, эта змея являлась творением рук самого Оротимару. Она молниеносно нападала, и только абсолютная защита спасала нас от её атак. Но кроме этого она обладала интеллектом. Она умела просчитывать наши ходы и использовать техники. Я прилагала все силы, чтобы убить её, но бой затягивался. Постепенно я чувствовала, что силы покидают меня. Хотя всю работу выполняла Акашика, у меня уходили все способности, чтобы контролировать её.
Использовав почти весь остаток сил, я решилась на отчаянную атаку, но змея всё просчитала. Она резко напала сбоку, я уклонилась, но потеряла контроль. Акашика рванулась назад, защищая меня. Драгоценное время было упущено. Змея взяла инициативу в свои зубы. Её техника создала из ничего огромный вихрь, который захватывал меня и пантеру в свой водоворот. Я отчаянно пыталась вырваться, но боль сводила суставы и щемила сердце. Я закрыла глаза, чтобы не чувствовать рези. Кошка дико рычала. Её чёрная чакра разрушала технику, и вскоре я опустилась ей на спину. Собрав ярость в когти, кошка рванулась вперёд и одним изящным движением лапы нанесла смертельную рану трёхголовой змее. Она слабо зашипела и с диким грохотом упала на землю. Из её бока сочилась кровь. Она текла, заливая собой всё пространство. Я с отвращением отвернулась. Потом соединила необходимые печати, и тело змеи исчезло.
Боль в желудке достигла предела. Мне стало трудно дышать, и я упала на спину пантере, кашляя от боли. Чтобы не закричать, я зажала рот рукой. Перевернувшись на спину, я лежала, пока не почувствовала, что боль слегка утихла. Но только слегка! Времени ждать, пока я восстановлюсь, не было. Там, в Конохе, её окрестностях и лесах ведут сражение за жизнь и будущее её друзья. И сильная куноичи им сейчас просто необходима. Этим воином должна стать я! Я обещала, что не подведу. Таков мой долг.
- Хозяйка, с Вами всё в порядке?
- Да. Возвращайся в свой мир.
- Хорошо.
Кошка на секунду прикрыла глаза, что-то шепнула и растворилась в воздухе. Оказавшись на холодной земле, я поднялась.
Сердцебиение не выдерживало ритма бега, но я не смела сбавить скорость. Я бежала в сторону Конохи, чтобы помочь защитникам. Я чувствовала, что ради этой цели мне придётся пожертвовать жизнью. Вдалеке уже слышались звуки битвы. Я постепенно приближалась к полю боя, но самого поля не было видно. Над лесом раздался дикий рёв. Я остановилась и испуганно попятилась назад.
Возьми себя в руки! Они сражаются за Коноху, а ты боишься вступить в бой! – думала я, ускоряя бег. Вскоре я достигла огромных размеров поляны. На ней уже вели сражение Гаара и шиноби Конохи. Среди них я с радостью узнала здорового Саске и Наруто. Поочерёдно нанося удары, они пытались подойти к Гааре, но у них ничего не получалось. Его песчаная защита работала произвольно, защищая хозяина от любых атак соперников.
Не выходя из тени деревьев, я снова сосредоточила силу на крови раненых, и их раны затянулись. Почувствовав облегчение, в мою сторону неожиданно повернулся Саске: Сакура! Ты здесь.
Я вышла из-за деревьев и встала рядом с ними.
- Со змеёй покончено.
- Ты в порядке?
- Я ещё ни разу не прекратила использовать силу. Как только это случиться, будет ещё хуже, чем тогда. Но даже не смейте беспокоиться обо мне! Ваша задача – защита Конохи.
- Беги отсюда! Ты не справишься, он слишком силён.
- Я знаю!
Мы одновременно посмотрели на Гаару. Черты его лица исказились на столько, что я не могла его узнать. Только тёмно-красные волосы напоминали в нём его. Лицо Гаары осыпалось, тело словно перекрутило, под ногами, подобно вечному стражу кружил песок. Гаара постоянно что-то шептал. Его губы двигались, но не произносили и звука. Вместо глаз две чёрные точки, в которые без ужаса невозможно было взглянуть.
- Что с ним?
- Он однохвостый демон. Трансформация начинается.
Дикие хрипы сотрясали его грудь, он дрожал. Его тело менялось на глазах. Словно фигурка из сухого песка, он рассыпался на тысячи песчинок.
- Нужно это остановить!
- Я знаю, но ничего не получается!
- Кровавая Роза. Предел.
Я не могла ждать. Щит, словно панцирь, покрыл тела всех шиноби, которые пытались одолеть Гаару.
- Сакура, что ты делаешь?
- Я должна знать, что с вами всё в порядке.
Тело Гаары уже нельзя было назвать человеческим. Песок стал не частью его, но им самим. Его глаза стали тёмно-бордовыми с вертикальными зрачками.
Дальше всё разворачивалось так быстро, что я едва улавливала события. Всё превратилось для меня в одну бесконечную битву. Наруто и Саске сражались, отчаянно защищая остальных, но их сил было явно недостаточно. В один момент песок отшвырнул Саске назад, тот ударился спиной о дерево. Я побежала к нему. Тогда я с ужасом увидела, что метка, которую оставил в том лесу Оротимару, опять распространилась на всё его лицо и тело. Чтобы помочь, я опустилась рядом с ним на колени и печатями стала проверять его состояние. Сердце пропустило удар, когда я поняла, что у него нечеловеческое сердцебиение, кровь не движется по телу, а потоки чакры имеют жуткий чёрный оттенок.
- Я убью тебя, Утиха!
Гаара, который себя не контролировал, кинулся вперёд.
Саске! Я не могу позволить ему умереть! Это было единственное, что я успела понять.
- Чёрная Роза. Предел!
Моя защита сработала с предельной силой. Гаару отбросило назад. Он пролетел назад всю поляну, сшибая спиной деревья. Но не успела я опомниться, как песчаный демон схватил меня. С огромной скоростью спиной назад я врезалась в дерево. Всё, что я успела сделать – это вскрикнуть от неожиданности, прежде чем почувствовала, как что-то горячее и липкое стекает по лбу, и провалилась в пустоту.
Открыв глаза, я проснулась.
Прикоснувшись к лицу, я осознала, что лоб намок и покрылся испариной. Волосы прилипли к широкому лбу, закрывая обзор. Я подняла руку. Она сильно тряслась. Не обращая на это внимания, я аккуратно убрала неприятно влажные волосы с лица и снова закрыла глаза, чтобы придти в себя.
Опять! Вот уже три недели каждую ночь мне постоянно снятся сны о прошлом. Яркие обрывки былых воспоминаний будоражат моё сознание и заставляют просыпаться с безумно колотящимся сердцем или диким криком. Эти отрывки такие живые, волнующие, что сил сдерживаться, когда просыпаешься и понимаешь, что это был сон, нет. Вспоминаются самые жестокие битвы, в которых приходилось участвовать, миссии, в которых я боялась не вернуть домой, лица давно забытых погибших друзей. После этих снов я просыпаюсь в слезах, эти воспоминания причиняют боль сердцу. Тогда я просто выпускаю всё, о чём хочу забыть, чтобы продолжить жить, и плачу. В последнее время я очень много плачу.
Есть и другие сны о детстве, цветущей весенней Конохе, деревьях, Наруто. Эти сны приносят радость, но такую незаметную, что повседневность почти мгновенно поглощает эти нежные воспоминания, оставляя после себя только серое уныние.
Но чаще всего мне снится он. Как бы я не старалась, не выматывала тело перед сном, не тренировала мысли, чувства, мозг отказывался повиноваться расчёту и продолжал думать о нём. Мне снились его чёрные глаза, серьёзный взгляд, чуть сдвинутые брови, привычное безразличие, отточенные движения во время боя. Гораздо реже, словно из ниоткуда проглядывала его нежная забота обо мне, добрый взгляд, лёгкая полуулыбка, ещё реже заливистый смех.
Реже, потому что отчаянно прогоняла эти образы, реже, потому что боялась биения собственного сердца, реже, потому что он редко улыбался и смеялся. Но как бы я не хотела, как бы отчаянно не загоняла воспоминания, я не могу забыть его…
Мои веки отчаянно дрожали, пытаясь справиться с душевной болью, которая вопреки моим желаниям владела мной. Но это происходило только по ночам, и только, когда рядом не было никого, кто мог подслушать мысли. Словно это была защитная реакция организма. Он сам выбирал время, чтобы взорваться болью. В дневное время я научилась справляться с чувствами. Враги считали меня бесчувственной и беспощадной. Друзья и знакомые же продолжали видеть во мне меня, такую, какой я привыкла быть. Но, видимо, уставшая от бездушия душа, отыгрывалась, навёрстывая упущенное ночью. И тогда я просыпалась, отчаянно вслушиваясь в ночную тишину, не услышу ли я через сон и реальность его слабый оклик: Сакура!
Но нет. Ничего я не слышала, едва рассветало, прогоняла мысли о прошлом из сознания, намеренно забивая работой. Оставляла всё это, зная, что ночью всё равно вернётся. Надеяться на обратное было бессмысленно.
Воспоминания шиноби складываются в основном из боли, битв и бесконечных потерь. Обычно всё это сопровождается морем крови и слёз. Они смешиваются в жуткий круговорот и уносят даже самого сильного воина в бесконечную пучину тьмы. Тогда глаза воина темнеют, порываются белой пеленой, которую редко кто может снять. Все жители деревни, которых я знаю, также знают, что я права в своих размышлениях. Среди них не найдётся ни одного, который бы опроверг мои слова, чей взгляд не затуманился бы воспоминанием о боли, стоило бы лишь спросить об этом. Не у многих хватит сил признаться, но их глаза вполне могут доказать мне правильность этих рассуждений, которыми я иногда пытаюсь занять себя.
И от этого становится ещё больнее, так как, отчаянно сопротивляясь подобному, знаешь, что в итоге ты чувствуешь тоже самое. И мои воспоминания тому доказательство.Даже самый радостный человек в Конохе, с самой искренней улыбкой и добрыми глазами когда-то страдал. И так будет всегда, потому что, создавая военный мир шиноби, кто-то, несомненно, случайно, забыл упомянуть о том, как получить в этом самом мире счастье без потерь.
Кто-то взбунтуется и скажет, что тогда счастье не будет полноценным, и что это не счастье вовсе, я не отниму ни у кого права судить меня за мои предположения, но цепь фактов не прервётся: есть боль, есть потери, есть кровь, - и перерывы между этими связующими частями жизни мы называем этим слабым словом «мир».
Но мне повезло несравненно больше. В моих воспоминаниях была не только боль и отчаяние, но связанные с ними друзья, семья, преданность чему-то и кому-то. И эта преданность, любовь, забота делают меня несколько сильней. Потому ещё никто не заметил, что я страдаю из-за этих снов больше, чем может показаться. Хотя, может быть, близкие друзья, которых у меня осталось совсем немного, и заметили что-то, просто не говорят, несомненно, из своих соображений.
О том, с чем связаны мои сны, я даже не думала. Не могла вспомнить о событиях трёхнедельной давности без боли в сердце. Потому затолкала свои воспоминания в самый дальний угол сознания.
Повернувшись на бок, я предприняла попытку снова заснуть, но, почувствовав, что в таинственном царстве Морфея мне приготовлена новая порция тревожных воспоминаний и, соответственно, слёз, выбросила из головы эту попытку. Окончательно очнувшись, я легонько потянулась, разминая мышцы, которые довольно хрустнули, и аккуратно поставила ноги на деревянный пол, почувствовав с облегчением прохладную текстуру деревянного пола. Глубоко вздохнув, подняла глаза к потолку. Та же голубая, местами облупившаяся краска, что и всегда. Повернула голову набок. Большое окно со светлой рамой и прозрачными занавесками. На подоконнике стоит небольшой цветок с неизвестным названием. Однажды я привезла его с собой из миссии. Большие тёмно-синие бутоны спали, готовясь встретить рассвет. Каждое утро они распускались снова и снова на протяжении уже двух лет. И ни один ветер или морозы не мешали ему в этом. Иногда я сравнивала этот цветок с Наруто. Тот тоже всегда поднимался на ноги, чтобы ему не противостояло. Только один человек смог бы его сломать, это он сам. Но он, как никто другой, любит и ценит то, что имеет, а потому никогда не отпускает.
Рывком поднявшись с кровати, я почувствовала неприятное чувство тошноты в районе живота, и поняла, что поспешила. Присев опять на край кровати, я сосредоточилась на старом письменном столе в углу комнаты, чтобы унять лёгкую дрожь в коленях. Когда неприятное чувство прошло, я повторила эксперимент встать с кровати. Когда поняла, что ничего со мной не происходит, развернулась и заправила кровать с обычным для меня тщанием. Удостоверившись, что на покрывале не осталось ни единой складки, я пошла в душ.
Прохладная вода приятно остужала кожу, и я с удовольствием закрыла глаза. Струи медленно смывали с меня остатки сна, которые назойливо прилипали к мыслям.
После того, как я тогда закрыла глаза, открыла их я уже в больничном крыле. Я до сих пор помню тот специфический аромат больничных лекарств, хлорки и накрахмаленных простыней, который стал мне таким родным с тех пор, как я пошла в ученицы к Цунаде. Белые потолки, больничная простынь, лёгкое покрывало.
В подобных ситуациях у человека обычно возникает вопрос: что я здесь делаю?
Но подкованный шиноби мгновенно понимает, следствием чего является койка в больничном крыле. Стоило мне тогда обернуться, как немедленно я увидела рядом с собой ещё ряды таких же коек, на которых лежали больные. Посмотрев в окно, я поняла, что был вечер. Я помнила густой тёмно-фиолетовый оттенок темнеющего неба, который появляется обычно после дождя. Да и большинство больных спали. Многие из них были забинтованы, многие стонали во сне. Мне такая обстановка доставляла боль не меньше, чем хорошая порция гендзютсу.
Потом я встала и пошла искать врачей. Мне больше не хотелось оставаться здесь. За дверьми находился длинный коридор. Туда-сюда по нему ходили люди в белых халатах со стальными наличниками на руках. Никто не обращал на меня ровным счётом никакого внимания, пока я не прошла к стойке информации. Молодая куноичи, которая сидела за стойкой и сосредоточенно разбирала огромную кипу бумаг, подняла на меня удивлённый взгляд. Нечасто к ней подходят девушки в больничных халатах до колена, все в ранах. Но, с другой стороны, она видела вещи гораздо более интересные, чем сейчас, а потому сразу поняла, что случилось.
- Вам разрешали выходить из палаты?
- Мне плевать на разрешение. Мне нужна моя одежда, срочно!
- Простите, но я не…
- Быстрее, пожалуйста.
Такую манеру разговора я много раз замечала у Саске. Он обрывал чужие фразы и фактически не давал им права на ответную реакцию. Но это было действенно, хоть иногда и раздражало.
- Ваше имя?
- Харуно Сакура.
Медсестра пожала плечами и пошла в комнату за стойкой. Вернулась она оттуда уже со стопкой моих вещей. Я с благодарностью забрала вещи и направилась в ближайшую дамскую комнату. Переодевшись в свою одежду, я спокойно вышла из больницы, предоставив медсестре решить оставшиеся вопросы, тем более, что дел там и без меня хватало.
На улицах все были угрюмыми, ходили маленькими группами, не говорили между собой, а если говорили, то так тихо, словно боялись вызвать голосами сход лавины. Я сразу поняла, что что-то случилось. Но что?
Пока я шла по на редкость безлюдным улицам Конохи, смутные ощущения беспокойства закрадывались мне в душу. Я не помнила, что было после того, как демон Гаары меня ударил о стену, я не знала, сколько прошло с тех пор времени.
На мосту, где мы обычно встречались с командой стояли Какаси, Саске и Наруто. Они смотрели на воду. Я неслышно подошла сзади и тоже, положив руки на перилла моста, посмотрела на воду.
Они обернулись.
- Доброй ночи, Сакура. Тебя уже выписали?
- Я сама ушла.
- Ты в порядке?
- Почти. Не думаю, что просто так восстановлюсь.
Их взгляды были как всегда заботливыми, но отягощались пеленой грусти.
- Сколько прошло времени?
- Сутки.
- Что произошло?
- Шиноби Песка и Звука покинули Коноху на рассвете. Оротимару был серьёзно ранен. Гаара принёс нам свои извинения.
Я чувствовала, что они что-то не договаривают. Я встала прямо напротив Какаси и, глядя ему в глаза, спросила: Какаси-сенсей, что произошло?
Переспрашивать не пришлось. Он опустил голову и прошептал: Третий погиб.
Мои ноги подкосились, и, если бы не Саске, то упала бы на мостовую. Они не шутили, значит, это правда.
На следующий день состоялись похороны…
Стройная колонна жителей Конохи в чёрных кимоно стояли рядом с резиденцией хокаге и прощались с ним и другими шиноби, которые пали, защищая Коноху. Никто не плакал, сил на слёзы, которые бы выражали всю их душевную боль, у них не осталось. Но их взгляды говорили о гораздо большем, чем просто чувство потери. Это было тяжело.
Ни ненависти, ни злости, только безграничная боль… Мы стояли и смотрели на фотографию Третьего, и каждый думал о силе хокаге, который спас деревню. Нам не нужно было сговариваться, чтобы понять это. Поочерёдно каждый из нас подходил к памятнику, и клал на плиту белую хризантему. После этого в молчании отходил назад, чтобы дать проститься другим. Наша команда не спешила. Мы терпеливо ждали этой печальной участи, чтобы принести последнюю дань.
Капля за каплей, давно почерневшее небо окрасило бетон под ногами прозрачными каплями.
- Дождь? – прошептал кто-то.
Дождь лил бесконечные потоки слёз вместо нас, сожалея и соболезнуя вместе с нами. Постепенно все намокли, но никто не обратил на это внимания. Дождь лил столько слёз, сколько каждый проливал за свои потери, мы уважали это. К плите мы с Саске и Наруто подошли вместе. В тот момент я вспомнила всё, что было связано с Третьим Хокаге, мысленно пожелала ему мира. Я положила белую хризантему на плиту. Даже не думая, что делаю, я проколола палец и коснулась алой жидкостью цветка. Его влажный бутон стал кроваво-красным. Не в силах больше терпеть боль, я развернулась и пошла к своему месту, где меня уже ждал Наруто. Словно по цепочке, все цветы окрасились бордово-красным цветом, после чего снова стали снежно-белыми.
Больше ничего вспоминать я не хотела, потому открыла глаза. Несколько слезинок смешались со струями воды и утекли вниз. Снова в памяти пережив ту боль, я выключила кран и завернулась в широкое полотенце.
Когда я вышла, за окном уже рассветало. Я быстро собралась, вышла из дома и направилась к месту нашей обычной тренировки в лес. Уже больше двух месяцев я продолжаю тренировки с Какаси-сенсеем. Цунаде сама посчитала, что закончила с моим обучением. Хотя, по-моему, это была просто отговорка, так как с постоянными делами хокаге, она не успевала. Но с другой стороны, полтора года вполне хватило, чтобы научить меня всем её техникам. А другие пробелы в воспитании шиноби, я заполняла сама книгами, свитками и постоянными тренировками. В конце концов, Цунаде-сама решила, что я вполне готова, и велела продолжить тренировки с Какаси.
За деревьями в тренировочной части леса уже стояли Сай и Наруто. Вернее сказать, лежали. Сай укрылся в тени большого дерева и рисовал что-то на большом куске пергамента. С грацией и лёгким ритмом кисточка скользила по листу, оставляя за собой изящные линии. Наруто сидел с другой стороны дерева и откровенно дрых. Его храп легко разносился по поляне, я подавила привычное дружеское раздражение. Подошла к ним, поздоровалась с Саем кивком головы, и подошла к Наруто. Он улыбался во сне. Медленно вздохнув, я легонько пихнула его ногой. Он перевернулся и открыл глаза.
- Сакура-чан?
- Подъём, тренировка через десять минут.
- Он поднялся на ноги и с явным удовольствием зевнул.
- Всё равно Какаси опоздает. Зачем будить то?
- За тем, чтобы научился понимать, что сонных шиноби быть не должно!
Наруто что-то пробурчал, но я не услышала, к его счастью.
Какаси как всегда опоздал. Мы давно к этому привыкли, с самого детства. Но всегда приходили вовремя, чтобы не искушать судьбу.
- Вы опоздали, - констатировала я.
- Прости-прости, я временно заблудился на дороге жизни.
Из раза в раз, из года в год эта фраза сопровождала начало наших тренировок. Мы повернулись в сторону площадки, на которой обычно тренировались. Но Какаси остановил нас.
- На самом деле, сегодня я планировал провести тренировку по владению генджитсу.

- С чего бы это? – первым высказался Наруто. Я тоже удивилась такой постановке вопроса. Редко когда Какаси менял план тренировки, а уж практика генджитсу – вообще что-то из ряда вон выходящее.
- Да так, есть причины.
Эта фраза не осталась без внимания. Эти причины должны были быть действительно серьёзными. Разумеется, я сразу вспомнила о Саске, но вероятность его причастности была крайне мала, так что я сразу исключила этот вариант.
- Отлично, куда идём?
- К старому тренировочному корпусу №5. Там уже давно никто не тренируется. Думаю, там самое подходящее место.
- Отлично, а что конкретно мы будем изучать? Как противостоять?
- Наруто, это будет комплексная тренировка. Сакура будет разрабатывать своё гендзютсу. Наруто, твоя техника очень слаба, так что твоя задача – выработка качественной силы. Сай будет тебе в этом помогать. Он параллельно будет учить тебя особенностям, и практиковать своё гендзютсу, используя его на клонах. Всем ясно?
Мы кивнули. Я мысленно настроилась на тренировку, и первая пошла к указанному корпусу.
В здании было около десяти отдельных больших комнат. Когда-то они использовались в качестве основных, но после нескольких тренировок Ли, Кибы, Тен-Тен и Чоджи, Третий решил, что здание восстанавливать бесполезно. Оно оказалось заброшенным среди деревьев тренировочного леса. Я помнила тренировки здесь. Помнила, как, тренируя чакру, несколько часов стояла на одной ноге на пике крыши здания, пока меня не позвал Какаси. Помню, как сражалась здесь против Наруто, даже помню трещину в стене, которую так тогда никто и не заделал.
Сейчас крыша у здания отсутствовала. В стенах зияли темнотой огромные дыры, наверняка работа Ли. Дорога к зданию давно заросла травой.
Мы вошли в малопривлекательное здание и огляделись. Из-за отсутствия крыши здесь было так же светло, как и на улице.
- Сай и Наруто, вы идёте в четвёртую комнату, мы с Сакурой будем в первой. Я приду к вам позже, когда у нас будет перерыв.
- Окей.
- Как скажете, Какаси-семпай.
Наруто и Сай ушли к положенной комнате. Я проводила их взглядом и пошла следом за Какаси. Он вошёл в комнату, на которой красовался старый железный наличник с большой цифрой «1». Хотя в этом не было смысла, но я закрыла за собой дверь. Какаси не спеша сел на край единственного стола в комнате, предоставив мне облокотиться на стену.
- Сакура, твоя техника гендзютсу хорошо отработана, но против шарингана она бесполезна.
- Вы имеете ввиду…?
- Нет, я только предполагаю. Но если такая опасность возникнет, ты должна быть готова.
- Я смогу защититься. Моя защита действует даже против гендзютсу Саске.
- Я знаю. Но я хочу, чтобы ты использовала его оружие против него, ты должна нападать, чтобы нанести ему…
- Перестаньте!
Он остановился. Мне было больно слышать, что он говорит о Саске, как о преступнике, а не о своём ученике.
- Я не верю, что мне придётся сражаться с ним.
- Сакура, я смотрю гораздо дальше вас. Возможно, ты права, и нам очень повезёт, если это так, но нужно подготовиться.
- Да, я понимаю.

Он помолчал, потом сменил тему: Итак, обычное гендзютсу бесполезно против шарингана. Саске сможет отразить твою иллюзию на любом уровне. Но я хочу предложить тебе другой путь. Я заметил, что твоя Кровавая Роза имеет что-то общее с шаринганом. Сегодня мы будем практиковать совмещение твоей защиты, силы Розы и печати гендзютсу.
- Но как это возможно?
- Я на днях как раз думал об этом. Твоя защита держится ровно столько, сколько длится твой бой. Мы используем уникальность щита. Совместив печать защиты и печать гендзютсу, можно попробовать создать такую форму нападения, что она задержит Саске. Но нужно учесть не только твои возможности, но и комбинированность действий твоей боевой чакры, крови и жизненных сил. Только их баланс может подействовать на обладателя шарингана.
- Как мы проверим, получается или нет?
- Думаю, что тебе повезло. В этой комнате находится обладатель шарингана.
- Но это чрезвычайно опасно для вас! Новые комбинации печатей не всегда действуют так, как можно ожидать.
- Думаю, что и мне повезло, так как в этой комнате находится лучший медик Конохи за исключением, пожалуй, Цунаде и Шизуне. Ты согласна попробовать?
- Да.
- Тогда приступим.
- С чего мне начать?
- Нужно сосредоточить чакру там, где приходится пик твоей силы: в глазах и сердце. Не торопись и добейся полного контроля. После этого создай защиту. Попытайся ограничить её только на глазах.
Попытки занимали много времени и отнимали много чакры и жизненной силы, но я давно привыкла к этому. Прошло около получаса, а я даже не могла до конца прочувствовать силу и чакру вместе. Я чертыхалась и раздражалась, но всё равно не могла ничего сделать. Какаси внимательно следил за моими действиями, временами поправляя и вставляя полезные замечания. Когда он понял, что я на пределе, решил временно прекратить попытки.
- Хватит, Сакура. Пора передохнуть.
Я не стала возражать. Он пошёл к Наруто и Саю, чтобы проверить их работу. Я осталась в комнате. После года использования силы, реакция организма на боль стала гораздо более устойчивой. Теперь я не лишалась чувств, едва прекращался несложный бой. Даже к боли я успела привыкнуть. Сняв защиту, я почувствовала, что по руке стекает кровь. Я отрешённо смотрела, как багровые капли одна за другой падают на паркет. Внезапно желудок скрутило от невыносимой боли. Опустившись на колени, я схватилась за живот. Судорога прошла по телу. Не ожидая этого, я громко вскрикнула. Через несколько секунд в коридоре послышались торопливые шаги, потом в комнату вошёл Наруто. Он непонимающе озирался, пока не увидел меня, лежащую на полу, судорожно схватившись за живот. Он кинулся ко мне.
- Сакура, что с тобой? Ты в порядке? Тебе помочь?
- Больно, - только и смогла сказать я. Следом за Наруто в комнату вошёл Сай и Какаси. Первый был несколько удивлён, второй тоже подбежал ко мне, опустившись на колени.
- Сакура, что с тобой? Это из-за силы?
- Нет, не уверена. Просто вдруг живот скрутило.
- Тебе нужна медицинская помощь?
- Нет. Это пройдёт. Просто придётся прекратить на сегодня тренировку.
- Хорошо. Наруто, ты проводишь Сакуру?
- Конечно.
- Сай, а ты останься. Мне нужно с тобой поговорить.
- Как скажете. До встречи Сакура-чан.
- Пока.
Наруто помог мне подняться. Он медленно потащил меня к выходу, на ходу крикнул: Какаси-семпай, может, вечерком в Ичираку сходим?
- Только если ты платишь, - последовал ответ, на который Наруто ничего не ответил и быстрее повёл меня к выходу.
Когда мы достигли моста, я попросила его дать мне отдышаться. Облокотившись на перилла, я долго смотрела на водную гладь. Моё отражение выглядело несколько усталым. Под глазами пролегли лёгкие тени, руки слегка подрагивали. Я отвернулась от малоприятного зрелища.
- Пошли, я в порядке.
- Сакура, я знаю, что уже спрашивал, но, может быть, ты скажешь, что произошло тогда, три недели назад?
От неожиданности подобного выпада, я почти упала. Спасли только руки Наруто, которые вовремя подхватили оседающее тело. Я нашла в себе силы только покачать головой. Воспоминания уже захватывали в свой водоворот, но я не позволила себе поддаться.
- Значит, ты до сих пор ждёшь?
Он серьёзно кивнул. Он единственный, кто до сих пор пытался что-то выяснить, что тогда произошло. Остальные давно прекратили эти бессмысленные попытки. Даже Цунаде сдалась, когда раз за разом встречала мой упорный взгляд. Позднее сдались Какаси и Ино. Сай был одним из тех, кто даже не проявлял своего интереса. Хотя нет, он не проявлял, интереса у него не было.
Мы с Саем были двумя противоположенностями. Это выражалось в том, что я пыталась научиться контролю над чувствами и непроницаемости, а он наоборот всеми силами пытался понять, что такое чувства, и как их применять. Он внимательно следил за нашим поведением, временами давая просто ошеломительные комментарии по поводу наших действий. Он отчаянно не понимал, зачем люди испытывают какие-то чувства, что им это даёт кроме боли. Мы пытались внушить ему ценность наших взглядов на жизнь, но постепенно оставили бесплодные попытки. Когда придёт время, он сам во всём разберётся.
Другим спросить не позволяло стеснение, уважение или просто отсутствие интереса. Но Наруто был гораздо более упрямым, чем все остальные. Он искренне надеялся, что я скажу ему, но я не могла. Душевная рана, которая начинала кровоточить, стоило мне об этом задуматься, стыд и что-то похожее на ненависть мешали мне открыться перед одним из немногих, которому я могла и хотела довериться.
- Наруто, когда-нибудь я тебе расскажу, но не сейчас.
- Ты обещаешь?
- Наруто, когда я тебя обманывала?
Вопрос остался без ответа. Он аккуратно придерживал меня за талию, пока мы шли по шумным улицам Конохи. Прохожие не особо интересовались нашими персонами.
Уже подходя к дому, мне стало хуже. Не сдержавшись, я снова оказалась на коленях, схватившись за живот. Наруто предложил не терять времени и отправиться к Цунаде, но я отказалась наотрез. У Пятой слишком много дел, чтобы напрягать её по пустякам. Тем более, что я сама медик, и должна сама справляться не только со своими проблемами, но и травмами Наруто и Сая. Едва он оставил меня одну, я легла на кровать и попыталась сама избавиться от своих проблем. Но медицинская чакра не действовала, а применять силу я не хотела. Потому я просто плотно закуталась в покрывало, и попыталась уснуть.
« Может быть, ты скажешь, что произошло тогда, три недели назад». Голос Наруто раздавался в сознании.
Целый год прошёл с тех пор, как Саске ушёл из Конохи.
Ночь уже окутала Коноху своим волшебным сиянием. Я всегда считала, что одним из преимуществ тёмного времени суток именно в том одиночестве, которое может подарить тишина над вечно живой деревней, нежный ветерок над верхушками домов, далёкие звёзды, которые сопровождают путника в путешествие. Это не то одиночество, которое неприятно давит, заставляя чувствовать себя некомфортно. Это было то необходимое одиночество, которое помогало расслабиться и обдумать всё то, на что днём обычно времени нет.
Я шла по главной дороге Конохи. Было достаточно поздно, чтобы не встретить ни одного человека. Мои мысли занимали события сегодняшнего дня. Сегодня он был так серьёзен. Когда в больничной палате он вдруг начал специально задевать Наруто, я не предала этому значения. Когда у Саске слишком плохое или слишком хорошее настроение, он всегда так поступал, знал ведь, что Наруто не обидится. Но когда его упрёки стали серьёзными, и Наруто разошёлся уже всерьёз, почему? Почему я не остановила их? Нет. Я сидела рядом с ним на стульчике. Наруто предложил пойти на больничную крышу, чтобы проверить силы Саске. Я попыталась возразить, но Саске и слушать ничего не желал о том, что его раны ещё слишком свежие, чтобы вступать даже в дружеский бой. Но он только оттолкнул меня в сторону, сказав своё: Не твоё дело.
Что я могла сказать? Что могла ответить? Он никогда меня не слушал. Зато Наруто разозлился. Он поднял меня с пола и обернулся к Саске: Ты что совсем с ума сошёл? Ты как себя с Сакурой ведёшь?
- О, защищать её будешь? Попробуй.
- Саскееее!
Наруто сжал кулаки и первым вышел из палаты. Даже не обернувшись, Саске отправился следом. На секунду я подумала, что Наруто пошёл домой, но потом поняла, что они направились на крышу. Оставив вещи в палате, я побежала за ними. Два пролёта, дверь открывается, и я стою на широкой плоской крыше больничного здания. Ветер отбросил волосы назад. Я прошла вперёд. Здание было достаточно большим, чтобы было, где развернуться. Саске стоял напротив Наруто, его чёрные глаза выражали одну сплошную решимость. Только вот что она означает? Хочется поверить, что это просто дружеский бой, но такое упорство и ярость вызывали неприятную дрожь. Наруто тоже выглядел серьёзным. Он никогда не позволял Саске обижать меня, и в стремлении защитить он сейчас готов был порвать Саске на куски, или хотя бы попытаться.
- Наруто, остановись. Вы не можете просто подраться.
- Сакура, не мешай.
- Но…
- Я всё сказал.
Даже не возможно сказать, как меня обидели его слова. Но я отчаянно держалась. Саске повернулся к Наруто: Есть одно правило. Только один удар. Ты и я: одновременно. Победа будет мгновенной.
- Без проблем.
- Пожалуйста, остановитесь, - пискнула я, но никто не пожелал меня слушать.
- Чадори.
- Расенган.
- Нет!
Только сейчас я поняла, какие последствия будут после этого боя. Я рванулась вперёд, чтобы, если понадобится, принять удары на себя, но де допустить, чтобы кто-то пострадал. Но не успела я приблизиться, как вспышка белого света ослепила меня. Когда я открыла глаза, Наруто и Саске лежали на полу в разных сторонах. А на том месте, где они секунду назад почти сошлись в смертельной схватке, стоял невозмутимый Какаси. Его лицо было на редкость серьёзным, от тела исходила мощная чакра, которую даже во время боя я редко видела. Мой взгляд упал на два бака за спинами друзей. Удар Саске пришёлся в бак с водой напротив, тоже самое произошло с Наруто. Видимо, Какаси направил их удары в разные стороны, чтобы избежать столкновения. Бак, в который попал Саске выглядел искореженным и смятым. Его стенки словно бы сжались от нескольких сот ударов опытного воина.
Но то, что я увидела после удара Наруто, повергло меня в ещё больший шок. Несколько дюймов отборной стали просто стёрлись в пыль, которая разлетелась в воздухе. Если бы бак был наполнен водой, она немедленно бы вытекла наружу. Огромных размеров дыра прямо насквозь сияла своей силой. У меня подкосились ноги, и я упала. Саске и Наруто поднялись на ноги, оглядывая место разрушения. Глаза Саске расширились от ненависти. Да, это было не удивление, радость или шок, это была ненависть. Оставалось только понять: ненависть к Наруто или самому себе?
- Какаси-сенсей, не стоило прерывать наш дружеский поединок.
- Саске, вы оба просто обезумели!
- Возможно, но в итоге мы ничего не добились.
Он развернулся, чтобы никто не увидел его лица, и пошёл к двери, ведущей вниз. Когда он прошёл мимо меня, сердце обдало диким холодом. Я боялась даже поднять глаза и вздрогнула, когда дверь за ним с грохотом закрылась.
И вот сейчас я физически чувствовала, что он собирается покинуть Коноху. В голове всплыли те слова Оротимару, в которые я так безнадежно боялась поверить: Он сам придёт ко мне за силой. Но Саске просто не может так поступить! Он не оставит нас здесь, не пойдёт за силой к Оротимару, к тому, из-за кого погиб Третий. Этого не случится. Но всё же! Зачем я тогда иду к парку? Неужели, я правда так боюсь потерять его? Но лучше я до утра просижу одна на скамейке среди деревьев, чем увижу его там. Пожалуйста! Не приходи сегодня сюда! Прошу тебя!
Я вышла к парку на единственную аллею среди деревьев, травы и цветов, которая вела к выходу из деревни. Если он соберётся покинуть деревню, то обязательно появится здесь. Как же я не хочу тебя сейчас увидеть! Впервые за долгое время я мечтаю, чтобы ты был как можно дальше от места, где я сейчас нахожусь. Когда-то давно, когда мы только стали командой, именно здесь я почти поцеловала Наруто, который принял твою внешность. Как же я хотела прикоснуться к твоим губам. Я помню, что закрыла глаза и потянулась к тебе, но Наруто, которого я считала тобой, убежал куда-то. Я была в полном замешательстве, а когда узнала, что это был не ты, какой стыд меня охватил перед тобой. Я громогласно извинялась перед тобой, а ты только пожимал плечами и уходил. Ками-сама! Сколько же тогда я наговорила Наруто и тебе. Я говорила, что Наруто мне даже не друг, что люблю только тебя, что Наруто достоин презрения. Господи, какую же чушь я несла! Как обижала Наруто, который всегда был таким добрым и весёлым. Тогда ты накричал на меня за мои жестокие слова и ушёл, оставив одну в замешательстве. Тогда я совсем не понимала, почему ты защищаешь всеми брошенного Наруто, и только жалела себя. Но сейчас, когда Наруто значит для меня так же много, как ты, как мне стыдно за всю ту боль, которую я причинила Наруто.
До экзамена я никогда не задумывалась о твоих чувствах, и только следовала своим безумным желаниям. Но после того, как мы стали сначала настоящими друзьями, а потом командой, когда я навсегда потеряла надежду, что ты меня полюбишь, когда задумалась о чужих чувствах, только тогда, только сейчас я действительно полюбила тебя без малейшей надежды на взаимность.
И сейчас, сидя одна на скамейки и перебирая все события с нашего знакомства, я больше всего на свете боялась, что сейчас услышу твои неспешные шаги по гальке, что ты пройдёшь мимо меня, оставляя навсегда.
Чуткий слух ниндзя сразу уловил чьё-то приближение. Я вскочила с лавки и заметалась на месте. Будь это не он! Пожалуйста! Пусть это будет бродячий кот, парочка влюбленных. Запоздалый путник, да хоть вражеский отряд шпионов из Звука – всё, что угодно, только не он!
Но нет, ветер разметал мои волосы в стороны, ноги задрожали. Я остановилась и вгляделась в мрак аллеи, по которой шёл подросток с дорожным рюкзаком на тренированных плечах. Чёрные волосы как всегда торчали в разные стороны. Увидев меня, он пожал плечами и пошёл дальше. Когда он прошёл мимо меня, едва коснувшись плечом, я вздрогнула и обернулась неспешно удаляющемуся парню.

- Не уходи!
- Почему ты здесь? – только он мог разрезать сердце только лишь голосом.
- Я знала, что если ты соберёшься покинуть Коноху, то должен будешь пройти этой дорогой.
- Иди домой.
- Нет.
Он остановился. Я обернулась и теперь могла смотреть только на его спину. Он терпеливо ждал продолжения.
- Ты помнишь этот парк? Первый день в качестве геннинов, в качестве команды. Тогда я сказала много того, о чём пожалела. Пришло время извиниться. Я была жестока и глупа. Потому ты и ненавидишь меня.
Он ничего не отвечал. Всегда…
Каждый раз, когда я хотела с ним поговорить, страстно нуждаясь в его голосе, в его решении, мнении, он молчал. В это молчании были и упреки, и его отношение, и его одиночество. Саске всегда претендовал на непроницаемость, и в большинстве случаев никто не мог его понять, но со временем я научилась видеть в его лице эмоции, читать в его молчании ответы на вопросы, словно тишина имела оттенок голоса. Наверняка, сейчас он просто хотел уйти. Чтобы не слушать тот бред, что я несу.
- Ты всегда молчишь! Чтобы я тебе не пыталась сказать, ты всегда оставляешь одну. Говоришь, что не оставишь, но уходишь. Почему? Почему раз за разом ты выбираешь месть? Боль? Одиночество? Словно это спасёт тебя.
- Мы слишком разные. Я шёл с вами по жизни, думая, что вы сможете отвлечь меня от мести. Но сердце выбирает мщение. Это мой единственный путь.
- Ты ведь понимаешь, что для меня, что для Наруто, для которого ты стал другом, это тоже будет означать одиночество и боль? Неужели, ты готов забыть нас, чтобы обрести силу? Не смей отвечать, что да. Не оставляй в моих воспоминаниях такого себя.
- Здесь для меня всё началось, здесь всё закончится.
Он сделал пару шагов вперёд. Слёзы уже застилали глаза, и я не могла увидеть сквозь пелену ничего.
- Не уходи! Прошу не уходи!
Он не остановился. Я шла вперёд нетвёрдой походкой. Ноги дрожали, и бежать я не могла.
- Ещё шаг и я закричу!
Саске остановился, а через секунду его уже не было. Пелена слёз спала с глаз. Он не мог уйти! Я уже набрала в лёгкие воздуха, чтобы закричать, как вдруг услышала позади себя шорох. Воздух с хрипом вырвался из груди. Не в силах даже повернуться, я скорее почувствовала, чем услышала, что Саске стоит за моей спиной. Его тихий шёпот разрезал тишину: Сакура, - молчание, - спасибо тебе.
Мои глаза испуганно расширились, я хотела соединить печати, но руки задрожали. Один удар по спине, и я провалилась в чёрную гнетущую темноту. Одиночество волной захватило меня. Мне было больно и одиноко. Хотелось кричать, но я ничего не могла поделать, окончательно утратив контроль над телом. Эта темнота, что окутала сознание, была на столько гнетущей и ледяной, что мне стало до безумия страшно. Вдруг я почувствовала тепло на губах, словно кто-то прикасался к ним. Темнота перестала быть пугающей, стало тепло и уютно, но мимолётное чувство почти сразу же рассеялось, оставив меня в одиночестве наедине с пустотой.
Меня разбудили чьи-то настойчивые прикосновения. Чужие руки сначала аккуратно, а потом немилосердно стали трясти меня за плечи. Но я же не спала, я…
- Саске!
С этого момента я помню только слёзы, которые душили меня, подобно какой-то технике. На чужие вопросы отвечать я не могла и только повторяла его имя, не в силах справиться с душевной болью.

Я даже не осознавала, что говорю. Но видимо, кто-то понял, что произошло, потому что меня отволокли в кабинет Цунаде. Когда Наруто с командой покидали Коноху, чтобы догнать Саске, я со слезами на глазах просила его вернуть того, кто был мне так нужен. Каждую минуту я посвящала ожиданию у главного входа, чтобы первой узнать о результатах или встретить Саске. Но прошёл день, и группа шиноби доставила в Коноху сначала Чоджи, потом Нейджи, Кибу, Шикамару, Ли, Наруто… у каждого из них было множество ран, но больше всего меня пугало отчаяние в глазах вечно улыбающегося Наруто. Он тоже, как и я, чувствовал, что теряет нечто большее, чем просто друга.
Дальше был почти год бесплодной погони за Саске. Едва появлялась хоть малейшая возможность найти его или Оротимару мы с Наруто кидались за любыми миссиями. Мы ни разу не теряли надежду, веря, что Саске обязательно вернётся, просто нужно его убедить. Мы выискивали любую информацию о бывшем напарнике и делали всё, что было в наших силах, но безрезультатно. Те нити, которые мы находили, часто оказывались простыми ловушками или ложью. И мы обрывали эти ненадёжные нити, при этом словно обрывая собственные артерии, на столько разочарование было сильным.
С тех пор я очень сильно изменилась. Я стала тренироваться у Цунаде не столько из-за своей бесполезности, но из-за безумного чувства одиночества, которое съедало меня изнутри. А с Цунаде я могла хотя бы на время забыть о том давлении, что ощущала на плечах всё это время. Хотя меня никто ни разу не упрекал в том, что я не остановила Саске, я сама винила себя на столько, что плечи готовы были треснуть от этого тяжёлого чувства. В конце концов, я извела себя бесконечными тренировками и развитием не только Кровавой Розы, но и способностей чакры. Цунаде и Наруто пытались помочь мне, но что они могли против девушки, которая видела смысл жизни только в том, чтобы однажды умереть. Как бы странно это не звучало, но именно так я оценивала себя сейчас. Я осталась весёлой и скромной, но что-то во мне покинуло сердце навсегда. Тем более, что Наруто постоянно путешествовал с Дзираей. Он вернулся только чуть больше месяца назад, и то только потому, что Дзирая устал слушать про то, как Наруто хочет: Свой рамен немедленно, даттебаё! Дзирая обещал забрать его через месяц, так что Наруто осталось жить в Конохе всего лишь несколько дней.
Но постепенно надежды, что скромными цветами цвели в моём сердце, не подпитываемые надеждами новыми, верой, и губимые велением рассудка стали исчезать. Они вяли, а вместе с надеждами вяла моя решительность и я сама. Постепенно отчаяние на столько заглотило меня, что я просто сдалась. У Наруто было больше веры, и он по-прежнему гонялся за призраком Саске, который для меня превратился в одно воспоминание, когда он сказал: Спасибо, Сакура.
Ночью, если не воспоминания, то постоянно меня мучил вопрос: За что спасибо, Саске? Почему твоей последней фразой было именно: Спасибо, Сакура? И этот вопрос заставлял меня ворочаться всю ночь на кровати, пока с рассветом мне не удавалось уснуть.
Но три недели назад…
Я полностью измотала себя на тренировке с Цунаде, чтобы, возможно, впервые за месяц мне удалось выспаться. План этот не был лишён смысла, потому я так упорно ему следовала. В конце дня я уже чувствовала такую усталость, что сил хватило только на душ и кровать.
С облегчением моя голова коснулась подушки, и я провалилась в сон. В нём не было тяжёлых воспоминаний, лица Саске, его прощального «Спасибо». Я просто наслаждалась сном, в котором могла на конец отдохнуть от переживаний.
Словно сквозь толстую пелену, я слышала собственный голос, но не могла понять, что же я произношу. Только звуки, которые собираются в фразу. Знаю только, что эта фраза для меня важна. Это то, что я бы никогда не сказала днём, даже себе. На эту фразу я могла решиться только ночью, не боясь окружающих и себя. Всё-таки моё сознание сильнее, чем я сама.
Что-то мягко коснулось моего плеча. Я сладко улыбнулась во сне, ощущая прикосновения свежего ночного ветерка. Так чудесно! Какое облегчение он приносит мышцам, которые даже во сне не могут расслабиться полностью. Порыв ветра коснулся моих губ. Я блаженно ощутила на губах нежное тепло и улыбнулась. Повинуясь тайному желанию, они прошептали заветное имя: Саске.
Телом я вдруг почувствовала постороннее напряжение. Повинуясь инстинкту шиноби, я рывком открыла глаза.
Удар – этого не может быть – удар – это просто сон – удар – это не может быть он – сердце пропускает удар – Саске склонился надо мной, волосы почти касаются моей кожи, чёрные глаза, которые я так любила, но взгляда которых порой так стеснялась, внимательно оглядывают меня. В их глубине я вижу самое нежное чувство, словно ты меня действительно любишь. Вижу эту бесконечную нежность, и сердце приятно сжимается. Желания стали действительностью. Нет, - отдёрнула я себя, - это сон. Просто сон из-за одиночества, которое постоянно преследует меня, как бы я от него не пряталась. Утром я проснусь в своей мягкой кровати одна с прежней болью. Но, возможно, хотя бы во сне я могу позволить себе счастье?
Для себя в эту секунду я решила плыть по течению сна, навеянного мне одиночеством. Саске склонился надо мной и мягко коснулся моих губ своими. Нежно, словно мягкий лепесток сакуры, он прильнул ко мне, подарив коже на губах тепло и лёгкость. Я аккуратно раскрыла губы и подалась вперёд, отвечая на его чувственный поцелуй. Мой язык легко облизал его чуть потрескавшиеся губы, он мягко приоткрыл рот. Его влажное дыхание коснулось внутренней области рта. Мой язык робко коснулся его, он склонился надо мной, захватывая своими губами. Наши языки нежно сплелись между собой, даря друг другу изысканную нежность. Он мягко прижал меня к подушкам. Его рука прижала мои волосы, приподнимая и опуская прядь за прядью. Поцелуй длился для меня одну бесконечность, когда не знаешь, сколько прошло времени: минута или час. Но всё постороннее меркнет для меня. Я отдаюсь поцелую и чувствую его ответ. Его язык проникает трепетно и страстно, властвуя у меня во рту. Его горячее дыхание сливается с моим. Он сминает мой язык своим. Страсть поднимается в нас горячей волной, охватывая каждого с огромной силой.
Он отпускает мои губы, чтобы сделать вдох, я тоже жадно хватаю кусочек необходимого кислорода. Странно, мои лёгкие горят без кислорода, а губы без его прикосновений. Кажется, он чувствует тоже самое. Он приближается снова, медленно приподнимает прядь шелковистых волос за ухо. Я дрожу от нежности, но не двигаюсь с места. Его длинные пальцы заправляют локон мне за ухо. Саске медленно приближается к моему лицу, легонько касается зубами уха и шепчет, обжигая дыханием: Я люблю тебя!
Как эти слова много для меня значили! Я почти забыла, что всё, что происходит сейчас – только сон. Но, вовремя опомнившись, с удовольствием улыбнулась и потянула его лицо на себя, приоткрывая губы. В моем поцелуе было больше страсти и желания. Слова сейчас ничего не значили. Только ощущениям своим и его теперь я верила. Он уверенно изучал мой рот языком, его руки опустились на мою грудь, нежно обхватив её. Я издала приглушённый стон ему в губы. Он на секунду оторвался от меня, отклонившись назад. Я растерялась, но он уже потянул меня за запястья. Подавшись вперёд, я села на его колени. Он торжествующе прижал мой затылок одной рукой, так что я снова оказалась в его власти, вторая рука проскользнула под майку. Кольцом я закинула руки ему на шею и прижалась сильнее к накаченному телу в чёрной ткани. Он отпустил мой затылок и с животной яростью разорвал мою майку на клочки, небрежно отшвырнув в сторону. Я более элегантно сняла с него верх. Под чёрной плотной тканью оказались тренированные мышцы, которые перекатывались под бледной кожей парня, при каждом его движении. Я в восхищении провела кончиками пальцев по плоскому животу. По его телу прошла дрожь. Его язык скользнул к груди. Я чувствовала, как он страстно захватывает кожу губами, облизывает, кусает, обводит мокрое колечко вокруг соска.
По всему телу прошла волна желания. Я сверкнула глазами в его сторону и прошлась языком по уху, прерывисто вдыхая и выдыхая так, чтобы он слышал. Его руки сжали мои бёдра и сняли одним движением шорты.
Его рука скользнула к внутренней стороне бёдер. Мне стало так жарко, что я опустилась на подушки и издала полный желания стон. Он склонился надо мной и провёл длинную дорожку мокрых поцелуев от ключиц до низа живота.
Я застонала, чувствуя его дыхание между ног. Он удобно расположился, лаская языком нежную кожу. Его руки сжимали бёдра, прижимая ближе к себе. Я выгибалась на встречу его ласкам, словно кошка.
Он остановился и облизнул губы, словно дикий кот. Потом резко подался вперёд, впечатав меня в подушки желанным поцелуем. Также резко отстранившись, он посмотрел мне прямо в глаза. Чёрные глубины глаз прожгли душу. Немой вопрос перерастал в дикую агонию страсти. Желание охватило всё тело, и я прошептала одно слово, которое решило за меня моё будущее: Да!
Одновременно мои руки уже снимали его брюки. Он улыбнулся уголками губ и медленно вошёл в меня. Короткая вспышка боли была для меня такой неожиданной, что я почти закричала, но вовремя была остановлена его жёстким поцелуем.
Боль прошла быстро, сменившись пламенем удовольствия. Я не сдерживала стоны, чувствуя твёрдую плоть внутри меня. Он виртуозно двигался, прижимаясь ко мне бёдрами. Нежные, страстные движения продолжались.
Я прижимала его спину, вцепившись ногтями в плечи и царапая кожу. Он ничего не замечал и только страстно целовал меня. Постепенно его губы опустились к груди, удовольствие зашкалило.
Движения становились жёстче и резче, его дыхание превратилось в тихие стоны удовольствия, я двигалась в такт его телу, выгибаясь над кроватью. Слившись в одно единое целое, мы находили удовольствия друг в друге, я чувствовала температуру его тела, необычайно высокую. Мы балансировали на грани наслаждения, не выходя за грань…
Сил сдерживаться больше не было… Его сердце и моё стали едины. Его движения переросли в мою сладкую агонию. Я чувствовала, что он на пределе.
- Сакура, я…
- Да, прошу тебя, да.
Я дугой выгнулась над кроватью, крича от нашедшей волны оргазма. Он изнеможенно застонал, последний раз качнул бёдрами. Мы затихли, наслаждаясь друг другом. Моё дыхание хрипами вырывалось из груди. Саске посмотрел мне в глаза. Я чувствовала колоссальное блаженство, сжимая его плечи и разглядывая глубины его глаз. Но рай не был полным. Так думал и он. Его лицо склонилось над моим. Он нежно слизал шальную каплю пота со щеки. Я потянулась к нему губами, захватывая его судорожный выдох. Наши языки сплелись в чувственном танце.
Я не поняла, когда заснула…
Меня разбудил шум за окном. Не открывая глаз, я нежилась в кровати. Моя память услужливо рисовала обрывки лучшего сна на свете: губы, мышцы под плотной тканью, страстные движения, - всё слилось для меня в один жаркий сплин. Я вспоминала вкус его губ с наслаждением и гадала: когда я открою глаза, будит ли он рядом, или это действительно сон?
Собравшись с духом, я открыла глаза. И сразу повернула голову, чтобы проверить свою безумную догадку. Рядом никого не было. Я застонала. А мне так хотелось, чтобы всё стало правдой!
Рывком поднявшись с кровати, я оглядела свою комнату. Всё было так, как обычно. Никаких изменений с предыдущего вечера я не заметила. Только вздохнула и, заправив кровать, пошла в душ, чтобы смыть с себя приятные остатки сна.
Всё утро я думала о моём сне. Все мои мысли снова и снова возвращались к предмету моих желаний. Но теперь всё стало для меня чуть-чуть по-другому. Я представила себе, что будет, если я встречу его, и щёки залила жаркая краска. Теперь я чувствовала только одно, по крайней мере, сейчас, когда воспоминания так ярки, я не хочу, чтобы он возвращался.
Все сразу заметили, что что-то со мной не так. Какаси старался реже бросать на меня обеспокоенные взгляды, Сай тоже следил за мной, но мне было глубоко всё равно. Когда мы остались с Наруто вдвоём, я вдруг сказала то, что захотела: Наруто, ты помнишь своё обещание вернуть Саске?
- Конечно.
- Забудь. Пусть всё идёт своим чередом.
В этот момент я отпустила его…

***
Наруто подошёл сзади и крикнул на ухо: Бу!
Я даже не шелохнулся, продолжая рассматривать бледный диск луны на фоне чёрного неба. Естественно, я слышал его шаги, и только усталость не позволила мне сказать ему об этом. Но то, что он крикнул мне это в самое ухо, слегка взбесило меня. Удар кулаком по его ноге, и он неуклюже скатился вперёд меня. Я ухмыльнулся. Он поднялся, чертыхаясь: Ксо, ты чего Саске?
- Нечего орать на ухо. Я тебя услышал ещё когда ты рот после рамена в другом конце коридора вытирал. Ты шумишь, как толпа генинов на первой тренировке.
- Чего? Да я крался к тебе, как настоящий ниндзя.
Я едва не лопнул от смеха. Вообще меня редко удаётся отвести от курса равновесия и спокойствия, но это… может у меня и тренированный слух, но, по-моему, любой генин услышал бы Наруто, а этот идиот говорит серьёзно.
Он с надувшимся лицом следил за тем, как я покатываюсь со смеху. Когда смех перешёл в икоту, я вытер слёзы смеха с глаз. Он попытался перевести тему: Может быть, нам нужно найти Сакуру, сообщить об успешном выполнении миссии.
Я напрягся. Если честно, то я за последние несколько часов даже не вспомнил о ней, но совесть у меня давно впала в кому, потому я просто отмахнулся: Пошли.
Наруто кивнул. Я не торопясь, встал с прохладного покрытия балкона. Я сидел здесь около трети часа, наслаждаясь вечерней прохладой и тишиной ночи, сопровождаемой шумом ветра, который раскачивал верхушки деревьев. Как жаль было покидать такое чудесное тихое место, но Наруто не отвяжется, пока мы не сходим к Сакуре. Впрочем, здравое зерно в его словах есть. В последний раз она так волновалась из-за этого лорда. Похоже, сейчас она места себе от беспокойства не находит.
Мы прошли три коридора и оказались в более широком коридоре, который вёл к нашей комнате. Я равнодушно прошёл мимо комнаты, где нам предстояло переночевать. В соседней комнате должна была ночевать Сакура.
Оттолкнув аккуратно Наруто, я деликатно постучался в двойные двери. Ответа не последовало. После пяти минут ожидания и ещё трёх дробей в дверь с моей стороны не выдержал Наруто. Он с силой замолотил кулаками по двери. Я заволновался. Возможно, Сакура могла и не услышать мой стук, но то, что она не отвечала на удары Наруто пугало.
- Наруто, стой здесь, я вернусь через пару минут.
Оставив шокированного Наруто стоять одного в коридоре, я бегом пустился по коридору. Бегом я вбежал на балкон, перебрался по балкону на её балкон. Окно было задёрнуто шторами в пол. Я глубоко вздохнул и на всякий случай постучался, чтобы случайно не застать её там. Ответа опять не последовало. Тогда, сконцентрировав в руке джитсу, без особой заботы о чужом имуществе я выбил окно, дёрнув за ручку, открыл окно с внутренней стороны. С замиранием сердца я спрыгнул с окна на пол. В комнате никого не было. Я оглядел просторные апартаменты. В комнатах никого не оказалось, более того, я даже не почувствовал того, что в последнее время здесь был человек. Я рванулся обратно через балкон.
Задыхаясь от бега, я остановился рядом с Наруто.
- Её там нет.
- Что? Где она может быть?
- Понятия не имею.
- Что нам делать?
- Уж точно не стоять здесь, побежали.
Я развернулся в сторону главного холла, Наруто, не отставая, нёсся следом за мной. В одном из коридоров мы встретили черноволосую женщину в костюме прислуги. Не теряя времени, я рванулся к ней, схватив за плечи, я развернул её к себе. Было видно, что она хочет закричать, и только шок мешал ей это сделать.
- Не пугайтесь, прошу. Просто скажите, где находится комната Сакуры Харуно, это гостья лорда?
- А вы…
Тут подоспел Наруто: Мы её сопровождение. Прошу, быстрее.
- Она в восточном крыле с …
Мы её не дослушали. Было совершенно не обязательно говорить, зачем нужно было менять комнаты, не известив нас. Моё сердце сжали стальные тиски ужаса. В голове звучал испуганный голос Сакуры: Не оставляйте меня одну! Обещаешь? – столько доверия в её глазах, если что-то случится, я себе этого не прощу.
Мы неслись через бесконечные коридоры. Наруто спешил за мной, я судорожно искал нужные двери, временами останавливаясь, и спрашивая дорогу у прислуги. В конце концов, мы с Наруто затормозили у перекрёстка. Мне казалось, что мы находимся в огромном лабиринте из коридоров и дверей.
- Куда дальше, - задыхаясь, спросил Наруто.
- Не знаю.
И тут по коридору разнёсся дикий женский крик, полный отчаянья.
- Сакура! – закричал я и побежал на звук голоса. Судорожный крик не прекращался ни на минуту. И вот она – огромная деревянная дверь, за которой наиболее сильно раздавался крик моей напарницы. Времени не оставалось, я с разбегу выломал дверь.
Под моей ногой дверь не выдержала и слетела с петель. То, что я увидел, поразило меня до ужаса. Не обращая на выломанную дверь, на кровати сжимая Сакуру, над ней склонился Акибичи. Её кимоно валялось рядом с кроватью, но на ней была какая-то одежда. Её руки сдерживали толстые верёвки. Я видел, как кровь текла с её кистей, когда верёвка впивалась в её кожу. Над её телом с кровожадной улыбкой склонялся Акибичи. Её крик не прекращался.
- Закрой рот!
Этот ублюдок запрокинул руку и со всей силы ударил её по лицу, но она упорно продолжала кричать. Ярость охватила моё сердце с силой дракона.
- Убери от неё руки.
Ответа не последовало, но он был мне не нужен. Я рванулся вперёд, схватил Акибичи за плечи и кинул на пол. Я распалялся с каждой секундой. Сдерживая себя, я стоял напротив него, прикрывая тело Сакуры собой. Он поднялся и отряхнулся: Да как ты смеешь? Она моя!
Я издал некое подобие рыка и кинулся на него. Тут же подоспел Наруто. Мы били его, укрощая свой гнев.
- Такая тварь, как ты не достоин жизни, чадори.
Из моей руки вырвался электрический разряд. Я с силой размахнулся, но что-то меня остановило. Детский, тихий всхлип послышался за моей спиной. Сакура. Заряд в моей руке растворился.
- Наруто, делай с ним что захочешь. Мне плевать.
Бушующий Наруто продолжил бить его ногами, брезгуя прикоснуться руками. Этот слабак, Акибичи, даже не сопротивлялся. Я отошёл от них и обернулся. На кровати Сакуры не было. Там валялись только верёвки, которые, по-видимому, упали после того, как мы схватили Акибичи. Тихие всхлипы продолжались. В углу за кроватью, сжавший в комок, сидела Сакура. Она спрятала лицо между коленей, потому её лица я не видел. Её плечи судорожно вздымались и опадали. Она плакала. Я аккуратно приблизился к ней, встав на колени, чтобы было удобнее разговаривать. Услышав шаги, она подняла на меня заплаканные глаза. В них отразился её ужас. Видимо, она была в шоке, потому что с силой сжалась в стену и прошептала: Пожалуйста, не подходи ко мне, не трогай меня.
Моё сердце сжалось от жалости.
- Сакура, ты не узнаёшь меня? Это я, Саске.
На её лице ничего не отразилось. Я видел, что силы стремительно покидали её хрупкое тело. Выбора у меня не оставалось.
- Шаринган. Я на секунду закрыл глаза, когда открыл их вновь, всё виделось в красном свете. Я аккуратно поднял Сакуру за подбородок. Её лицо было мокрым от слёз. Она посмотрела мне в глаза. Её веки начали тяжелеть, она закрыла глаза и провалилась в сон.
Её тело начало опускаться на пол. Я мягко подхватил её, опустив на свои колени. Теперь я мог оглядеть её. Одежда на ней была вся порвана и спадала с хрупких плеч. Я снял куртку и закутал её, на подобие одеяла. Поднял её тело на руки и встал с колен. Она была лёгкой, словно веточка сакуры лежала в моих руках. Я обернулся к Наруто и сказал: Довольно, нужно возвращаться в Коноху.
- Но…
Я видел, что он хотел мне возразить. Я тоже понял, что пока не увижу смерть этого подонка, месть не будет полной, но сейчас не это было важным.
- Я понимаю, но сейчас Сакура важнее. Её нужно немедленно увести отсюда.
Наруто с жалостью оглядел её тело и кивнул. Он открыл балкон, и мы пустились сразу в путь.
Весь остаток ночи мы пробыли в пути. Всё это время я нежно держал Сакуру на руках, боясь отпустить. Она ни разу не проснулась. Только временами её веки дрожали, и из-под закрытых глаз катились слёзы. Я с невыразимой печалью смотрел на неё, понимая, что мог это предотвратить.
Наруто молча следовал за нами. Он был в ужасе от произошедшего. Он также поминутно оглядывал Сакуру, пытаясь таким образом успокоить себя.
Когда солнце взошло над лесом, сквозь который мы поднимались, мы, наконец, остановились. Вокруг нас была небольшая опушка, окружённая со всех сторон деревьями и кустами. Впервые за время нашего долгого пути я опустил свою драгоценную ношу на землю. Её спина коснулась земли, волосы разметались по траве. Удовлетворившись видом тихой Сакуры, я повернулся к Наруто.
- Нужно раздобыть еды. Действие шарингана скоро прекратиться. После еды мы отдохнём и отправимся дальше.
- Я останусь с ней, Сакуру нельзя оставлять одну.
Не долго думая, я согласился с планом Наруто.
- Хорошо. Тут рядом есть река, я пойду за рыбой. Пока меня нет, попробуй найти по близости ветки для костра.
Наруто кивнул и отвернулся, занявшись делом. В любой другой ситуации мы бы продолжали спорить, но теперь всё было по-другому. Сакура… общий страх объединял нас с ним сейчас, у нас не было сил спорить друг с другом, когда ей так плохо.
Я хотел, было уйти, но почему-то замешкался. Ноги сами отказывались уходить от них, оставлять её почти одну. Конечно, в определённых ситуациях Наруто надёжный и верный друг, но я просто не хочу уходить!
Силой рассудка я заставил себя уйти с поляны. Я пошёл сразу на характерный шум воды. Через деревья я почти сразу увидел реку. Вода спокойно журчала между редких камней, переливаясь от утреннего солнца. Всё дышало спокойствием и умиротворением. Я снял ботинки. Подготовленные к долгим походам, ноги не ныли, даже не смотря на долгий путь в ночное время.
Я опустил ноги в воду. Она оказалась ледяной. Я вздрогнул от резких ощущений в ногах, но упорно продолжил идти вперёд, где скромный поток достигал хоть какой-то силы. Оказалось, что в середине реки довольно глубоко. Мне пришлось завернуть штанины, чтобы не промочить их. Я вгляделся в прозрачную жидкость. Там, на дне, ловко виляя между моих ног, сновали небольшие рыбки. Их хвосты переливались под плотным слоем воды. Они ловко обходили преграды в виде камешков, стремясь слиться с неторопливым потоком.
Да, - подумал я, - этим не поживишься. Но, жаловаться не в моих правилах.
Три резких удара один за другим выбили нерадивых рыбёшек на берег. Ещё семь, и я почувствовал удовлетворение, как охотник, который добыл себе пропитание.
Я быстро нашёл поляну, где оставил свою команду.
Наруто сидел возле небольшого произвольного костерка. Правда, огонь не горел, только ветки были собраны. Я подошёл к нему и опустил улов рядом на траву.
- Она не просыпалась?
Наруто покачал головой. Слова в такие минуты были бесполезны.
- Не поможешь с костром?
Он кивнул в сторону сухих веток. Я встал напротив и сложил нужные печати: Катон, коа-джитсу.
Выдох через рот, и ветки окрасились красным пламенем. Наруто взял рыбину, насадил её на палку и поднёс к огню. Я поступил также. Мы молча сидели рядом с огнём, следя за тем, как подрумянивалась рыба. Когда она достаточно прожарилась, я отодвинул её от пламени. Кусок за куском я поглощал рыбу, наблюдая за ярким пламенем огня. Сразу вспомнился тот день, когда я впервые смог создать пламя. Нет! Сейчас не время думать об этом, оставлю эти мысли до момента, пока не смогу побыть один. Сейчас не время для мрачных мыслей.
Мы просидели так около десяти минут. Я как раз встал, чтобы проведать Сакуру, как вдруг услышал тихий стон.
- Сакура.
Мы с Наруто подбежали к ней. Впервые она начала двигать головой из стороны в сторону. Она долго щурилась от яркого света, а потом открыла глаза. Её лицо выражало крайнее непонимание. Она смотрела на нас с Наруто с неким испугом. Потом огляделась вокруг.
- Где я? – произнесла она слабым голосом. Я даже не знал, что ответить ей, чтобы не испугать.
- Сакура, мы уже скоро будем дома. Сейчас мы в лесу, по дороге в Коноху, - тихим, чтобы не напугать её, голосом ответил я.
- Дома? А почему мы ушли так рано? Что-то случилось?
- Сакура, с тобой всё в порядке?
- А что со мной должно быть…
Её голос замер, а концовка фразы повисла в воздухе. Осознание произошедшего появилось на её лице. Глаза расширились от испуга, плечи напряглись. Она опустила лицо, я заметил, что на землю упали первые капли. Она поняла. Наруто очнулся первым. Он опустился на колени, его руки обвили её хрупкие вздрагивающие плечи.
- Прошу, не плачь. Ничего не случилось. Всё в порядке. Он ведь ничего тебе не сделал?
Она подняла на него заплаканные глаза, но ничего не сумела ответить.
Я опустился перед ней на колени. Она посмотрела на меня бесцветными глазами.
- Сакура, прости меня. Это из-за меня тебе пришлось пережить такое. Я должен был раньше забрать тебя.
Она молчала. Это давило на меня, словно от её ответа завесила моя жизнь.
- Ты не виноват, вы не виноваты, - произнесла она дрожащим голосом, я опустил перед ней глаза, - это была просто… просто миссия. Всё в порядке, он даже прикоснуться ко мне не успел почти.
Я впервые поднял взгляд и вблизи посмотрел на её лицо. На её бледной щеке проглядывал огромный синяк, по всему лицу ссадины и небольшие красные пятна от ударов, на шее ещё пара синяков. Я опустил взгляд на её руки. Там, где её руки держали верёвки, на запястьях виднелись кровавые следы. Я глубоко вздохнул.
- Спасибо вам, что помогли, - она попыталась улыбнуться, - всё будет хорошо.
Она опустила ладонь на руку Наруто. Потом попыталась подняться. С её губ сорвался вздох боли, она не удержала равновесие и почти упала на землю, но я вовремя подхватил её на руки. Она заморгала и покраснела. Я бережно опустил её на землю.
- Ты не можешь идти. Лежи здесь.
- Я не могу.
- Почему?
- Вам придется меня опекать. Вы итак постоянно это делайте.
Я не успел ничего ответить. Она села на колени, потом приподнялась и, превозмогая боль, встала. Её губы скривились от боли, лицо, словно зеркало, отражало её внутренние мучения. Мне и Наруто она оставила только наблюдать за её несмелыми попытками передвижений. Она пересела к огню, взяла одну из тёх рыбин, которые мы ей оставили в надежде, что она проснётся. Она жарила рыбу, глядя на огонь. Мы с Наруто переглянулись и сели по бокам от неё. Она вздрогнула. Я понял, что ей было тяжело чувствовать прикосновения других людей. Я легонько отодвинулся. Она старалась не показывать этого, но временами она опускала голову на куртку, чтобы незаметно вытереть слёзы. Потом она медленно прожевала пищу. Мы не могли и слова сказать, так как видели, что она сломалась. Потом, услышав где-то рядом звук, она резко обернулась на него, вздрагивая всем телом.
- Что случилось?
- Здесь рядом есть вода?
- Да, речка вон там!
Я указал пальцем направление. Она немного успокоилась, но почти сразу вскочила на ноги.
- Я пойду к реке. Мне необходимо смыть с себя воспоминания.
Мы не стали её останавливать. У самого края опушки она обернулась к нам и через плечо прошептала: Простите меня, я, правда, не могу.
Она скрылась. Мы молчали, ожидая её возращения. С того момента, как я спал в последний раз, прошло больше двух суток. Я опустился на траву, Наруто последовал моему примеру. Я недолго следил за полётом птиц над верхушками крон деревьев. Потом лёгкий ветерок, нежный солнечный свет и аромат зелени буквально заставили меня закрыть глаза. Сон коснулся меня, я поддался и мгновенно уснул.
Когда я проснулся, солнце уже касалось своими мягкими лучиками верхушек деревьев. Меня разбудило привычное чувство настороженности, которое сообщило мне о постороннем звуке. Я повернул голову. Мимо меня шагали стройные ноги в туфлях. Эти ноги, несомненно, принадлежали Сакуре.
Она прошла к огню и села, стараясь не будить нас. Но я уже выспался, так что, не теряя времени, следом за ней подошёл к огню. Она сказала только, не отворачиваясь от огня: Всё будет в порядке, просто дайте мне время. И не смейте винить себя.
- Спасибо тебе, Сакура!
Я сам не понял, зачем сказал это, но чувствовал, что мне было необходимо сказать ей это. Сейчас я так хотел сесть рядом с ней и обнять за плечи, моя рука уже протянулась к ней, но я вовремя себя отдёрнул.
Вместе мы растолкали Наруто, вдоволь наслушавшись его недовольной ругани. Потушив костёр, мы снова пустились в путь. На этот раз Сакура передвигалась рядом с нами. Ей по-прежнему было больно, но она словно бы желала пережить это сейчас. Я понимал эту целеустремлённость. Я тоже стал замкнутым и целеустремлённым после той ночи, после слов Итачи.
Снова я выкинул все воспоминания из памяти. Всю ночь мы провели в пути, не смотря на занудства Наруто, который постоянно требовал остановиться, чтобы передохнуть. В конце концов, он вывел меня из себя: Наруто! Ты становишься таким же ленивым, как Шикамару.
После этого заявления он приутих, и к рассвету без приключений мы добрались к Конохе. Нас встретил один из охранников, спросил нас про миссию и впустил через ворота. Мы пошли по главной улице. Вдруг сзади раздался тихий звук. Я по привычке рванулся к кунаю, но меня опередила Сакура, которая со всей силы кинула в неизвестного сюрикен. В лёгком шоке от её действий я смотрел, как Какаси-сенсей поймал пальцами сюрикен.
- Йоу, ребятки. Как миссия?

- Какаси-сенсей? Простите меня, - прошептала Сакура. Вдруг она развернулась и пошла в сторону дома. Даже не обернувшись, она прошептала: Мне нужно домой, извините.
Наруто и я склонили головы. Определённо, единственное, что нужно Сакуре, это время. Только оно способно помочь.
- Э, а что это с Сакурой? – спросил Какаси.
- Как вы здесь оказались?
- Хокаге велел сопроводить вас к нему. Миссия выполнена? – уже менее уверенно переспросил он.
- Да, всё в порядке.
- Что случилось? Почему у Сакуры всё лицо в синяках?
Глупо, но на несколько мгновений я подумал, что он ничего не заметит. Но, не зря же он – один из знаменитых шиноби Конохи, его проницательность далеко превосходит нашу.
Мы пошли по главной улице, я принялся терпеливо объяснять, что произошло. Когда я дошёл до сцены описания того, что я увидел в спальне Акибичи, слова вдруг исчезли. Я просто не мог сказать, что произошло, но Какаси даже не потребовал этого. Он в шоке смотрел на нас, переводя взгляд с серьёзного Наруто на меня.
- Он не успел?
- Нет, он не успел навредить ей, но Сакура подавлена.
Когда мы вошли в кабинет Третьего, он сидел в кресле, разбирая какие-то бумаги. Когда мы вошли, он поднял на нас усталый взгляд.
- Команда №7? Что с миссией?
Я протянул ему документы, которые нам с Наруто удалось забрать. Он мельком глянул на листы, удовлетворённо кивнул: Расскажите о подробностях?
Я кратко рассказал о том, что информатор ждал в положенное время на мосту, где мы договорились о встрече, остальные документы мы забрали из кабинета Акибичи.
- Там было несколько ловушек и стража, но мы справились с ними без особого труда.
- Без особого труда? А где ещё один член команды, Сакура Харуно?
Мы молчали. Я не хотел рассказывать о произошедшем, точнее я бы просто не выдержал ещё раз повторить то, что произошло. Нам на выручку пришёл Какаси. Он изложил основные факты, которые мы ему передали, опустив ужасающие подробности. Когда Какаси закончил, хокаге сцепил пальцы в задумчивости, опустил на них голову и закрыл глаза. Когда он их открыл, в его взгляде была одна только решительность.
- Что вы сделали с Акибичи? Я полагаю, что вы не оставили его просто так?
- Н-нет.
- Ну, и?
- Мы попытались убить его.
- Что вам помешало?
- Нужно было увести Сакуру оттуда.
Хокаге долго вглядывался в наши лица.
- Хорошо. Если бы не ваши «опрометчивые» действия, мне бы пришлось посылать за ним команду шиноби. Подобного я не потерплю!
Он махнул нам рукой, давая понять, что мы свободны. Мы поклонились и вышли из кабинета.
Какаси объявил, что завтра у нас будет обычная тренировка. Мы с Наруто всё поняли и отправились по домам. У обоих на душе всё ещё было так плохо, что реальность представлялась мне, и даже Наруто чёрным пятном.
На следующий день, я встал с рассветом, собрался и пошёл к месту нашей обычной тренировки. Естественно, я пришёл первый. Облокотившись о дерево спиной, я стал терпеливо ждать, пока придут остальные. Наруто подошёл через десять минут. Он шёл и постоянно спотыкался. Его глаза закрывались при каждом шаге. Он казался измотанным.
- Привет, Саске.
Он тоже облокотился о «моё» дерево, благо позволяла его ширина. Но почти сразу же сполз спиной вниз, и в таком полулежащем состоянии он мирно закрыл глаза и захрапел. Я не стал возражать. Наруто своим шумом помешал бы мне обдумывать технику, которую я сегодня хотел отработать.
Где-то через полчаса к нам подошёл Какаси-сенсей. Вернее было сказать, что он не подошёл, а спрыгнул с ветки соседнего дерева, держа перед носом книгу.
- Вы опоздали.
Мой ежедневный упрёк ему. Не знаю, зачем говорю это едва ли не каждую тренировку. Возможно, мне просто хочется слышать его ответ. Это возвращает меня в мир повседневности.
- Извини, я занимался делами.
Я догадывался, какими он мог заниматься делами. Очередная книга наверняка появилась в его коллекции. Мы собирались пройти к тренировочной площадке, но нас остановил голос, который раздался сзади. Обычно этот голос был весёлым и дружелюбным, громким и счастливым. Но сейчас это был тихий неуверенный голос. Я обернулся.
- Извините за опоздание, - произнесла Сакура, поклонившись. Какаси-сенсей был удивлён, но даже жестом не выдал своего беспокойства.
- Ничего страшного. Пошлите.
Он развернулся и пошёл дальше. Мы последовали за ним, опасаясь даже взглянуть на Сакуру. Но она держалась на удивление стойко.
Весь день она больше, чем обычно смеялась и, улыбаясь, стараясь не выдать своего смятения. Меня не покидало чувство, что она делает это ради нас, и от этого становилось ещё хуже.
***
Тренировка прошла неплохо, хотя я постоянно чувствовала на себе взгляды всех членов команды. Пришлось не обращать на них внимания и улыбаться. Они не должны знать, как мне больно даже смотреть на них. Но постепенно я начинала чувствовать себя лучше: шутки Наруто и даже приподнятое настроение Саске играли свою роль. Мне не хотелось огорчать друзей, и я старалась не просто казаться счастливой, а ещё и чувствовать себя такой. В конце тренировки я даже смогла улыбнуться по-настоящему. Они тоже улыбались, и в моей груди расцвело то чувство, которое я уже не надеялась испытать – счастье…

Я проснулась со слезами на глазах. Тело трясло, словно у меня была лихорадка. Я не хотела этого вспоминать! Не хотела! Как могло моё подсознание воскресить то, что я всеми силами пыталась забыть? Больше я себе такого не позволю – решила я и встала с кровати, попутно вытирая злые слёзы. После прохладного душа мысли пришли в порядок. Это был просто сон – уверяла себя я. После того, как мне удалось успокоиться, я отправилась в больницу к обычным делам.
День был не такой тяжёлый, как можно было ожидать. Тен-Тен, как я и предсказывала, утром выписали. У больницы её встретил Гай, Ли и Нейджи. Киба отправился на небольшую миссию вместе с Шино и Хинатой. Всё это я успела узнать за считанные минуты, когда Гай-сенсей в своей гиперактивности пару рас потряс мне руку и вдруг начал пересказывать всё, что с ними происходило, пока они не встретили меня, с такой скоростью, что я слегка испугалась. После того, как они с Ли отошли, Нейджи подошёл ко мне, извинился за их поведение и объяснил, что их чрезмерная активность – результат действия специального препарата, изготовленного лично Гаем. Я от души посмеялась, но попросила посмотреть у сенсея эти чудо-таблеточки домашнего производства. А то эксперименты Гая не всегда заканчиваются хорошо. Он протянул мне упаковку подозрительных таблеток и побежал вслед за своей кампанией, которая успела удалиться.
Отправив на экспертизу таблетки, я занялась будничными делами.
Где-то после полудня ко мне зашёл грустный Наруто.

- Ты чего хмурый такой? – спросила я его.
- Сакура, я сегодня вечером ухожу из деревни.
- Как? Уже? Я думала, у тебя в запасе есть ещё пара дней.
- Я тоже так думал. Но Дзирайя вернулся раньше. Он предупредил, что мы очень долго не вернёмся: около года, может больше.
- Год? Целый год без тебя?
Он кивнул. Я безумно расстроилась и заплакала, зная, что теряю единственного друга. Он попытался меня утешить, гладил по плечам и шутил, поддерживая моё упавшее настроение. Когда всё нужное и важное было между нами сказано, наступила неловкая тишина, которую мы попытались заполнить.
- Я постараюсь закончить бучение скорей, чтобы посмотреть на твоего ребёнка. Ты ведь ещё ничего не решила по поводу имён?
- Я думала над этим. Мне кажется, для мальчика подойдёт имя Тадаси, а для девочки – Мисаки.
- Замечательные имена! Жаль, что я не смогу стать крестным отцом.
- Мне тоже жаль, Наруто.
- Можно тебя попросить об услуге?
- Смотря какой?
- Ничего особенного. Со всеми, кого я встретил, я попрощался. Передай вот это Хинате, пожалуйста.
Он протянул мне длинный свёрток в подарочной бумаге.
- Конечно, а что это?
- Ничего такого, просто этот необычный цветок мы нашли, когда с сенсеем возвращались из путешествия. Он до сих пор цветёт с того самого дня. Я подумал, что ей понравится.
- Наруто, тебе нравится Хината?
- Нет, нет, мы просто друзья. Но я подумал, что ей будет приятно.
Я разочарованно перестала улыбаться. Всё-таки, Наруто останется таким же.
- Я предам. Возвращайся побыстрее! Я буду тебя ждать.
После того, как он ушёл, я вдруг отчётливо поняла, что теперь у меня есть два человека, которых я буду ждать вечность…
Через несколько дней мама уехала. Она была так рада за меня, что бесконечное число раз просила меня прислать ей письмо, когда станет известно, мальчик у меня или девочка. В тысячный раз клятвенно заверив, что обязательно буду ей писать, я проводила её на повозку, следующую до её деревни. Напоследок обняв меня, она со счастливыми слезами на глазах в последний раз мне помахала и скрылась вместе с другими людьми в повозке за ближайшим поворотом.
В этот же день вернулась Хината. Так получилось, что мы оказались в моей квартире одни, и я не стала откладывать неизбежное и передала ей прощальный подарок Хинаты. Увидев свёрток, она не смогла сдержать слёз. Я пыталась её утешить, говорила, что он обязательно вернётся, но любые упоминания о Наруто вызывали в ней такую боль, которую можно было сравнить только с моей душевной болью из-за Саске. Мы вместе раскрыли свёрток. Внутри оказалась хрустальная прозрачная шкатулка, в которой лежал великолепный цветок. Если бы можно было сравнить цветы и людей, я бы сказала, что цветок был похож на Хинату. Бледно-сиреневые лепестки удивительно точно копировали цвет её глаз, стоило прикоснуться к лепесткам, как они меняли цвет на бледно-розовый, также смущалась Хината, когда видела Наруто. Лучшего подарка Наруто сделать не мог. Хината ещё долго смотрела на цветок, пытаясь успокоиться. Я с сочувствием смотрела на неё, пока не вспомнила, что забыла поделиться с ней ещё одной, но более радостной новостью. Когда с улыбкой я сообщила, что она может поздравить меня с пополнением, она развеселилась. Я видела в ней не просто стеснительную девушку, сейчас я видела в ней свою лучшую подругу, которая всегда выслушает и поймёт меня. Впервые я не смогла просто промолчать и первая без вопросов рассказала ей о Саске.
Этот рассказ совсем не походил на тот, что я поведала Цунаде и тем более Какаси. Я чувствовала, что только Хината искренне сможет понять меня. Когда она всё узнала, она не стала утешать меня и вытирать мне слёзы, она просто обняла меня за плечи и заплакала вместе со мной. В это момент я была ей так благодарна, что призналась ей в том, что считаю её своей лучшей подругой. Она ответила мне с искренней радостью, и, когда я проводила её домой, я была счастлива, что теперь у меня есть достойная подруга, а у Наруто достойная кандидатка, чтобы подарить ей свою бесценную любовь.
Через месяц я, как и собиралась, пришла к врачу, чтобы узнать про пол своего ребёнка. Меня встретила та же женщина, что и тогда. Словно бы и не проходило месяца. Я заметила только одно существенное отличие – новый романчик в тощих руках.
- Ну и что? – спросила я, пока она мыла руки. Она вытерла руки полотенцем и задумчиво посмотрела на меня. Я начала пугаться.
- Что-то не так? Почему вы молчите?
- С ребёнком всё в порядке. Но, то, что я сейчас увидела, меня несколько удивило. Такое я видела только у одной женщины за всю свою жизнь!
- Что со мной?
- Кто отец твоего ребёнка?
Сердце неприятно ёкнуло в груди. Неужели, она догадалась?
- Какое отношение он имеет к моему ребёнку? Он погиб, – ляпнула я первое, что пришло в голову. Женщина пожала плечами.
- Мне ты можешь не врать. Я никому не расскажу, но скажи мне настоящее имя. Если моя догадка верна, то всё в порядке. А если нет, тебе нужна помощь.
- Я не могу! Расскажите о вашей догадке, прошу вас!
Она задумчиво смотрела на то, как я умоляюще гляжу на неё. Она видела в моих глазах страх за ребёнка, а это могло грозить гораздо большим, чем обычным нервным срывом.
- Хорошо. Дело в том, что плод окружает плотная защитная чакра. Она имеет редкий оттенок. Я абсолютно уверена, что такая защита есть только у одного клана, но вероятность крайне мала. Такую защиту я видела всего дважды в жизни, когда принимала роды у Микото-сан, когда она рожала Итачи и Саске. Отец твоего ребёнка из клана Утиха?
У меня не было сил отрицать, потому я кивнула и попросила, чтобы никто об этом не узнал. Она заверила меня в своём молчании и добавила: Теперь всё встаёт на свои места. Я должна тебя предупредить, так как ты носишь не обычного ребёнка, а наследника древнего клана. Сакура-чан, я присутствовала при твоём рождении и знаю, что у тебя есть необычные силы. Так вот, это редчайший случай, когда благодаря плоду твои способности увеличатся.
- Способности возрастут? Каким образом?
- У тебя есть одна необычная способность. Помимо силы повелевать кровью, ты можешь забирать чужие способности, но это случится только в том случае, если они будут врождёнными и переданы именно таким способом. Только плод в твоём чреве может подарить матери силу отца.
Я в шоке смотрела на старушку. В её глазах светилась неземная мудрость.
- Вы хотите сказать, что у меня появится шаринган?
- Именно! Но это не всё. У плода тоже уже есть шаринган.
- Что? У моего ребёнка будет шаринган? Этого не может быть!
- Поверь мне! Через мои руки прошли практически все жители Конохи, включая Четвёртого.
Я быстро успокоилась. Твёрдое решение, что я не должна волноваться, возымело своё действие над разумом.
- И последнее, - я застонала. Ну что ещё может сказать мне эта женщина? – у тебя будет двойня.
- Что? Двойня?
- Да, мальчик и девочка. Поздравляю!
Это была единственная радостная новость за вечер, но её с лихвой хватило, чтобы пересилить все остальные. Я поблагодарила добрую старушку, твёрдо пообещав себе в следующий раз принести ей подарок, покинула тёплый кабинет.
В деревне уже давно все, кто был со мной знаком, уже знал, что я жду ребёнка. У меня были смутные ощущения, что это Какаси-семпай постарался. Весть облетела всех, и первые несколько недель я каждый день получала поздравления, иногда даже не зная, кто преподносит мне их. Но, судя по всему, людей это мало волновало. А позавчера я даже получила поздравительное послание от кадзекаге Песка. Я была скорее смущена, чем удивлена, но отправила в ответ благодарственное письмо.
Сегодня мне тоже предстояло написать письмо. Я вернулась домой и занялась приятными обязанностями. Отложив готовое письмо для матери, в котором я заверила её, что она может вязать пинеточки любых цветов для мальчика или девочки, я легла спать.
Мне снилась весенняя Коноха: удивительно свежий воздух наполнен едва уловимым ароматом листвы, бледно-зелёная трава под ногами и бесконечное голубое небо над головой.
Прошло ещё шесть месяцев…
За это время мой живот увеличился до невероятных размеров. Я чувствовала себя просто замечательно, разглядывая приятную округлость. К этому времени каждый в деревне уже знал, что я жду ребёнка. Все переживали за меня и просили прекратить работу в больнице, но я ничего не желала слушать. Работа помогала мне расслабится, даже если, иногда приходя, домой я валилась с ног от усталости. Никто мне поблажек делать не собирался. Это был мой выбор. Я постепенно свыклась с мыслью, что мне скоро придётся ложиться в больницу. Цунаде-сама уже пообещала выделить мне лучшую палату и принимать роды. Я была так счастлива.
Теперь я стараюсь вести правильный образ жизни. Фрукты стали основной частью моего рациона. Но с беременностью у меня появилось много капризов, которые я тоже исполняла вопреки велению рассудка. Особенно тяжело мне дался отказ от тренировок. Тело требовало физической нагрузки, но я упорно сдерживала мышцы, которые просто горели желанием размяться. Пустоту, образованную отсутствием тренировок, я заполняла полезной работой.
Через два месяца после отъезда мамы, пересмотрев практически всё жильё Конохи, я остановила свой взгляд на красивом домике рядом с резиденцией хокаге. Она было достаточно близко от главной улицы, но шума там было почти не слышно. Домик был отделён небольшим сквером. Сквозь небольшую рощицу можно было видеть дорогу и торговые площади главной улицы, но в скверике всегда было тихо и спокойно.
Внутри дома пришлось внести большие изменения. В первую очередь я обратила внимание на детскую комнату. Большинство предыдущих вариантов я отвергла по причине не подходящей детской. Главным образом я заботилась о будущем месте проживания своих детей. Все комнаты в доме были довольно просторными. Из одной из них я решила сделать детскую. На это ушла львиная доля всех средств. Теперь стены комнаты были вручную расписаны роскошными цветами и животными. Я лично контролировала все переделки в доме. Рабочие старались не раздражать вспыльчивую беременную воительницу и делали всё на удивление быстро. В порыве чувств, восхитившись проделанной работой, я отдала им довольно большую премию. Пол в детской тоже пришлось сменить. Уж слишком мне не нравились старые половицы из чёрного дерева. Я заменила их светлыми дубовыми досками. Сверху лёг ковёр.
Цунаде, едва узнав, что у меня будет двойня, решила преподнести мне подарок, и подарила две шикарных колыбельки. Я была так растрогана, что едва не расплакалась, тем более что кроватки оказались заказными и очень хорошими.
Теперь мой новый домик, которым я безумно гордилась, стал гораздо светлей и уютней, чем был, когда я его только купила. Даже мама, которая специально приезжала, чтобы посмотреть на покупку, одобрила мой выбор.
Я твёрдо решила, что у моих детей будет всё самое лучшее, и постепенно я выполняла это обещание, данное самой себе…
За это время Наруто не возвращался. Только один раз я получила от него письмо, написанное корявым торопливым подчерком, что он, скорее всего, вернётся через два года. Весь вечер я плакала, на следующее утро плакала Хината, но мы смирились с его решением, зная, что когда-нибудь он обязательно вернётся.
Саске не объявлялся. Только от шпионов из различных деревень редко поступала информация, что он по-прежнему находится с Оротимару. Больше меня такие сообщения не трогали. Это было странно, но после того, как я стала носить его ребёнка, моё отношение к отцу моих будущих малышей поменялось. Я больше не желала видеть его, не желала, чтобы он вернулся в Коноху, чтобы узнал о том, что у него будут дети. Я по-прежнему любила его. Я понимала это, как и то, что ничего с этим сделать невозможно.
Но меня бросало в дрожь одна только мысль о том, что мы когда-нибудь можем встретиться с ним. Я боялась представить себе, что мне когда-нибудь придётся посмотреть ему в глаза.
С Хинатой мы стали лучшими подругами. По мере возможностей она старалась часто общаться со мной, приходила ко мне в гости, помогала с ремонтом. Я с радостью замечала, что с каждым месяцем она становилась уверенней в себе и сильнее. Быть может, тот, кто плохо с ней знаком, или не знает её скромного характера, никогда не увидит изменений в ней, но мы с ней очень сблизились, а потому я стала замечать изменения в ней. Она по-прежнему любила Наруто. Её любовь отличалась от моей к Саске. Она испытывала то нежное влечение к Наруто, уважая его, как друга, а я… я просто любила, не надеясь на взаимность, воспоминание о нём.
Сегодня я отправилась в больницу гораздо раньше, чем обычно. В последнее время среди больных появилось много тех, кто жалуется на проблемы с памятью. Всё бы ничего, если бы это были старики, но люди попадались разные: от молодых куноичи до опытных шиноби. Особенно меня удивило сообщение о двух членах АНБУ, которые пришли вчера. Казалось, что ничего особенного не происходило, но вся эта ситуация казалась мне подозрительной. Шестым чувством я уже знала, что что-то в жизнях этих людей должно быть скрыто. Кто-то очень не хотел, чтобы его видели.
Другой проблемой было то, что не простая техника. Мы долго пытались сломать печати, применяли всевозможные способы, но ничего не помогало. Подсознание больных помнило все события их жизни, кроме одного события. Удалось выяснить, что это событие происходило в разное время, но в диапазоне последней недели. Мы стали волноваться. Что могли узнать эти люди такого, что их память стёрли?
Я не торопилась. С рассветом жизнь в Конохе только начинается, вокруг было немноголюдно. Я думала о предстоящем дне, рассуждая, какие техники могли бы помочь. Но душой я уже чувствовала, что без моих сил невозможно просто так вернуть людям память. У меня появилась мимолётная идея пригласить в больницу отца Ино, но я быстро отвергла её. Во первых, член АНБУ не станет заниматься такими мелкими делами, во вторых, так как к нам поступили всё те же члены АНБУ, было бы глупо полагать, что их уже не попытались допросить свои, и, в третьих, он не на столько свободный человек, чтобы просто так распоряжаться своим временем. Так что эта моя идея полетела в мусорную корзину сознания вместе с десятком других идей.
В больнице царило спокойствие и умиротворение. Каждый занимался своим делом, стараясь при этом не мешать другим. Опытные куноичи проворно бегали по больничному отсеку, временами останавливаясь, чтобы переговорить между собой. Мне эта обстановка стала привычно знакомой, и я легко вливалась в общий круг. В кабинете меня ждала очередная гора работы.
Странно, но мне казалось, что чем больше я разбираюсь с документацией, тем больше её становится на следующий день. Разобрав большую часть документов, я отправилась проверить новых больных. В палате, где все они находились, уже были Цунаде и Шизуне. Они о чём-то тихо переговаривались между собой, бросая обеспокоенные взгляды на больных. Я подошла к ним и услышала обрывок разговора Шизуне: Удалось только это. Больше в их памяти ничего нет. Разный день, разное время, но только один звук. Этот звук напоминает колокольчики, но что это означает?
- Здравствуйте, Шизуне-сан. О чём вы?
- Доброе утро, Сакура-сан. Дело в том, что ночью нам удалось извлечь часть информации. Ничего особенного, просто звук. По-прежнему не удаётся сломать печати на их сознании, но этот звук в каждом воспоминании.
- Звук? Колокольчики?
- Да, мы не можем понять, что это может быть.
- Ещё что-нибудь удалось установить?
- Только то, что это мощная форма гендзютсу.
- Гендзютсу? Но кто обладает такой мощной силой, что мы не можем ничего с ним сделать?
- Я не знаю, Сакура. Мастеров гендзютсу не так уж и много. Тем более таких, что смогли бы сделать такое.
- Поняла. А я могу услышать тот звук? Может быть, я его узнаю.
- Да, можешь.
Шизуне показала мне нужные печати. Цунаде-сама не стала ждать меня. У неё было достаточно дел, чтобы занять себя. Я легко повторила печати и прикоснулась к одному из больных. Он не возражал, и я смогла услышать.
Закрыв глаза, передо мной воплотились воспоминания этого человека. Вокруг только белая плотная дымка. Ничего не видно. Словно я оказалась в альтернативном мире, где нет запахов, цветов, предметов. Есть только грязно-серый цвет и этот звук. Он появился через несколько минут, после того, как моё вынужденное замешательство прошло. Постепенно он нарастал, превратившись из неясного шума в чёткий звук.
Это был колокольчик. Резкий, но такой плавный в своей безупречной гамме, звук разрастался, заполняя собой сознание. Я чувствовала, что уже где-то слышала этот звук. Он был прекрасен в своей простоте, но мне казалось, что это звук самой страшной боли. Да, это звук безупречной агонии и ярко-красных глаз…
Боль скрутила живот, когда я вспомнила это звук. Я слышала его всего лишь однажды, но до сих пор приходила в ужас при одном только воспоминании. И теперь, снова прочувствовав этот звук, я испугалась на столько, что ребёнку стало больно. Я попыталась закричать, но мир серого цвета вокруг поглотил мой крик. Звук моего голоса сразу утонул в звуке колокольчика.
- Сакура, прекрати! Отпусти его! Позовите сюда Цунаде, ей плохо!
Я услышала этот обеспокоенный знакомый голос, словно через плотный слой ткани. Чьи-то сильные, но нежные женские руки подхватили меня и несли куда-то. Я не сопротивлялась: сил не хватало даже вздохнуть. Теперь я точно знала, что это был за звук. Слёзы катились вниз по щекам из-под закрытых глаз. Я чувствовала их неприятную соль на губах. Меня положили на что-то твёрдое. Пришлось приоткрыть глаза. Всё расплывалось передо мной, неясные лица людей мелькали, словно бледные пятна в море серого цвета. Я снова закрыла глаза, почувствовав, что меня заполняет приятное тепло. Через несколько минут, я осознала, что это Цунаде отдаёт мне свою чакру, я лежу на больничной койке, и только что мне было очень плохо.
- Со мной всё в порядке.
Я открыла глаза, почувствовав, что мне стало гораздо легче. Пелена спала с глаз, открыв взору белый больничный потолок и озабоченные лица Цунаде и Шизуне. Я почти сразу встала с кровати.
- Большое спасибо за помощь.
- Сакура, что произошло? Сначала всё было хорошо, а потом тебя всю начало трясти, ты закричала. Ты что-то увидела?
- Нет, только услышала тот звук. И я знаю, кто мог стереть память у этих людей.
- Что? Знаешь? Откуда?
- Я однажды уже слышала этот звук. Он едва ли не стоил мне жизни.
Мы прошли в кабинет Цунаде. Я сразу села на диванчик, взяв сок из мини-бара рядом со столом.
- Сакура, откуда ты узнала этот звук?
- Это колокольчик на шляпе одного из членов Акацки, Итачи Утиха.
Повисла гробовая тишина. Я фактически чувствовала, как они напряглись всем телом. Быть может, они и не сталкивались напрямую с Итачи, но они довольно хорошо представляли себе личности Акацки. И этого было достаточно, чтобы ввергнуть пятую хокаге в шок.
- Ты уверена в своих предположениях?
- Поверьте, подобных совпадений не бывает. Тот звук я запомнила на долго! Но, даже если бы я не узнала этот звук, всё сходится. Подумайте сами: могущественный мастер гендзютсу стирает память людям, чтобы те не разболтали, что видели его. Кто ещё мог создать технику, подобную данной?
Они не нашли, что можно возразить. Меня теперь волновало другое.
- Перед нами теперь ещё вопросы. Зачем ему это нужно? У нас есть несколько фактов: Во-первых, Итачи хочет остаться незамеченным. Во-вторых, у него очень мало времени, иначе он бы действовал гораздо более гладко. В-третьих, память стёрта у людей в пределах недели, при этом все эти люди находились рядом с Конохой. Значит, Итачи где-то рядом!
- Значит, мы должны подготовиться! Шизуне, подготовь всех шиноби деревни к возможным осложнениям в ближайшее время, Сакура, разберись в больнице, чтобы приготовиться к последствиям. Я займусь остальным. Спасибо, Сакура.
Не было смысла отвечать. Я только кивнула и по возможности быстро вышла из комнаты. Через десять минут я уже отдавала приказы на право и налево, чтобы всё было приведено в полную боевую готовность.
- Сакура-сан, у нас закончились лепестки адонисов. Они необходимы для противоядий.
- Да мне-то ты чего объясняешь. Я беременна, а не тупа и безнадежна! Я схожу за ними, Такуза-сан, - обратилась я к другой опытной куноичи, которая проходила мимо, - пожалуйста, займитесь делами, пока меня не будет.
- Да, конечно, Сакура-сан.
Женщина поклонилась, я передала ей указания и вышла из больницы. Вдохнув свежий воздух полной грудью, я пошла по главной дороге, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Меня безумно раздражало, что некоторые девушки в больнице с тех пор, как узнали, что я жду ребёнка, стали вдруг слишком снисходительными ко мне, словно я резко поглупела или вот-вот расплачусь. Я старалась держаться, но сейчас, когда я кожей чувствовала напряжение, я просто не могла сдерживать злость и удерживать раздражение в разумных рамках.
Я направлялась к выходу из деревни. Только в дикой природе, рядом с рекой, что протекает рядом с Конохой, растут нужные мне растения. Я не торопилась. Всё равно, в больнице я приношу больше вреда, чем пользы. Сейчас, когда скорость важнее всего, я не могу ничего сделать, потому что это опасно для детей. Но я не сожалею, я твёрдо знаю, что мои дети важны для Конохи, не меньше чем работа в больнице. К тому же, эта работа – всего лишь способ быть полезной, даже если мне нельзя продолжать тренировки.
За стенами Конохи дул ещё более сильный ветер. Кожа покрылась мурашками, глаза слегка слезились, но я упорно продолжала идти вперёд по открытой местности. Пройдя поляну, я оказалась в лесу. Деревья сдерживали здесь порывы жестокого ветра, который, очевидно, дул из Сунны. Я точно помнила, где располагается река.Когда впереди послышались всплески, я прибавила шагу. Ещё несколько метров, и я стою у кромки воды, вглядываясь в прозрачную водную гладь. Какое чудесное зрелище открылось моим глазам! Прозрачная вода не скрывала своего каменистого дна. Разнообразные камешки перекатывались, повинуясь потоку. Водная гладь переливалась на солнце яркими искрами. Я ещё долго вглядывалась в воду, но потом всё же развернулась и пошла по берегу, следя за изгибом реки.
И вот она, моя конечная цель. Я оказалась на маленькой полянке, залитой солнцем. Деревья окружали её полукругом с одной стороны, а с другой река элегантным изгибом обходила это волшебное место. Вся полянка была усыпана бледно-голубыми цветами, чьи лепестки мне были так необходимы. Я открыла сумку и стала складывать туда лепестки. Одной из сложностей подобного занятия было то, что лепестки нужно было собирать, не срывая благоухающих цветов.
Я так увлеклась работой, что не заметила чёрного ворона, который одиноко кружил над поляной. Сзади раздались неторопливые шаги, приглушённые травой. Когда я услышала их, было уже слишком поздно…
Я обернулась, когда услышала лёгкий шорох. Моя улыбка погасла, сменившись гримасой ужаса. Тело задрожало, но я заставляла держать себя в руках. Передо мной стоял человек в чёрном плаще. Длинные чёрные волосы скрыты за шляпой, но без сомнения…
Узнаю по красным глазам, таким же, как у брата, и мне становится страшно. По настоящему страшно за свою жизнь. Если он приблизится, я умру!
Но я стою в ужасе, не в силах оторвать взгляд от него. Он медленно снимает шляпу, головной убор летит куда-то в траву. Крик застрял в горле. Я инстинктивно прикрыла руками живот в нелепой попытке защитить своих детей от той опасности, что тёмной волной исходила от него…
Передо мной стоял Итачи Утиха. За то время, что я не видела этих черт, они ничуть не изменились. Те же скулы, чуть сдвинутые брови, чёрные длинные волосы, и кроваво-красные глаза, давно потухшие, но когда-то должно быть красивые.
Он смотрел прямо мне в глаза. С каждой секундой моё замешательство росло. Помимо него росла и боль в области живота, вызванная моим излишним напряжением и страхом. Я нервно сглотнула. А он, по-прежнему не произнося ни слова, перевёл взгляд красных глаз на мой живот. Вот тут мой испуг достиг вершины. Я пошатнулась и отступила назад. Он снова всмотрелся в моё лицо. Задумчивый спокойный взгляд. Я быстро просчитала все возможные пути к отступлению, но без возможности использовать силу, защищаться или, хотя бы, быстро сбежать, я становилась беззащитной.
- Как твоё имя?
Я была в шоке. Вот, передо мной стоит убийца клана Утиха, Итачи Утиха и спокойно спрашивает, как меня зовут. Мне понадобилось много времени, чтобы справиться с собой.
- Харуно Сакура.
Какой слабый у меня голос! А его такой уверенный, мягкий. Знакомые тёплые нотки в море холода казались мне знакомыми, но я выкинула мысль, что он чем-то похож на брата. От непрошенных воспоминаний боль нахлынула новой волной, я слабо выдохнула и согнулась пополам от сильной боли. Он наблюдал за моими действиями. Я отдышалась и использовала медицинскую чакру для заживления. Облегчение пришло мгновенно, но я не разогнулась. Я сделала подобие поклона и прошептала, зная, что он меня услышит: Итачи-сан, я прошу вас отпустить меня. Я знаю, что вы можете убить меня в любой момент, но я прошу сохранить мне жизнь ради моих детей. Я умоляю!
Я ещё ниже склонилась в почтительном поклоне, не смея поднять глаза на обладателя шарингана.
- Поднимись, Харуно Сакура. Я не причиню тебе боли.
Я покорно поднялась. Он неспешно шёл ко мне.
- Сейчас я задам тебе вопрос, на который ты должна ответить мне правду. Если ты солжёшь мне, твой ребёнок может пострадать. Ты меня поняла?
- Да.
- Кто отец твоего ребёнка?
Я вскинула голову, поражённая его вопросом. Я могла ожидать чего угодно, и приготовилась выдать, возможно, самую страшную тайну Конохи, но это… Неужели, он понял что-то? Я недолго взвешивала, стоит ли сказать ему правду. Но, я не могу ему солгать, ведь от этого зависит жизнь моих детей!
- Отец моих детей – Саске.
Он молчал, задумчиво глядя на меня. Я ожидала крика или шока, но он просто смотрел на меня, задумчиво сдвинув брови.
- Ты сказала мне правду. Скажи, у тебя будет двойня?
- Да, мальчик и девочка.
- Саске любит тебя?
- Нет, он дважды оставил меня. Думаю, это была ошибка.
И почему я ему всё это рассказываю? Ведь не потому, что он сохранит жизнь моим детям.
- Харуно Сакура. Не бойся меня. Я не причиню вреда матери наследников клана Утиха, но я должен тебе кое-что рассказать. Ты должна поверить мне и посмотреть в глаза.
- Прошу вас, не надо. Он больше никогда не вернётся в Коноху, потому это будет бессмысленно.
- Харуно Сакура, цель Саске найти и убить меня. Он это сделает, я знаю. Но, после моей смерти он может совершить ошибку, которая приведет к краху всего, что я защищал. Твоя задача – не позволить этого. Тебе не будет больно, но ты единственная, кто способен исправить будущую ошибку моего брата. Посмотри мне в глаза.
Я была в полнейшем недоумении, но медленно подняла взгляд. Красная глубина изменилась, стала гораздо темней. Мангёке шаринган поглотил меня, мир стал красно-чёрным, надо мной светила полная луна мира Тсукиёме. Дальше я ничего не помню…
Очнулась я всё на той же поляне. Первое, что я увидела, было яркое закатное солнце. Оно опускалось над деревьями, играя цветами облаков и листвы. Я мягко зажмурила глаза, потом снова открыла и огляделась. На поляне никого не было кроме меня. Сумка, в которую я собирала лепестки, лежала рядом с моими ногами. Я прислушалась. Обычные умиротворяющие звуки леса наполняли всё кругом, не оставив сомнений, что я здесь совершенно одна. С трудом мне удалось подняться на ноги. На секунду меня охватило волнение, что Итачи мог что-то со мной сделать, но я пришла к выводу, что он меня даже не трогал, хотя, скорее всего он прикасался ко мне, но только лишь для того, чтобы уложить на землю. Я раскраснелась, живо представив картину, как он обхватывает мою талию и нежно опускает на землю, замирая перед моей красотой. Я фыркнула, отказавшись от подобного.
Странно, но после встречи с ним я не чувствовала дискомфорта. Было такое чувство, что я перестала его бояться. Но почему? Что такого я забыла, на что способно только намекнуть моё подсознание? Я чувствовала, что никому не расскажу о сегодняшней встрече, а ещё чувствовала, что-то, что он заставил меня забыть, я когда-нибудь обязательно встречу. Когда-нибудь…

Отредактировано Kyoko (2012-11-17 14:30)

Глава 2. Белая Роза Конохи.
Три месяца прошли в относительном спокойствии. Миссии были довольно простыми, хотя и утомительными. Хокаге часто давала нам передышки, которые мы активно использовали. Наруто и Дзирайя отнюдь не прекратили своих тренировок. Они продолжали изучать серьёзные техники, но в другой части леса. Только изредка Наруто присоединялся к нашей практике с Какаси-семпаем. Сай снова вернулся в корень АНБУ. Мы так и не поняли, зачем он это сделал. Пытались спрашивать, но он только улыбался одной из своих самых неискренних улыбок и говорил, что рад, так как прочитал в одной книге, что если из кампании не хотят отпускать, значит, человек дорог друзьям. Я чуть не убила его, ведь сто раз уже просила не упоминать при мне эти его книжки по психологии. Но прощались мы с ним, действительно, как с одним из приятелей. Не смотря на наши пререкания и споры, даже если забыть о его странном характере, мне было очень жаль, что он ушёл. Странно, но, как мы не допытывались у Какаси-семпая, он категорически отказывался называть причину его поспешного ухода из команды.
Я тоже тренировалась больше обычного. С возвращением Наруто, я осознала, что если не усилить подготовку, то Наруто может меня превзойти. Даже Какаси-семпай был полностью вымотан, когда изо дня в день я проводила тренировочные бои.
Это спокойствие мне не нравилось. Я чувствовала, что это очередное затишье перед бурей. Что-то было не так. Я ещё не могла понять, что же это, но острое ощущение надвигающейся угрозы нависло над Конохой, хотя никто кроме меня больше этого не чувствовал. Постепенно мой подсознательный страх рос с огромной быстротой. Месяц за месяцем, когда приходили сообщения, что Акацки планируют что-то глобальное, я не могла избавиться от мысли, что это как-то коснётся меня, Наруто и всех жителей деревни. Я стала замечать, что напряжение охватило не только меня. В кабинете Цунаде-сама тоже царила эта странная обстановка тихого омута. Когда она говорила с нами, она стала часто бросать задумчивые взгляды на Наруто, а последний месяц в её кабинете появлялись члены АНБУ и лучшие шиноби Конохи.
Дзирайя-сама тоже был чем-то взволнован. Он неистово тренировал Наруто, постоянно увеличивая количество тренировок. Их уровень тоже возрос на порядок. Я чувствовала, что пришло время кое-что рассказать Цунаде-сама, Наруто и Какаси-семпаю. Для этого я собрала их всех в кабинете Цунаде. Только там я могла чувствовать, что никто не подслушает наш разговор. Для начала я рассказала Цунаде-сама о новых способностях своих детей, для наглядности продемонстрировав шаринган. После этого мне пришлось выложить на стол кулон, который я носила, не снимая уже больше пяти лет. Я давно не вспоминала о событии пятилетней давности, которое сохранилось только где-то в дальнем уголке моего сознания. Это был средних размеров сосуд, который мне передала медсестра на следующий день после моей встречи с Итачи. Она сказала, что я забыла этот сосуд в лепестках на дне собственной сумке. Я ничего не поняла, но флакон забрала. Только дома я обнаружила по боку флакона маленькую гравировку: только ты…
Я не знала, что это значит, но с тех пор я постоянно носила изящный закрытый флакон на шее. Я чувствовала, что узнаю, как его применить только когда снимется печать, наложенная Итачи-саном. Но больше скрывать нашу встречу нельзя. Я рассказала им всё, что помнила из той встречи. Они не сказали мне ни слова, но я ничего от них не ждала. Оставалось прояснить только одно. Но сначала я была намерена получить необходимую информацию.
- Я рассказала вам всё, что должна была. А теперь я прошу вас, объясните мне, что происходит.
Цунаде задумчиво сдвинула брови, и устало положила голову на руки. Какаси-сенсей только принялся разглядывать кулон шаринганом.
- Значит, ты заметила. Я надеялась сохранить это как можно дольше в секрете, но с тобой это становится просто нереально. Действительно, в последнее время приходят сообщения об излишней активности Акацки. За последний год были убиты семь дзинтюрики.
Это сообщение повергло меня в шок. Я сразу оглянулась на Наруто. Его глаза округлились от неожиданности, руки затряслись, губы беззвучно двигались, но не произносили ни единого звука. Я понимала чувства друга. Быть может впервые за долгое время, я единственная, кто мог сейчас поддержать его. Я подошла к нему и обняла за плечи. От моего прикосновения он вздрогнул, моргнул и повернулся. На его лице блуждала рассеянная улыбка.
- Всё хорошо, Сакура, я просто не ожидал.
Я не убрала рук. Он повернулся к Цунаде и спросил: Но ведь кадзекаге жив! А он тоже дзинтюрики.
- Это целиком заслуга одной из старейшин Сунны. Она пожертвовала жизнью, чтобы спасти его. Среди дзинтюрики был брат райкаге, семихвостый. Его тело до сих пор не найдено. Мы считаем, что Акацки разыскивают всех дзинтюрики. По очереди они вылавливают каждого из них и убивают. Мы должны быть на стороже.
- С другой стороны, как бы страшно это не звучало, у нас есть небольшая отсрочка во времени.
- Какаси-семпай, я не верю, что именно вы это говорите.
- Сакура, мне не меньше тебя страшно говорить о подобном, но мы должны защитить Коноху и Наруто.
- Не надо меня защищать, - с горечью ответил Наруто, - это не ваша проблема.
- Наруто, успокойся, прошу тебя. Здесь никто не посмеет тебя упрекнуть в чём-то.
- Я знаю, Сакура, я знаю. Но я не вижу другого выбора, кроме как покинуть Коноху немедленно!
- Что?
- Нет!
- Наруто, и не думай!
Он опустил голову и сжал кулаки: Другого выхода у нас нет. Я создаю слишком много проблем. Даже если они не найдут восьмихвостого, где гарантия, что они не придут за мной? К тому же, вам придётся жить в постоянном страхе из-за меня.
Все молчали. Только я нашла в себе силы успокоить друга.
- Наруто, что бы ты без меня делал. Ты прав исключительно в одном. Нам неизвестно, обязательно ли они сначала должны найти восьмихвостого. А в остальном… если им нужен восьмихвостый, они его не найдут.
- С чего ты взяла?
- Сейчас я расскажу вам то, что должно остаться только между нами.
Я обвела взглядом всех собравшихся. В их безупречной репутации я не сомневалась, а потому без колебаний сняла перчатку с руки, на которой оставалась разрушенная старая печать.
- Наруто, ты ведь помнишь, когда я разрушила печать?
- Да, во время финального экзамена.
- Всё правильно. Ты помнишь, как я это сделала?
- Да, ты схватила кунай и проткнула им кожу на руке.
- Да. Но никто не мог не заметить, что я не просто так проткнула именно это место.
Я протянула ему и Какаси-семпаю руку вперёд. Там до сих пор был маленький шрам, отмечавший место раскола печати. Крохотная ранка проходила почти по центру печати. Вокруг неё был небольшой чернильный круг.
- Ты видишь, что рана находится не строго в центре печати?
- Теперь вижу. А почему?
- В середине этой печати находится печать, во много раз превосходящая ту, что сковывала Розу все те годы. Эта печать защитила меня от твоего одиночества, Наруто. Это печать восьмихвостого бидзю.
В кабинете повисла такая тишина, что я могла слышать участившийся пульс каждого, кто находился здесь. Разумеется, они не сразу поверили в мои слова, пришлось объяснять всё с самого начала.
- Какими бы ни были планы Акацки, они никогда не смогут заполучить всю силу восьмихвостого дзинтюрики. Ты помнишь грандиозный взрыв в день, когда мы стали геннинами?
- Да. Тогда отец забрал тебя сразу после церемонии. Ты появилась только через неделю.
- Да. В тот день отец разделил силы дзинтюрики на две части. Четыре хвоста бидзю он уничтожил на той горе. А оставшиеся четыре хвоста этой печатью он отдал мне. В тот вечер от силы, что единственный раз вышла из-под контроля и разрушилась та гора. От неё остался только жалкий огрызок. Но ты ведь помнишь рассказы шиноби о том, что прямо в середине кратера есть яма, очертаниями напоминающая человеческое тело. Две недели я пролежала на грани жизни и смерти. Мой отец тоже был в коме, но гораздо дольше. Ему понадобилось семь месяцев, чтобы подняться с кровати. Мать велела мне молчать, только потому я старалась вести себя бодро. В тот день он почти использовал Белую Розу. Во время экзамена я точно знала, что должна сместить удар на четверть, чтобы не задеть ту печать.
Молчание длилось нестерпимо долго. Устав от его почти материального присутствия в комнате, я села на диван. Первым опомнился Какаси-семпай: Как тебе удавалось всё это скрывать?
- Не знаю, просто я так боялась… боялась реакции жителей, чужой неприязни, одиночества, боялась всего, что могло меня ранить. Боялась себя. Но теперь всё по-другому. Теперь я ухожу на второй план. Мне есть для кого жить, и есть кому раскрывать свои тайны.
- Сакура, ты тоже дзинтюрики?
Наруто кинулся на меня, одновременно захватывая в крепких объятиях.
- Сакура, ты ведь понимаешь меня, да? Ты не ненавидишь меня из-за того, что твоим детям будет грозить опасность?
- Наруто, - я освободилась и посмотрела прямо в его голубые невинные глаза, полные бесконечной благодарности, - я никогда тебя не ненавидела. Только в начале нашего знакомства я не понимала тебя, но ты стал моим лучшим другом, так что о твоём побеге не может идти и речи.
Около часа прошло в разговорах о том, как можно защитить Коноху, Наруто, меня, моих детей. Мы долго обсуждали все возможные варианты, пока не пришли к выводу, что Наруто следует отправиться в Жабью страну, где он может стать ссанином, а я останусь в Конохе, чтобы подготовить защиту.
- Сакура, - спросил меня Какаси-семпай, - а ты знаешь, что в том флаконе кровь, скорее всего Итачи.
Я удивлённо подняла брови и посмотрела на флакон, что сжимала в руках.
- Нет. Это странно. Зачем мне вдруг нужна его кровь?
- Может быть, он знал, что ты владеешь джитсу крови? Ты точно не помнишь, что он тебе показал?
- Абсолютно. Я помню только самое начало. Чёрная луна, красный мир Тсукиёме. И всё.
Наруто занимало другое.
- А как нам узнать, нужен ли им вообще восьмихвостый?
- Я тоже подумала об этом, Наруто. И у меня есть одна идея.
Все вновь внимательно прислушались.
- Дело в том, что у меня есть одна техника, не относящаяся к джитсу крови. Я собиралась использовать её только в крайнем случае, потому что не уверена в её целесообразности. Дело в том, что Кровавая Роза дала мне улучшенный генном, на подобии того, что используют, когда смешивают печати. У Нейджи есть бьякуган. А я обладаю шотоганом.
Шотоган связан с нашими глазами, но не так, как шаринган. Когда мы используем эту технику, то глаза как бы впадают в транс, для посторонних это выглядит, как будто зрачки покрылись пеленой или остекленели. Шотоган можно использовать двумя путями: во-первых, можно позаимствовать чужую силу. Наруто, ты ведь помнишь, как я залечивала раны Хинаты. Тогда Нейджи добровольно отдал мне свою кровь, чтобы я забрала его бьякуган. Только по добровольному согласию можно временно использовать чужую силу. Другая её сторона заключается в моей личной способности создавать мысленный контакт с другим человеком. Пространство не важно. Мне просто нужно соединить печати, и я могу поговорить с человеком. При этом всё выглядит довольно странно. Человек будто бы разговаривает сам с собой. Только он может слышать мой голос.
- И как ты планируешь использовать эту связь? Поговорить с Саске? Это бесполезно.
- Я знаю, Какаси-семпай. Нет. Нужно просто молчать. Молчать и слушать, о чём он говорит с другими. Тогда картина может проясниться.
- Это слишком рискованно. А ты не думаешь, что кто-то тоже может использовать эту связь, но в другом направлении. Скажем, тот, с кем ты говоришь: может ли он услышать наши голоса.
- Исключено. Связь полностью контролирую я.
- А если он поймёт, что ты подслушиваешь?
- Такое возможно, но что он сделает? Уйдёт из Акацки? Не думаю, что у него есть выбор.
- Ты попробуешь?
- Да. Сегодня вечером. Если что-то пойдёт не так, я прекращу.
Уже прощаясь, Наруто обнял меня и прошептал: Будь осторожна.
- Конечно, Наруто, конечно.
По дороге домой пришлось зайти в парочку магазинов и купить детям кое-что из еды. Мисаки растёт настоящей сластёной! Когда я подходила к дому, мне на встречу выбежала Адзуми. Пробегая мимо, она ласково гавкнула и побежала в сторону дома Кибы.
- Добрый день. Каяо-сан, спасибо за работу.
Няня поклонилась, ответила, что всегда рада и ушла.
- Мама!
-Мама!
Два радостных цветка моей жизни выбежали мне на встречу из детской комнаты. Я опустила пакеты и по очереди поцеловала каждого в щёчку. Мисаки обхватила меня за шею и бессовестно повисла на ней. Тадаси был более спокойным, потому просто встал рядом.
- Ну, как прошёл день у моих любимых детей?
Они увлечённо принялись рассказывать, как весь день они гуляли на площадке, а сейчас только встали после сна. Я взглянула на часы. Они показывали без двадцати три.

- Тадаси, Мисаки, мне нужно с вами очень серьёзно поговорить!
Они напряжённо сощурили глазки и наморщили детские лобики.
- Но говорить мы будем не здесь. Я пока соберусь, а вы переоденьтесь в тренировочные костюмы. Мы пойдём тренироваться.
- Тренироваться? Правда?
Они радостно хлопали и смеялись, потом ушли переодеваться. Я одела тренировочный костюм, взяла с собой немного закуски и воды, чтобы детям было легче, и стала ждать. Они пришли через пятнадцать минут в почти новых костюмах. Мисаки очень шло её тёмно-сливовое платье с лепестками сакуры по боку и золотым поясом. Сразу виден идеальный скромный вкус Хинаты! Тадаси был одет в чёрный костюм из плотной ткани – маленький подарок от Какаси. Мы пошли на площадку.
Они уже много раз бывали здесь, но каждый раз попадая сюда, их детские личика светились невинным изумлением и радостью. Как же мне сейчас хотелось сохранить эту их ребяческую непосредственность! Но их защита превыше всего! Они должны уметь постоять за себя и контролировать силы, данные отцом и матерью.
Я села на шёлковую, слегка мокрую траву. Они с самым серьёзным видом сели напротив, скрестив в одинаковой позе ноги. Ветра не было. На поляне было тихо, так что ничто не мешало говорить. Ничто кроме моих сомнений. Но времени не было, и, пересилив себя, я начала.
- Тадаси, Мисаки, вы у меня сообразительные и серьёзные. То, что я вам сейчас расскажу, вы никому не должны говорить. Просто слушайте, запоминайте. – Я сделала передышку, посмотрела на них и продолжила. – Все эти годы мы жили в относительном мире. Вам очень повезло, что вы не застали времена сражений и крови, время войны шиноби. Но, у меня есть веские причины, чтобы бояться за вас. Вы должны знать, что никогда не были и не будите обычными детьми. Вы дети шиноби. Ваши отец и мать – шиноби, в ваших жилах кровь шиноби, вы сами хотите стать шиноби. Но это не всё. Скажите, вы сами в себе ничего необычного не замечали?
Они долго молчали. Но вдруг Тадаси поднял голову и сказал испуганно: Я не говорил, думал, что вы не поверите, но когда я порезался, кровь сначала капала, а потом порез очень быстро затянулся. Даже слишком быстро. А потом, когда я споткнулся и ударился рукой, у меня кровь словно вскипела. Я начал падать вперёд и почти упал да острую деревяшку головой, но из крови образовался маленький щит. Он несколько минут держал меня в воздухе, я встал, и щит растворился.
- Я думала, что такое происходит только со мной, – пропищала Мисаки.
- Нет, всё в порядке. Смотрите.
Я поднялась. Они внимательно следили за моими движениями. Крохотный укол, и из пальца тянется длинная кровавая нить. Я размахнулась и едва коснулась концом дерева на другой стороне поля. Эффект не заставил себя ждать. Хлыст пронзил многовековое дерево насквозь. Я втянула хлыст и снова селя. К саднящей боли в области руки я давно привыкла: помогали тренировки.
- Это тайная сила клана Харуно. Мы контролируем джитсу крови.
Я рассказала им о трёх степенях силы, добавила, чтобы они ни в коем случае не использовали ни белую, ни чёрную розу.
- Так что эта сила опасна не только для ваших врагов, но и для вас самих. Потому, только в крайнем случае можно использовать эту силу. В остальных случаях я запрещаю вам это делать! Вы понимаете?
Дети кивнули.
- Дорогие мои, знаете. Вы не должны ни в коем случае демонстрировать свою силу врагам, иначе они смогут причинить вам боль. Даже если вы уведите, что меня или Наруто схватили, бегите со всех ног к Хинате или Цунаде. Не беспокойтесь за меня.
- Но мама, как мы сможем бросить тебя?

- Дорогой, так надо. Вы должны жить ради меня, Конохи, ради друг друга и себя. Только если враг будет не очень сильным или будет угрожать опасность вам самим или твоей сестре – только тогда можно использовать силу. Но делать это нужно очень осторожно, чтобы никто не понял её настоящей мощности. Вы понимаете?
- Да, мама.
- Да.
- Вот и хорошо. Кроме джитсу крови у вас есть другая сила.
Они удивлённо подняли головы на меня, я посмотрела на Мисаки. Она полакала. Прозрачные слёзы стекали из изумрудных глаз, обрамлённых пушистыми ресницами. Я села к ним ближе и одной рукой обняв её за маленькие плечики, прошептала: Не плачь, милая. Зачем ты плачешь?
- Я не хочу, чтобы ты или Тадаси-нии-сан умирали.
- Милая, пойми, и ты, Тадаси, тоже. В мире шиноби нельзя быть наивным. Нужно всегда быть на стороже, иначе тебя никто не пожалеет. Если ты не хочешь, чтобы гибли твои близкие, ты должна стать сильной и не совершать ошибок.
- Но разве возможно, чтобы человек не совершал ошибок вообще?
- Нет, просто нужно избегать больших ошибок.
- А как понять, какие из них большие?
- Ты всё поймёшь с годами. Это приходит с опытом.
- Мама, о какой силе ты говорила?
Я перевела взгляд на печального, серьёзного сына, который рассеянно гладил сестрёнку по спине.
- Эта сила в ваших глазах. Во время тяжёлого боя ваши глаза краснеют, но это не больно. Просто вы начинаете немного по-другому воспринимать реальность. Вы сможете следить за действиями соперников и читать их печати.
Я видела, что они ничего не понимают.
- Просто смотрите. Я поднялась с колен и встала напротив. Они смотрели на мои глаза.
- Шаринган!
Мои глаза стали красными. Дети испуганно отшатнулись. Слишком велик был контраст между добрыми изумрудными глазами и ярко красными зрачками. Я попыталась их успокоить: Видите, как это бывает. Ничего особенного, но… Тадаси, сбоку от меня на краю площадки шевелится мышь, а сзади только что взлетела птица.
Детки кивнули, подтверждая мои слова. Я закрыла глаза, а через секунду они снова стали обычного зелёного цвета. Мисаки облечено вздохнула, когда я присела рядом.
- Запомните хорошенько! Я показала вам это не для того, чтобы обучить использованию этой способности. Вы должны чётко знать, что только если вам грозит опасность смерти, исключительно в этом случае вы можете использовать шаринган. Я не могу объяснить причин такой скрытности, но, если враги узнают об этой силе, вы умрёте. Они сделают всё, чтобы заполучить этот дар. Так что, если даже вас будут пытать, вы должны отвечать, что ничего не знаете. Вы понимаете?
- Да.
- Да.
- Отлично, а теперь начнём нашу тренировку. С сегодняшнего дня мы каждый день будем тренироваться с джитсу крови и обычной чакрой. Вы согласны?
- Конечно!
- С удовольствием.

Мы тренировались чуть больше двух часов. За этот рекордно короткий срок Тадаси научился метать кунаи (хотя он раньше тренировался) а Мисаки начала учить технику теневого копирования. Я была довольна их результатами, а уж они-то… после небольшого пикника из бутербродов с соком, мы пошли домой. Я настояла на хорошем душе для каждого, потом мы ещё немного отдохнули и разошлись по комнатам. Три недели я выкраивала каждые лишние часы для занятий с ними. Задний двор нашего дома теперь был просто завален тренировочными инструментами, оружием. Мой кабинет был просто завален свитками с простыми техниками, которые я рассчитывала научить применять детей. С каждой неделей, они крепли морально и физически. Я не мучила их и постоянно следила за их состоянием, но они сами стремились к военным знаниям, и нередко тренировка превращалась в показательный бой между ними. К этому сроку Мисаки уже умела создавать теневых клонов и применять самые элементарные медицинские джитсу, а Тадаси с лёгкостью мог справиться не меньше чем с десятком оружия в руках.
Но собственные тренировки я не бросала. Совсем наоборот. Приходилось на каждой тренировке выкладываться до последнего, чтобы овладеть новыми техниками. Я злилась сама на себя, когда собственные темпы развития не устраивали моё эго. Наруто тоже не отставал: количество его тренировок было даже больше, чем у меня. Он старался изо всех сил, даже если ноги не держали его. Какаси-сенсей тоже безумно вымотался, ведь именно он тренировал нас. У него даже не хватало времени на книги, из-за чего плохое настроение, которое он срывал на нас же. Теперь не только мы чувствовали приближение угрозы. Все в деревни начали усиленную подготовку. Цунаде-сама тоже раздражалась из-за пустяков. Стоило отвлечь её от дел, как она кидалась на любого, кто посмеет её хотя бы пальцем коснуться. Мои миссии временно прекратились. Но, едва я успела испытать облегчение, как хокаге ошарашила меня, сказав, что поручает мне две команды геннинов, чтобы подготовить. Теперь в моём расположении была команда Конохомару и ещё одна группа юных геннинов.
В команде Конохомару три человека: Меги – невысокая девочка с двумя излюбленными хвостиками на затылке и вечным ярким румянцем на пухлых щеках. Когда я только-только её встретила, она показалась мне смутно похожей на саму себя в детстве. Такая же улыбка, такие же весёлые зелёные глаза и такая же неколебимая вера в друзей. Мы сразу нашли общий язык. Оказалось, что я довольно популярна среди геннинов и других шиноби, и девочка давно записалась в мои фанатки. Она тоже захотела изучать медицину. Я попыталась ей объяснить, что это непросто, и нельзя выбрать такой сложный путь только из-за того, что кто-то тоже сделал так. Но мы попытались, и странное дело, у неё стало получаться.
Рио – странный и тихий, носил большие очки, хотя зрение было приличным. Я долго не решалась спросить, почему, собственно, у него постоянно течёт из носа, но, в конце концов, мне это надоело и лёгкой, но сильной печатью я заблокировала отвратительную слизь в носу. В благодарность за это он подарил мне кованную белую розу поразительной красоты. Когда я спросила его, откуда она у него, он пожал плечами и у меня на глазах сделал из пустоты точно такую же. У меня челюсть упала на пол, когда я поняла, что вижу перед собой улучшенный геном.
Капитаном у них был Конохомару. Благодаря его дружбе с Мисаки, мы виделись довольно часто, но я мало что знала о его способностях. Но сейчас я поняла совершенно точно, он был точной копией Наруто в детстве! Не внешне, зато внутренне он действительно верил в мир без войн и жертв, хотел стать хокаге. Все считали его абсолютной посредственностью, но те, кто хорошо знал Наруто, могли только предполагать, какие сокровища скрывает этот «обалдуй». Оказалось, что его довольно трудно чему-то научить. Он был самым непоседливым человеком, которого я знала, за исключением Наруто. Но если его заинтересовать, то процесс обучения становился вполне результативным.
Во второй команде к моему величайшему изумлению состоял младший брат Кибы, Дейки. Похоже, он во многом копировал привычки брата. Его постоянно сопровождал уже выросший щенок Акамару и моей Адзуми. Он тоже использовал слияние со зверем, правда, не так умело, как брат. Собаку он назвал Сейджи. Они работали своей командой, но я настаивала, чтобы они учились работать друг без друга: мало ли что.
В его команде были две девочки. Одна – младшая сестра Тен-Тен, Саёри. У неё были тёмно-коричневые волосы с чёрным оттенком, большие карие глаза, родинка рядом с губой. Вообще, она сильно отличалась от Тен-Тен. Она не любила оружие ни в каком виде, практиковала только тайджитсу и гендзютсу. Как только я попыталась её убедить, что тренировать остальные стороны необходимо, она попыталась применить гендзютсу на мне. От такой наглости я едва не сбросила гордячку с моста, но потом поняла, что она просто не привыкла ко мне. Я объяснила ей всё, что могла, и она стала гораздо более раскованной. Она тоже захотела изучать медицинское нинджитсу, таким образом, мой «учебный класс» раскололся на две части: две девочки, которые занимались медицинскими техниками, и остальные, которые практиковались по немного другой системе. В их команде была ещё одна девочка. Она никогда не говорила, только показывала руками и кивала, если задавали вопрос. Я спросила Дейки, почему она молчит, а он объяснил, что её сила заключается в голосе. Пением она может заставить противника заснуть или наоборот разгромить всё вокруг. Это её особая форма гендзютсу. Я предложила ей особую печать, чтобы она могла говорить, но не использовать «боевой» голос на нас. Она кивнула, и стало гораздо легче работать. Теперь я хотя бы знала её имя – Ихико Куросаки.
Мне было очень тяжело одновременно справляться со всеми. Конечно, часто на помощь приходили другие шиноби. Обычно их присылала Цунаде, когда видела, что я умираю от морального истощения. Таким образом, дети учились всему и сразу, и приобретали опыт в боях.
Я пошла на маленькую хитрость. Во-первых, я часто приглашала своих детей, и они очень старались соответствовать общему уровню. Благодаря их тайным силам и моей подготовке, они успевали делать всё почти так же хорошо, как и остальные. Это было просто изумительно! А я научилась высыпаться в подобной обстановке. Я создавала теневых клонов, сама ложилась где-нибудь под деревом и засыпала. Правда, сил это отнимало – просто ужас! Но, чего не сделаешь, лишь бы всем хватало внимания. В конце каждой тренировки я обязательно просматривала всех сама, поправляя, если было что-то не так. А потом, когда довольные дети расходились, а клоны исчезали, я ещё час лежала, пережёвывая всю информацию, которую мне передавали клоны.
Позвоночник трескался от такой нагрузки, но я упорно не сбавляла темпа.
Кроме того, я выполнила своё обещание перед Какаси-семпаем. Каждый день я использовала шотоган, чтобы проникать в мысли Саске. Из обрывков фраз, которые он произносил, мне удалось составить небольшую картинку происходящего, хотя некоторых важных элементов не хватало.
- Таким образом, у меня складывается впечатление, что они захватывают всех дзинтюрики по очереди и забирают их силу, чтобы воскресить существо, которое обладало бы их общей силой. Что-то вроде плана по захвату мира, - закончила свою мысль я, стоя в кабинете Пятой.
- Значит, пока они не найдут восьмихвостого, они не придут.
- Скажу больше, судя по их разговорам, они не убили семихвостого. Что-то пошло не так, и им достался только клон.
- Это хорошая новость. Нужно будет сообщить об этом райкаге.
- А как вы объясните, откуда у нас эта информация?
- Не важно. Я займусь этим позже. Спасибо, Сакура.
Я вернулась домой слишком поздно, чтобы чем-либо заниматься. Няня давно уложила детей спать, так что я просто проверила их и пошла отдыхать. В последнее время я была так измотана, что сон захватывал меня быстро.
Утро облегчения не принесло. Слишком много я на себя взвалила. В итоге: температура, головная боль, плохое настроение. Пара медицинских техник, и тело формально готово к работе. Но вот сердце… как же не хотелось бросать кровать в одиночестве, но такая видно у меня судьба.
На площадке для тренировок меня ждали почти все. Не было только Конохомару и Ихико. Мы ждали их около пяти минут, а потом вместе пошли на тренировочную площадку. Они построились, и я начала объяснять: Итак, вы все хорошо постарались. За эти несколько недель вы подтянули все свои способности. Сегодня у нас будет необычная тренировка. Сегодня турнир между вами. Ваши пары: Саёри – Меги, Конохомару – Дейки, Ихико – Рио, Тадаси – Мисаки.
Ваша задача: отобрать у соперника ленту, - я показала им два комплекта по четыре ленты разного цвета, - времени до полудня, смотрю за результатами. Прошу помнить, что это тренировочный бой, так что без травм, пожалуйста. О наказании сообщу позже.
Все разбились на пары. Я разделила поле на несколько площадок. Каждый встал напротив, я протянула ленту.
Приходилось следить за всеми и сразу. Чтобы не сойти с ума, создала клонов. Сама ходила и следила за ходом боя. Саёри действовала довольно уверенно. Она делала смелые атаки, чередовала ближний и дальний бои. На секунду мне показалось, что она выигрывает, но потом я поняла, что Меги просто ввела интересную стратегию. Она позволяла той атаковать, но удары даже не касались её, зато давали ей возможность наносить более мощные ответы.
Конохомару действовал слишком открыто. Он не отскакивал, не прятался, не уходил – атаковал в лоб! Мне это не понравилось, но я сразу заметила, как стушевался Дейки. Оказывается, Конохомару просто лишил его возможности действовать быстро!
Рио скромничал. Ему было неловко соперничать с девушкой, потому он прощал её нелепые атаки. А она только бесилась. Я прокричала, чтобы играли серьёзно, и Рио.Когда бои были завершены, Тадаси и Мисаки всё ещё боролись, открывая слишком много сил. Упорство их отца всплыло наружу: ни один не хотел проиграть. Остальные дети заворожено следили за обманчиво плавными движениями Мисаки и резкими, сильными Тадаси. Это походило на танец мечей: захватывая всю территорию техниками, по идее простыми, они превращали всё в зрелищное представление. В какую-то секунду я в ужасе закричала: Стоп. Немедленно прекратили!
Все вздрогнули. Тадаси и Мисаки замерли, одновременно взглянув в глаза друг другу. В их глазах отразился тот ужас, которого я так боялась. Никто не успел заметить, никто, кроме меня, но их глаза одновременно покраснели.
- Тадаси, Мисаки, немедленно подойдите сюда. Они понуро опустили глаза и медленно прошли ко мне. Мне стало их так жалко, что ласково потрепала каждого по голове.
- Не переживайте, вы оба молодцы.
Они построились. Я внимательно оглядела всех их, отметив радостные улыбки.
- Вы все молодцы. Поздравляю с тем, что вы за такой короткий срок овладели столькими техниками. Все свободны, до завтра.
Я развернулась и пошла в сторону улицы. Никто не двинулся с места, расстроенный Конохомару позвал меня: Сакура-сан, а наказание тем, кто проиграл?
Я обернулась: А вы ещё не поняли?
- Что мы должны были понять?
Я подошла к ним и сказала по возможности тихо, но так, чтобы все слышали: То, что я вам сейчас скажу – очень жестокая вещь. Но я считаю вас на столько сильными, что вы примите это. Те, кто проиграл, знайте: в тот самый момент – вы были убиты.
Дети отшатнулись, я с болью прикрыла глаза.
- Поверьте, будь моя воля, вы бы играли дома, но в мире шиноби нет места слабым. Просто запомните то, что я скажу. В тот момент, когда вы прекратите бороться умрёте в лучшем случае вы, в худшем – ваши близкие. Запомните это и никогда не сдавайтесь. Это жестокий, но самый важный урок!
Дети молчали, каждый, размышляя над тем, что я сейчас сказала. Мне так хотелось их развеселить!

- Отойдите, мы сами справимся!
Меня оттолкнул мужчина с повязкой на глазу из охраны мидзукаге. В его голосе уже слышалась слабость. Он сам не верил в то, что они смогут что-то сделать, но гордость не позволяла принять помощь Конохи.
- Перестаньте. Договор заключен, мы союзники. И я могу вам помочь!
Я сложила нужные печати: Кровавая Роза. Полное исцеление.
Не успела я сложить последнюю печать, как сзади раздался голос того блондина из свиты райкаге, что тогда на балконе так нагло меня рассматривал.
- Это бесполезно, я пытался ей помочь, но щит не пропускает медицинскую чакру!
- Не мешайте!
Я улыбнулась ему самой открытой и хитрой улыбкой. Он вздрогнул и отступил. Хм, значит, он тоже медик.
С усилием, которое создавалось сильным сопротивлением щита, я пропустила джитсу сквозь плотную оболочку. Мгновенно, с тихим характерным шипением раны мидзукаге затянулись. Она удивлённо посмотрела на своё тело и убрала руку от бока. Теперь, она хотя бы могла сопротивляться.
Ей слабые попытки атак с каждым мигом делали её слабей. Не смотря на мою помощь, она не могла ничего сделать, а у нас не получалось ровным счётом ничего. Я с подобным никогда не сталкивалась, если не считать… в памяти всплыло лицо Саске. Что же он делал, чтобы прекратить действие печатей? Я вздрогнула.
- Шаринган!
Взгляд моих красных глаз коснулся его бешенных чёрных с жёлтыми зрачками. Существо остановилось и застонало. В тот же момент щит спал, и охрана немедленно набросилась на него. Как только контакт глаз прервался, он с диким рыком вновь начал отшвыривать охрану в сторону, но я уже была к этому готова.
- Все отошли, быстро!
Меня никто не посмел ослушаться. Горящие шаринганом глаза прожгли в Джуго чёрную дыру ненависти. Постепенно, пока он продолжал смотреть в мои глаза, его тело начало меняться, становясь более похожим на человеческое. Когда я поняла, что угрозу нет, я крикнула медику: Быстрее, осмотри мидзукаге.
Боковым зрением я увидела, что он кивнул. Джуго уже трансформировался в человека, и теперь безвольно лежал на полу. Его сразу же связали особыми верёвками, пропитанными чакрой. Я с облегчением блокировала шаринган. Теперь все, кроме моей команды избегали смотреть мне в глаза. Зато я свободно рассматривала всех, кто был в зале. Тот парень-целитель осматривал мидзукаге. Кажется, она потеряла сознание от слабости. Я выдохнула и подошла к нему. Он не отрывался от работы, склонившись над бесчувственным телом. Я опустилась на колени рядом и прошептала: Давай помогу?
Он кивнул. Его руки светились бледно-зелёной целительской чакрой. Я соединила печати крови и тоже опустила руки на слабо вздымающуюся грудную клетку мидзукаге. Под моей зачарованной рукой она вздрогнула. Я внимательно оглядела её и вздрогнула не меньше, когда почувствовала что-то, чего совсем не хотела чувствовать. Её сердце билось так странно. Резкими скачками, словно куда-то торопилось.
- Вы чувствуете? – спросила я парня.
- Да, но ничего не могу поделать. Её поток чакры сильно нарушен. Из-за этого она умирает.
- Да, этот Джуго порвал её внутренние нити чакры. Если их не восстановить, она погибнет.
Конечно, я и сама это уже поняла. Что-то похожее на финальном бое с Кибичи мне пришлось устранять у Хинаты. Но меня удивило другое: а откуда он это знает? Он говорит так уверенно, словно видит эти нити. Мой взгляд скользнул по его повязке.
- Что у вас с глазом?
Он вздрогнул от такого наглого вопроса.
- Что?
- Я спросила, что с вашим глазом?
- Ни-ничего, это не имеет значения.
- Тогда как вы узнали, что у неё порваны нити чакры?
Он вздрогнул ещё раз. Я почти наблюдала его внутреннюю борьбу и её итог. Он снял повязку. Я в шоке отклонилась назад. Его открытый глаз был маленьким, тёмно-зелёным, а этот… он имел такой знакомый бледно-фиолетовый оттенок, как у клана Хьюга!
- Этот глаз я получил в бою от члена клана Хьюга.
Времени на шок катастрофически не осталось. Мидзукаге вздрогнула, и из её рта полилась струйка крови.
- Времени нет. Доверьтесь мне и протяните руку.
Его сомнения были очевидны, но он протянул руку. Беспомощный медик убрал руки от тела мидзукаге, и только продолжал непонимающе смотреть на меня. Я проткнула иглой кожу охранника и кожу на собственном плече.
- Это не больно и не принесёт вам вреда, просто не отрывайте руку, пока я не скажу, что бы не произошло. Хорошо?
- Да, только прошу вас, спасите её!
- Конечно, я же медик Конохи.
Нужные печати я сложила быстро. Тело тут же прожгла вспышка боли, но за эти годы я стала гораздо сильней, и стойко держалась, не позволив телу даже вздрогнуть. На клеточном уровне я чувствовала кровь этого мужчины.
- Бьякуган ультра!
Одним глазом я могла видеть внутреннее состояние мидзукаге. Я просто ужаснулась тому хаосу, что творился в её теле. Чакра беспорядочно металась по сосудам, изнутри сжигая свою хозяйку. Не теряя время, я стряхнула руку охранника с себя и взяла иглу. Я уколола все десять подушечек на руках. Длинные тончайшие нити красного цвета тянулись вперёд усилием воли. Дальше в ход пошла медицинская чакра. Соединив две нити в одну, я начала медленно касаться порванных нитей внутри тела мидзукаге. Она дрожала, но так ослабла, что не хватало сил даже на крик. Мои руки двигались с передней скоростью, скользя от грудной клетки к голове и рукам. Я старалась делать это аккуратно и нежно, словно перебирала пальцами струны на арфе. Когда работа закончилась, я в изнеможении отклонилась и упала назад. Дыхание сбивалось, в глазах всё плыло. Но я быстро привела себя в порядок, поднялась и оглядела всех вокруг. Блондин-медик склонился над мидзукаге, проверяя состояние. Наруто и Какаси в стороне о чём-то тихо говорили. Наруто был залит кровью, но выглядел довольным собой. Хокаге лечила раны райкаге. Она сосредоточилась на нём, а я не хотела мешать. Все остальные тоже выглядели сильно измотанными, но и не в половину такими, чтобы я могла думать, будто они бились во всю мощь. Тсучикаге сидел рядом со своей охраной и громко охал. Я твёрдым шагом направилась к нему. Он оглядел меня прохладным взглядом, не понимая моих намерений. Я опустилась перед ним в почтительном поклоне.
- Что тебе нужно, восьмихвостая?
- Позвольте помочь вам?
- Помочь мне? Чем?
- Я медик. У вас есть травмы?
- Нет, «медик»! Этот радикулит мучает меня уже больше тридцати лет.
- Это не проблема для меня.
- Самоуверенная и наглая! Это не просто радикулит, а последствия техники.
Я даже не обратила внимания на его манеру речи. Естественно, он старше всех, кто здесь находится, потому так и говорит, но, Ками-сама, как же это раздражает! Я улыбнулась ему хитрой улыбкой.
- И всё же, позвольте помочь.
- Ну, давай. Посмотрим, на что способны медики Конохи.
Я склонилась над ним и робко коснулась рукой спины. Это действительно была какая-то техника. Не очень сильная, но такая стойкая! Но, в конце концов, я с лёгкостью с ней справилась, поклонилась и удалилась. Тсучикаге только хмыкнул себе под нос что-то вроде: «А она не так слаба, как кажется».
Я улыбнулась про себя. Хокаге по-прежнему разбиралась с райкаге, мидзукаге уже полегчало, но медик не отходил от неё ни на шаг. Судя по всему, заботу об остальных я должна была взять на себя. Я взяла кунай и сделала аккуратный надрез на руке. Кровь полилась вниз. Я направила её так, чтобы я оказалась в центре круга. Несколько печатей, и с негромким шипением все раны присутствующих стали затягиваться. Я не разорвала печати, пока не почувствовала, что последняя кровоточащая рана Наруто не заросла новым слоем кожи. Все удивлённо оглянулись на меня. Я только утомлённо прикрыла глаза и подошла к своей группе. Какаси стоял, облокотившись на стену. Наруто сидел рядом. Я пристроилась рядом с Наруто и положила голову ему на плечо. Он легонько погладил меня по волосам. Я так устала за этот день, что закрыла глаза и провалилась в сон.
Я проснулась от голосов, которые почти сотрясали помещение своей мощью. Я почти сразу к своему раздражению узнала голос райкаге. Такой резкий, громкий – чего он так усердно требует? Пришлось поднять голову и прислушаться. Наруто повернул голову в мою сторону, словно спрашивая: «Они тебя разбудили?»
Предмет спора угадывается совершенно точно. И спорщики тоже. Райкаге не соглашается передать пленника хокаге. Она упорно спорит, с каждой секундой свирепея всё больше. Это раздражает! Все аргументы хокаге уже исчерпала. А вот я – нет! Я сейчас в таком настроении, что райкаге ответит за то, что разбудил меня. Хотя бы тем, что я заберу предмет их сора в деревню.
- Я заберу его с собой, у нас лаборатория гораздо лучше, чем у вас, - угрожающе заявляет райкаге.
- Позвольте с вами не согласиться, - вмешиваюсь в разговор я, - кроме нас никто не сможет с ним справиться.
- Что ты имеешь в виду, восьмихвостая?
Я поднялась на ноги. Как же меня раздражало это обращение!
- Моё имя Харуно Сакура, я шиноби Конохи, наследница клана Розы, если пожелайте. Но не дзинтюрики и не восьмихвостая. Это всех касается! – я угрожающе обвела взглядом собравшихся. Никто не нашёл, чем мне возразить.
- Это не просто член Акацки. Вы видели, что с ним происходит? Я полагаю, что это тот человек, у которого Оротимару брал ДНК, чтобы создать проклятые печати. И остановить его сможет только шаринган. У вас в деревне он у кого-нибудь есть? – с усмешкой спросила я, - а вот наша деревня располагает шаринганом.
- Да?
- Имя шаринган-Какаси вам о чём-нибудь говорит?
Какаси-семпай демонстративно подошёл ко мне: Меня кто-то звал?
Больше райкаге спорить не мог. Я удовлетворённо кивнула и прошла к хокаге. Я тихо прошептала так, чтобы слышала только она: Может быть, нам уже пора?
- Да. Итак, мы заключили с вами военный союз. Я от всей души надеюсь, что он не будет являться очередной фикцией. Помните, будущее наших наций зависит от нас!
Советник решился ответить за всех: Хокаге-сама, будьте уверены, что наш союз реален. Впервые я вижу перед собой людей, которые доверяют и заслуживают своё доверие.
После этого мы ушли. Уже когда мы шли по заснеженной тропинке, а здание скрылось от нас в мире иллюзии, я поняла: скоро будет война…
Дома мы были меньше, чем через два дня. Едва мы оказались в деревне, как хокаге созвала совет всех шиноби Конохи. Она пересказывала всё, что произошло на совете, высказывала предположения и отдавала бесконечные указания. Все в деревне, до последнего лавочника, были предупреждены о возможном нападении. Почтовые птицы с сообщениями из других деревень летали так часто, что я перестала обращать на них внимание. Больше всего на свете я беспокоилась за своих детей. Они очень обрадовались, что я оказалась дома так рано. Мы с ними долго обсуждали всё, что в подобном случае нужно было обговорить. Я заранее собрала все самые нужные вещи в два мешочка, чтобы на случай экстренной эвакуации у них всё было готово. Дети, к моему удивлению, всё поняли. Наверное, такие врождённые спокойствие, ум и понимание у них от папы. Наши тренировки продолжились. Так как у шиноби совершенно не осталось свободного времени ни на что, я продолжила обучать две команды геннинов. Я велела им готовиться, что они усердно делали. Кроме того, я наложила на каждого из них печать, контролирующую их чакру. Она никак на них не влияла, просто копила некоторую часть для экстренного случая.
По просьбе хокаге, мне постоянно приходилось контролировать связь с другими деревнями. С помощью шотогана я уже заочно была знакома со всей охраной и каге, которые присутствовали на совете. Сначала, мне было ужасно неловко, но общая проблема на столько объединила нас, что я слышала едва ли не радость, когда связывалась со многими. В том числе был блондин-медик. С ним я могла долго говорить о медицинских техниках и даже рассказала немного о джитсу крови. Кажется, в его глазах я уже стала уважаемым человеком. И не только в его. Оказалось, что с райкаге и мидзукаге тоже вполне приятно общаться. Райкаге вообще стал называть меня просто Сакура, как Наруто. С кадзекаге всё было немного по-другому. Он был гораздо более скрытен, чем все остальные, но именно в нём я обрела друга, которого могла истинно уважать. Он никогда не говорил ничего лишнего, но говорил всегда вещи весомые и нужные.
Наруто отправился вместе с Дзирайя-семпаем на гору мудреца. Я всё довольно плохо поняла, учитывая, что объяснял мне Наруто в свойственной ему манере. Но, так или иначе, он снова покинул деревню. Хината больше не плакала. Только задумчиво смотрела ему в след. Помимо своих проблем приходилось разбираться с проблемами других деревень. Так как каге были убеждены, что Мадаре нужны дзинтюрики, мы должны были немедленно найти брата райкаге, Киллера Би. В этом сильно помог шотоган. Мне пришлось поговорить с упрямцем и доказать ему, что всё очень серьёзно. Даже по голосу я понимала, что он такой же резкий и ветреный, как и старший брат. Но когда я рассказала ему о том, что я тоже дзинтюрики, уж не знаю, почему, но он поверил мне. Поверил и вернулся в свою деревню. Когда я в последний раз говорила с ним, он сказала мне, что именно Саске пытался его убить. Мне это не нанесло ожидаемой боли, слишком я пыталась убить в себе все чувства. И это у меня получилось превосходно – о Саске я теперь думала только как о враге.
Один раз, когда Какаси отправили на срочное задание, мне пришлось присутствовать на допросе того самого Джуго, которого мы забрали. Он помог нам выяснить, что на самом деле задумал Мадара. Конечно, Джуго молчал, но наши профессионалы из корня АНБУ и мёртвого могут допросить. Я была в полном ужасе, когда услышала, что Мадара собрался подчинить себе весь мир с помощью мощнейшего Тсукиёме в истории. Вот теперь я была просто в панике!
Странно, но этот Джуго был мне чем-то симпатичен. Конечно, когда он выходил из-под контроля, он был похож на зверя, но когда я активировала шаринган и он успокоился… что-то менялось в его поведении. Он не пытался вырваться, говорил тихо и неохотно, извинялся, выглядел таким невинным. Я не могла поверить, что это его маска, а на самом деле он жестокий. Когда мы остались вдвоём, он объяснил, что не хочет причинять никому боли, потому и находится рядом с Саске, потому что только обладатель шарингана может успокоить его вторую натуру.Конечно, я не могла с ним дружить, но когда поняла, что его намерения искренни, я сделала всё от меня зависящее, чтобы убедить Цунаде освободить Джуго. Она долго сопротивлялась, не понимая моих мотивов, но, в конце концов, я уговорила её. Это было самое странное зрелище, что видели остальные. Я иду вместе с опасным преступником по улице Конохи.
Мы нашли с ним общий язык. Он рассказывал мне о своей жизни, даже не пытаясь ничего узнать обо мне. Когда я спросила его, почему он так поступает, он ответил: Я чувствую, что ты можешь защитить меня от самого себя. Ты, как Саске. Только он делает это потому, что ему нужна моя сила, а ты, потому что добрая.
Я была в шоке от его слов. Впервые я встречала такого открытого и честного человека, даже если сравнивать с Наруто. С ним мне было легко и хорошо, но я не теряла бдительности. А он даже не пытался сбежать, освободиться. Когда у меня было много времени, я могла спокойно вытащить его из тюрьмы и пойти куда-нибудь. Но потом я обязательно снова возвращала его туда. Он прощался с улыбкой и говорил, что ему было приятно провести со мной время. Постепенно он рассказал мне о Саске, о том, как встретил его, об их личной команде. Он рассказал, что того парня с белыми волосами и мечом звали Суйгецу.
По сути ничего архиважного Джуго мне не сообщал, да и зачем. Всё равно АНБУ уже вытянули из него всё, что могли. Просто он делился со мной чем-то, что напоминало его душу. В конце концов, я решилась на отчаянный шаг и познакомила его с Какаси и Наруто. Я именно познакомила его, как знакомят с другом или просто знакомым. Они даже подружились с Наруто.
Просто невероятно, но Цунаде-сама отпустила его. Она запретила покидать деревню, но Джуго этого не особо хотелось. Фактически он стал предателем для Акацки, а для нас верным (в чём я не сомневалась) другом. Он согласился выступать на нашей стороне, но предупредил, что это опасно, так как только шаринган может его контролировать. Потом я решилась познакомить его со своими детьми. Он очень переживал и постоянно отказывался, но я убедила, что он их тронуть даже не может, а потому знакомство всё же состоялось. Детям он сразу понравился. Они, как никто другой, чувствовали добрые или злые намерения людей, и сразу поняли, что Джуго очень хороший человек. Выяснилось, что он умеет общаться с животными. Мисаки была в восторге, когда он попросил соловья спеть ей. Теперь Джуго часто приходил к нам и рассказывал разные забавные истории детям. Я всё держала под контролем и заранее предупредила детей, что если «дядя Джуго» вдруг начнёт меняться нужно активировать шаринган. Правда, пока этого делать не пришлось. Только одно меня огорчило и испугало.
В этот вечер дети радовались и смеялись больше, чем обычно. Джуго сидел у нас в гостиной. Мисаки расположилась у него на коленях, Тадаси сидел рядом. Они внимательно слушали его, когда он рассказывал какие-то сказки. Я не прислушивалась к ним, погружённая в кипу свитков, которые отдала мне Цунаде. В последнее время больница работала в скоростном режиме, чтобы на случай нападения в ней были свободные места. Результатом стало то, что сейчас в палате не было ни одного человека. Зато документации!
Дети весело смеялись и обменивались восторженными фразами. Я невольно прислушалась. То, что я услышало, повергло меня в шок. Джуго рассказывал не просто сказку… он…
- И вот храбрый воин с чёрными волосами и грустными, как сама ночь, глазами приблизился к узнику Красной темницы. Тот попытался его остановить, но неуловимый воин в одно мгновение схватил его за горло. Усталый узник ожидал, что вот-вот великий воин окропит его кровью пол темницы, но тот легко его отпустил и сказал: Присоединяйся ко мне. Я помогу тебе не потерять себя. Узник, наполовину человек, на половину зверь приклонил перед ним колено и следовал за ним во всех его путешествиях.
- Дядя Джуго, а кто был тот великий воин?
- О, о нём мало известно. Те, кто был ему другом, говорили, что на его одежде вышит знак его клана – веер, который тушит пожар.
Сердце бешено забилось о рёбра, когда я поняла, что это вовсе не сказка. Он рассказывал историю о нём и о Саске! Без сомнений, тем великим воином был Саске.
- Дядя Джуго, а расскажите ещё историю о великом воине!
- Да, пожалуйста.
Я хотела остановить Джуго, но это означало бы, что его слова как-то задевают меня. А я не должна была этого допустить!
- Нет, сегодня уже поздно. Вам пора спать!
- А что же с ними стало потом?
- Мне пора, до завтра!
Как дети не просили его, он не остался, но обещал, что ещё расскажет им про воина. Я не стала возражать и проводила его до двери. Этой ночью я не могла работать и не могла спать. Но после долгих размышлений я поняла, что меня не должно это волновать. Даже если он скажет, что этим принцем был Саске, даже если о чём-то догадается, даже если увидит их шаринган. Есть слишком много «но», которые судьба не обойдёт в этом вопросе. Саске не вернётся и не встретится с Джуго, а значит, не узнает о том, что это его дети.
Дни проходили за днями, пока я не обнаружила, что ещё могу радоваться маленьким мелочам жизни. А именно, я вдруг осознала, что, как самая безответственная мать на свете, забыла про день рождения моих детей! Но я вовремя это вспомнила. В итоге у меня получился небольшой праздник. На него я пригласила всех, кого считала друзьями: Тен-Тен, Цунаде, Шизуне, Кибу, Наруто, Какаси, Джуго, Хинату, Сая. Домашнее празднество было просто волшебным. Мисаки и Тадаси были так рады, что весь вечер только и могли, что смеяться и веселиться. Они даже забыли про подарки, так и уснув в гостиной. Уже ночью я уложила их в кроватки. Я смотрела на Мисаки, когда почувствовала, что слёзы капают на её одеяльце. Я недоумённо прикоснулась к глазам, чувствуя солёную влагу. Я плачу? Почему? И тут я поняла. Я просто на секунду представила, что они погибли. Я вышла из их комнаты, закрыла дверь и сползла по ней спиной. Больше сил сдерживать слёзы не было. Когда все слёзы страха прекратились, я вернулась в свою комнату, твёрдо надеясь, что завтра буду такой же весёлой, как всегда.
Утром я торжественно вручила сонным детям подарки. Они были очень рады. Сай подарил нарисованный семейный портрет, который мы повесили в гостиной. Цунаде-сама и Шизуне подарили им по набору шиноби: игрушечные кунаи и сюрикены не могли их поранить, и мне было за них спокойно. Какаси-семпай подарил целую стопку детских книжек, Наруто коробку сладостей, Хината подарила им два дерева бонсая.
После этого маленького праздника, когда им исполнилось по шесть лет, дни текли также размеренно и в то же время в бешеном ритме. Я не уставала. Помогали клоны, которых я теперь использовала везде: в больнице, на тренировках, даже на встречах с хокаге. Только дома я не использовала их. Мои дети – самое дорогое, и использовать клонов было бы неправильно.
Коноха готовилась к сражениям. Жителей не эвакуировали, но это только пока! Мы с остальными шиноби составили план. Конечно, это не был план битвы. Такое предугадать невозможно. Нет. Просто это был план, кто отвечает за эвакуацию и тому подобное. Было решено, что людей, в крайнем случае, отправят в Сунну, потому что она ближе всех. С кадзекаге не составило проблем договориться. Он тоже взял с нас обещание, что, если на его деревню нападут первыми, мы примем беженцев. Условным сигналом будет являться мой шотоган. Вторым условны знаком, если меня убьют раньше, будет вспышка, которую могли устраивать все взрослые шиноби деревни. Эта грандиозная вспышка будет видна даже из Сунны, так что проблем возникнуть не должно. Было решено, что за эвакуацию будут отвечать Ирука, Хината, Рок Ли и отряд Конохомару. Их считали на столько серьёзными, что готовы были доверить это ответственное задание. На заседании рядом со мной сидел Нейджи.Когда закончили называть имена сопровождающих, Нейджи как-то странно застонал. Я проследила за его взглядом и поняла: он очень хотел, чтобы Тен-Тен тоже покинула Коноху до наступления боя.
- Цунаде-сама, можно попросить вас?
Она кивнула.
- Можно Тен-Тен тоже будет в отряде сопровождения?
Тен-Тен гневно посмотрела на меня.
- Сакура? Я тоже хочу остаться!
- Дело в том, что есть большая вероятность того, что враг будет их ждать. Потому нельзя допустить, чтобы отряд был плохо укомплектован. Я сомневаюсь, что такой маленький отряд сможет сохранить все жизни!
- Ты права. К отряду добавляется Тен-Тен и вторая группа генинов, которых ты курируешь. Плюс Рок Ли остаётся в деревне, вместо него пойдёт Чоджи.
- А можно попросить, чтобы все генины тоже присоединились. Тогда и они будут в безопасности и другим безопасность обеспечат.
- Хорошая идея. Предупредите об этом свои группы.
Когда я села, я сразу повернулась к Нейджи: Надеюсь, ты объяснишь Тен-Тен моё поведение. Я это, между прочим, для тебя сделала!
- Для меня?
- Нейджи, я тебя давно знаю! Просто подойди к ней и скажи: Я за тебя волнуюсь, но не я предложил это, значит, виновата одна Сакура! – я разрешаю!
Он был рад, хотя старался этого не показывать. После собрания я как можно скорее скрылась от обиженной Тен-Тен. Зато кое-кто сказал мне тихое: Спасибо, - и побежал в её сторону.
- Не за что, - ответила я уже в пустоту.
На следующее утро я проснулась слишком рано. Фактически было ещё даже и не утро, а ночь. Но спать я не хотела. Пришлось встать и одеться. Я шла по пустынным улицам Конохи. Было так тихо. Никого. Только луна холодно наблюдает за моими действиями. И ей смешно! Не знаю, но мне кажется, что луна смеётся надо мной. Ноги сами несут меня в парк к деревянной скамейке. Я села на неё. Призраки прошлого витали здесь. Они звали меня с собой, приглашали, манили в нереальный мир фантазий и прошлого. Нереальный мир, зато такой притягательный! Хочется окунуться в него, чтобы больше не вспоминать проклятого Саске Утиху! Хочу умереть, лишь бы забыть о своих чувствах.
А вдруг от них мне никогда не избавиться? – заговорил противный, но такой правдивый внутренний голос – Может, нужно просто признать свои чувства, смириться? – не хочу. Слишком больно! – Ты всю жизнь живёшь с болью. А если просто признать, что она есть, она ведь не исчезнет? – нет – Но и больше не станет. Так почему бы не попробовать? – а если я сделаю это? – Либо тебе полегчает, либо ты умрёшь. Выбор не большой, но важный. Что ты выбираешь?
- Тебя, - прошептала я в пустоту, и меня никто не услышал.
Я в нерешительности раскрыла губы. Вздох похож на тихий всхлип. Никогда ещё обычный глоток воздуха не давался мне с таким трудом. Я глубоко вздохнула, всё равно никто не услышит: Я… тебя… люблю…
Ками-сама, как легко! Словно давно привыкла говорить это вслух, словно это давно известная правда. Так приятно! Губы горят от этих слов, щёки запылали, взгляд стал как никогда счастливым. Ещё! Ещё и ещё раз я повторяла эти слова, смешивая их с ночным ветром! Когда радости от этой неожиданной свободы больше не осталось, я решила пойти в лес за границами деревни. Там сейчас так красиво!
Путь занял немного времени. Но его мне хватило, чтобы насладиться ночью, одиночеством, свободой. Свободой от тех оков, которые я сама себе придумала. Теперь я могла любить, любить Саске безответной, но сильной любовью. Раз я любила, значит, могла отпустить. И я отпустила его.

- Лети вольная чёрная птичка. Надеюсь, когда-нибудь твоё оперенье снова станет былым. Надеюсь, ты не упадёшь после долгого перелёта в грязь одиночества. Надеюсь, ты будешь летать высоко в небе, но вспоминать покинутую землю. Лети, Саске. Я люблю тебя!
Свобода не окрылила меня. Наверное, нам нельзя летать в одном небе. Но я больше и не стремлюсь.
Я сосредоточила чакру в ногах и бежала так быстро, что даже птицы не могли заметить меня. Они только испуганно вздрагивали, когда вихрь розовых волос пролетал мимо них. Я оказалась очень далеко от Конохи. Здесь было просто очаровательно красиво. Я остановилась и вдохнула незнакомый аромат цветов. Он мягко защекотал мои ноздри. Я стояла и наслаждалась, как вдруг услышала неопределённый шорох. Я застыла. Когда шорох повторился, любопытство взяло верх над разумом. Раздвигая ветки высоких кустов, я бесшумно двигалась в сторону звука. Послышались тихие голоса. Они показались мне смутно знакомыми. Я прислушалась, направив крошечное количество чакры в уши.
- Выступаем на рассвете. Пока Мадары нет, можете отдохнуть.
- Конечно, Саске. А у тебя водички нет?
Я в шоке отступила назад. Этого просто не может быть! Но нет: его голос, его имя, имя Мадары. Я медленно отступала назад, пока не поняла, что больше никто моих шагов не услышит. Я бежала, словно ветер. Слёзы недолго катились из моих глаз. Я быстро успокоилась, оказавшись на огромной поляне прямо перед главными воротами Конохи.
- Шотоган ультра!
Никогда ещё печати не создавали в теле такую дрожь. Этот шотоган настроен на волны всех, кто есть в Конохе.
- Все просыпайтесь немедленно. Враги уже здесь. Готовится нападение.
В голове эхом звучали сотни сонных голосов. Что происходит? Я схожу с ума? Это шутка?
Сердце сошлось в корриде с лёгкими. Дикий страх уже сковал сердце.
- Слушайте меня все! Это не шутка! Я Харуно Сакура прошу в соответствии с планом всех шиноби Конохи собраться на поляне перед главными воротами Конохи, а команду сопровождения приготовится для срочной эвакуации жителей. Все жители Конохи пройдите к подземельям три и пять. Повторяю, это не шутка. Прошу, собирайтесь! Акацки уже почти у ворот Конохи. Без паники. Позаботьтесь о стариках, больных и детях.
Гул голосов слился для меня в один безумный крик непонимания и страха. Люди не понимали, что происходит, но начали верить в то, что я произносила.
Я отключила шотоган и активировала его снова. На этот раз пришлось связаться с Цунаде.
- Харуно, что происходит?
- Я их видела, Цунаде-сама! Я слышала голос Саске. Мадара скоро будет здесь.
- Ты уверена?
- Сложно быть неуверенной в таком!
- Хорошо. Ты ждёшь нас?
- Да, на площадке у главных ворот Конохи.
- Мы скоро будем.
Дальше я активировала шотоган на Какаси-семпае.
- Какаси-семпай?
- Я уже на полпути к месту.
- Отлично.
Следующей была Хината.
- Хината, прошу, забери детей и Адзуми.
- Сакура, всё под контролем. Дети уже со мной, Адзуми тоже.
- Спасибо, Хината!
- Удачи!
Меньше, чем через пять минут на поляне уже стояли Какаси-семпай и Киба. Следом за ними появились Цунаде и Шизуне, Шино и Ино. За ними лениво шёл Шикамару. После пришли Гай, Нейджи и Ли.
- Что здесь происходит?
- Я их видела. Сегодня будет битва!
Они молчали. Ощущение грядущей битвы окутало всех. Мысленно мы уже прощались с родными. Я снова активировала шотоган.
- Кадзекаге-сама, Мадара уже почти у ворот деревни.
- Сакура! Это правда?
- Да.
- Я высылаю отряд.
- Вы не успейте.
- Что мы можем сделать?
- Предупредите каге о нашем положении. И примите наш отряд генинов и мирных жителей. Их капитан Тен-Тен.
- Да, конечно. Я вышлю отряд им на встречу, - он помолчал и добавил, - удачи вам. Надеюсь, вы останетесь в живых.
- Спасибо.
Снова шотоган. Снова чужие слова в моей голове.
- Тадаси, Мисаки, как вы?
- Мама, что происходит? Почему я вдруг услышал твой голос?
- Дорогой, не пугайся. Просто случилось то, чего мы опасались. С вами всё в порядке?
- Мама, разве может быть всё в порядке. Хината-сама ведёт нас тайным путём из деревни. Мисаки плачет и очень боится за тебя. Я тоже. Мамочка, где ты?
Слёзы скользнули по моему лицу вниз. Я глубоко вздохнула, чтобы голос не дрогнул.
- Послушай меня внимательно. Я вас с сестрой очень-очень люблю. Сейчас вы должны слушаться Хинату и помогать Конохомару, чтобы всё было хорошо. Скоро вы окажетесь в Сунне. Ты ведь хотел там побывать? Я знаю, что очень хотел. Я остаюсь защищать Коноху. Успокой сестрёнку. Не плачьте и не расстраивайтесь. Вспомни всё, что я тебе говорила. Ты должен заботиться о сестрёнке, чтобы со мной не случилось. Ты понял меня?
- Да. Мама?
- Да, сынок?
- Обещай вернуться.
- Я не могу тебе обещать, но знай: я люблю тебя.
- Я люблю тебя, мама.
Я разорвала печати. Ками-сама, защити их, прошу тебя! Новые печати дались мне с трудом. Руки тряслись, как при лихорадке.
- Здравствуй, зайка.
- Мама! Где ты? Что с тобой? Ты в порядке? Почему нас с Тадаси уводят?
- Мисаки, послушай меня очень внимательно. Я должна остаться, чтобы защитить Коноху. Вы отправляйтесь в Сунну. Слушайся брата и не плачь.
- Мама, мне так страшно за тебя!
- Солнышко, не бойся! Мама всегда будет с тобой в твоём сердечке. Просто слушайтесь Хинату и помогайте другим детям, вы же Харуно!
- Конечно.
- Я люблю тебя и всегда буду тобой гордиться. Помни всё, что я тебе говорила и никогда не забывай.
- Не забуду, мама.
- Я вас обоих люблю!
Пришлось прервать печать. Сердцем я чувствовала, что больше их не увижу. Как же я боялась за них!
Какаси-семпай подошёл сзади и положил руку на моё плечо.
- Не волнуйся за них, с ними всё будет хорошо. Мы защитим Коноху любой ценой!
- Какаси-семпай, обещайте, что если со мной что-то случится, вы защитите их!
- Конечно, я обещаю.
Все в волнении замерли полукругом у главных ворот. Я снова активировала шотоган.
- Наруто, ты меня слышишь?
- Сакура-чан, что-то случилось?
- Наруто, они уже здесь.
- Что?
- Они уже здесь, Саске с ними.
- Я скоро буду.
- Прощай, Наруто.
Я разорвала печати. Теперь беспокойство в моём сердце приняло конкретные очертания. Снова это трудное решение, снова страх оказаться не правой, снова боязнь одиночества. Но я не отступлю. Теперь я знаю, что я обязана сделать!
Первые рассветные лучи окрасили поляну ярко-красным светом. Лучи заполняли собой всё пространство, делая его сочным багровым цветом войны. Мы не двигались. Наши тёмные фигуры, словно застывшие пейзажные статуи, застыли в предвкушении битвы, которая либо спасёт нас, либо погубит.
Я стояла в середине строя, который полукругом готовился к битве. Цунаде-сама стояла рядом. Слева стояли Какаси и Нейджи.
Впереди показалось тёмное пятно. Я сосредоточила на нём взгляд, но ничего не увидела.
- Нейджи, что происходит?
- Там сосредоточилось большое количество чакры. Это очень тёмная чакра.
- Это Мадара.
В этот момент я поняла: мне не убежать от боли, не убежать от смерти, не убежать от своих чувств, Саске и себя. Гораздо легче признать ошибки, простить их себе и забыть. Моя главная ошибка – моя самая большая радость в этом мире, пусть я этого долго не понимала. Сегодня я встречу свою смерть в лице человека, которого больше всего люблю и ненавижу. Сегодня в одном единственном взгляде я обрету и потеряю его снова!
В этот самый момент ты появился передо мной. В сопровождении Акацки, стоя рядом с Мадарой, ты спокойно шёл вперёд. Никаких чувств, ни самоуверенности, ни надменности, ни сожаления – только холод во всём: походка, кожа, губы, взгляд. За годы твои глаза ещё больше почернели. Это не просто тьма – это ночь пустынного мира Тсукиёме. Твоя кожа стала ещё бледней, словно ты годами не выходил на солнце. Чёрный плащ Акацки… я ненавижу тебя! Чёрные волосы… я люблю тебя. Сегодня здесь всё закончится.
Пересчитываю людей: Кисаме, Мадара, Суйгецу, Карин, Рыжий парень с пирсингом, синеволосая девушка с бумажным цветком на голове. И Саске.
- Цунаде-сама, я возьму контроль на себя.
- Я знаю, что это твоя битва.
- Спасибо.
- Нужно разделить их. Рыжеволосого и девушку с цветком берут на себя Ли, Нейджи, Киба. Карин, красноволосую в очках, и Суйгецу - Сай и Шино. Кисаме за Гай-сенсеем, Шикамару и Ино. Остальные в группах с ними. Всё ясно?
С нашей линии послышались утвердительные возгласы. Я успокоила сердцебиение.
- Мы защитим Коноху, чего бы нам это не стоило!
С той стороны поля послышался голос Мадары, усиленный чакрой: Я вижу, вы пришли нас встретить? Похвально! Я пришёл сюда за дзинтюрики. Отдайте нам его, и мы уйдём!
- За которым из двух дзинтюрики вы пришли?
Если уж играть, то ставить на кон всё! – подумала я, прощаясь с жизнью.
- Кто ещё помимо Удзумаки Наруто владеет чакрой бидзю?
Он обернулся к девушке с красными волосами. Она отрицательно покачала головой. Мелькнула догадка, что она медиум.
- Я восьмихвостая дзинтюрики.
- Ложь! Здесь рядом нет чакры восьмихвостого.
- Хочешь проверить?
Я вышла вперёд, оставив за собой друзей, подруг, Коноху. Печати дались мне легко – жизнь я уже проиграла.
- Демонстрация силы.
Ярко-оранжевая чакра вылилась из моего тела, образовав над головой сначала один, потом два, потом три, потом четыре хвоста. Очертания волка, созданные чакрой, подняли голову к рассветному солнцу, морда скривилась, и он завыл. Горько, надсадно, вырываясь впервые за пятнадцать лет. Его голос эхом раздался над лесом и подхватился ветром, что понёс его дальше в чащу. Это был волк, что предвещал хозяйке смерть.
Бидзю пропал также быстро, как появился. Я с вызовом смотрела на девушку, которая была рядом с Мадарой. Мозг ещё не совсем покинул тело, чтобы смотреть в глаза шарингану.

Я улыбнулся его словам и пошёл к Сакуре. Ей моя помощь нужна сейчас больше всего. Под навесом уже сидели Какаси и Цунаде. Их глаза были прикрыты, они вслушивались в раскаты грома, пытаясь осмыслить всё, что произошло сегодня. Призыв Сакуры, Акацки, Коноха… Если бы не Сакура, всё сложилось бы по-другому!
Когда дождь стих, стало совсем тихо. Луна сегодня выглядела такой яркой! Я подхватил Сакуру на руки и нёс до самой деревни. Её кожа была ледяной. Грязь неприятно хлюпала под ногами, но в тоже время остужала лодыжки. Сакура залечила все раны, но, похоже, что этого не достаточно. Хорошо, что я быстро восстанавливаюсь. Одна ночь, и всё будет в порядке. Жаль, Сакура так не может.
Было пусто и тихо. Мы шли по направлению к зданию хокаге. Наверняка, все сейчас там. А даже если и нет, то оттуда можно будет сразу пройти в больницу, где я смогу отпустить свою драгоценную ношу.
Когда мы вышли на главную дорогу, ведущую к резиденции, то сразу увидели небольшую толпу. В основном это были те, кто защищал Коноху. Они выглядели взволнованными и радостными одновременно. Странно, но я не видел ни у одного из них ран! Словно они и не сражались вовсе. Только одежда и лица были в грязи и крови, но ни одной ссадины, ни одной раны, ни одного убитого.
Когда люди в толпе заметили нашу маленькую группу, по людям прошёлся шепоток, и они затихли. Все взгляды обернулись в нашу сторону. Толпу поглотило молчание. Они смотрели на бесчувственное тело Сакуры с болью и ужасом. Мы прошли мимо них, толпа расступалась перед нами, давая место, чтобы пройти. Не теряя времени, я сразу повернул в сторону больницы. За мной последовал Какаси.
Мы уложили Сакуру на одну из коек, к нам подбежала медсестра, и мы объяснили, что у Сакуры кома. Я в последний раз взглянул на напарницу и вышел.
Снова оказавшись на площади, мы услышали доклад Гай-сенсея.
- Произошло что-то невероятное. Я был уверен, что Кисаме убил Ино и Шикамару! Но, когда бой закончился, они оба неожиданно поднялись с земли!
- Да, у меня было так же!
- Подтверждаю их слова.
Цунаде-сама выглядела утомлённой. Она задумчиво смотрела на своих шиноби, а потом сказала: Вы молодцы. Я горжусь, что вы защитили Коноху! То, о чём вы мне сейчас говорили – это заслуга Сакуры Харуно. Она использовала Белую Розу.
Повисло молчание. Все осмысливали то, что сейчас сказала хокаге. Эта девушка стала единственной жертвой нападения, спасая всех остальных. Она, только она в итоге стала защитницей Конохи.
- Но она ведь жива?
- Да. Наруто перед тем, как она использовала печати, успел отдать ей чакру девятихвостого.
Мы молчали долго, наслаждаясь ночной прохладой.
- Кто-то уже послал отряд за Хинатой и Тен-Тен?
- Да, но он ещё не вернулся.
- Ясно. Тогда расходитесь по домам. Всё закончилось. Мы победили.
Постепенно толпа разошлась по домам, а Пятая устало поплелась в сторону резиденции хокаге. Я пошёл за ней, Какаси-семпай шёл рядом.
- И вы тоже идите отдыхать.
- Как прикажете, хокаге-сама.
Сил спорить у нас не было…
Ночь оказалась тихой и спокойной. Только утром настойчивый стук в дверь разбудил меня. Чертыхаясь по поводу такого бесцеремонного способа по прерыванию моего личного отдыха, я поплёлся открывать дверь неожиданным гостям. Наступив в позавчерашний рамен тапком, я схватился за дверную ручку, щёлкнул замком и открыл дверь. На пороге стоял серьёзный Какаси. Он прошёл вперёд, опуская приветствия. Я недоумённо смотрел, как он заходит.
- Какаси-семпай, я думал, сегодня тренировки нет?
- Наруто, собирайся. Нам срочно нужно в больницу.
- Что-то с Сакурой?
Я уже натягивал штаны.
- Нет, - ответил он. - Я временно остановился, ожидая объяснений.
- Быстрей!
Я снова вернулся к занятию. После того, как натянул первую попавшуюся майку, он буквально поволок меня к выходу. В его руке блеснул ключ, захлопнулась дверь, и мы побежали в сторону больницы. Уже на ходу я не выдержал: Что случилось то?
- Вернулся отряд, который посылали за Хинатой. На них тоже напали Акатски. Хината, Тен-Тен в больнице.
Сердце пропустило удар. Хината! Только не она. Только не она!
Даже не думая о себе, я сосредоточил чакру в ногах. Люди разбегались в разные стороны, пока я пробегал мимо, разбрызгивая фонтаны грязной воды из луж. У дверей больницы я оказался меньше, чем через десять минут, у кабинета Цунаде через пару секунд. Ворвался в кабинет, там никого не было. Пришлось вернуться к стойке информации. Там уже стоял Какаси-семпай и выяснял необходимые детали. Я нетерпеливо хлопал по стойке, пока меня не остановил Какаси.
- Наруто, успокойся. Ты не можешь ворваться в медицинский кабинет просто так. Сейчас мы пойдём туда, но ты должен оставаться спокойным!
Пришлось кивнуть, лишь бы он ослабил хватку. Он отпустил мои руки, я рассеянно потёр костяшки пальцев.
- Хината в кабинете №1, Тен-Тен в кабинете №2, Тадаси Харуно в кабинете №3.
- Что?
Услышав знакомое имя, я едва не поперхнулся воздухом в лёгких.
- Что с Тадаси?
- Наруто, Тадаси и Мисаки тоже пострадали во время битвы. На них напало несколько тел Пейна.
- Несколько тел?
- Да. Он обладал астральными дублями. Это похоже на теневых клонов, но их невозможно убить. Очевидно, они сражались, пока Сакура не убила настоящего Пейна.
Мы шли по коридору, ведущему в сторону кабинетов.
- А как Мисаки?
Её состояние не так тяжело. Она лежит в соседней палате. Нам очень повезло, что все остались живы.
Я кивнул. У палат уже стояла небольшая толпа. Среди них легко узнавались Киба, Шино и Ли. Гай-сенсей стоял в стороне, облокотившись на стену и буравя взглядом дверь второй комнаты. Шино стоял рядом с ним. Члены клана Хьюга даже не повернулись к нам. А зачем, если они и так всё прекрасно видят.
- Как у них дела? – спросил я у Кибы. Он покачал головой и снова обернулся к двери.
- Ничего неизвестно. Вот уже больше часа медики пытаются их спасти. Ты чувствуешь их чакру?
Я кивнул. Я прекрасно чувствовал потоки зелёной, особой, медицинской чакры, исходящие от дверей. Хотя, эти комнаты, в которых располагаются сложные печати для восстановления, специально запечатывают, чтобы ни одна крупица чакры не пропала, видимо, чакры используется столько, что стены не справляются.
- Конечно, чувствую. Что с Хинатой?
- У неё и Тен-Тен самые тяжёлые ранения. Этот Пейн использовал особые техники, которые медленно убивают свою жертву. Яд проник в их тела, а единственная, кто мог изготовить противоядие, лежит сейчас в коме. Цунаде-сама уже в больнице.

Я сполз по стене: Сакура, Тен-Тен, Хината, Тадаси – если хоть один из них погибнет, я не смогу пережить! Перед лицом всплывает лицо Хинаты, её милая улыбка, красные щёки, чудесные глаза бледно-фиолетового оттенка. Хината, прошу тебя, проснись! Я не смогу жить, если тебя не будет рядом! Когда (не хочется даже думать о «если») ты проснёшься, я обязательно скажу тебе о том, что я к тебе чувствую. Ведь тогда, я от счастья даже не смог сказать, что люблю тебя. Я только поцеловал тебя и убежал, как последний трус! А ты осталась стоять и гадать о причинах моего поступка. Ками-сама, до сих пор чувствую аромат твоих губ. Только от них пахнет ежевикой и азиатской лилией.
- Если бы не Тадаси и Мисаки, Хината наверняка погибла бы.
- Что? А что они сделали?
- Пейн почти убил Хинату. Но Тадаси бросился вперёд и принял удар на себя. Меч прошёл рядом с лёгкими. Счастье, что жизненно-важные органы не задело!
- А Мисаки?
- Когда команда узнала о нападении, они уже успели оказаться в лесу гендзютсу. Мисаки одна прошла весь этот лес, чтобы показать дорогу отряду. Когда её нашли, она была почти в безумном состоянии! Но, сейчас с ней всё в порядке. Её уже перевели в общую палату.
- Зайду к ней позже.
Время текло медленно. Я весь извёлся, ожидая, что проклятые двери откроются. Но, всё было тихо. Только из второй комнаты изредка раздавались приглушенные стоны. Когда такое происходило, все в коридоре вздрагивали и оборачивались в сторону двери. Прошёл час. Дверь в другом конце коридора медленно открылась. Я обернулся, надеясь увидеть медсестру или ещё одного посетителя, но вместо девушки в белом халате, с плюшевым мишкой в тонкой забинтованной ручке в дверях стояла Мисаки. Волосы тёмно-красного цвета, отливающие благородным цветом бургундского вина, спадали на тонкие детские плечики. Зелёные глазки покраснели и опухли. На лице виднелась большая ссадина. Она посмотрела на нас и покраснела под взглядами. Когда она заметила меня, то маленькими неуверенными шажками прошла ко мне и остановилась.
- Дядя Наруто, можно я с вами посижу?
Я мягко обнял её и посадил к себе на колени. Она прижала мишку к груди и затихла.
- Мисаки, а как ты сюда попала? Ты же была в палате?
- Да, медсестра ушла, а мне стало так страшно одной! Я боюсь за Тадаси-нии-сана.
Она уткнулась мне в плечо, закинув ручки на шею. Я мягко гладил её по спинке, пока она роняла слёзки мне в майку.
- Мисаки, не волнуйся. С Тадаси всё будет хорошо. Твой брат очень сильный. И ты тоже сильная.
- А почему мамы нет?
Внутренне я вздрогнул и тысячу раз проклял Мадару. Но внешне никак не проявил своего беспокойства. Я потрепал её по бордовым волосам.
- Мама спит. Она очень устала после миссии. Когда она проснётся, то обязательно придёт к тебе.
- А когда она проснётся?
- Не знаю, Мисаки, не знаю.
Она сидела у меня на руках. Я слышал её тихий, скромный плач. Вдруг первая дверь с грохотом распахнулась. Я вскочил, подхватывая Мисаки за спину. Через дверной проем, мы слышали крик Цунаде-сама: Давайте. Мы не можем её потерять. Ещё, сосредоточьтесь! Нужно вывести этот чёртов яд!
Коридор осветили зелёные вспышки. От бессилия я опустил девочку на пол. Все в ужасе смотрели на открытую дверь, которую никто не потрудился закрыть. Я осторожно заглянул внутрь. Хината висела в воздухе в центре печати. Вокруг неё собрались пять целителей, соединяющих печати. Руки у них уже дрожали, ведь они использовали чакру на протяжении нескольких часов.

Хината! Мои коленки подогнулись, и я рухнул на пол. За моим плечом встала Мисаки. Её теплая ладошка легла на моё плечо. У неё руки совсем как у Сакуры: та же нежная кожа и длинные гибкие пальчики. Я не обратил внимания на тихие шажки внутрь комнаты. Мисаки убрала руку с плеча и прошла мимо меня. Невидящими глазами я смотрел, как она заходит в комнату и смотрит на хокаге.
Она смотрит на печать. Странно, но никто не обратил внимания на маленькую девочку, которая вдруг вступила в этот круг. Только когда она сделала первый шаг, Пятая опомнилась: Мисаки, уходи отсюда.
- Позвольте мне помочь! Я смогу сделать противоядие!
- Нет. Это невозможно!
- Но мама научила меня! Мне нужно просто заразить свою кровь.
- Ни за что, ты хоть понимаешь, что в случае провала мы потеряем и её и тебя?
- Я смогу!
Девочка расправила плечики и уверенно подошла к Хинате. Мисаки словно бы только что повзрослела прямо на моих глазах. Она профессионально оглядела Хинату.
- Цунаде-сама, можно кунай?
- Держи.
Шизуне кинула девочке кунай, а она, даже не взглянув на него, тренированным движением кисти поймала оружие на лету. Медленно поднесла его к коже на руке и сделала надрез. Её детские черты не исказились от боли, она стойко держалась, как самая настоящая куноичи. Сделав такой же надрез на коже Хинаты, она аккуратным движением сблизила кисти и прислонила рану к ране. Раздалось негромкое шипение. Девочка вздрогнула, но руку не убрала. Только потом она сложила печати и стала ждать. Снова надрез, уже более глубокий, она приоткрывает рот Хинаты. Алые капли попадают в организм Хинаты.
Девочка отошла. Я взглянул на её руки, порезов не осталось. Секунда, две, и Хината издаёт тихий стон. Медики сразу же шикнули на нас, чтобы мы удалились. Я схватил спасительницу за руку и повёл к выходу.
Я обнял её, прошептав: Спасибо.
Она покраснела и улыбнулась. А когда к ней подошли члены клана Хьюга, она и вовсе превратилась в маленький улыбающийся помидорчик. Не теряя времени, она ответила, что всё в порядке и пошла ко второй палате, где лежала Тен-Тен.
Через пять минут она вышла с ещё более широкой улыбкой. Мы облегчённо вздохнули. Я спрятал дрожащие руки в карманах. Они будут жить! Какой же лёгкостью отдают эти слова в сердце!
Прошёл ещё час, и Мисаки уснула у меня на руках. Медвежонок выпал из её расслабленных ручек и остался лежать на полу. Я тоже закрыл глаза, но спать не мог. Я постоянно ждал момента, когда последняя третья дверь откроется. Хинату и Тен-Тен час назад уже перевели в палаты для восстановления. И только дверь, за которой лежал Тадаси, была закрыта. С нами остался Какаси. Остальные ушли по домам. Посещения разрешат только завтра. Твёрдо решив, что завтра куплю три больших букета цветов для Сакуры, Хинаты и Тен-Тен, а для Тадаси какую-нибудь книгу или игрушку, я забылся во сне.
Проснулся я от резкого звука. Мисаки вздрогнула и тоже проснулась. Потирая ручками глазки, она обернулась к источнику шума. Третья дверь, на конец-то, открылась. Из неё вышла кавалькада медиков. С помощью техники воздуха, они поддерживали тело Тадаси на весу.
- Братик!
Мисаки соскочила с моих колен и побежала к ним. Какаси-семпай вовремя её подхватил, не давая помешать целителям. Один из них подошёл к нам и обратился к Какаси: С мальчиком всё будет хорошо, завтра выписываем. Сейчас он просто спит, так что посещения пока запрещены.

- Ясно, спасибо вам!
- Не за что. Это наша работа.
Мы с Мисаки пошли к стойке информации, чтобы выяснить, можно ли её выписать. Медсестра ответила, что не видит причин отказывать нам, и мы ушли из больницы, предварительно заглянув к Сакуре. Мисаки долго плакала, когда смотрела на маму. Сакура спит. Но она обязательно проснётся! Я в это верю! Я решил, что, пока Сакура не проснётся, а Хината лежит в больнице, Мисаки поживёт со мной. А завтра, когда мы заберём ещё и Тадаси, он тоже будет жить у меня. Мисаки моё предложение понравилось, и мы пошли к Сакуре домой за вещами. Там нас ждала, как ни странно, мама Сакуры. Я видел эту женщину всего пару раз, но этого времени вполне хватило, чтобы она мне понравилось. Я уважал её за то, как она вела себя, за то, как она воспринимала всё остальное, и за то, как она способна была поддерживать свою дочь. Для меня взаимоотношения Сакуры с её матерью казались идеалом семейных ценностей и гармонии.
Я поприветствовал Нану-чан. Потом пришлось рассказать о том, что произошло. Женщина выглядела глубоко шокированной. Трясущимися руками она судорожно делала маленькие глотки чая, который она приготовила, пока я гостил у них. Я поспешно принялся ей всё объяснять и подбадривать, обещая, что с Сакурой всё будет в полном порядке. И как ни странно, она мне поверила. Потом она спросила про то, где лежит Сакура и Тадаси. Я назвал её палаты и пообещал завтра же сходить вместе с ней и Мисаки за Тадаси.
Мисаки я оставил в её доме. Девочка расстроилась, конечно, но была рада снова повидаться с бабушкой.
Я медленно шёл по главной улице, задумчиво глядя на россыпь искр в луже. Странно, но сейчас я чувствовал такое опустошение, словно меня выпотрошили. Мысли возвращались к событиям вчерашнего дня. Что случилось бы, если бы не Сакура? Смог бы Саске осознать нашу правоту? Наверное, нет.
Ноги сами привели меня к резиденции Пятой. Не смотря на утомительное утро в больнице, я был уверен, что сейчас она на работе. Хотя она сама по себе не любит работать, но с нашей первой встречи она сильно изменилась и стала более ответственной. Я постучался, и, не дожидаясь ответа, вошёл в кабинет.
Цунаде сидела за своим столом, разбирая бумаги. Она даже не подняла взгляд, когда я бухнулся на диван.
- Что такое, Наруто? О чём ты хотел поговорить?
- Цунаде-сама, вчера я разговаривал с Саске. Он хочет вернуться в деревню.
Она резко подняла глаза. В них читался шок. Было видно, что это произвело на неё впечатление. Она рывком поднялась с кресла и прошла к окну. Ветер растрепал её волосы, но она даже не потрудилась их поправить.
- Чего ты хочешь от меня? – нарушила она тишину. Я слегка опешил от такой постановки вопроса.
- Саске никого не убил. И он до сих пор является шиноби Конохи. Я хочу, чтобы он вернулся.
- А Сакура? Он практически убил её.
- Он был опьянён жаждой мести. Но, он является отцом Тадаси и Мисаки. Это ещё одна причина, по которой он имеет право находиться в деревне.
- И ты думаешь, что кто-то захочет работать с ним?
- Я захочу. Думаю, что этого достаточно для него.
- Ты уверен?
Я долго взвешивал все стороны своего решения, но Саске всегда был и будет моим другом, чтобы не случилось! Я кивнул. Цунаде задумчиво вздохнула и снова опустилась в кресло.
- Наруто, я доверяю тебе, и, если Саске захочет вернуться, я позволю ему это. Но больше я ничего сделать не смогу, и ты это понимаешь.
- Понимаю, но мне достаточно. Саске – мой друг. Коноха снова станет его домом.
- Надеюсь, что так и будет!
- Спасибо вам!
- Не за что.
На следующее утро я первым делом зашёл в цветочную лавку. За длинной зелёной стойкой стояла Ино, состригая листья с красных роз. Ножницы щёлкали в её руках, некрасивые тёмные листья падали на стойку. Она аккуратно брала очередную розу двумя пальчиками, чтобы не порезаться о шипы, и состригала ненужные листки. Я прошёл в магазинчик, позади зазвенел колокольчик. Ино подняла голову.
- А, Наруто, привет. Ты чего-то хотел?
Она вопросительно подняла тонике брови. Прядка волос упала её на лицо, и она элегантным движением поправила её.
- Привет, мне нужно три букета.
- Три? А, ты, наверное, в больницу.
- Угу.
- Ищешь что-то особенное?
- Да. Можно я сам выберу?
- Конечно. А если что-то будет не так, я тебе помогу.
Ино улыбнулась и вышла в другое помещение. Я долго ходил по рядам разнообразных букетов, выбирая тот, что мне бы понравился. Все они были очень красивыми, но ни один из них для меня не был тем особенным, который мне бы хотелось подарить. Я потратил много времени, прежде чем нашёл то, что искал: Бледно-сиреневые розы перемешиваются с сочной зеленью листьев и веточками какой-то благоухающей травы, а по краям полузакрытые бутоны белых тюльпанов. Просто и гениально!
Подарок Тен-Тен выбрал довольно быстро: такой же яркий, как и сама Тен-Тен. Сливочного цвета розы и бело-фиолетовые коалы и фиолетовые пятнистые мелкие цветочки образовывали красивое яркое сочетание, которое должно было ей понравиться!
Для Сакуры я выбрал несколько другой нежный букет из белых и розовых роз с белыми полевыми цветами. Я положил выбранные букеты на стойку. Через пару минут вернулась Ино с упаковочной бумагой. Она мельком глянула на цветы и скептически изогнула бровь: сам выбрал?
- Да, а что, что-то не так?
Она пожала плечами: Нет, всё нормально. Отличные букеты. У тебя хороший вкус.
- Э, спасибо.
Было почти неловко слышать подобный комплимент из уст Ино Яманака. Она аккуратно упаковала букеты в прозрачную упаковку, я расплатился и поспешил выйти из душного помещения.
По дороге в больницу я встретил Нану-чан и Мисаки. Последняя несла в руках три коробки шоколадных конфет и одну упаковку апельсинового печенья.
- Здравствуйте.
- Дядя Наруто! Добрый день.
- Здравствуй, Наруто.
- Дядя Наруто, а кому такие чудесные букеты?
- Очевидно, тем же, кому предназначены твои коробки конфет. Кстати, а для кого печенье?
- Для нии-сана, он сладкое не очень любит.
- И как можно не любить сладкое?
- Не знаю.
Мы зашли в больницу.
- Здравствуйте, мы к Харуно Сакуре.

- Пятая палата, проходите.
Мы кивнули и пошли по длинному коридору мимо других палат. Деловитые медсёстры сновали туда-сюда по палатам и коридору, шлёпая по полу туфлями и сабо. Белые халаты то и дело шуршали, пока мы подходили к белой двери с большим наличником, на котором красовалась цифра 5.
Мы медленно прошли внутрь, и я закрыл дверь, чтобы оградить всех от шума. Сакура лежала на длинной кушетке. Розовые волосы разметались по подушке, глаза закрыты, поза расслаблена. Она спала. Датчики на приборах показывали её пульс и дыхание. Медленно, она вдыхала и выдыхала больничный воздух, не чувствуя его свежести и лёгкости. Она сейчас ничего не чувствовала, находясь в мире снов без сновидений. Мне было больно смотреть на неё такую: спокойную, обездвиженную, почти мёртвую. Она помогла нам всем, сохраняя наши сердца. А сейчас она лежит здесь, не чувствуя ничего: ни времени, ни пространства, ни поддержки друзей!
Мисаки присела на краешек кровати и положила руку поверх ладони Сакуры.
- Такая холодная! Мамочка, проснись, пожалуйста!
Я вздрогнул, лишь представив себе ту боль, которую испытывает сейчас Мисаки. А Сакура… мать, дочь, друг, шиноби, целительница, носительница шарингана, наследница Белой Розы, и, в конце концов, пусть даже никто не знает, законный член клана Утиха! Сколько ролей и обязанностей держали на себе эти хрупкие плечи! Сколько она держала в себе, не позволяя никому помогать ей. Сакура, ты достойна того, чтобы Саске попросил у тебя прощения, чтобы мы все попроси за то, что считали тебя слабой. Ты никогда не была слабой! Всегда, всегда ты защищала нас с Саске, всегда заботилась о матери, о деревне. Мы просто не замечали… твои старания, твоя гордость, твои таланты, и твоя жизнь – всё, чего ты хотела, это понимания…
Я поставил букет в вазу на тумбочке у кровати. Мисаки положила конфеты туда же. Мы долго сидели, разговаривали с Сакурой, поддерживали Мисаки, и просто смотрели, как медленно вздымается и опадает грудь Сакуры, как чуть-чуть подрагивают веки, как пряди волос падают с лица на подушку. Мы ушли через час, обещав ей вернуться сюда снова.
Дальше мы зашли в палату к Тадаси. Мальчик выглядел совсем маленьким на большой кровати. Когда мы зашли, он мирно дремал, временами посапывая. Но едва услышал наши шаги, как вздрогнул и открыл глаза. На его лице расцвела радостная улыбка.
- Сестрёнка, бабушка, дядя Наруто! Я так рад вас видеть!
Мисаки радостно подскочила, запрыгнула на кровать и обняла брата за шею.
- Я тоже очень рада видеть нии-сана!
- Тадаси-кун, прости. Мы тебя разбудили!
- Нет, дядя Наруто. Всё в порядке. Я совсем не спал.
- Нии-сан, а у нас для тебя подарок, - Мисаки вытащила большую коробку печенья и протянула её растерявшемуся брату. Тот благодарно взял коробку, взглянул на неё и улыбнулся ещё шире, - это твоё любимое апельсиновое печенье!
- Спасибо! Я так давно его не ел!
Сейчас Тадаси как никогда был похож на обычного счастливого ребёнка. Хотя он носит сразу два великих гена и вынужден постоянно контролировать обе силы. Но в душе он всё равно остаётся маленьким мальчиком, которому также необходимо детство! Всегда Тадаси казался мне похожим на отца. Тот же спокойный взгляд, чёрные волосы, и невозмутимость, как у каменной статуи. Но сейчас передо мной сидел счастливый ребёнок, который радовался неожиданному подарку и гостям. На его лице сияла счастливая искренняя улыбка. Он трепал Мисаки по волосам и бесконечно смеялся. Наслаждаясь теми редкими минутами, когда он может себе это позволить. Даже страшно представить, ему всего шесть лет, но он уже почти шиноби и владеет шаринганом. Ками-сама! Сакура, ты выбрала лучшего отца для своих детей!
После того, как мы больше получаса сидели с ним, Мисаки потребовала, чтобы мы немедленно выписали его. Пришлось распрощаться: Нана-чан, Мисаки и почти здоровый Тадаси пошли к Шизуне, чтобы просить выписать его немедленно. Я пообещал им вскоре придти в гости и взять с собой на тренировку, если Тадаси будет хорошо выздоравливать.

Он и Мисаки были просто счастливы.
Дальше я зашёл в палату к Тен-Тен. Она очень удивилась моему подарку, но букет ей понравился. На балконе рядом с кроватью стояли ещё два букета. Я сделал вывод, что один из них – подарок от Нейджи. Естественно, Тен-Тен избегала разговоров о нём, я не стал настаивать, и вскоре попрощался.
Перед тем, как войти в палату к Хинате, я долго стоял у двери, не решаясь постучаться. Странно, мне было легче пережить бой против Какаси-семпая, чем просто успокоиться и войти внутрь. Сердце бешено билось в груди. Оно стремилось вперёд, чтобы ещё раз прочувствовать то сладкое ощущение от близости с Хинатой. Дурак! Какой же я дурак, раз ещё ей не признался. Даже страшно подумать, что я мог потерять её навсегда, даже не имея возможности назвать своей возлюбленной.
Пересиливая себя, я несколько раз постучался, терпеливо ожидая ответа. Мелодичный голос разрешил мне войти. Я выдохнул через нос, улыбнулся своим назойливым страхам и вошёл. Окно было настежь открыто, на подоконнике лежала стопка книг и пергаментных свитков. Ветер приносил приятные ароматы с улицы. Палата Хинаты располагалась на восточной стороне, и всю комнату заливал мягкий свет солнца. Хината полусидела на больничной кровати. В её ручках была зажата книга в сером переплёте
- Наруто-кун?
Из задумчивости меня вывел её негромкий удивлённый голос.
- Здравствуй, Хината. Это тебе.
Я подошёл к ней и протянул букет. Она приняла его и ответила: Большое спасибо! Очень красиво.
Она понюхала цветы, мечтательно закрыла глаза. Её щёки приобрели нежно-розовый оттенок. Я присел на краю её кровати и стал просто любоваться тем, как она смотрит на цветы. Блеск солнца отражался в её сиреневых глазах, делая их более живыми и яркими.
- Как твоё самочувствие?
- А? Врачи говорят, что скоро уже можно будет выписывать.
- Когда скоро?
- Дня через два.
- Ясно.
Молчание стало почти невыносимым. Сколько я мог бы сейчас сказать, сколько сделать! А я просто сижу и смотрю на неё, как последний идиот. Взгляд скользит по её губам. Так хочется прикоснуться, поцеловать, но даже на это я не имею ни малейшего права! А быть просто другом я не хочу!
- Как там Сакура-чан?
- Не проснулась. Зато Тадаси сегодня утром выписали!
- Я рада за него!
Она вдруг помрачнела и задумчиво посмотрела на открытое окно.
- Знаешь, - вдруг добавила она, - раньше я считала, что Тадаси похож на своего отца только внешне. Но сейчас я поняла – он унаследовал и характер Саске. Когда мы сражались с Пейном, он пытался защитить меня и Мисаки. Я думала, что умру, но он собой закрыл меня от последней атаки Пейна. Так бы и поступил Саске!
Она права. Тадаси унаследовал его характер. Но и некоторые черты Сакуры в нём тоже есть: он умеет смеяться и поддерживать, радоваться жизни и быть настойчивым. Он уже не ребёнок – он достойный сын своих родителей, который будет великим шиноби в Конохе!
- Я так волновался за тебя! Мне стало так страшно, когда я понял что могу больше не увидеть тебя! Я тебя люблю! И больше не хочу потерять! Выйдешь ли ты за меня замуж?
Она резко повернула голову и посмотрела мне прямо в глаза. Что-то странное светилось в них, когда я, преодолевая смущение, посмотрел в их чарующую глубину.

Блеск в них стал более заметным. А я с нарастающим недоумением смотрел, как из её широко открытых глаз стекают по щекам крупные слёзы. Я так растерялся, что не мог ничего сделать. Она плачет? Почему? Из-за меня? Я заставил её плакать?
- Прости меня, прости! Я сейчас уйду, только ты не плачь! Прости!
Я почти вскочил с её кровати, но меня остановило нежное прикосновение пальцев к руке. Она сжала мою руку в своей и прошептала: Нет, не уходи! Ты не так понял!
Я, полностью сбитый с толку, снова сел.
- Просто. Когда ты меня поцеловал, а потом ушёл, я думала, что ты ненавидишь и презираешь меня! А когда ты пришёл сегодня, я… я думала, что ты винишь меня в том, что Тадаси пострадал, защищая меня!
- Нет! Я никогда не винил тебя и не считал слабой, и никогда не ненавидел тебя! Я люблю тебя!
Я очень осторожно приблизился к её лицу. Поцелуем стёр солёную слезу со щеки, опустился ниже. Короткий взгляд в её глаза, и я нежно касаюсь своими губами её. Почувствовав мою нежность и настоящую любовь, она обняла меня за шею, притягивая ближе. Я подчинился и, опираясь руками о кровать, продолжал целовать её. Она разомкнула объятия, только когда мы вместе осознали, что задыхаемся от недостатка кислорода. Я дышал полной грудью, она тоже.
- Хината, так ты выйдешь за меня замуж?
Она покраснела. Её губы раскрылись и прошептали заветное слово: Да!
Конечно больница – не самое лучшее место для признаний в любви или предложения руки и сердца, но для меня сейчас эта палата вдруг превратилась в настоящий рай на земле. Мы просидели ещё очень долго, обсуждая, когда мне следует поговорить с её отцом. Официальное объявление мы решили отложить, пока, как минимум Хината не выйдет из больницы. Она очень хотела, чтобы Сакура вместе со всеми узнала об этом событии. Я с ней согласился, но настоял, чтобы разговор с кланом Хьюга свершился как можно быстрее. Мне очень не хотелось бы, чтобы Хиаши-сама считал меня её назойливым поклонником, или, что ещё хуже, как-нибудь увидел нас вдвоём и прогнал меня, как совершенно недостойного для его дочери человека. В конце концов, Хината – наследница семьи Хьюга, а значит, что мне ещё придётся побороться за свои права на эту девушку. Но я был уверен, что выдержу всё, лишь бы иметь все права смотреть на неё, обнимать, целовать!
Из больницы я вышел только после того, как медсестра глубокой ночью зашла к Хинате в палату, чтобы провести необходимые процедуры, и застукала там меня. С диким криком она готовилась швырнуть в меня ближайший шприц, пока я напоследок поцеловал Хинату. Потом пришлось быстро убегать, чтобы не догнали. Прошмыгнув на улицу, я набрал полную грудь прохладного воздуха и с шумом выпустил. Теперь я понял, что такое счастье!
Прошло две недели… каждый день я навещал Хинату и Сакуру в больнице. Сакура так и не проснулась. Моё волнение нарастало. Сколько должно пройти времени, чтобы Сакура очнулась?
Но я был просто счастлив! Каждый день я сидел рядом с Хинатой, мы разговаривали и обнимали друг друга. Я чувствовал непреодолимое влечение к ней. Она была не просто увлечением – с ней мне было легко и комфортно, с ней я мог говорить обо всё и молчать ни о чём, она понимала меня, а я любил… моя любовь выливалась в слова нежности, привязанности. Хината была слишком скромной, но я чувствовал её ответное расположение.
Мои тренировки продолжались. Каждый день я проводил львиную долю времени с Дзирайей и Какаси, осваивая и улучшая техники. Иногда компанию мне составляли Тадаси и Мисаки.
Четыре дня назад я, на конец, смог забрать Хинату из больницы. Я встретил сияющую девушку у входа с большим букетом орхидей. Потом мы долго гуляли по парку, взявшись за руки. Моё сердце колотилось, как безумное.
Сегодня прямо во время тренировки меня нашёл посыльный и попросил пройти в кабинет к Цунаде-сама. Я согласился и, распрощавшись с Какаси, пошёл туда. В резиденции всё выглядело как обычно, а я не мог даже представить. Зачем Цунаде понадобилось отрывать меня от тренировки. Я постучался и после приглашения войти пересёк порог комнаты. Правда, я тут же застыл на месте. Рядом с Цунаде стоял Саске.
Когда я вошёл, он повернул голову в мою сторону. Я в полном шоке обернулся к Цунаде. Она улыбнулась мне и сказала: Чего встал, проходи.
Я сделал шаг, другой, третий. Саске застыл на месте, ожидая моей реакции. Он выглядел смущенным. Саске? Смущённый? Я бросился вперёд и обнял его, похлопав по спине. Мы вместе засмеялись, он тоже по-дружески обнял меня.
- Ты вернулся!
- Ты же ждал меня!
Мы вместе сели на диван. Цунаде-сама села за свой стол.
- Я рада, что всё улажено. Наруто, Саске не вернётся в седьмую команду. Он становится капитаном своей команды, в которую входит Карин и Суйгецу. Они тоже решили остаться в Конохе. А в команду номер семь переходит Джуго. А теперь идите. Я уверена, вам есть, о чём поговорить.
Мы вышли и сразу пошли в Ичираку. Естественно, когда мы проходили мимо, на нас все оборачивались. Всё-таки бывший член Акацки идёт рядом с дзинтюрики. Но никто ничего не говорил, очевидно, понимая, почему Саске здесь. Он усердно старался не обращать внимания, и я почти поверил, что ему и вправду всё равно. Но с каждым шепотком его брови всё ближе приближались к переносице. В конце концов, он стал похож на старого коршуна, о чём я ему тонко намекнул. Он только хмыкнул и ответил самым безразличным тоном, на который был способен: Я другого от них и не ожидал. Им нужно время, чтобы поверить мне. К тому же, я не особо на их мнение полагаюсь.
- Я знал, что ты так скажешь. Пошли в Ичираку, а то я голодный!
- А говорил, что меняешься.
Мы сидели в Ичираку и разговаривали, пока я ел рамен.
- А Сакура так и не очнулась?
- Нет, всё по-прежнему.
- Мне жаль. Знаешь, - он опустил взгляд на тарелку, - когда я увидел, что она умирает, я проклял всё: Мадару, Коноху, Акацки, собственную жизнь! Я думал, что всё кончено. Она была единственной, кто знал! Её поцелуй… она передала мне воспоминания Итачи. Он, он знал, что я собираюсь убить его, он знал, что меня попытаются обмануть. Только одного я не понимаю.
- Чего?
- Почему именно она? Как Итачи мог сказать совершенно постороннему человеку о нашей семейной тайне?
Я нахмурился, но не подал виду, как мне не понравились его слова. Хотя я был просто в бешенстве.
- Постороннему человеку? Ты считаешь Сакуру посторонней?
- Не совсем. Она дорога мне, как друг.
- Когда-нибудь ты горько пожалеешь о том, что считаешь её посторонней!
- Почему?
- Я не тот, кто должен тебе ответить, почему.
Больше я ничего не сказал. Это дело исключительно Сакуры, а я не имею права лишать её выбора: говорить или нет.
- Друг, хочешь, я скажу тебе хорошую новость?
- Валяй.
- Я женюсь.
- Что? Как? На ком?
- Две недели назад я предложил Хинате, и она согласилась.
- Поздравляю! И когда же свадьба?
- Мы ещё не решили. Хината очень хочет, чтобы Сакура тоже была. Даже её родители ещё не знают.
- Понятно.
Дни протекали за днями. Сакура так и не проснулась. Каждый день я приходил к ней, иногда вместе с Наной-чан, иногда вместе с Мисаки и Тадаси. Только Саске категорически не хотел идти к ней. Он испытывал чувство вины и считал, что не имеет права появляться у неё в палате. За то время, что он пробыл в деревне, он ни разу так и встретился с Мисаки и Тадаси. Я подозревал, что он мог бы узнать в Тадаси своего сына, если б только взглянул на него. Но, к счастью или же нет, эта встреча так и не произошла, а мы благоразумно решили оставить проблему в лице Саске Сакуре.
Характер Саске остался таким же. Он по-прежнему предпочитал одиночество и молчание весёлому разговору. Но из его глаз пропало то жёсткое выражение, которое отталкивало всех вокруг. Он стал обычным человеком, не обременённым тяжким бременем мести. Он просто старался прийти в норму. И частично у него это получилось. Уже к этому времени, когда все осознали, что Саске такой же шиноби, каким всегда был, поклонницы снова посыпались на него, словно снег зимой. Но, так же, как и маленькие снежинки, он просто сбрасывал с плеч надоедливых поклонниц, оставаясь таким же холодным, как всегда. Но, даже зная правду, я не мог даже спросить его, как он относится к Сакуре. Я не мог знать наверняка, а просто чувствовал, что это слишком личное, чтобы он мне честно ответил.
Сегодня я пришёл в больницу гораздо раньше, чем обычно. Мы с Саске договорились встретиться через час у больницы.
Я по привычке сел на край её кровати и положил руку ей на ладонь. Она не реагировала.
- Знаешь, думаю, что ты была права, когда скрывала отца своих детей. Представляю, как тебе будет больно, если он не любит тебя.
Вдруг датчики резко завизжали. Я испуганно выпустил её руку. Сакура задрожала всем телом. Я выбежал в коридор и закричал: Доктора, скорее!
Меньше, чем через минуту в палату ворвались два доктора и выволокли меня оттуда. Я ходил взад вперёд по коридору, сшибая ногами стулья и диванчики. Через четверть часа из палаты вышли медики. Я бросился к ним и буквально схватил молодого парня в очках за плечи. Тот от неожиданности встал, как вкопанный. Я нетерпеливо прищелкнул языком.
- Что с Сакурой?
- Успокойтесь, пожалуйста.
- Я спросил, что с Сакурой!
- А я сказал, что, если вы не успокоитесь, я пропишу вам успокоительное!
Я отпустил его и нетерпеливо пнул ногой стену.
- Простите. Что с ней?
- С ней всё в порядке. Она очнулась. Завтра, если всё будет хорошо, мы её выпишем.
- Так быстро?
- А вы хотели, чтобы она оставалась в больнице дольше?
- Нет, просто у неё была тяжелейшая кома, только сегодня она проснулась, а завтра уже выписка?
- Эти две недели мы постоянно вливали ей много чакры. Если бы не это, восстановление длилось бы месяцами или годами.
- Спасибо вам!
- Не за что. Сейчас она спит, а завтра вы сможете забрать её. Простите за неделикатный вопрос, но кем вы ей приходитесь?
- Я просто друг!
Он тяжело выдохнул: Знаю я таких просто друзей!
- Нет-нет, я, правда, просто друг.
- Как скажете. В любом случае, советую сегодня её не беспокоить. До свидания.
- Прощайте!
Я ещё долго стоял в коридоре, осмысливая произошедшее. Сакура очнулась! Отлично, надо скорее рассказать об этом всем. Я вышел из больницы и дождался Саске. Он как всегда шёл неспешной походкой, опустив голову вниз.
- Саске!
- Наруто? Ты чего такой радостный?
- Сакура очнулась!
- М, когда выписывают?
- Завтра. Пойдёшь встречать.
- Не думаю. У меня тренировка.
- Ты серьёзно?
- Ты про что?
- Тебе что, совершенно наплевать на неё?
Он вздрогнул.
- Нет, не наплевать. Просто, - он замялся и опустил взгляд, чтобы я не мог увидеть по глазам, о чём он думает, - несколько лет назад произошло кое-что. И я не могу придти к ней сейчас.
- Понятно. Считаешь себя виноватым?
- Возможно.
На этом наш разговор был закончен. Я так и не смог выбить из него хоть чуточку больше информации. Пришлось промолчать. После разговора я сразу пошёл к Сакуре домой. Даже невозможно описать ту радость, которую испытала её семья, когда узнала о выздоровлении. Мы договорились, что завтра же вместе пойдём встречать Сакуру из больницы.
Потом я пошёл к Хинате. Она тоже обрадовалась за подругу, но высказала сомнения по поводу того, можно ли ей видеть Саске. Ей казалось, что Сакура ещё слишком слаба, чтобы переживать по поводу Саске. Но я уверил её, что всё будет в порядке. Сразу после этого мы пошли к его отцу. Я не боялся Хиаши-сама никогда… до этого момента. Когда речь зашла о его дочери, он буквально рассвирепел. Внешне он оставался спокоен, но только сам дьявол знал, что он чувствует. Но я держался твёрдого намерения забрать Хинату с собой, и, как любящий отец, он её отпустил. Конечно, он был рад за свою дочь. Всё-таки не зря я так стремился показать себя. Хиаши-сама уважал меня, и с радостью согласился на нашу помолвку. Настало время настоящих отношений.
Следующим утром, предварительно захватив с собой Хинату, мы пошли в больницу. Рядом уже стояли её дети и мать. Мы поприветствовали Нану-чан. Мисаки прыгала вокруг бабушки, нетерпеливо цокая языком. Тадаси был более спокоен и напряжён. Он вглядывался в двери, чтобы не пропустить момент, когда выйдет его мама.
И вот этот момент: двери со скрипом открылись и медленно представили нам вид улыбающейся Сакуры. Она была очень бледной, но всё равно улыбалась. Ветер подхватил и разметал её розовые волосы. Сакура! Наша Сакура!
- Мама!
- Дочка!
- Сакура!
Мы обступили девушку со всех сторон. Первым делом Сакура опустилась на колени и обняла Мисаки и Тадаси. Слёзы потекли из её зелёных глаз, но я был уверен, что это слёзы счастья…
Сакура…
Голова кружится… такое чувство, что мир плывёт куда-то по медленному течению, а меня уносит следом.
Я распрощалась с медсёстрами и вышла из больницы. Естественно, я заметила их раньше, чем они меня. Они стоят в две группы: мама с детьми и Наруто с Хинатой.
Мамочка, ты здесь? Представляю, что тебе пришлось пережить, когда я была в коме. Как же ты всё вытерпела?
Наруто держит Хинату за талию. Хм, а вот это что-то новенькое. Неужели, у них всё в порядке? Вот и узнаю.
Выхожу на улицу. Свежий ветерок приносит долгожданное облегчение. Дети кидаются ко мне. Я нетерпеливо опускаюсь на коленки, чтобы было удобнее обнять. Мисаки плачет у меня на плече, а я только поглаживаю её по бордовым волосам, чтобы успокоить. Тадаси не плачет. Кажется, он пошёл в отца больше, чем в меня. Ну и пусть. Когда-то я только и мечтала, чтобы мой ребёнок был таким же смелым и благородным, как Саске.
Мама тоже была растрогана до слёз. Я поднялась с колен и обняла её за плечи. Как же я ей благодарна! Склонившись над её ухом, я прошептала: Спасибо тебе, мамочка.
Наруто и Хината тоже улыбаются. Такие родные и счастливые, как же я по вам скучала!
Мы вместе пошли в ближайшее кафе. Там был настоящий праздник, благо было сразу два повода: моё выздоровление и помолвка Хинаты и Наруто. В такой вот неформальной обстановке они пригласили нас всех на свою свадьбу через полтора месяца. Конечно, мы все согласились, только мама шутливо ответила, что слишком стара для таких празднеств. Она сказала, что уедет через пару недель, когда убедится, что со мной всё в порядке. Мне было грустно это слышать, но я согласилась с её выбором. В конце концов, она заслужила спокойный отдых в своей деревушке.
Потом мы распрощались с друзьями, и пошли домой. На пороге нас встретила счастливая Адзуми. Она прыгала вокруг моих ног и радостно виляла хвостом. А я гладила её и смеялась от радости, что просто могу быть дома. Сейчас ни о чём думать не хотелось. Хотелось только покоя, домашних радостей и весёлой компании. Я побаловала себя сладостями и фруктами, пока дети, не умолкая, рассказывали о событиях, которые я пропустила. В Конохе появилась ещё одна команда, Адзуми скоро снова станет королевой, дядя Джуго перешёл в седьмую команду, а дядя Наруто несколько раз тренировался с ними. Я слушала всё очень внимательно, радуясь тому, что никто не погиб. Правда потом Тадаси рассказал о том, что на них напали, о том, как он лежал в больнице, о том, как его навещали Наруто и мама.
Я радовалась всему и сразу, навёрстывая упущенное время. Только перед сном я снова плакала, вспоминая тёплые губы Саске. Но сон пришёл быстро и также быстро забрал другие воспоминания, унося меня далеко вперёд или назад, или ввысь, во власть царства Морфея.
Утро принесло облегчение. Сейчас я как никогда ясно осознавала радость от жизни, от солнечного света, от аромата цветов. Я проводила детей в Академию, а сама пошла к Какаси-семпаю, рассчитывая найти его на тренировочной площадке. Врач запретил мне тренироваться до следующей недели, но меня так и тянуло к тренировочному полю. По дороге я встретила Наруто. Он развлекал меня рассказом о том, как сделал предложение Хинате. Я была искренне за него рада. Хината – именно та девушка, которая сделает его счастливым.
- Кстати, - добавил он, - а у меня для тебя сюрприз.
- Какой?
- Я где-то его видел! – Наруто демонстративно оглянулся по сторонам, заставляя меня сгорать от любопытства – Этот сюрприз был утром где-то здесь. Я точно его видел! А вот и наш сюрприз!
Наруто указал рукой куда-то в сторону, в тень деревьев. Я повернулась и застыла на месте. Передо мной стояла фигура в чёрном тренировочным кимоно. Знакомый силуэт обернулся, я встретилась с ним глазами. Сомнений нет – это он! Вспомнив битву за Коноху, я яростно зарычала, складывая печать, забыв, что слишком слаба, чтобы применять даже обычные техники.

Но всё же… не смотря на всю мою ненависть, снова, снова, как в детстве, краска легко наползла на мои щёки, стоило лишь взглянуть в чёрные глаза. Вот он, воплощение моей любви и ненависти, стоит передо мной, облокотившись спиной о дерево. Мои руки дёрнулись, в глазах быстро потемнело. Я почувствовала, что падаю назад. Но прежде чем холодная тёмная волна подхватила меня, я ещё успела почувствовать прикосновения рук друга, такие мягкие и тёплые. Я снова провалилась вниз…
Тепло, теплее, горячо… я попыталась открыть глаза, но что-то тяжёлое давило на них. Я могла только чувствовать. В районе руки разгорелся настоящий пожар. Яркое пламя разливалось по венам и текло по всему организму.
Вздох – режущая боль в лёгких, выдох – снова боль. Слышу рядом голоса, но не понимаю ни слова. Такое странное состояние! Словно невесомость – тело лёгкое, зато сознание слишком тяжёлое. С трудом всё-таки раскрываю глаза: кусочек неба заслоняет встревоженное лицо Наруто. Легко приподнимаюсь, он держит меня за спину.
- Наруто, можешь отпустить меня. Я себя контролирую.
Я поднялась на ноги и огляделась. Взгляд выхватил из пространства три фигуры: две мужские и одну женскую. Они стояли довольно близко. Молодой парень с мечом за спиной, которого я уже дважды видела на поле боя, красноволосая девушка, которую, кажется, зовут Карин, и он. Саске Утиха. Он стоит ко мне спиной, на кимоно знак клана.
Я не стала подходить или мешать их важному разговору.
- Наруто, пошли. Какаси-семпая здесь нет.
- Э? А Саске? Я думал, что ты обрадуешься, когда его увидишь.
- Да, конечно. Так же, как он мне.
- Зря ты. Ладно, пошли. Я тебе всё объясню.
Я развернулась и пошла в противоположенном от начального направлении. Наруто шёл рядом, тяжело вздыхая. Остановившись у знакомого поваленного дерева, я прыгнула на него и устроилась на древесине. Наруто так и остался стоять.
- Голова до сих пор болит. И почему ты раньше не предупредил меня?
- А что бы это изменило?
- Да если бы не обморок, я его могла прямо здесь, как почётного члена Акацки, отправить на тот свет!
- Вряд ли. Я хотел, чтобы ты сама его увидела.
- Доволен?
- Не очень, - признался он и затих. А потом вдруг добавил, - знаешь, а ведь он считает себя виноватым перед тобой.
- Интересно, за что?
- Он не мог прямо сказать, но я понял, что за то время, когда ты забеременела.
Я в шоке уставилась на Наруто. Саске… считает себя виноватым?
- Наруто, а он знает про Мисаки и Тадаси?
- Нет. Насколько я понял, он их даже не видел.
- Это хорошо.
- Почему?
- Ну, раз он себя считает виноватым, не будем добавлять ему ещё один груз вины. Не говорите ему.
- Сакура, почему? Он итак думает, что ты его ненавидишь. Так, почему?
- Потому, что я его ненавижу! Знаешь, когда я смотрела в его мангеке шаринган, мне было так больно, что я возненавидела всё, что любила.
Наруто тоже был в шоке от моих слов. Он опустил глаза и прямо спросил: Сакура, я задам тебе только один вопрос: ты его любишь?
Я уже хотела ответить категорическое «нет», но это простое слово застряло в горле. Снова врать, снова скрывать, снова любить и ненавидеть. Так зачем скрывать то, что Наруто итак знает?
- Люблю. Но это ничего не меняет. Он не любит меня, а я не хочу его даже видеть. И тем более не хочу, чтобы только из-за детей он играл в чувства со мной. Я устала от боли.
Наруто ничего не ответил. Только обнял меня за плечи, прижимая к себе. Он всё понимал. Конечно, он знал, что я скажу, знал, что я продолжаю любить его. И знал, что Саске меня не любит. Потому он ничего не сказал, а просто был рядом, как самый лучший друг.
Неделю я не видела Саске. В основном я занималась детьми и свадьбой Хинаты. Она так волновалась и стеснялась, что помощь ей была просто необходима. Без меня она четыре раза приходила, чтобы выбрать себе кимоно, но уходила ни с чем. Только когда мне это надоело, и я за руку потащила её к магазину, после бесконечных примерок мы выбрали то, что идеально ей подошло: тёмно-фиолетовое кимоно с изысканной вышивкой завитушками и рисунком из мелких цветов. Хината выглядела в нём, словно белая роза среди фиолетовых цветов. Едва завязали пояс, как она со скромной улыбкой заверила меня в том, что это именно то, что она искала. Я поздравила подругу с хорошим, «самостоятельным» выбором. Для себя я выбрала гораздо более скромное белое платье с алым поясом, на котором красовался рисунок из лепестков сакуры. Мне хотелось, чтобы именно Хината привлекала всеобщее внимание, а я была как можно более незаметной, тем более что Саске тоже пригласили на свадьбу.
Хината решила провести скромную церемонию, но постаралась пригласить всех знакомых, чтобы никого не обидеть. Я отдала должное её вкусу.
Тренировки продолжились. Из-за отсутствия прямой угрозы я перестала сама тренировать детей. Они стали ходить в академию для будущих шиноби. Естественно, там они сразу стали знаменитостями. Слух о том, что их мама – Харуно Сакура, которая в одиночку сражалась с самим Саске Утиха, тренировала детей, тренировала их наравне с командой Конохомару, пролетел быстро. Мои дети умели справляться с последствиями таких слухов и из раза в раз доказывали своё превосходство, но не зазнавались. К моему удовольствию, их наставником стал Шикамару. Идеальная кандидатура, чтобы сделать из них лучших из лучших. Правда, пришлось рассказать об их шарингане и остальных способностях. Шикамару был так деликатен, что удалось избежать расспросов об источнике шарингана. Впрочем, уповать на то, что самый умный и сообразительный шиноби в Конохе сам всё не понял, было бы глупо.
Тренировки проходили просто идеально. В отличие от Сая, на Джуго я могла положиться. Он был довольно скромен в своём обычном состоянии, а когда просыпалась печать, я быстро её успокаивала шаринганом.
Жизнь текла в привычном русле, но я знала, что, пока он не покинет деревню, спокойного будущего ждать не придётся…
Глава 3: Спасибо тебе…
С Саске я старалась даже не разговаривать. Слишком велик был соблазн сорваться. Он тоже не искал со мной встречи, что меня вполне устраивало. Только иногда появлялось сильное желание увидеть его. Это просто раздражало. Да ещё это глупое задание. Вчера Цунаде-сама велела разобраться с вражеской группой шиноби из Облака. Вроде ничего особенного в миссии, но вот условия: Наруто и Джуго остаются в деревне для другого задания, а я вынуждена отправиться с командой Саске! Хуже не придумаешь.
И вот я иду к главным воротам, чтобы вместе с Утихой и его командой провести пять просто незабываемых дней в кампании с вражескими шиноби! Надеюсь, они убьют меня сразу, чтоб не мучилась.
Две фигуры из трёх уже стоят там. Нет только одного человека. Саске. Я подошла к стене и облокотилась на шершавую поверхность спиной, скрестив руки на груди. Закрыв глаза и наслаждаясь тишиной, я всё же прислушивалась к звукам вокруг, ожидая лишь один. Это звук шагов по гравию. И вот он. Прекрасно слышу этот шорох, но глаз не открываю.
- Все готовы?
Недовольно отталкиваюсь от стены и киваю, глядя в пустоту. Все кивнули.
- Тогда идём.
Он первый рванулся вперёд. Словно голодный гепард, он резкими рывками двигался вперёд, оставляя Коноху за спиной.

Я двигалась позади всех, размышляя над собственной линией поведения. Что мне делать? Продолжать игнорировать или высказать всё прямо, вернуться и воспользоваться правом на одиночную работу, порывая все контакты. Саске Утиха, что же ты со мной сделал, раз второй вариант мне кажется привлекательным! Вдруг парень с белыми волосами отстал от Саске и поравнялся со мной.
- Привет. Я тут подумал, что просто молчать скучно, а Саске и Карин говорить не любят. Я Суйгецу Хоудзуки, а как вас зовут?
Я была сильно удивлена его невозмутимости и хорошему настроению. Лично мне это путешествие представлялось пятидневным походом в ад. Но он выглядел вполне дружелюбно, а мне было скучно, так что я решила скоротать свободное время вместе с ним.
- Харуно Сакура, можно просто Сакура.
Я пожала предложенную руку. Его ладонь была холодной и влажной, словно он только что вытащил её из воды.
- Сакура? Ты ведь наследница клана Розы и дзинтюрики, да?
- Да. Моя популярность меня опережает.
- Хм, а тебе это не нравится?
- Не особо. Я предпочитаю, чтобы враг не бежал с поля боя, едва услышит моё имя.
- А что, такое бывало?
- Было пару раз.
- Весело. Мне Джуго рассказывал, что ты раньше была в одной команде с Саске. И каково это?
Головы Саске и Карин дёрнулись в нашу сторону. Оказывается, наш разговор очень внимательно слушают. Я пожала плечами.
- Как у всех. Свои проблемы, свои заботы. Естественно, толпа поклонниц.
- Я так и думал!
Вдруг в разговор вмешалась Карин: А ты, наверняка, была среди них!
Скорее утверждение, чем вопрос. Скорее она меня раздражает, чем волнует. Скорее я убью её, чем она позволит себе подобное. Я оставила её слова без внимания, хотя ревнивые нотки мне определённо понравились. Ещё одна претендентка на его сердце? Желаю успеха, только не за мой счёт. Хоудзуки тоже не обратил на неё внимания.
- Джуго рассказывал, что у тебя есть дети?
Внутренне вздрогнув, я постаралась ничем не выдать своего страха.
- Да, двое. Мисаки и Тадаси.
- Сколько им лет?
- Шесть, - сердце пропустило удар, захотелось выть на луну.
- Они уже в Академии?
- Да.
Мысленно я только и молилась, чтобы он не спросил про отца детей. Но его мысли уже потекли совершенно в другом направлении. Он спрашивал меня о Джуго, о Розе, о миссиях, даже о Наруто. Я охотно отвечала, лишь бы он не коснулся запретной темы. Парочка впереди к нашему разговору не присоединялась. Они молчали. Сначала мне это даже нравилось, но вскоре пустота от тишины начала неприятно давить на виски.
Вечером Саске объявил привал. Я облегчённо вздохнула, ощущая, что ноги опухли и слегка покраснели. Пока Саске разводил костёр с помощью катона, Суйгецу пристроился рядом.
- Давай помогу.
- Как?
Он просто дотронулся ладонью до моей голени. Я вздрогнула, холодная влага приятно остужала кожу. Его ладонь медленно поднималась выше. Я блаженно закрыла глаза и откинулась назад, позволяя ему охладить гудящие ноги.
- Как у тебя это получается?
- Просто я очередной эксперимент Оротимару. Моё тело на 99% состоит из воды.
- Это как?
- А вот так.
Он убрал руку и чуть-чуть отодвинулся назад. Вдруг вместо лица, на которое я смотрела, появилось что-то вроде объёмной лужи. А через секунду опять появился Хоудзуки.
- Противно, да?
Он расстроился. Было видно, что его очень заботило то, что он чем-то отличается от других. Я выдохнула и достала иглу. Проткнула палец и выставила его вперёд перед ним. Усилием воли я заставила кровь потемнеть. Мы вместе смотрели, как кровь приобретает более тёмную окраску, пока капли совсем не почернели. Я перевернула ладонь, капли упали на траву и прожгли ей насквозь.
- А это противно? Знаешь, Наруто всегда был одинок только потому, что люди боялись дзинтюрики. Но он доказал всем, что его зовут не дзинтюрики и не монстр. Он проявил себя, и теперь для всех он просто Наруто!
Саске хмыкнул и пошёл куда-то. Карин поднялась с земли и последовала за ним, виляя бёдрами.
Следующим вечером мы уже достигли пункта нашего назначения. Маленькая деревушка была совсем близко к границе с Сунной, что позволяло группе скрываться от наших шиноби, переходя на другую сторону границы. Но сейчас мы заручились поддержкой со стороны Гаары, а значит, могли поймать этих пакостников. По нашей информации они разместились именно в этой деревне.
Домики шли стройным рядком, и были так похожи друг на друга, что, если б не наличники, можно было легко заблудиться. Мы шли по центральной улице, разыскивая местную гостиницу. Оказавшись в небольшом уютном здании, Утиха подошёл к администратору, чтобы попросить комнаты на одну ночь. Комнаты нам нужны были скорее для прикрытия, чем для настоящего отдыха. Утиха надеялся найти шиноби здесь: особой изобретательностью они не отличались, и был реальный шанс найти их в гостинице, чем в лесу.
К моему неудовольствию, меня разместили с Карин. Теперь я не сомневалась, что мирными наши отношения точно не будут. Либо я её сегодня же задушу, либо дам затрещину прямо при этом самовлюблённом павлине, стоит ей только сказать что-нибудь обо мне, нас с Саске или моих детях. Тут уж её сам Утиха не защитит!
Мы разбирали вещи в разных углах комнаты, стараясь не разговаривать и даже не смотреть в сторону друг друга, когда в дверь постучали. Рыжая вскинула голову и самым сладким голоском, на который, очевидно, была способна, пропела: Войдите.
В комнату вошёл никто иной, как Саске Утиха. Оглядев скромное жилище, он остановился взглядом на нас.
- Карин, нам нужны твои способности. Ты их чувствуешь?
Девушка закрыла глаза. Через пару секунд она уже открыла глаза: Слабая чакра. Скорее всего, они сейчас за пределами деревни. Северо-запад, если быть точной.
- Отлично. Выступаем через полчаса, следи за их передвижениями.
- Конечно. Саске-кун. А мы сходим сегодня на горячие источники?
Девчонка обвилась вокруг него, словно развратная змея. Её цепкие пальчики с длинными красными ноготочками аккуратно разместились на его шее, другая рука перебирала чёрные волосы. Он даже не смотрел на неё, наблюдая за углом комнаты, где лежали наши сумки. Но и убирать её руки он тоже не собирался. Я сдавлено хихикнула. Вешалка, а не девушка! Просто идеальная пара для этого шкафа без сердца и ручек.
- Посмотрим.
Он вышел из комнаты, оставив нас вдвоём. Естественно, мы не разговаривали. Её явная враждебность не настораживала, а скорее забавила меня. Но то, что Саске в какой-то мере ей импонировал, мне тоже не нравилось. Но мысль, что я ревную, я растёрла в пыль и развеяла где-то в собственном сознании.
Мне было вполне комфортно размышлять о собственных чувствах, не смотря на наличии в комнате одной молчаливой, но назойливой девчонки. Она раздражала меня. Всё в её внешности, поведении, манерах, казалось, было соткано из белых ниток флирта. Слишком явно она вешалась Саске на шею. Теперь я прекрасно понимаю его отношение к этому «Саске-кун». Оказывается, со стороны это реально раздражает.
Потом мы пошли в лес, ведомые Карин. Она безошибочно чувствовала чакру этих шиноби и вела нас всё дальше от города. Суйгецу снова развлекал меня разговором, я рассеянно кивала и улыбалась, но совсем не слушала. Мои мысли крутились вокруг парочки впереди. Нужно разобраться, что я чувствую к Саске, иначе собственное сердце сведёт меня с ума.
Мы ушли вглубь леса. Здесь деревья были несколько гуще, чем рядом с городом.
- Они довольно близко, - сказала девушка, останавливаясь у большого дуба.
Я прислушалась: за деревьями раздавались неясные звуки, походившие на разговор.
- Сколько их?
- Шестеро.
- Идём?
- Сакура, ты остаёшься с Карин, а мы идём.
Я от шока застыла на месте.
- Почему?
- Сакура, это не обсуждается. Ты медик, твоя задача только помогать нам.
- Учиха, не забывай, что я не просто медик. Я буду сражаться наравне с вами.
- Нет.
- Да. Саске, ты же знаешь, что в стороне я не останусь при любом раскладе!
Он молчал, задумчиво глядя мне в глазах. Я выразила во взгляде всю свою решительность.
- Хорошо.
- И я, и я тоже буду.
Я удивлённо посмотрела на Карин. Неужели, она, правда, хочет помочь? Я уже хотела изменить своё мнение о ней, как вдруг заметила, как она посмотрела на Саске. Хищница! Просто она хочет добиться от него уважения или сочувствия. Видимо, ей не особо понравилась моя настойчивость. Или реакция Саске её не устроила. Не знаю, что у неё на уме, но нужно будет подстраховать её.
Саске просто пожал плечами. Я фыркнула так, чтобы никто не услышал.
Как самая настоящая команда, мы одновременно вышли из густого сумрака леса на светлое пространство. Здесь деревья располагались свободнее, чем там, откуда мы пришли.
На фоне деревьев стояла небольшая группа. Тёмные костюмы и наличники ясно говорили нам о том, что мы достигли цели. Как только они услышали наши шаги, естественно, сразу же обернулись. Это был шок. Они скользили испуганными взглядами от мечника Суйгецу, потом на меня, потом на Саске. Тот, что был их главарём, выглядел самым напуганным. Возможно, кто-то и не знал в лицо Учиху Саске, но уж он-то имел представление о великом наследнике клана.
- Шиноби из скрытого Облака. За произвол на территории страны Огня мы вынуждены забрать вас с собой в Коноху.
- Хм, должно быть, мы довольно большая проблема, если за нами посылают Учиху Саске и Харуно Сакуру?
Бой начался незамедлительно. Это оказалось не так интересно, как можно было предположить. Не смотря на численный перевес, они не могли даже удары наносить. Нас с Саске вполне хватало, чтобы сдерживать все их атаки. Один из них использовал техники воды, другой земли, третий воздуха, четвёртый молнии. Их атаки с землёй были гораздо сильнее моих, но вот катон Саске они побороть не смогли. У меня не было желания гоняться за ними по всему лесу, потому я просто выпустила нить крови, чтобы схватить самых неугомонных из них. Девушку с тёмными волосами, не смотря на все её ругательства и бесполезные атаки, я скрутила первой. Она ещё пыталась сопротивляться
, но верёвки не дали ей ни малейшего шанса. Другой парень, с которым я сражалась параллельно, был проворней. Он избегал моих прямых атак, предпочитая держаться на расстоянии. Собственно, это мало ему помогало. Я просто создала теневых клонов, которые аккуратно обступили его, не оставляя шанса сбежать. Я уже выпустила верёвку, чтобы его связать, но тут моё внимание отвлёк шум. Я инстинктивно обернулась, сердце пропустило удар. Пока Карин сражалась с одним из шиноби, сильно ему уступая по силе, теневой клон с кунаем приближался к ней сзади. Было слишком поздно, чтобы кричать или создать технику. Но оставался ещё один выход, единственно верный. Я рванулась вперёд, сосредоточив чакру в ногах. В тот самый момент, как его кунай почти коснулся её спины, я оказалась у него на пути. Глупая девчонка полетела вперёд, прямо в объятия Суйгецу, который успел расправиться с её врагом.
Режущая боль проникала в район живота, но я только зашипела, и одним коротким движением прикончила клона. Битва почти закончилась: оставался только главарь, который стоял в отдалении, чтобы не попасть под смертельную технику Саске. Увидев, что что-то идёт не так, Саске обернулся. Я под действием шока и адреналина одновременно всё ещё стояла, не смотря на кунай в животе. Саске тем временем бросился к Карин. Он мягко поднял её за плечи и спросил: Ты в порядке?
- Да, меня толкнула эта идиотка, Сакура.
Я едва не закричала от досады. Она думает, что я просто хотела её толкнуть. И кто из нас идиотка? Саске разъярённо повернулся ко мне, желая что-то сказать. Он уже открыл рот, гневно сверкая глазами, но в последнюю секунду остановился. Его взгляд упал на тёмно-красное пятно и вражеский кунай. Он всё понял мгновенно. А я не имея ни малейшего желания что-то кому-то объяснять, упала вниз. Но не успела я коснуться земли, как кто-то очень сильный подхватил меня за спину. Я с трудом открыла глаза, и едва не задохнулась от ужаса: в миллиметре от моего лица сияли беспокойством глаза Саске. Я попыталась его оттолкнуть, но ничего не вышло: шок уже прошёл, и кровавая рана дала о себе знать. Руки задрожали и опустились вниз. Он наклонился ещё ближе и прошептал мне на ухо: Прости, сейчас будет больно.
Одна его рука с моей спины переместилась на живот. Короткий рывок, и кровь хлынула открытой струёй. Задыхаясь от боли, я всё же толкнула его в грудь. Саске легко поддался и слегка отстранился, но всё ещё продолжал держать меня.
Печать, другая, и рана затягивается под воздействием силы. Я несколько минут приходила в себя.
Мой взгляд упал за спину Учихи. Вот чёрт! Главарь банды, про которого мы почти забыли, складывал печати. Активировав шаринган, я узнала взрывные печати.
- Саске, сзади.
Он обернулся, но времени уже не было. Вскакивая на ноги, я в отчаянной попытке защитить команду активировала щит. Дальше была только яркая вспышка света, боль во всём теле, тьма и тишина…

Я ничего не ответила. Слишком устала: от боя или одиночества – даже разбираться не хотелось. Просто я чувствовала, что нельзя доверять его словам. Ещё одного разочарования я не выдержу! А ведь хочется! Чёрт, как же хочется поверить, что он сказал правду. Но это слишком опасно. Гораздо опаснее, чем чужие шиноби, миссии, шаринган. Опаснее потому, что, стоит только посмотреть в его глаза, поверить в его слова, а потом потерять всю надежду, как я раскрошусь на маленькие кусочки. И никто меня не соберёт: не сможет.
Я шла домой, пытаясь не показать Тадаси свою боль. Но даже ребёнок увидел, что с его мамой что-то не так. Теперь он пытался меня развеселить: говорил, что всё хорошо, шутил и смеялся, лишь бы не чувствовать, как мне плохо. В конце концов, я взяла себя в руки, как делала уже на протяжении семи лет, и сделала вид, что у меня всё в порядке.
Дома нас ждала напуганная Мисаки. Мы утешали её, сидя под одним пледом на диванчике. Я рассказывала им разные истории о моих миссиях. Даже когда Тадаси рассказывал Мисаки о том, сто встретил Саске, мне удалось сохранить самообладание. Потом по многочисленным просьбам, я рассказала о том, как мы с Саске были в одной команде. Странно, но когда произносишь вслух всё, что раньше казалось таким угнетающим, мировоззрение меняется. Оказалось, что в моих воспоминаниях о нём гораздо меньше боли, чем я думала.
Ночью я спала спокойно: сил на слёзы не осталось. Хорошо, что я готовила себя к тому, что Саске меня не любит – иначе ночь прошла бы в бесконечных размышлениях о нём.
Утро принесло с собой небольшую головную боль. Выпив таблетку, я пошла на работу, проводив детей в Академию. Няни то у нас больше нет!
В деревне кипела жизнь. Все куда-то бежали, торопились, о чём-то болтали и весело смеялись. Я присоединилась к этому всеобщему помешательству, чтобы было легче спрятать свои чувства. Сегодня я как никогда старалась убедить себя, что Саске с Карин будут счастливы. Но сама себе противоречила, понимая, что натура Карин меньше всего подходит ему. Пусть встречается с Ино – может быть, они станут хорошей парой. Но Ино, кажется, другого мнения. Она в сторону Саске даже не смотрит.
В больнице работы было мало. Я совершила обход, вылечила одного из раненых шиноби сразу, чтоб перед глазами не маячил. Оставшись в кабинете одна, я легла на диван, наслаждаясь покоем. Нужно будет попросить отпуск – постоянные миссии, работа в больнице, тренировки, дети – словом, всё это выматывает до предела. Да ещё и Саске. Сколько можно думать о нём?
Во время обеденного перерыва решила прогуляться по парку. Свежий ветер и приятная тень нежно обволакивали меня. Я поддалась желанию ноющего от усталости тела и опустилась на ближайшую скамейку. Я была одна. Было слишком жарко, чтобы кто-то гулял здесь в такое время, но тень остужала воздух. Выпив припасённый сок и онегири. Только я вытерла губы салфеткой, как меня напугал тихий голос: Я тебя искал.
Я вздрогнула, успев узнать голос Саске. Нежный, с бархатными нотками, он был похож на порыв ветра: быстрый, но одновременно ласковый.
Я вскочила со скамейки и резко обернулась к нему. Он был спокоен. Только в его глазах плясало пламя жизни.
- Саске, зачем ты меня искал?
- Я же предупреждал, что нам нужно поговорить. Или ты забыла?
- И не вспоминала. О чём ты хотел поговорить?
- Я люблю тебя!
- Нет, не любишь. И это не я должна тебе говорить.
- Люблю, почему ты не веришь?
- Саске, вчера я тебе уже сказала: вы и Карин – чудесная пара.
- Карин? Сакура, я не люблю её!
- Тогда зачем целовал?
- Мне было необходимо забыться.
- Что это значит?
- Я думал о тебе, но думал, что ты меня ненавидишь. Я мстил тебе с Карин.
Я едва не задохнулась от боли.
- Мстил? То есть ты специально целовал её, чтобы я начала ревновать? Учиха – ты просто сволочь!

Я развернулась и пошла вглубь парка. Слёзы полились из глаз, стоило пройти пару шагов. На раскалённый асфальт падали тёплые капли, превращаясь в маленькие пятнышки. Я не бежала – всё равно, если захочет – догонит. Как больно. Сердце сжалось от чувства отчаяния. Я люблю его! Люблю, и всегда буду любить, а он не ценит моих чувств, просто играет с ними. Кто-то перехватывает меня за руку. Я не пытаюсь вырваться – сил нет. Я просто развернулась, утыкаясь носом в его ароматную куртку шиноби. Сквозь чёрную ткань я чувствовала слабый аромат, исходящий от его тела. Лёгкий, но чуть резковатый – он не душил, а приятно щекотал нос. Я вдохнула глубже, запоминая это томительно-сладкое ощущение. Слёзы терялись где-то в складках ткани. Я громко всхлипывала, пытаясь справиться с тем, что сейчас чувствовала. С одной стороны, это больно, видеть, как он целовался с другой, но с другой стороны, он любит меня. И я знаю, что это правда. Давно знала, но боялась себе в этом признаться.
Его рука скользнула по моим волосам, нежно гладя их. Я так и стояла, продолжая плакать, пока не поняла, что это бессмысленно. А Саске постоянно шептал, склонившись надо мной: Прости меня, прошу, прости меня. Умоляю, прости меня.
- Как я могу? Ты же просто играешь со мной.
- Нет. Послушай меня очень внимательно!
Он приподнял пальцами мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. Я подчинилась, зная, что он не хочет причинить мне боль. Его глаза нежно оглядывали моё красное лицо. Он вдруг опустился ближе и прошёлся языком по щеке, слизывая шальную слезу.
- Я люблю тебя! И я сделаю тебя самой счастливой девушкой на свете. Только прошу, ответь мне на один вопрос: я отец твоих детей?
Я вздрогнула, но, вспомнив слова Цунаде-сама, вдруг поняла, что прятаться бесполезно. Он уже понимает, просто хочет, чтобы именно я сказала ему об этом.
- Да, ты единственный, кого я любила.
Он застонал. Сначала я растерялась, а потом поняла, что он просто не может по-другому выразить свою радость. Его руки безвольно опустились, и Саске рухнул передо мной на колени. Я слегка отшатнулась от испуга, но его руки легко обхватили мои ноги. Он поднял на меня глаза. Я стояла и смотрела сверху вниз на него. В уголках его чёрных глаз сияли чистые слёзы. Он не плакал – Учихи на это не способны. Но его глаза сияли счастьем и любовью. Я улыбнулась и слегка нагнулась вперёд.
- Спасибо тебе, Сакура!
- За что спасибо?
- За всё…
Я никогда раньше не была так счастлива. Он стоял передо мной на коленях, слегка поглаживая руками колени.
- Выходи за меня замуж!
- Саске… - выдохнула я, опускаясь на колени. Слеза скатилась по коже и замерла у подбородка. Он одной рукой нежно коснулся щеки, приблизился ко мне и коснулся губами кожи, слизывая солёную воду. Оставляя дорожку из слабых поцелуев, он поднялся чуть выше, захватывая в поцелуе мои губы. Я ответила, подчиняясь нашему общему порыву. Сердце билось с такой скоростью, что становилось сложно дышать.
Его язык проскользил по нижней губе, желая продолжения. Я обняла его за шею. Его руки переместились на талию. Одновременно мы начали подниматься. Когда нам удалось встать, он с тихим стоном нетерпения придвинул меня ближе, раздвигая губы языком.
Мы так и стояли одни в парке, чувствуя то счастье, которые могли увидеть и принять только влюблённые, которые нашли счастье друг в друге. Когда мы одновременно оторвались друг от друга, чтобы вдохнуть, он улыбнулся слегка скованной улыбкой.
- Ты не ответила на мой вопрос.
- А что бы ты хотел услышать?
- Однозначное «да».
Я специально приблизилась к нему очень близко и слегка развернула его голову к себе. Коснувшись губами уха, я обожгла его кожу тихим шёпотом «Да».
- Я люблю тебя.
- Я тоже тебя люблю.
Он хотел снова поцеловать меня, но я засмеялась и вырвалась из его цепких объятий. Посмотрев на его недоумение, я побежала от него из парка. Сзади слышались тихие шаги. Заливаясь счастливым смехом, я бежала по улице, пока не осознала, что совершенно не знала места, где оказалась. Но Саске не отставал, поддерживая мою маленькую игру.

Когда я завернула за угол, прижимаясь к стене и пытаясь отдышаться, он неожиданно возник передо мной. Тут же, не успела я отдышаться, как его руки сковали мои запястья, а губы с жадностью раскрыли мои. Я улыбнулась ему в губы, поддаваясь ласкам языка. Когда он отстранился, я в изнеможении почти скатилась вниз по стене, но его руки быстрее, чем я успела это осознать, поддержали меня, приподнимая выше. Он наклонился совсем близко и прошептал: Ты единственная девушка, за которой я вот так буду гоняться по улицам.
- Я знаю, - ответила я, прикасаясь губами к его щеке. Медленно я опускалась вниз по лицу: от щеки к подбородку, от подбородка к шее, от шеи к её основанию. Он обхватил мои волосы рукой, лаская нежные пряди длинными пальцами.
Вдруг, резко застонав, он слегка оттолкнул меня назад. Его пальцы жёстче сжали волосы, но я не сопротивлялась: если он мной дорожит, то ничего плохого не сделает. И я не обманулась в ожиданиях. Когда я запрокинула назад голову, он приблизился, раздвигая коленом мои ноги. Его язык всей своей поверхностью прошёлся по моей шее до самого основания.
Он облизывал меня, словно мороженое в знойный день. Когда его язык остановился на моём ушке, я не сдержала стона. Но тут же опомнилась, осознав, что мы находимся в подворотне, и в любую минуту нас могут найти.
- Саске, перестань. А вдруг здесь кто-то из знакомых пройдёт?
- Плевать. Ты моя, а остальное не важно.
- Саске, не надо. Я не хочу.
Он зашипел, и резко опустился на уровень моей груди, прихватывая зубами сосок. Я тихо выдохнула. Жарко!
- Сакура, ты хочешь меня сейчас?
Я взвесила: что же лучше, сказать правду или нет.
- Саске, не здесь и не сейчас!
- Ты пытаешься мне сопротивляться?
Он игриво прижал мои запястья, показывая, кто тут главный. Конечно, у меня оставался ещё один вариант – друг всех женщин, но мне очень не хотелось травмировать пах своего будущего мужа.
И всё же я вырвалась и побежала от него в сторону оживлённой улицы. Он рванулся за мной и схватил за руку, притягивая к себе. Я потеряла равновесие и упала в его располагающие объятия. Он по-доброму рассмеялся, глядя на моё недовольное лицо. Я недовольно поднялась, но прежде, чем я успела что-то сказать, он вдруг схватил меня на руки.
- Саске, что ты делаешь?
- Привыкай.
Он улыбнулся очаровательной ехидной улыбкой. Я легонько била его в плечи, чтобы он меня опустил, но Саске всё это лишь смешило. Я краснела, когда прохожие оглядывались на сумасшедшую пару, но его это мало волновало. Активировав чакру в ногах, он вдруг сорвался на бег. Ветер ласково остужал кожу, но, чувствуя напряжённые мышцы Саске, я не могла избавиться от дикого жара во всём теле.
Он бежал каких-то пару мгновений, но вот мы оказались у больших кованых ворот. Я спрыгнула вниз и с удивлением уставилась на эмблему веера, задувающего огонь.
- Поместье клана Учиха?
- Наше поместье, только наше.
- Саске…
- Не нужно… В знак своей любви, я хочу, чтобы ты вошла сюда сейчас полноценной хозяйкой.
- Но, разве, сначала для этого не нужна свадьба?
- Нет. Я говорю не о стенах, а о себе. С сегодняшнего дня ты станешь хозяйкой моего сердца. Ты согласна?
- Согласна. Ради тебя я согласна на всё.
- Я счастлив.
Он обнял меня. Одновременно, шаг в шаг мы с ним переступили порог нашего нового дома.
- Сакура, скажи то, что ты не сказала мне в переулке.
Я улыбнулась, ожидая приятного продолжения. Играя с его выдержкой, я не прикоснулась губами к его уху, но длинный язычок проник в его ушко. Саске вздрогнул.
- Я хочу только тебя!
- Скажи ещё!
- Хочу…
Больше он терпеть не мог. Он снова подхватил меня на руки и потащил в сторону другой комнаты. От его пинка дверь слетела с петель и полетела далеко в сторону. Мои глаза от удивления расширились, но прежде, чем я успела возмутиться, спиной я почувствовала под собой пружинистый материал. Саске склонился надо мной, прижав своим телом к широкой поверхности кровати. Его внимательный взгляд сосредоточился на моих глазах…
… смотрю её в глаза, лишь бы отвлечься от притягательного тела. Чувствую томительное возбуждение в районе паха, но ещё слишком рано это демонстрировать. Столько лет прошло с нашего первого и последнего раза, интересно, помнишь ли ты меня? Лично я помню всё, хоть тогда был в сладком тумане, навеянном твоим обаянием. Я долго думал, что выиграл, получив тебя в качестве приза, но потом понял: стоило мне коснуться тебя, прошептать заветные слова в твоё маленькое ушко, как проиграли мы оба. Единственным победителем в нашей бессмысленной сладкой битве была любовь.
И вот снова я нависаю над тобой. Снова смотрю тебе в глаза, но сейчас всё по-другому. Мы уже взрослые, ты моя невеста, моя жизнь, моё сердце принадлежит тебе, а твоё мне. И это ощущение будоражит кровь, заставляя желать тебя ещё больше. Интересно, а о чём думаешь ты? ...
…Какой внимательный взгляд. В твоих глазах отражение моего прошлого. Моего и твоего, потому, что тогда оно было одновременно нашим и чужим. Сейчас всё по-другому, более сильно, страстно, правдиво и правильно. Я больше не буду плакать из-за тебя, разве что от счастья. Я уверена в тебе, в себе, в своих чувствах. Мои руки скользят по твоей спине, чтобы стать ещё ближе. Ты напрягся, ощущая лёгкие невесомые прикосновения. Ты склонился ближе и почти робко коснулся своими губами моих. Я слегка приоткрыла уста, впуская полноценного хозяина. Только ты, только так, только вместе! И вот ты с торжеством изучаешь свои новые владения. И это только начало! Твой язык страстно сплетается с моим. Горячо… ты мнёшь своими губами мои, проводя языком по внутренним стенкам. Сладкая слюна смешивается, мы становимся единым целым, но только языками. Мало, слишком мало…

… Её податливый рот мягко встречает меня. Больше приглашения я ждать никогда не буду. Скоро эта девушка сменит свою фамилию на более подходящую, чтобы навсегда остаться со мной. Только она нужна мне! Каким идиотом я был, когда искал утешения самолюбию в объятиях Карин! Её поцелуй был ничем в сравнении с тем, что я чувствую сейчас. Наши языки вместе, воздух не нужен, нужна только её кожа со слабым ароматом ванили, её губы под моими губами и вся она, принадлежащая целиком и полностью мне одному. Страсть захватывает мозг. Отстраняюсь от тебя, чувствуя резкую нехватку кислорода. Чёртов воздух! И зачем ты нужен, если приходится прерывать такой поцелуй. Ты тоже недовольна: тонкие бровки поползли к переносице. Ухмыляюсь и медленно склоняюсь к уху, чтобы ты чувствовала меня сильнее. Ты замираешь, мне это нравится.
- Не волнуйся, любимая. У нас будет целая вечность, чтобы наслаждаться друг другом.
Ты томно выдыхаешь и, не поворачивая головы, откликаешься: Мне не хватит и вечности.
- Посмотрим, что ты скажешь, если я буду хотеть тебя всю ночь!
- Саске, - томно выдыхаешь ты моё имя так, что желание острой пикой вонзается вглубь меня.
Резким рывком я рву на тебе кофту. Ты слегка шокирована, но Учихи на ветер слов не бросают. Сегодня ты станешь моей… навсегда…
… ткань податливо разлетается на куски в его сильных руках. Накаченные мышцы с напряжением сжимают бледно-розовую лёгкую ткань. Вот ты отпускаешь бесполезные лоскутки, найдя более интересное занятие. Я не боюсь твоей страсти, я боюсь, что не смогу выдержать. Но первые и последние страхи немедленно исчезают, стоит тебе единственный раз прикоснуться губами к обнажённой коже груди. Электрический ток пробегает от этого места. Чёрт, Учиха! Запрещённый приём – использовать на мне чадори, пусть и не настоящее, но не менее действенное. Твои губы обдали кожу мягким теплом. Вот ты чуть отстранился, наслаждаясь собственными чувствами, облизал уста и прерывисто выдохнул. Неужели, так желаешь?
Твой язык уже исследует моё тело. Кажется, кто-то забыл о том, какое оно. Расплатой за это будет твоё невыносимое наслаждение, которое я доведу до пика. Аккуратно, трепетно, ты прикасаешься к самой нежной коже на груди, заставляя желать продолжения. Томительно, волшебно! Ты прикусываешь зубами мою плоть и продолжаешь касаться краешком языка. Я тебе ещё отплачу за это! Мои руки скользят по твоей спине, насильно прижимая к себе чуть ближе. Пальцы сжимают ткань юкаты, тянут её на себя. Ткань ползёт вперёд и скрывает вид чёрных волос. Ты легко оттолкнулся назад, чтобы мне было легче. И вот я могу видеть твой торс во всей своей красе. Накаченный, сильный, тренированный – мышцы легко перекатывается под бледной кожей. Ты прекрасен! Но я тебе этого не скажу – скажут мои губы, пальцы, моё тело. Ты поймёшь… ты поймёшь и ответишь тем же. Провожу дрожащими руками по коже. От моих прикосновений пробегают мурашки. Ты снова прикасаешься ко мне губами, языком исследуешь меня от ключиц до пупка. Не опускаешься ниже: заводишь или играешь? В любом случае мне очень нравится. Твои чёрные волосы приятно щекочут кожу в области груди. Я не сдерживаюсь и начинаю тихо смеяться…
… в комнате раздаётся её тихий смех. Такой нежный волнующий звук. Поднимаю голову – ты улыбаешься. Захватываю твою улыбку своими губами: не хочу терять и мига нашей близости. Снова танец языков: нежный вальс или страстное танго? Становится трудно дышать. Желание диким зверем ревёт где-то в области сердца и опускается ниже.
Отпускаю твои горящие губы, провожу всей шириной языка по обнажённой коже, попутно убирая эти чёртовы лоскутки одежды. Оперившись на одну руку, другой расстёгиваю твой чёрный лиф. Похоже, что ты решила свести меня с ума лишь своим нижним бельём.
Снимаю лиф и снова припадаю губами к твоей груди. Больше мне ничего не мешает, только внутреннее желание поскорее опуститься ниже. Проглатываю твой сладкий стон. Ты тоже сдерживаешься, но сладкий стон вырывается из губ. Не хочу сдерживаться!
Чувствительные рецепторы языка чувствуют этот аромат ванили, который исходит от твоей кожи. Сладко… опускаюсь ниже, касаюсь низа твоего плоского животика. Ты выгибаешься мне на встречу.
Подрагивающие руки тянутся к твоим шортам. Пуговицы разлетаются в сторону под напором чакры. Давно я не чувствовал такого возбуждения, которое буквально заставляло даже чакру рваться из моего тела. И через пальцы бледно-голубое пламя позволило разодрать её шорты. Я зверь, дикий лев, который жаждет только свою добычу. Но лев просто берёт, а я хочу дарить своей добыче, своей жертве такой же экстаз, который испытываю сам. И пусть жертва сама испытает удовольствие от своей гибели в объятиях убийцы, чувствуя его природную похоть и желание. Чёрное кружевное бельё – трудно дышать, в штанах тесно.
И вот она – моя цель. Медленно стаскиваю последние остатки твоего нижнего белья, ты податливо выгибаешься на встречу. Ты моя, и от этого чувства сносит крышу…
… его губы нежно прикасаются к области между моих широко раздвинутых ног. Тело жаждет его, жаждет каждого прикосновения, жаждет того наслаждения, о котором я помнила в течение всей жизни. И Саске это чувствует. Место его губ занимают пальцы. Он проводит ими соблазняющие линии вдоль и поперёк. А губы опускаются дальше по бедру, к коленке. Язык проводит мокрую дорожку. Останавливаешься на икре и целуешь кожу ноги. Саске… томный выдох заставляет тебя улыбнуться и подняться выше. И снова пытка ожиданием твоих прикосновений. И вот с торжеством твой язык касается меня. Я громко вскрикиваю, зная, что доставлю тебе этим удовольствие. Мои руки запутались в твоих мягких волосах, прижимая голову ближе к собственному телу. Ты сводишь меня с ума! Заставляешь хотеть, поддаваться, желать. И это только с тобой. Остальные меня не интересуют.
Твой похотливый язык облизывает самую чувствительную мою часть. Вот ты проник внутрь, а я выгнулась дугой над кроватью, чтобы чувствовать ещё больше. Ты просто змей-искуситель, который призван, чтобы свести меня с ума! Но я не позволю тебе просто так наслаждаться моими стонами!
Когда вожделение возрастает, я резко отталкиваю тебя назад. Ты послушно поднимаешь на меня взгляд безумных глаз. Да, в тёмных глубинах твоих очей горит пожар страсти. Ты облизываешь губы, словно после мороженого. А я отталкиваюсь от кровати, и оказываюсь прямо перед тобой, сидя на коленях. С тихим рычанием тянусь к тебе и захватываю в плен твои губы. Ты удивлён моими действиями, но тебе нравится. Твоя рука скользит по волосам, прижимая голову к себе. Но у меня другие планы. Опираясь одной рукой, вторая медленно, играя пальцами с твоим торсом, пробирается к низу живота. Ты дрожишь от безумных догадок. А мои пальчики уже расстегнули молнию штанов и пробрались внутрь. Ммм, Учиха, а ты, оказывается, не носишь нижнее бельё. От возбуждения подрагивают руки. Глаза застилает сладкая пелена безумия. Стаскиваю с тебя штаны и кидаю в сторону. В твоих глазах горит огонь желанного безумия. Опускаю взгляд, чтобы раньше времени не сорваться. Пальцы медленно касаются твоей эрогенной зоны…
… её кожа соприкасается с моей, и электрический заряд пробегает по всему тела, разливаясь тёплой волной желания. А она не останавливается. Смотрит прямо мне в глаза, пальчиками обхватив и нежно сжав моё естество. Медленными, тягучими движениями, ты начинаешь массировать кожу, заставляя меня терять голову от возбуждения. Она обхватила головку и медленно начала размазывать белые капли моего возбуждения по ней. А она насмехается надо мной, прикасаясь губами к шее и облизывая её. Её тихий шёпот заставляет меня почти рычать от желания.
- Значит, ты пытался заставить меня ревновать с Карин? И что, она лучше целуется?
И тут я получаю такой поцелуй, от которого желание выходит на первое место, а мозг отказывается воспринимать реальность.
Её губы захватывают мои, а язык проскользил по губам и очутился в моём рту. Мм, оказывается, ты просто волшебно целуешься! Дико, сильно, ты то покусываешь, то облизываешь мой язык, заставляя поддаваться желаниям. Потом она аккуратно отстранилась, показывая, как нас соединяют наши языки. Короткий вдох, и снова бесстыдный жаркий поцелуй. Потом она опускается ниже, проводя мокрую дорожку от подбородка до груди. Потом ниже, ниже, и вот, она расположилась между моих ног. Её ехидная улыбка заводит меня ещё больше. И она это знает.
- Так что? Она лучше?
- Нет. По сравнению с тобой, она просто пустышка.
- Ты уверен?
Прикосновение сводит с ума, и я не сдерживаю довольного стона.
А она, наслаждаясь моими метаниями, слегка поцеловала меня в самую головку. Не останавливаясь на достигнутом, она погрузила член в свой маленький рот, лаская языком. Я никогда ещё не испытывал таких ощущений. Я хотел взять её здесь и сейчас, чтобы навсегда сделать своей.
И вот она отпускает меня, позволяя отдышаться. Становится слегка прохладно, но я это быстро исправляю.
- Ты разбудила во мне зверя, - выдыхаю я ей в губы. Короткий страстный поцелуй по моим правилам.
Теперь мы меняемся ролями. Я опрокидываю её назад, располагаясь между раздвинутых ног. Теперь она не стонет – кричит от моих безумных ласк. Но сдерживаться уже невозможно. Почти… мне нужно только одно её слово, чтобы сорваться. И вот её всхлип, умоляющий меня о продолжении, мягко срывается и застревает в сознании: «Саске, пожалуйста!»
Мой рык перерастает в хриплый стон, когда я резко хватаю свою возлюбленную за бёдра и одним сильным движением проникаю в неё…
… волшебно! Его естество почти разрывает меня изнутри, но это такая желанная боль, такая нужная близость и такая важная секунда для меня, что я кричу его имя, зная, что он тот, кто должен это услышать.
Он начинает двигаться…
Каждое его движение внутри меня разрывает на сотни кусков сердце. Оно бьётся так часто, что может выпрыгнуть из груди, растерзать всю меня, оставить на моём месте лишь сгусток дыма. Но даже этот сгусток будет наполнен счастьем. Мы преодолели всё: ненависть, боль, одиночество, непонимание. И теперь мы вместе: безраздельно, до конца!
Его ритм был полон огня и страсти. У нас не было сил сдерживать свои желания, и на каждый его страстный, почти гневный выпад, я отвечала тем же, двигая бёдрами в такт его движениям, и крича от экстаза. Он рычал от эйфории, задавая ритм собственного сердца нашей любви. Яркие вспышки мелькали в моём почти обезумевшем сознании, когда он вдруг резко подтянул меня на себя, сажая на колени. Он ласково прошёлся языком по щеке.
Я закрыла рот рукой, не в силах вытерпеть одновременно столько удовольствия. Но тут же услышала его хриплый голос, похожий на рычание тигра.
- Сакура, не делай так. Мне так нравится слушать твои стоны!
Я покорно убрала ладонь и посмотрела прямо на него.
- Я люблю тебя!
Хриплый выдох мне в волосы.
- Скажи ещё!
- Сказать что?
- Умоляю, скажи, что любишь меня!
- Я люблю тебя.
Он нашёл мои губы и поцеловал. Этот поцелуй составлял резкий контраст с движениями. Его бёдра резко двигались, заставляя меня чувствовать почти мучительный экстаз, а губы нежно ласкали, заставляя сердце трепетать от радости.
Движения становились резче…
… движения становились резче. Я не мог сдерживать себя, желая взять её полностью. Её дыхание смешивалось с моим, превращаясь в несдержанные хрипы. Она выгибалась мне на встречу, а я желал только одного, чтобы быть ещё ближе. Она моя – и я не смогу больше уснуть, когда её не будет рядом. Только она. Близко, жарко, горячо, жадно, последний рывок… ДА…
…ДА.
Мы одновременно упали в нирвану. Крича имена друг друга, максимально выгибаясь, чтобы чувствовать своего партнёра, и желая до потери пульса. Мы упали с ним вместе, задыхаясь от томной слабости и неги во всём теле. Он не спешил, превращая конец в начало. Замерев внутри, он пытался отдышаться, но я не позволяла ему этого, хотя сама чувствовала тоже самое. Всё тело горело, губы не слушались, а в глазах стояла пелена. Мы кончили одновременно, почувствовав любовь друг к другу до конца…
Он медленно вышел и уложил меня спиной на шёлковую простыню. Только сейчас, когда страсть во мне улеглась, я поняла, что совсем обделила вниманием комнату. Я лежала на огромной кровати, на чёрной простыне из китайского шёлка. Рядом лежало тонкое покрывало из тёмно-красного шёлка, где-то у основания кровати было ещё одно, более тёплое покрывало цвета спелой вишни. Под моей головой была одна из шести подушек, очевидно, из одного комплекта с остальным бельём. Стены в комнате были сделаны из декоративного бамбука, и расписаны вручную роскошным орнаментом из различных птиц, животных и растений.
В углу стоял шкаф из тёмного дерева с двумя отделениями. Рядом с кроватью стояла одна единственная тумбочка, на которой был китайский светильник и фотография в чёрной рамке. На фотографии стояли мы: я, Саске, Наруто и Какаси-семпай. Команда №7 – наше прошлое, которое идёт об руку с настоящим в будущее.
На потолке повторяется почти такой же орнамент, как и на стенах, только тут нарисованы не животные и не деревья, а небо… бесконечное, прекрасное в своей глубине и простоте. Только на этом потолке встречаются солнце и луна, как вечные спутники друг друга, которые никогда не встретятся…
Саске развалился рядом, приложив руку ко лбу, словно проверяя уровень жара. Он был полностью обнажён и, соответственно, прекрасен, как греческий бог. Мне стало слегка прохладно, и трясущейся рукой я накрыла себя бордовым шёлковым покрывалом. Он обернулся на шорох. Ласковая улыбка озарила его губы и глаза, когда он увидел, как я потянулась в покрывале и задрожала всем телом от волны усталости.
- Тебе холодно?
- Да, чуть-чуть.
- Тогда, иди ко мне?
- Шутишь?
-Нет.
Я недоверчиво посмотрела на гостеприимные объятия. Но всё же слегка приблизилась к нему. Он приобнял меня одной рукой, двигая ближе к себе. Я покорно разместилась на его обнажённой груди, закрыв нас вдвоём одним мягким полотном. Он блаженно вздохнул, а я смогла расслабиться. Чувствуя ровный ритм биения его сердца, я провалилась в спокойный сон, где меня не мучили тяжёлые воспоминания…
Когда я проснулась, свет в комнату падал уже по-другому. Стало чуточку темнее, чуточку холоднее. И я сразу поняла причину этого. Открыв глаза, рядом я не обнаружила его…
Я резко подскочила на месте и судорожно поправила сползающую мягкую ткань. Всё вроде бы было точно так же: красивая комната в японском стиле, кровать с чёрными шёлковыми простынями и подушками, моя одежда, разорванная и бесполезная. Но не было его… я одна лежу на кровати, и сердце глухо бьётся о рёбра. Страшно! Неужели, он снова ушёл, неужели, снова оставил? Мои глаза словно остекленели. Поднимаюсь с кровати, держа руками шёлк. Пальцы подрагивают мелкой дрожью. На кожу падают горячие капли моей боли. Я испуганно прикоснулась к мокрой коже рядом с глазом и с удивлением посмотрела на слезу, застывшую на подушечке пальца. Плачу… так больно и одиноко… Поворачиваюсь к двери, поднимаю взгляд и замираю. На пороге комнаты стоит Саске… он смотрит мне в глаза сначала с радостью, потом с шоком. Замечает слёзы и делает нерешительный шаг в мою сторону. Ноги не выдерживают напряжения и подкашиваются. Я испуганно закрыла глаза, ожидая удара. Но, прежде чем моя спина коснулась пола, чувствую на талии его нежные объятия. Открываю глаза – его обеспокоенное лицо совсем близко, почти в паре миллиметров от моего. Внимательные глаза смотрят так заботливо с лёгким испугом.
- Сакура, что случилось? Почему ты плачешь?
- Саске!
Я прижалась к его груди, обнимая за спину. Он недоумённо поднял меня, укладывая на кровать. Нависая надо мной, он легко целовал меня в щеки, лоб, подбородок, избегая губ.
- Сакура, что с тобой? Пожалуйста, скажи мне!
- Ничего. Всё в порядке.
- Сакура, не ври мне! Прошу тебя!
Тут я поняла, что врать ему бессмысленно. Он очень боится за меня, значит, я могу ему доверять.
- Я такая глупая! Я просто проснулась, а тебя рядом нет. И я подумала, что ты опять меня оставил.
Тяжело выдыхаю. Так тяжело признаваться. Я сжалась в комочек, ожидая крика или смеха, но ты тихо поглаживаешь меня по голове, целуя в макушку.
- Нет, я никуда не уйду. Я буду с тобой, пока ты сама не велишь мне уйти. Я люблю тебя.
Мы замолчали. Я снова оказалась прижата к его груди. Мы вместе лежали на кровати, пока он задумчиво гладил мои прядки волос.
- Так куда ты уходил?
- Хотел приготовить тебе кофе.
- Извини.
- За что?
- Что так напугала.
- Я люблю тебя.
- И я тебя люблю.
- Хочешь кофе?
- Только, если с тобой.
- Пойдём?
Я кивнула и поднялась с него, упираясь в кровать руками. Прядка упала на лицо, но ты быстрым движением заправляешь её мне за ухо.
Я окончательно поднялась и только сейчас поняла, что кое-чего не хватает.
- Мм, Саске, а можно попросить у тебя халат?
Он поднялся следом за мной и удивлённо поднял брови.
- Зачем?
- Ты порвал всю мою одежду!
- И не жалею. Ты и так бесподобна!
- Тебе легко говорить, ты же в одежде!
На нём был чёрный шёлковый халат с изображением красных и жёлтых королевских драконов.
- Мне холодно.
- Ладно, только не нужно так хмуриться.
Он подошёл к шкафу и достал оттуда ещё один халат, только красный. Я одела его, и сразу стало теплее. Только вот размер совсем не подходил. Халат-то принадлежал господину Учиха.
Я пошла следом за Саске, попутно оглядывая длинный коридор, светлые двери и картины на золотистых стенах. По большей части они изображали членов клана Учиха, хотя среди этих портретов были и другие мотивы. Впрочем, - решила я, - у меня будет ещё много времени, чтобы рассмотреть их получше.
Мы спустились по широкой лестнице, попав в просторный холл. Саске сразу повёл меня в сторону большой кухни. Здесь было очень уютно: обои цвета сочной листвы, кухонный гарнитур из чёрного дерева и декоративные нити жемчужин и настоящих вечнозелёных листьев и вечноцветущих жёлтых цветов свисали с потолка. Я зачарованно смотрела за этой красотой. Идеально! Заметив мой восторженный взгляд, Саске улыбнулся.
- Нравится?
- Очень!
- Я рад.
Он остановился у широкой стойки, на которой поставил поднос. На подносе уже красовались две фарфоровые чашки. Саске уже разливал ароматный напиток.
- Ты любишь с сахаром?
- Нет, только крепкий.
- Привычка шиноби?
- Откуда ты знаешь?
- Уже восемь лет только крепкий пью.
Взяв поднос, он проводил меня в обширную столовую, которая проходом без дверей соединялась с кухней.
Присев на самый краешек одного из восьми деревянных стульев в бежевых чехлах, я с благодарным кивком приняла протянутую чашку. Саске сел на соседний стул. Его ладонь легла на мою свободную руку, лежащую на столе. Сильные пальцы слегка сжали запястье.
- Тебе здесь нравится?
Я осмотрела бежевые шторы на широком окне с хрустальными искусственными льдинками, хрустальную люстру на высоком потолке, дорогую мебели бежевых тонов. Но самое главное, я посмотрела на человека, который сидел рядом и в нерешительности ждал моего ответа.
- Безумно.
- И ты готова стать хозяйкой всего этого?
- Самое главное у меня уже есть.
- И что это?
- Ты.
Мы сидели и пили кофе, наслаждаясь просто обществом друг друга. Но, когда растягивать удовольствие уже было нельзя, я поднялась со стула, поправляя волосы.
- Ты куда?
- В душ.
- Ну, нет! Это удовольствие ты разделишь только со мной!
Он подхватил меня на руки и потащил в другую комнату, не смотря на громкие крики и просьбы, отпустить. Ты только смеёшься над моими слабыми попытками вырваться. Твой смех бесподобен!
И вот мы входим в небольшую комнату в голубых тонах. Ты легко переворачиваешь меня, словно я пушинка, и мгновенно прижимаешь спиной к холодной стене. Лёгкие мурашки ползают по спине и пробираются к рукам. Ты мягко заводишь их мне за голову, сжав кисти одной рукой. Вторая твоя рука опустилась к поясу халата, развязывая его. Твои губы ласково коснулись моих, привлекая соблазнительным поцелуем. Я с лёгкостью поддалась. Он опустил мои руки, и халат соскользнул с бёдер, после чего я легко отшвырнула его в сторону, чтобы не мешал. Я тут же потянулась к его халату и откинула его в ту же сторону. И вот я снова в его объятиях. Руки порхают по спине, я крепко прижимаюсь к накаченному телу. Но вот он одну руку убирает куда-то. Судя по тихому звуку, он что-то нашаривает на стене. Щелчок, и нас с ним заливает тёплая вода. Нежные струи воды обволакивают наши соединённые тела. Руки соскальзывают с его спины.
Снова это чувство в районе бёдер. Горячее желание поднимается выше и выше, и, на конец, с торжеством охватывает разум, когда рука Саске скользит к промежности. Против воли щёки заалели от смущения, что не укрылось от его глаз. Мягко улыбнувшись, он опустил обе руки к моим бёдрам, прижимая к своему паху. Таким образом, он давал мне понять, чтобы я не стеснялась, тем более что его возбуждение было очевидно.
Я не сдержала тихий стон.
Это было волшебно! Он мягко приподнял меня за бёдра и заставил забыть обо всём на свете кроме него. Я снова чувствовала тот сладостный экстаз, который перерастал в безумный бред. Через полчаса мы в изнеможении отдалились друг от друга. Снова вместе, одновременно мы коснулись пальцами сплетенных рук небес и опустились на землю, наслаждаясь головокружительным полётом. Вода продолжала течь на нас, но теперь она казалась едва тёплой. Последний поцелуй, и мы смогли насладиться душем.
Потом вместе мы вышли из комнаты.
- Саске, думаю, что мне пора.
- А разве ты не собираешься ночевать у меня?
- Я бы с удовольствием, но мне детей из академии забирать надо.
- Можно я пойду с тобой?
- Конечно.
Мы прошли в спальню, чтобы одеться. И тут я снова обнаружила отсутствие чего-то необходимого.
- Саске, а в чём я пойду? Ты порвал на клочки всю мою одежду!
- Ха, это будет смешно!
- Учиха!
Я сжала руки в кулаки и почти проревела его имя. Он шутливо отшатнулся, будто бы в испуге.
- Не расстраивайся. У меня есть один неплохой вариант для тебя.
Саске вдруг выбежал из комнаты, оставив меня в совершенном недоумении. Он вернулся примерно через пять минут. В его руках лежала сложенная алая ткань. Я удивлённо приподняла брови, не решаясь приблизиться к нему.

- И что это?
- Платье. Оно когда-то принадлежало моей матери.
- Понятно. Это мне?
- Да, я думаю, ты в нём будешь прекрасна.
Я приняла из его рук нежную ткань. Это, действительно, было платье. Судя по длине, примерно до колен, с небольшим вырезом и рисунком из диких растений и цветов. Я без комплексов скинула халат и надела это чудесное платье. Обегающая ткань проскользила по ещё мокрому телу, нежно обволакивала. Теперь я понимала страсть их клана к шёлку. Только эта ткань дарит такие чудесные ощущения.
Оглядев себя в зеркале, я изумлённо выдохнула. Платье мне очень шло. Оно элегантно выделяло талию и бёдра, слегка приоткрывало грудь, но лишь слегка. Я была похожа на принцессу в домашнем наряде. В отражении я увидела, как Саске медленно подходит ко мне сзади, обхватывая талию своими пальцами. Зажав меня в чудесных объятиях, он зарылся носом в мои волосы, наслаждаясь их слабым ароматом, и прошептал: Как я и говорил, ты прекрасна.
- Спасибо.
Я повернула голову и встретила его губы своими. Наши уста соприкоснулись в чарующем поцелуе.
Потом мы вышли из дома. Саске держал меня за руку. Ещё никогда я не чувствовала себя такой счастливой и такой… обычной? Да, обычной. Такой, как все остальные девушки, чья работа не состоит в убийстве вражеских шиноби, кто не живёт в постоянном страхе за свою семью, и просто наслаждается объятиями любимого.
У академии играли дети, будущие защитники Конохи. Естественно, они проводили ненастоящие бои. Их смех слышался по всей улице. Мы с Саске остановились в отдалении, наблюдая за тем, как Мисаки и Тадаси вместе атакуют другую пару детей. Они весело смеялись, когда удавалось блокировать «вражескую атаку».
- Сакура, ты им скажешь?
- А ты хочешь этого?
- Безусловно. Я мечтал о продолжении своего клана, но без тебя это было невозможно. А теперь у меня есть они, - Саске указал рукой на Тадаси, - и я счастлив. Знаешь, Тадаси очень на меня похож.
- Я знаю. Гораздо больше, чем ты думаешь.
- О чём ты?
- Во время битвы с Акацки, Тадаси готов был пожертвовать жизнью ради спасения Хинаты. Пейн почти убил её, но Тадаси прикрыл её… собой.
Саске вздрогнул и помрачнел.
- Ты считаешь, что я такой же?
- Да. Ты всегда был таким, только, забыв о свете, ты забыл об этом.
- Спасибо, что верила в меня.
- Спасибо, что оправдал мою веру.
- Идём?
- Пошли. Только давай, я расскажу обо всём дома. Не здесь.
- То есть, у тебя дома?
- Угу.
- А могу я получить от тебя официальное приглашение в гости?
- Конечно. Если дети будут не против.
Мы вместе вышли на открытую площадку. Услышав стук моих каблуков, Тадаси и Мисаки обернулись. Через секунду они уже с громким криком «мама» бросились ко мне. Я улыбнулась и обняла детей, позволив поцеловать меня в щёку. Другие дети на площадке тоже с интересом смотрели на нас. Особенно на Саске, застывшего в небольшом отдалении на нас. Я поднялась и взяла детей за руки.

- Всем привет, - обратилась я к детишкам. Они так и застыли, открыв рты. Я была очень удивлена такой реакцией. Но вот самый смелый из малышни сделал робкий шаг вперёд и пролепетал: А вы Харуно Сакура-сама? Белая Роза и спасительница Конохи?
Сколько у него информации!
- Да, это я. Но можете называть меня просто Сакура-чан или Сакура-сан.
- Сакура-сан, а вы мама Тадаси и Мисаки?
- Да.
- А вы, правда, умеете делать абсолютную защиту?
- А вы ученица пятой хокаге-сама?
Дети обступили меня с различными вопросами, на которые я с удовольствием отвечала. С каждым моим словом Тадаси и Мисаки расцветали от радости и гордости. А Саске только стоял сзади, не желая привлекать к своей персоне внимания. Собственно, с его внешностью даже в компании маленьких детей, у него это не получилось. Поздоровавшись со мной, Тадаси обернулся и поклонился Саске, выражая своё восхищение и радость от встречи.
- Саске-сама, а вы почему здесь?
Я обернулась и посмотрела на реакцию возлюбленного. Его брови поползли вверх, но на лице заиграла добрая улыбка.
- Я вашу маму провожал. Она пригласила меня в гости.
Естественно, плотная толпа сразу обступила великого воина. Каждый из детей с восторгом смотрел на Саске, втайне мечтая быть похожим на него. Его просто завалили вопросами, на которые он очень старался отвечать. Так прошло не меньше получаса. А я всё стояла рядом, болтая с двумя девочками, которые были почти моими фанатами. Дети долго не хотели нас отпускать, но, не смотря на несколько часов сна в уютной кровати на груди у Саске, усталость дала о себе знать.
Я шла рядом с Тадаси. В какой то момент Саске поднял мальчика на руки. Ребёнок счастливо смеялся, схватив маленькими ручками край одежды Саске. Тот тоже улыбался. Я тоже взяла Мисаки на руки, так что она составляла компанию брату.
И вот наш дом. Дверь открывается под действием лёгкого толчка руки, сжимающей ключ, и мы вчетвером входим в тёмное помещение. Опуская Мисаки на пол, я потянулась к выключателю, но чьи-то уверенные мужские руки опередили меня, зажигая свет. Большой бумажный светильник осветил небольшой холл, который сразу вёл в гостиную. Саске внимательно оглядывался по сторонам.
- У тебя красиво!
- Спасибо.
Вместе мы прошли в комнату. Расположившись на кровати, мы с Саске переглянулись, совершенно не понимая, что следует сказать. Конечно, ему это будет легче, но я не хочу, чтобы дети знали всю историю наших с ним отношений.
- Тадаси, Мисаки, думаю, пришло время вам всё рассказать.
- О чём ты, мама?
- Саске-кун не просто мой друг детства. Он ваш отец.
Гробовое молчание было почти осязаемо. Оно давило на стены, предметы, головы тех, кто находились в этом вакууме непонимания. Глаза детей испуганно метались от меня к Саске.
- Мама, как это? – первым нарушил тишину шокированный Тадаси – Это правда?
- Да, дорогой.
Я рассказала им всё о нашей жизни, скрыв самые удручающие подробности, о которых детям совсем не нужно было знать. Дети не перебивали, Саске молчал, стараясь не мешать, но он не понимал, что объяснять всё в одиночку мне было ещё сложнее. Но, так или иначе, я рассказала им всё! Тадаси смотрел на Саске. Мисаки тихо плакала. Она не всхлипывала, не кричала. Просто из её красивых глазок падали маленькие слёзки прямо на ручки. А потом она вдруг медленно поднялась с дивана и маленькими неуверенными шагами подошла к Саске. И тут, словно она сама не верила, что говорит такое, она взяла Саске за руку и произнесла, как бы задавая вопрос: Папа?
Саске удивлённо вздрогнул. Его руки потянулись к девочке и посадили её на колени. Он мягко обнял её и прошептал: Конечно, это я, дочка.
Я едва не заплакала от счастья. Весь вечер мы сидели вчетвером. Конечно, дети сначала очень стеснялись Саске, не веря собственному счастью. Но постепенно детские наивность и стремление верить счастью позволили им называть его папой. Саске остался у нас. Тадаси и Мисаки заснули у него на коленях. Аккуратно приподняв с него Мисаки, мы вместе отнесли детей в детскую.
Так началась моя новая жизнь…
Месяц прошёл с головокружительной быстротой. Полные радостными событиями дни пролетали мимо, словно вражеские кунаи: быстро, но так, что можно было проследить их направление. Я переехала к Саске всего через две недели. Сборы проходили с катастрофической скоростью в бешеном ритме. Я сама могла бы и не так торопиться, но Саске так хотелось настоящей семейной жизни вместе, что он кричал на любого, кто смел заявить ему о любых задержках. Потому к указанному сроку все наши вещи перекочевали к нему в поместье. Теперь мы с детьми живём в его огромном доме. Тадаси и Мисаки итак постоянно бегали сюда, пока я готовила всё к переезду, так что уже успели осмотреть все комнаты, сломать несколько древних ваз и пролить несколько упаковок сока и мороженого на обивку того или иного дивана. Я бесконечно извинялась перед Саске, пока однажды ему это не надоело, и он не заткнул меня самым безапелляционным поцелуем, на который был способен. Потом в спальне он провёл мне подробную разъяснительную беседу о том, что я могу считать в этом доме своей собственностью, и за что я не должна извиняться. Только потом пришлось слушать от детей упрёки, что мы не давали им полночи спать. Я тогда стыдливо прикрыла глаза, но Саске невозмутимо ответил, что, если они будут высказывать подобные заявления, то кто-то больше никогда не пойдёт тренироваться вместе с папой.
Саске словно подменили. От холодного, закрытого одиночки, которого я знала, не осталось и следа. Конечно, он не стал самой любезностью и, по-прежнему много молчал, но теперь я была уверена, что его сердце открыто: пусть не для всех, но для тех, кто ему близок.
Саске настаивал на проведении свадьбы в скорейшем времени, но я сопротивлялась изо всех сил: Наруто и Хината ещё не вернулись из свадебного путешествия, а я не хотела проводить свадьбу без них. К тому же вспомнилось, что они тоже откладывали свою свадьбу из-за моей болезни.
Дети были счастливы. Они приняли Саске и постоянно радовались, что их отец – знаменитый шиноби.
Многие в Конохе были немало удивлены известием о нашей помолвке. Они не могли поверить, что бывший член Акацки нашёл своё счастье в объятиях девушки, которая была готова убить его, лишь бы спасти деревню. Но Саске понимание посторонних людей не особо волновало, а те, кто хорошо нас знают другого исхода и не ожидали.
Вчера Нейджи и Тен-Тен объявили о своей помолвке. Я давно этого ждала, но всё равно была безумно счастлива за девушку. Всё-таки Нейджи не тот, от кого можно было ожидать подобной откровенности и смелости.
Мы с Саске стали выполнять совместные задания. Нашу группу боялись все. Мне даже ничего не нужно было делать: один слух о том, что за той или иной группой шиноби охотится знаменитый Саске Учиха и его невеста, наследница Белой Розы, Харуно Сакура, внушали всем такой ужас, что проблемы исчезали сами собой.
Помимо того, Саске всё-таки выпытал у меня, откуда у меня появился шаринган. Он был так удивлён, что не нашёл слов, когда я призналась, что у детей тоже есть сила глаз Учиха.
Сила Саске возросла. Я не говорила ему об этом, но после сражения за Коноху, когда мои слёзы, зачарованные белой Розой, попали в его глаза, он перестал чувствовать влияние аметратсу на глаза. Это означало, что он не ослепнет, даже если будет часто использовать силу.
Впрочем, ему это было не особо нужно.
Цунаде-сама оставила мне команду геннинов. Я официально стала их наставницей, за что была очень благодарна.
Даже Цунаде-сама нашла своё счастье.
Конечно, об этом знали только избранные, но скоро она собиралась оставить пост хокаге, чтобы занять пост матери детей Дзирайи-сама. А это значило, что в скором будущем на пост хокаге взойдёт никто иной, как мой лучший друг, Удзумаки Наруто!
В Конохе воцарился мир. Не знаю, насколько он силён и долговечен, но в одном я уверена точно: в Конохе даже ветер в верхушках деревьев ласково шепчет: « Спасибо тебе…!»
Все

Сплошная...
“Иногда влюбляешься из-за мелочей, иногда — из-за глупых мелочей и даже раздражающих тебя мелочей”.(И. Бергман).

Противный писк будильника нарушил сон. Рука девушки быстро нашла нарушителя тишины. После того как она хорошенько долбанула его, он издал прощальный звук и замолк. Состроив недовольную мордашку, Сакура попыталась открыть глаза. Они упорно сопротивлялись воле хозяйки, но, в конце концов, проиграли. Желания вставать с кровати не было, но всё же на работу идти надо.
Харуно неохотно стянула с себя одеяло и медленно потянулась. Она соскользнула с кровати. Её ступни коснулись мягкого ворса белого ковра. Девушка, схватив первое попавшееся под руку полотенце, побежала в ванную.
Закрыв глаза от удовольствия, Сакура наслаждалась утренним душем. Выключив воду, она стала наносить гель на тело, тихо напевая любимую песню. Харуно повернула смеситель. Но вода не пошла. Розововолосая умоляюще посмотрела на краник, будто от него что-то зависело. Тяжело вздохнув, она взяла кувшинчик и стала поливать себя из заранее приготовленного тазика с водой. Такое случалось не впервые, и, благодаря опыту, полученному с годами жизни, Харуно научилась перестраховываться. Дело в том, что она - на редкость неудачливый человек. Сакура с детства, словно магнит, притягивала к себе неприятности. Что ни день, то десяток происшествий. В местных травмпунктах её знали хорошо, так как она была там частым гостем.
- Наконец-то смыла, - прошептала Харуно сама себе. Она вышла из ванной и посмотрела на часы. - Ах… опаздываю, - быстро оделась и приготовила себе кофе. Выпив его в рекордные сроки, Сакура оставила кружку на столе и покинула квартиру, предварительно закрыв дверь.
Подходя к остановке, розововолосая заметила свой автобус. Девушка ускорила шаг, нужно было успеть перейти дорогу, чтоб попасть на другую сторону. Путь ей перегородил поток машин, а светофор, как назло, не хотел переключаться. Как только красный свет для пешеходов сменился на зеленый, Сакура рванула вперед, пытаясь успеть на автобус. Но ей снова улыбнулась её “удача”, Харуно споткнулась и случайно упала прямо в руки идущего ей навстречу мужчине.
- Вы что, совсем обалдели? – злобно заревел незнакомец, оттолкнув розововолосую от себя.
- Простите, это вышло не специально, - Сакура виновато посмотрела на него.
- Смотри, куда прёшься… - гаркнув это, мужчина пошел своей дорогой.
- Фу-ух… - девушка вздохнула с облегчением. Все могло кончиться намного хуже, как в других случаях.
Харуно, быстро взяв в себя руки, побежала дальше. На автобус она так и не успела - он уехал у неё прямо перед носом.
- Почему-то я не удивлена, - Сакура села на скамейку. Как же она устала от своего везения, постоянные неудачи бесили. Казалось, со временем девушка должна была привыкнуть, но этого сделать так и не удалось. Получилось только научиться быть более внимательной и осторожной. Хотя это особо не спасало - где-нибудь что-нибудь обязательно приключится.
- Как же это утомляет, - зеленые глаза уставились в одну точку на асфальте, словно пытаясь просверлить там дырку.
С самого детства было очень сложно бороться с неудачей, но тогда Сакура мало еще что осознавала, поэтому не задумывалась над этим. Но шло время, Харуно росла и стала замечать, что уж слишком часто она, в отличие от своих одноклассников, ломает руки и ноги. Мало того что притягивала к себе всякие приключения, так и тем, кто был рядом, хорошенько доставалось. Поэтому настоящих друзей у неё почти не было, только Наруто. Блондин героически выдерживал все испытания - то ли просто мазохист, то ли мозгов на чувство самосохранения не хватало. Но, несмотря ни на что, Сакура благодарила его за то, что он не бросил её, как другие. Хотя еще одним исключением был Учиха Саске, он долго терпел все выходки Узумаки и её неудачи. Вот кто точно был мазохистом, так это он. Не каждый может выдержать такую компанию, но он смог, пока… Пока Харуно не рискнула признаться ему в своих чувствах, вот тут то его нервы не выдержали. Несколько переломов рук, пальцев - еще куда ни шло, сломанная нога - это ладно, постоянные синяки и царапины - терпимо, но признание... Похоже, это стало последней каплей. Саске был предельно прост и немногословен, впрочем, как и всегда. Ответ состоял из одного жеста. Учиха демонстративно покрутил у виска пальцем и ушел прочь, оставив девушку одну. После этого они не виделись несколько лет. От Узумаки Сакура узнала, что родители Саске отправили его учиться за границу.
Учеба закончилась, Учиха вернулся обратно, но все как прежде не стало. Брюнет изменился, да и у Харуно остался осадок от произошедшего. Теперь все их встречи заканчивались ссорами. Почему так происходило? Сакура сама не понимала. Все начиналось с какой-нибудь ерунды и заканчивалось грандиозным скандалом. Как только Узумаки пытался их помирить, все повторялось заново. Постоянные издёвки, придирки, насмешки. Разве так общаются друзья? Нет, точно не так. Хотя, какие они друзья, Учиха наверняка её ненавидит, а она все еще любит его. Маленькая влюбленная дурочка так и не смогла избавиться от своих чувств к холодному монстру.
Впрочем, может, не все так плохо? Если бы не Саске, то Харуно сидела бы в своей квартире и пересчитывала последние копейки. Именно он помог ей найти хорошую и весьма престижную работу, за что так и не получил слова благодарности. У Сакуры просто язык не повернулся сказать такое человеку, который наговорил ей столько гадостей, что от одних воспоминаний слезы на глаза наворачиваются.
Вот сегодня предстоит еще одно испытание. Наруто устраивает вечеринку, на которую пригласил Сакуру и, конечно же, Саске, как же без него?
Девушка тяжело вздохнула, предчувствуя беду.
«Главное - не придушить его, а остальное не важно», – Харуно хихикнула, представляя себя сидящей на Учихе и душащей его.
К остановке подъехал автобус, пора было отбросить глупые мысли и сосредоточиться, чтобы быть готовой к предстоящему рабочему дню.

- Сакура, мы тебя ждали. Ты чего так долго? - Наруто с лучезарной улыбкой на лице открыл дверь.
- Прости, что задержалась, были неотложные дела на работе, – девушка скинула пальто и по-хозяйски повесила его на вешалку. Она быстро разулась и последовала за хозяином квартиры. В гостиной на диване сидел Учиха и со скучающим видом листал журнал.
- Наконец-то мы собрались, - Узумаки сел за стол, на котором стояли саке и суши.
Сакура непонимающе заморгала.
- Ты мне так и не сказал причину, по которой собрал нас сегодня, - девушка присела рядом. Саске откинул журнал в сторону и удостоил девушку холодным взглядом. Розововолосая смущенно отвернулась.
- Ах да, - блондин разлил всем саке. - Вы представляете, я скоро стану папой!
- Что? – Харуно уставилась на Наруто так, словно впервые его увидела. - Ты шутишь?
- Нет. Хината вчера позвонила и сказала, что беременна, - Узумаки буквально сиял от счастья, рассказывая об этом.
- А где Хината? – Сакура повертела головой из стороны в сторону в поисках жены Узумаки.
- Так её сейчас нет в стране, она с братом уехала к родственникам в… - блондин задумался. - В… - он с серьезным лицом почесал себе затылок. - Не помню.
- Ты хоть помнишь, как тебя зовут? - взбесилась розововолосая. - Твоя жена уехала, а ты даже не знаешь, куда.
- Э-э… Сакура, не злись, - Наруто виновато опустил глаза.
- Это твои проблемы, - Харуно осуждающе покачала головой. - Но речь не об этом. Поздравляю! Ты скоро станешь папой, я уверена на все сто процентов, ты будешь хорошим отцом, в отличие от некоторых, - Сакура хитро улыбнулась и посмотрела на Учиху. Брюнет никак не отреагировал на её слова.
«Он что, игнорирует меня?» – девушка мысленно заскрипела зубами.
- Поздравляю, - тонкие губы растянулись в еле заметной улыбке, но в случае Учихи это означало, что он широко улыбается, показывая всем свои 32 зуба. Наруто засиял еще сильней.
«Интересно, если я сейчас выключу свет, в комнате будет темно или, благодаря Узумаки, светло так же, как и сейчас?» - Сакура тихо хихикнула своим мыслям. Празднование продолжалось, саке со стола исчезало бутылка за бутылкой и каким-то волшебным образом там же появлялось.
- Наруто-о, - заплетающимся языком еле произнесла Сакура, - скажи, а кого ты хочешь, мальчика или девочку?
- Я? – Узумаки демонстративно тыкнул в себя пальцем. – Хочу-у… - икнув и причмокнув, он, наконец, ответил: - Девочку, похожую внешностью на свою маму…
- Главное, чтобы у ребенка мозги были не твои, - Саске лежал на диване, читая какой-то документ.
- И как тебе не стыдно, - Харуно попыталась сфокусировать свой взгляд на Учихе. - Он же твой друг!
- Та все нормально, Саске так шутит, - блондин налил себе и Сакуре еще саке. - Давай лучше выпьем за здоровье.
- Холёшо, - девушка немного смягчилась и залпом выпила свою порцию. По комнате разнесся странный звук, и свет погас во всей квартире. - Что случилось?
- А ты не догадалась? - брюнет отложил документ - все равно в темноте его читать невозможно.
- Что? – Сакура непонимающе заморгала. - А-а… это ты на меня намекаешь, - Харуно вскочила и тут же снова села - ноги отказывались её держать.
- Надо же было так напиться, - Учиха усмехнулся.
- Не надо, я выпила совсем чуть-чуть, - еле выговаривая слова, возмутилась девушка.
- Ну-ну… - брюнет улегся на диван, подперев голову руками.
- Не нунукай мне тут… ик… - Сакура стала потихоньку передвигаться в сторону Саске на четвереньках. Хотя у неё это не очень хорошо получалось, но упрямый характер не позволял сдаться, даже в пьяном состоянии. - А сам-то, нет чтоб поддержать друга…
- Для этого не обязательно пить, - не дослушав девушку, перебил её брюнет.
- Какие же мы умные, - Харуно добралась до дивана и тыкнула пальцем в ногу Саске. - Только и умеем людей критиковать, - розововолосая постаралась придать своему лицу недовольное выражение. - Критикуем всех, а сам себя не пробовал хоть раз?
- Зачем?
- Как зачем? – Сакура на секунду опешила. – Думаешь, такой идеальный? Ха-ха… не смеши. Не веришь? – Харуно заводилась все больше и больше. - Сейчас докажу, что ты ужасен. Ты самовлюбленный, хладнокровный, бессердечный, самоуверенный, безмозглый, эгоцентричный, злопамятный, простейший одноклеточный организм, думающий лишь о своей выгоде и плюющий на других.
- Во как, - брюнет приподнялся на одном локте. - И это мне говорит человек, который сам за себя постоять не может, постоянно вляпывается во всякие неблагоприятные ситуации и мало того, что сам страдает, так и других за собой тянет.
- Я не виновата в этом, - попыталась защититься Сакура.
- А кто тогда? – Саске вопросительно изогнул бровь. - Хватит все сваливать на судьбу. Просто ты сама по себе такая… Ничего не можешь…
- Замолчи, - тихо прошептали губы.
- Мало того, что сама словно годовалый ребенок. Так и окружающим жизнь портишь. Вот это, пожалуй, у тебя выходит лучше всего.
- Заткнись, - Харуно кинула пустую бутылку от саке в брюнета, но промазала.
- Эй, совсем с головой не дру… Сакура? – по щекам девушки текли слезы. - Ты плачешь? – Харуно вздрогнула и отвернулась от Учихи.
Повисла тишина. Парень заметил, что у Сакуры вздрагивают плечи, но она не издавала ни единого звука. Напряжение в воздухе нарастало с каждой секундой. Пока тишину в комнате не нарушил храп Наруто - блондин давно спал, поэтому не наблюдал за спором друзей. Учиха хмыкнул, встал с дивана и попытался разбудить Узумаки.
- А?.. Что-о? – недовольно пробурчал Наруто.
- Вставай.
- Не-е, мне и тут хорошо, - блондин причмокнул, продолжая валяться на полу. Саске взял руку друга и перекинул её через плечо. Учиха уложил Наруто на диван, достал одеяло из шкафа и укрыл им Узумаки.
Брюнет подошел к девушке, сидящей на полу. Она прижала ноги к телу и обняла их руками. Её все еще трясло, но она не издавала ни звука.
- Идем? – Сакура никак не среагировала. Учиха легонько тряхнул её за плечо. - Я отвезу тебя домой.
- Не надо, сама доберусь, - последовал тихий ответ.
- Вряд ли, - брюнет глубоко вдохнул. - Идем, - он наклонился, взял Харуно за руку и потянул на себя. Девушка была не в силах противостоять ему, поэтому сразу подчинилась. Как только она оказалась на ногах, они тут же подкосились, но Учиха подхватил её за талию, не дав ей упасть. Саске крепко прижал к себе Сакуру, удерживая её. По щекам девушки слёзы прокладывали дорожки, она плакала тихо, не издавая ни звука. Учиха нежно стер слезинки.
- Ну же, успокойся, - Саске отлично помнил тот день, когда он познакомился с Сакурой. Тогда она тоже плакала, тихо, прячась ото всех, чтоб никто не видел её слабость.
- Это ты виноват, - Харуно положила свою голову на плечо брюнету.
- Знаю, - он начал успокаивающе поглаживать её длинные шелковые волосы.

В машине было спокойно, никто не нарушал тишины. Сакура, отвернувшись к окну, массировала виски. Голова неимоверно звенела, а к горлу подступали все суши, которые она съела. То, что произошло в квартире у Наруто, быстро заставило её протрезветь, а вот похмелье никуда не делось.
Харуно находилась в растерянности, Саске обнял её и успокаивал - это что-то новенькое, он никогда такого не делал. Единственное, что у него хорошо получалось, - это заставлять её плакать. На бледных щеках заиграл еле заметный румянец. Все-таки он может быть и нежным, просто хорошо скрывает это.
«У Саске такие широкие плечи. В его объятиях я чувствовала себя огражденной от всего опасного мира. Это так приятно, - Харуно украдкой взглянула на брюнета. - Похоже, смутилась только я. Эх… а чего, собственно, можно требовать от него. Наверное, просто пожалел меня, – Сакура снова отвернулась к окну. - Не надо так со мной… Люди часто избегали меня, боялись моей неудачи, многие из жалости приголубливали, но вскоре бросали. А это больно, когда тебя используют, как игрушку. Когда она надоедает, её просто выбрасывают», – к глазам подступили слезы. Девушка закрыла их и стала тереть. Этот жест не ускользнул от внимания Саске.
- Прекрати реветь, - это была не просьба, а приказ.
- Я не плачу, - розововолосая прислонилась лбом к холодному стеклу. - Мне плохо, - невольно пожаловалась она.
- Пить меньше надо, - Учиха самодовольно улыбнулся. - Или просто уметь.
- Почему я еще не дома? – возмутилась Харуно. - Едем так долго, мы уже должны быть у порога моей квартире.
- Не забывай про свои чудные способности. Не хочу снова разбить машину и провести несколько дней в больнице.
- Я не виновата… - сделала попытку защититься Сакура.
- Ну да, это просто случайность, что в тот момент ты была рядом, - брюнет демонстративно закатил глаза.
- Прекрати винить меня во всех смертных грехах! - нервы девушки не выдержали, и она перешла на крик: - Останови машину, пешком я дойду намного быстрей!
- Успокойся.
- Нет, выпусти меня, тут недалеко осталось, - Сакура застегнула пальто на верхнюю пуговицу. - Если не остановишь, на ходу выскочу, все равно на такой скорости ничего не случится.
- Дура, - тут раздался сильный хлопок, машину стало заносить. Саске резко нажал на тормоза. - Приехали, - брюнет, чертыхаясь, покинул салон, чтобы проверить, что произошло. Хорошо, что успели въехать во дворы, тут машина никому хоть не помешает, а вот колесо предстоит заменить. Сакура, недолго думая, выскочила из автомобиля и, слегка покачиваясь из стороны в сторону, пошла домой. Учиха еще раз выругался, закрыл машину и пошел за своей подругой.
- Отстань, можешь ехать домой, - прошипела брюнету Харуно, когда тот её настиг. Но тут она споткнулась и чуть не упала, благо, парень успел её схватить за руку и потянуть на себя.
- Ты так думаешь? – с нотками издевки поинтересовался Саске.
- Я дойду сама, - Харуно попыталась вырваться из крепких объятий.
- Ну-ну, - парень еще крепче прижал её к себе. – Может, хватит? В таком состоянии ты не доберешься домой без приключений.
- Возможно, - девушка не стала отрицать очевидного. Она перестала сопротивляться. Учиха усмехнулся и, взяв её под руку, повел домой.
Пара шла медленно, Сакура пыталась идти быстрей, но у неё это не получалось. Тошнота потихоньку проходила, а вот голова болела все так же сильно. Холодный воздух обжигал легкие и открытые участки кожи. На темном небе ярко светила полная луна, окруженная звездами. Лунный свет освещал им дорогу. Фонари возле дома Сакуры перегорели, хотя вчера еще работали.
Харуно поежилась: и тут её удача приложила руку. Если бы девушка была одна, она бы сильно испугалась такой темноты и вряд ли бы рискнула идти домой. Кто знает, что её ждет за поворотом?
Розововолосая крепче прижалась к своему охраннику и стала мысленно просить, чтоб из-за угла не выскочил никакой маньяк. Не хватало, чтобы Саске с кем-то подрался из-за неё. От одной мысли, что его могут ранить, у Сакуры перехватило дыхание. Но судьба - штука неуправляемая. Она выполнила просьбу Харуно, маньяка не было, а вот шпана была, причем, хорошо выпившая.
- О-о, какие у нас тут люди, - один из парней ехидно засмеялся. Из темноты навстречу паре выскочили трое еле стоящих на ногах подростков с явными намерениями подраться. Учиха моментально среагировал, спрятав девушку за спиной. Сакуру начало трясти.
Ну почему с ней вечно происходит такое? Как так можно жить? Ну, хотя бы один день, нормальный день, без каких-либо происшествий, неужели так сложно?
- Эй… деньги есть? – один из хулиганов двинулся вперед, намереваясь ударить Саске. Брюнет лишь усмехнулся, блокировав удар, он врезал ему в живот. Парень, ойкнув, отрубился. Учиха посмотрел на оставшихся двоих. Один из них достал нож, а второй кинулся на осмелившуюся сопротивляться жертву с голыми руками. Сакура закрыла глаза.
Нет, она не хочет этого видеть, не хочет…
Брюнет выбил нож из руки противника и заломил её. Да, занятия карате не прошли даром, хотя… Третий парень оказался посильней и поумнее двух других. Пока Учиха разбирался с его другом, он, воспользовавшись случаем, хорошенько ударил Саске по лицу, за что тотчас же поплатился и уже через секунду лежал на асфальте без сознания. Послышался хруст костей, пронзительный крик разнесся по двору.
- Тсс… чего же ты так? Это же просто запястье, - парень заверещал еще сильней.
Учиха отпустил хулигана, и тот со всех ног, насколько ему позволяла его трезвость, побежал прочь. Брюнет посмотрел на Сакуру - её глаза были наполненным страхом. Хрупкое тело немного трясло: то ли от холода, то ли от увиденного.
- Все хорошо, - Учиха протянул руку девушке, та, не колеблясь, схватила её. - Что бы ты делала, если б пошла одна? - тонкие губы растянулись в самодовольной улыбке. Сакура проигнорировала это замечание.
- Сильно ударил? – девушка осторожно коснулась щеки брюнета. - Может появиться синяк, нужно приложить лед, и как можно быстрей, - Харуно говорила быстро, заметно нервничая.
Она сжала руку Саске и пошла вперед, он последовал за ней, не говоря ни слова.
Они подошли к лифту, дверцы медленно открылись и впустили пару внутрь. Сакура так и не отпустила Учиху, а брюнет не сопротивлялся. Неожиданно в лифте погас свет и снова зажегся, только вот лифт больше никуда не двигался.
- Кажется, мы застряли, - обреченный вздох.
- Почему-то я не удивлен, - Саске облокотился о стенку.
Девушка отпустила его руку и отвернулась. Все, терпению пришел конец, нет больше сил терпеть эти издевательства. В детстве не проходило и дня без травм, в школе, в институте, на работе - везде одно и то же.
- Сакура?
- Прости, - тихо прошептала Харуно. - Это просто невыносимо. Мало того что мне достается, так и ты страдаешь из-за меня. Прости, пожалуйста, за все, что произошло. Не знаю, что мне делать со всеми моими неудачами. Просто хочется плакать, но слезы не помогут. Бежать… от этого нигде не скрыться. Исчезнуть… Да, исчезнуть, чтобы больше никому не мешать. Одним человеком больше, одним - меньше. Ничего страшного, зато пропадут все проблемы, создаваемые мной… - девушка всхлипнула.
- Наконец ты признала, что от тебя больше вреда, чем пользы.
- Как же я ненавижу тебя, Учиха, - с каждым словом Сакура говорила все громче и громче, пока не перешла на крик: - Как ты можешь так?! Неужели сложно утешить, успокоить? Конечно же, да! Ведь ты - Учиха, который не обязан снисходить до низших. Даже тогда, когда я призналась тебе в своих чувствах, ты не удосужился ответить мне, просто развернулся и ушел. Тебе плевать на остальных. Ты думаешь только о себе. Самовлюбленный индюк – вот кто ты! – Харуно замолкла, она так и не повернулась, чтоб увидеть реакцию Саске на её слова.
Страшно… Теперь неизвестно, что он сделает с ней за эти слова. Хотя, гадать не надо, сейчас Учиха начнет обливать её грязью, да так, что после этого захочется провалиться сквозь землю.
Девушка интуитивно зажмурила глаза, готовясь к худшему.
- Сакура, посмотри на меня, - тихо и властно приказал парень. Харуно съежилась и, немного поколебавшись, все-таки выполнила приказ. Она повернулась и медленно открыла свои изумрудные глаза. Саске стоял на месте, не двигаясь. На белой коже парня хорошо выделялся синяк. Невозмутимое выражение его лица, холодный взгляд. Как же она любит в нем это. Да-да, он всегда был таким, и Сакура любила его со всеми недостатками. Без насмешек, издевок это был бы не Учиха.
- Как же я тебя ненавижу, но в то же время и люблю, - невольно сорвавшаяся фраза буквально повисла в воздухе.
- Я знаю, - краткий ответ.
Учиха подошел к девушке ближе. Одной рукой притянул её к себе, а второй приподнял за подбородок лицо. Легкое прикосновение его губ к её губам, словно дуновение теплого ветерка.
- Саске?
- Тс-с… - брюнет поцеловал краешек губ Харуно. Сакура вздрогнула, но не отстранилась. Парень усмехнулся, заметив её реакцию.
Саске поцеловал девушку в губы, медленно, томно. Тихий стон удовольствия вырвался на свободу. Довольный своими достижениями, Учиха углубил поцелуй, от чего у неё закружилась голова.
Снова лампочки потухли и зажглись. Лифт резким движением продолжил свой путь. Саске отстранился от Сакуры и чертыхнулся. На его нижней губе алела кровь.
- Ой, прости, я не… - Харуно попыталась найти оправдание случившемуся.
- Как же это раздражает… - Саске вытер кровь и притянул к себе Сакуру. - Ты дала миру еще одного мазохиста, поэтому не смей меняться, иначе не сможешь удовлетворять меня, - и прежде чем девушка успела ответить что-либо, он заткнул её страстным, требовательным поцелуем.

Чудеса все-таки существуют
Зима – великолепное время года. Во время этого снежного времени года хочется расслабиться, не думать о проблемах, заботах – просто отдыхать. В наше время многие перестали ждать чуда. Но я по-прежнему верю, ведь столько всего может случиться в новогоднюю ночь. Зима всегда была моим самым любимым временем года. Наверное, многие меня не поймут. Что такого хорошего в этих трёх самых лютых месяцев? Холод, мороз, гололед, рано темнеет. Но несмотря ни на что я всегда буду любить это время года потому, что именно зимой, в новогоднюю ночь, случилось самое большое чудо в моей жизни. Исполнилась моя заветная мечта. Именно об этом я и хочу рассказать.

В этом году я не хотела ничего отмечать. Совершенно не было праздничного настроения, поэтому я даже не пошла на вечеринку к друзьям. Они, конечно, были очень удивлены таким моим поведением.
Совершенно ничего не хотелось делать. Было лишь одно желание: забыться и посидеть в полной тишине. Да и как можно что-то праздновать, когда поссорилась со своим любимым человеком? Ответ прост — никак. Моего возлюбленного зовут Учиха Саске. Мы вместе уже полтора года. Вы решили, что мы встречаемся? Нет. Мы только делим одну постель. Как не тяжело мне это признавать, но ничего, кроме секса, нас не связывает. Я думала, что когда Саске вернется в деревню, он хотя бы немного изменится. Но я глубоко ошибалась на этот счет.Мы с Наруто долгое время не могли вернуть Учиху силой и в конце концов отказались от этой затеи. Однако к всеобщему удивлению он вернулся. Мы были по-настоящему счастливы, когда вновь отправились вместе на миссию. Но счастье продлилось недолго.
Пусть мы повзрослели, но отношения между нами нисколько не изменились. Наруто с Саске по-прежнему соперничали и даже дрались, но зато на миссиях они показывали себя с лучшей стороны. Вскоре я заметила, что из связали дружеские узы. Между мной и Саске отношения были напряженные. Ну, кроме одного. Один раз мы провели в ночь вместе. Этому факту я никак не могла поверить и была безгранично счастлива. А Саске повел себя как обычно. Ничего не сказал. Даже банального доброго утра. Просто молча посмотрел на меня и ушел. Я не была удивлена такому повороту событий. А на что надеяться? На то, что после проведенной ночи вместе, он будет стоять передо мной на коленях и клясться в вечной любви? Нет. Такое бывает только в сказках. А в реальности этого никогда не будет. Это же Саске. Он после того, как вернулся, стал еще молчаливее, чем раньше, и ходил, словно в воду опущенный. Я прекрасно понимала из-за чего он такой. Жалеет, что напрасно убил Итачи. Наруто всеми способами пытался поднять ему настроение. Все пытались, даже Сай старался, придумывая всякие фразочки, но в ответ получал только ненавистный взгляд Учихи. После многих попыток мы перестали пытаться развеселить или хотя бы поднять Саске настроение. Для нас эта миссия оказалась невыполнима. После того как мы с Саске переспали, я не знала как с ним вести себя. Как обычно делать вид, что между нами ничего не было, и натягивать на лицо фальшивую улыбку? Нет. Этого я делать не стала. Точнее просто не успела.Через несколько дней Саске опять пришел ко мне домой. И между нами снова был секс. Не понимаю, как это у него получается? Вот я сижу и думаю, что если он сейчас заявится, то пошлю его куда подальше, и между нами больше ничего не будет. Но когда он приходит и я смотрю в его бездонные глаза, то перестаю замечать, что соглашаюсь абсолютно на всё. И это только от его взгляда. Просто как бы я не старалась, не могу отказать его глазам. Когда в них смотрю, начинаю таять, погружаясь в бесконечную мглу. Что самое страшное — мне это нравится, и я не могу остановиться. Так происходило все полтора года. Он приходил ко мне, мы проводили вместе ночь, а на утро, молча, уходил. Так повторялась каждый божий день. На миссиях мы вели себя как обычно. Правда я иногда стала ловить внимательные взгляды пронзительных черных глаз на себе. Решила на этом не зацикливаться, не фантазировать себе каких-нибудь сказок, что Саске, наконец, стал обращать на меня внимание, а решила на это просто забить. Как так можно? Я его очень сильно люблю. За него готова отдать свою жизнь, а ему на это глубоко плевать. Он приходит ко мне домой только ради одного. А как же моя душа? Мои чувства? Ему действительно плевать на это все? В одно прекрасное утро я решила это проверить. Я давно ему не говорила о своих чувствах, и он, кажется, уже сам забыл, что я люблю его. И тогда я решила все сказать. Это произошло утром тридцать первого декабря.
Флешбек.
Уже наступило утро. Я не вижу этого, но чувствую или просто знаю. Лежу на кровати и притворяюсь, что сплю. А на самом деле уже давно проснулась, но не хочу открывать глаза. Боюсь увидеть, как он снова уходит от меня. Ужасно боюсь снова почувствовать дикую боль в сердце. Не хочу больше страдать. Не хочу ощущать невыносимую боль. Хочу снова почувствовать себя счастливой рядом с ним. Но, к сожалению, эта сказка, где мы вдвоем может быть только по ночам. А на утро Саске посмотрит на меня неизменно равнодушным взглядом и уйдет. Мне так надоело, что этот кошмар повторяется уже полтора года. Всё, больше так не могу. Не позволю себе плакать в Новый год. Не позволю ему больше причинять мне боль и так легко плевать мне в душу. Сейчас я проснусь и скажу то, чего так давно не говорила. Дам ему снова понять, что люблю его. И буду ждать ответа от него. Даже если он будет отрицательным. Мне просто необходимо выговориться. Но если он меня не любит, то почему постоянно приходит ко мне? Не найдет себе какую- нибудь девицу и не покувыркается с ней? Ведь у него столько много поклонниц, а он спит только со мной. Почему? Вот это я у него сейчас выясню. Если он ко мне абсолютно ничего не чувствует, пошлю его к чертовой матери и пусть себе ищет другую игрушку для секса. Вот так вот. Я решила, а значит, пора начинать действовать!
Как только я пришла к такому соглашению со своим внутренним «я», сразу же открыла глаза. Сначала у меня перед глазами все помутнело, а потом изображение стало нормальным. Но лучше бы и осталось мутным, потому что я заметила возле кровати Саске, который натягивал на себя штаны. Сделала тяжелый вздох. Так и знала. Уходит и даже не думает обо мне. Хотя глупо было ждать какие-нибудь действия от него.

— Опять уходишь? — прошептала я пересохшими губами.

Мне на самом деле в душе становилось грустно и тоскливо без него. Учиха моментально замер на месте. Что, дорогой, не ожидал, что впервые за полгода я проснусь раньше тебя? Он повернулся ко мне лицом, а его прекрасные темные глаза вопросительно посмотрели на меня.

— Не думал, что ты так рано проснешься, — произнес брюнет, так же продолжая глазеть на меня.

Кто бы сомневался. Ты же специально встаешь рано, чтобы сбежать отсюда. Что, думал, что я не узнаю? Теперь ты попался на крючок, Саске. Сегодня просто так чистым из воды тебе уйти не удастся.

— Может, останешься? Отпразднуем вместе. Ведь сегодня все-таки Новый год, — решила сделать ему такое предложение. Хотя прекрасно знаю, что он сейчас ответит. У него всегда найдется отговорка, лишь бы не проводить со мной время.
— Нет, — ответил Учиха твердым голосом и с таким холодом, что мне немного стало не по себе. Ответ такой короткий, он очень болезненный для меня. Но и после этого я не собиралась просто так сдаваться и отпускать его. Мое сердце чувствовало, что если он сейчас уйдет, то, возможно, больше никогда не вернется.

— Но почему? — спросила я, смотря на него глазами, наполненными печалью.

— У меня дела, — ну вот, опять у него дела. Да что это такое происходит, черт возьми? Каждый раз, когда я хочу, чтобы он побыл со мной, у него постоянно появляются дела. Почему у меня никогда нет никаких дел, когда он ко мне ночью приходит?

— Какие дела могут быть в Новый год? Ты что, в праздник собрался тренироваться? — вопросительно я изогнула бровь и посмотрела на него. В последнее время кроме тренировок и миссий Саске ничем не занимается.

— Нет. Наруто пригласил меня на вечеринку.

Нани? Когда он успел пригласить Саске вместо меня? Убью Узумаки. Я хотела, чтобы в эту новогоднею ночь Учиха побыл вместе со мной, а он, наоборот, будет вместе с Наруто. Так нечестно. Блин. Это даже обидно.

— И ты согласился? — недоуменно спросила я. Знаю Саске, он не любит подобных развлечений.

— Да, — быстро ответил парень и отвернулся от меня, продолжая дальше собираться.

— А почему ты не спрашиваешь, пойду я на нее или нет? — нда, Сакура, кажется, сегодня ты решила завалить его вопросами.

Милый мой, я знаю, ты ненавидишь, когда я начинаю что-либо у тебя спрашивать, но сегодня тебе придется ответить на все мои вопросы. И мне глубоко плевать нравится тебе это или нет. Ты сам начал эту войну.

— Мне Наруто уже сказал, что ты не идешь. Зачем спрашивать снова?
Теперь все понятно. И ты, наверное, так обрадовался, когда услышал, что там не будет надоедливой Сакуры и, конечно же, решил идти. Ты спокойно продолжаешь одеваться и даже не смотришь на меня, не думаешь, как мне больно сейчас осознавать, что я тебя больше не интересую. Что я тебе надоела. Интересую разве что в постели и все. Сейчас я скажу тебе те заветные слова, которые говорила перед твоим уходом. Тогда ты наплевал на них, но вот наплюешь ли сейчас?

— Саске, — произнесла я твое имя.

Наконец ты соизволил обратить на меня внимание и посмотрел в мою сторону. Чувствую, как моя израненная душа дрожит от напряжения, а сердце сжимается от боли. Да так сильно, что еще секунда, и оно разорвется. В горле пересохло от внезапного волнения, почувствовала, как мои ладошки вспотели, а на глаза навернулись слезы. Нет. Я не могу больше плакать перед ним. Не хочу, чтобы он думал, что я слабая, бесполезная, надоедлива плакса. Которая только и умеет, что реветь. Я же ему много раз говорила, что изменилась, что теперь я не плачу. Оказывается, просто нагло врала ему в лицо. Но сейчас я докажу это. Я скажу эти слова тебе. Скажу и посмотрю на твою реакцию. И если ты мне не ответишь, то навсегда убьешь мои чувства. Тогда будет еще гораздо больнее, чем сейчас.

— Я люблю тебя, — не сказала, а уже прокричала эти слова, чтобы до тебя, наконец, дошло, что я чувствую к тебе.
Глазами полными слез смотрю на тебя и жду хоть какого- нибудь ответа. Прости, что не смогла сдержать слезы и расплакалась, как маленькая девочка. Я до сих пор не научилась контролировать эмоции и, наверное, уже никогда не смогу этому научиться. На твоем лице не появилось не единой эмоции. Ты по-прежнему оставался невозмутим и спокоен. Неужели за все это время у меня не получилось растопить лед в твоем сердце?

— Хорошо, — ответил ты и продолжил застегивать пуговицы на рубашке. Нани? Что еще за «хорошо»? Я вообще в шоке. Даже не ожидала, что ты можешь так ответить. Я думала ты скажешь, например, знаю, понятно, но никак не «хорошо». Это и есть твой ответ на мои чувства? Всё, это было последней каплей. Кажется, без скандала сегодня не обойтись. Ну, берегись, Саске. Сейчас я выскажу все, что накопилось во мне за все эти полтора года.

— И это все, что ты можешь сказать? — спросила я, посмотрев на него ожидающим взглядом.

— А что ты еще хочешь услышать?

Нет. Ну, он точно издевается надо мной. Говорит так, как будто для него мое признание пустой звук.

— Ответ на мои чувства. Скажи, что ты чувствуешь ко мне. Кто я для тебя? — спросила я и заглянула прямо в глубину твоих черных глаз. Тщетно пытаюсь разгадать твои чувства, с помощью них заглянуть тебе в душу. Знаю, что много от тебя прошу. Но так хочет мое сердце, не я. Я ведь и не мечтаю услышать от тебя признание в любви или клятву в вечной верности мне, а просто хочу, чтобы в ответ ты меня крепко обнял и всегда был рядом. Разве этого не хватит для счастья? Я надеюсь, что ты так и сделаешь. Продолжаю надеяться и верить, несмотря ни на что.

— Не знаю,— ответил ты и отвёл взгляд.

Снова ты удивил меня. Я рада, что ты хотя бы так ответил. А не сказал, что я тебе никто. Если бы ты так ответил, мое сердце точно бы разбилась навсегда.

— Почему не знаешь?

— Я не могу тебе ответить на этот вопрос, — твои слова звучат так просто, так легко. Ты смотришь куда угодно, но не на меня.

Пойми, Саске, если ты меня и в правду любишь, не обязательно говорить это. Я понимаю, что ты гордый человек, который никогда не скажет мне о своих чувствах, даже если ты ко мне неравнодушен. Я просто жду, что ты меня обнимешь крепко и останешься со мной. Прошу тебя, сделай это.

— Тогда почему ты постоянно приходишь ко мне? А утром молча уходишь? – ну, все, поплыли вопросы, и я разревелась, как глупая девчонка. Прекрасно понимаю, что тебе противно, когда я плачу, но ты сам заставляешь меня лить слезы.

— Привычка.

— Привычка? — переспросила я и непонимающе посмотрела на него.

— Да, ты моя привычка. Я привык каждую ночь приходить сюда. Я привык, что меня тянет к тебе. Я думал, что это пройдет, но эта тяга переросла в привычку. И теперь я не могу от этого избавится, как бы ни хотел, — я с удивлением смотрела сейчас на Учиху. Я для него всего лишь привычка? Получается, он даже нехотя сюда приходил? И пытался избавиться от меня? Черт. Ну что, Сакура, такой ответ ты хотела услышать? Ты хотела быть для любимого человека просто привычкой? Я ему покажу привычка. Помогу ему избавится от себя раз и навсегда. Надоело. Все надоело. Не могу больше терпеть эти наплевательства в душу, эту чертову боль любви. Сейчас пусть катится куда подальше.
— Уходи, — тихо произношу я. Вижу, как ты удивленно посмотрел на меня. Что, не ожидал услышать такое?

— Что? — надо же. Ты даже переспросил. А я-то думала, как всегда, молча уйдешь. Сегодня прямо удивительный день.

— Уходи и больше сюда никогда не возвращайся, – наконец набралась смелости и сказала это. Сама себе поразилась.

— Хм…Думаешь, я тебя послушаю? — ты что же, тоже не собираешься просто так сдаваться? Еще и ухмыляешься. Как будто я тут в игры играю.

— Если ты надеешься, что завтра ночью я тебя впущу, то глубоко ошибаешься. Я не хочу больше тебя видеть в своем доме, — уверенно произнесла я, и сверкающими от злости глазами посмотрела прямо в глубину его черных глаз.

— Почему? — ты еще и интересуешься? Я удивлена. Нет. Я просто поражена.

— Мне надоело то, что ты мной пользуешься. Я для тебя словно игрушка для секса. Удобная подстилка, которая никогда не откажет. А что, удобно устроился, Учиха? Пришел, ночью покувыркался, а на утро ушел. Здорово, правда? А обо мне ты подумал? Хоть раз подумал, как было больно мне все это время? Вот именно, что не подумал. Я уверенна, что ты даже ни разу не вспоминал обо мне. Поэтому я не хочу, чтобы ты снова причинял боль мне, моему сердцу. Просто уходи. Проваливай отсюда раз и навсегда! — громко крикнула я, и легла на кровать, крепко обнимая подушку, и горько заплакала. Больше не смогла держать слезы в себе. Знаю, что в таком состоянии еще ниже опущусь в твоих глазах, но мне на это сейчас глубоко плевать, как и тебе на меня.

— Ты действительно изменилась, Сакура, – произносишь ты и уходишь. Слышу твои удаляющиеся шаги, слышу, как хлопнула входная дверь. Все. Это конец. Ты ушел. Теперь ты больше не появишься в доме, я не почувствую прикосновение твоих теплых рук к моей коже, не будут пробовать твои губы, не услышу твое горячее дыхание. Не учую твоего запаха. Больше всего этого не будет. Не будет этих незабываемых ночей с тобой и моего счастья. Я сама все разрушила, но не смогла больше терпеть все это. Не могла терпеть твоего отношения ко мне, твое безразличие. Но одному я рада. Ты, наконец, заметил мое изменение в характере, заметил, что я выросла.
Кажется, этот Новый год будет самым худшим в моей жизни. Потому что рядом не будет тебя.

Конец Флешбека

Я не провела весь день на кровати и не плакала в подушку. Нет, ну конечно, плакала после ухода Саске, но потом собралась с духом и стала заниматься обычными делами. Сначала сделала все утренние процедуры, позавтракала, после провела в доме генеральную уборку. Все натерла до блеска. После уборки у меня немного поднялось настроение. Вот почему я всегда убираюсь, когда мне плохо. Потом сходила, поздравила всех своих друзей, кроме Саске. Будем считать, что вчерашняя ночь, проведенная со мной, была ему моим подарком. Пришла домой только к десяти вечера. Просто не хотела так быстро возвращаться домой. Обошла почти все переулки нашей деревни.
На улице сейчас так красиво. Уже темно, везде горят фонари, земля покрыта белым снегом, который красиво переливается разными цветами. На небе ярко сияют маленькие звездочки, по двору, кружась в красивом танце, летят огромные хлопья. Как хорошо, что на улице уже темно. Идешь и никто не видит слезы на твоих щеках, которые текут из глаз ручьем. Так я и бродила по деревне, пока окончательно не замерзла, поэтому вернулась домой. Когда вошла, встала перед зеркалом и посмотрела на себя. И в кого ты превратилась, Сакура? Розовые волосы, которые немного отросли, были спутаны, а некоторые кончики торчали в разные стороны. В зеленых глазах выражалась боль и печаль. Это были те самые чувства, которые я испытывала в данный момент. Глаза были красные от слез. Я решила взять себя в руки, не раскисать в такой праздник и привести себя в порядок. Волосы расчесала и заплела их в косичку, на лицо нанесла легкий макияж. Ну вот. Теперь я выгляжу совсем неплохо. Даже и не скажешь, что мне двадцать лет. Зачем я все это делаю? Крашусь для кого? Для самой себя? А может пойти на вечеринку к Наруто? Там весело будет. Наверняка придет много людей, и мне некогда будет скучать. Нет. Не пойду. Там будет Саске. Если я его увижу в компании другой девушки, мне будет больно. Лучше буду праздновать Новый год в одиночестве. А что, неплохая компания? После этого я села на диван в гостиной, расслабилась, включила телевизор и стала тупо в него смотреть. Нда. Вот это праздник. Взглянула на часы. Уже полдвенадцатого вечера. До Нового года осталось полчаса. Может, Саске придет? Дура. Разве он вернется после такого скандала, что ты ему закатила?
Наверняка он думает, что я истеричка. Ну почему я не могу тебя забыть? Почему? Мне плохо без тебя. Ужасно плохо. Ну вот. Теперь я жалею о том, что прогнала тебя.
Я встала с дивана и подошла к окну. На стекле были красивые снежные узоры, но в некоторых местах они отсутствовали, и можно было увидеть, что на улице так и продолжала идти буря. Как глупо теперь надеяться на чудо. Надеяться на то, что он придет ко мне. Но все же я надеюсь. Верю. Жду.
Господи, Сакура, ты полная идиотка. Делаешь сначала все по-своему, а потом жалеешь об этих поступках. Почему всегда так происходит? Саске, где же ты сейчас? Вспоминаешь ли ты сейчас обо мне? Плохо ли тебе без меня? Скучаешь? Вряд ли. Такому никогда не быть.
Вдруг я услышала, как хлопнула дверь. Вот черт. Я забыла ее закрыть. Кто это мог быть? Если это вор, то он пожалеет, что зашел сюда. Сердце стало стучать как ненормальное, я сглотнула и пошла в коридор. Как только я хотела выйти из-за угла, то сразу увидела перед собой до боли знакомые холодные ониксовые глаза. Передо мной стоял Саске. Он был так близко ко мне, что я почувствовала его дыхание на своих губах. Не верю своим глазам. Мой любимый сейчас стоит передо мной и смотрит на меня. Он наплевал на вечеринку и пришел сюда. Именно ко мне. Я так была удивлена, что не смогла сказать ни слова. Брюнет протянул мне руки, и я увидела в них плюшевое красное сердце, на котором было четко вышита надпись «люблю».

— Что это? — спрашиваю я.

— Мой подарок тебе на Новый год. Знаю, выглядит глупо, но я больше не придумал, что подарить.

Удивительно. Нет, поразительно. На твоих щеках вижу еле заметный румянец. Господи, ты смущаешься того, что сказал мне правду. Неужели ты все это время искал для меня подарок? И уходил только по этой причине? Тогда почему не сказал мне? А я глупая. Не выяснила все до конца и давай скандалы закатывать. Но сейчас это все не важно. Главное, что ты сейчас здесь и рядом со мной. Я впервые за сегодняшний день искренне улыбнулась и крепко обняла тебя. Каково было мое удивление, когда ты обнял меня в ответ и произнес: «Прости». И знаешь, я действительно прощаю тебя. Я готова прощать тебя сколько угодно, главное, чтобы ты был со мной. Потому что сегодня я поняла, что без тебя мне не жить, что ты моя жизнь, что ты мое сердце.

— Чудеса все-таки существуют, — сказала вслух и еще крепче обняла тебя, руками сжала твою куртку, боясь отпустить. Я такая счастливая. Снова чувствую твои сильные руки, которые крепко обняли меня за талию, и то, как ты носом уткнулся в мои волосы, вдыхая их аромат. Теперь все будет по-другому. Этот Новый год будет самым счастливым в моей жизни. Потому что рядом будешь ты.

Улица

Глава 2: «Я предупреждал»
Придя домой, девушка столкнулась со своей матерью.
- Сакура, деточка, доброго утреца! – поздоровалась женщина, надевая туфли.
- Угу, – пробубнила в ответ дочурка.
- Так с матерью не разговаривают! – сказала женщина, нахмурив брови. А потом улыбнулась и продолжила: – Но я в своё время также разговаривала с матерью. Так что ты вся в меня.
- Нет, мамочка! Я больше похожа на отца, чем на тебя, – процедила сквозь зубы девушка, выделяя слова «на отца» и не скрывая раздражения.
- Ну, конечно. Сколько времени я уже не спрашиваю: где ты была? С кем ты была? А только потому, что я знаю себя. А значит, знаю: ты была на какой-то пьянке и переспала с кем-нибудь, – очень спокойно заметила мать Сакуры и вышла из квартиры.
Сакура, сняв обувь, отправилась к себе в комнату, стараясь не думать о том, что вообще-то её мать в чём-то права. Подойдя к столу, она взяла фотографию в рамке. На неё смотрели счастливые маленькая девочка с длинными розовыми волосами и изумрудными глазами и молодой отец с такими же зелёными глазами и короткими тёмно-рыжими волосами. Он обнимал дочку и улыбался. «Как давно это было», - подумала Сакура и вздохнула, поставив фотографию на место.
Отец развёлся с матерью Сакуры, узнав, что та неоднократно изменяла ему. В суде он пытался сделать всё, чтобы дочку оставили ему, но женщина, зная, как дорога ему Сакура, перекувыркалась со всеми присяжными, лишь бы дочь оставили ей. Дело было здесь не в любви к девочке, а в жажде сделать бывшего мужа несчастным. По решению суда отец Сакуры должен был выплачивать большие алименты, и он их платил, но мать тратила их не столько на девочку, сколько на себя, покупая дочке лишь самое необходимое. На одной из встреч с отцом, которые мать разрешала раз в месяц, чтобы не слышать нытья от «любимой дочурки», Сакура рассказала папе о том, что мама купила себе уже четвёртые туфли, а ей не хочет покупать новые босоножки, хотя у девочки есть только одна пара. По дорогое к себе домой отец размышлял, как помочь дочери. На следующий день он устроился на вторую работу и стал получать ещё больше, хотя работать приходилось до потери пульса. Через месяц, встретившись с дочерью, он попросил отвести его в магазин, в котором ей так понравились босоножки. Девочка показала отцу магазин, и он был поражён: босоножки стояли совсем недорого. Девочка же была на седьмом небе от счастья, потому что отец купил не только те босоножки, но и новое платье в соседнем магазине. С тех пор Каждый месяц отец покупал девочке одежду и сладости, хотя алименты продолжал платить. Мать даже не замечала у дочери новую одежду, ей было не до того. Так и продолжалось до семнадцатилетия Сакуры.
На день рождения отец, как и обещал, подарил Сакуре мобильный телефон последней модели вместе с красивым красным бархатным чехлом. Так же он принёс фруктовый торт – любимый торт девушки. Всё шло замечательно. Отец с дочерью сидели за столом, пили чай, как вдруг отец упал. Сакура вскочила с места, подбежала к папе. Тот не шелохнулся. Сакура кричала: «Папа! Папа!». Но ничего не менялось. Тогда девушка побежала к телефону и вызвала скорую.
Врачи прибыли через десять минут. Но они ничего не смогли сделать, лишь сказали, что это был инфаркт и что мужчине следовало меньше работать и больше отдыхать. Сакура очень любила своего отца, ей тяжело далось пережить это. Через месяц она в первый раз напилась по-настоящему и тогда же лишилась девственности с Гаарой. Она травила себя алкоголем, сама не зная зачем. После для неё стало нормой вся эта компания с наркотой, выпивкой и сексом. Наруто влился в эту компанию только потому, что там была Сакура. Ино давно жила такой уличной жизнью, и её это вполне устраивало.
Девушка включила музыкальный центр на всю громкость так, что стены затряслись, и поставила диск Eminem. Ей всегда нравился этот рэпер и его песни. Они как-то успокаивали. Она легла на кровать и закрыла глаза. Через минут десять заиграл Eminem уже на её телефоне. Хотя она бы в жизни не услышала его из-за музыкального центра, если бы мобильник не лежал в кармане её шорт. Сделав музыку тише, девушка нажала зелёную кнопку, не посмотрев на дисплей.
- Да, – сказала она уставшим голосом.
- Привет, куколка, – раздался голос в телефоне.
- Ты кто? – спросила девушка, ни черта не понимая.
- Узнаешь, ты забыла у Гаары чехол от телефона. Хочешь его получить назад?
- Учиха, ты в конец охренел? – закричала она в трубку. Это был тот самый чехол, который ей подарил отец, и она хранила его с телефоном как зеницу ока.
- А причём тут Учиха? – искренне удивился голос в трубке – Дорогуша, ты на нём сильно зациклена? Хочешь чехол – подходи к беседке через пять минут, – парень сбросил вызов.
Сакура стояла, пытаясь понять, кто вчера был на вечеринке и мог взять её чехол. Да, ещё и его номера нет в записной книжке. Кроме Учихи на ум никто не приходил. «Если это не он: то кто?» - спросила девушка саму себя. Выругавшись, она пошла в коридор и надела кеды, в которых удобней всего бегать, на всякий случай.
Когда она дошла до беседки, то увидела лишь рыжего парня с пирсингом на лице. На улице она его видела много раз, но знакома лично не была.
- Привет, куколка! – сказал он ей. Она сразу же узнала голос.
- Так, это ты мне звонил, – медленно проговорила она и задумалась: «Откуда он может знать мой номер? И его ж вчера не было?!».
- А ты ничего, – протянул он, разглядывая её от макушки до пяток, останавливаясь на местах, интересовавших его больше всего.
- Чехол, – только и сказала Сакура. Её это раздражало: вчера на неё пялился Учиха, а теперь неизвестно кто.
- Грубо, – усмехнулся парень и нахмурился. Но потом улыбнулся и продолжил. – За свои слова нужно нести ответственность. И ты её понесёшь.
Сократив расстояние, разделявшее их, он схватил за руку Сакуру, которая уже пыталась дать дёру. Развернув её к себе, он начал целовать девушку, заламывая ей руки, которыми она пыталась отпихнуть настырного парня. Со всей силой, которую имела, девушка ударила парня ногой в самое болезненное место. Схватив чехол, торчавший из его кармана, она пустилась наутёк. За спиной Сакура слышала сплошной мат в свой адрес и что-то про то, чего она отхватит за то, что сделала. Она бежала, пока не врезалась в кого-то. По инерции она должна была упасть, но её поддержали.
- Спасибо, – поблагодарила девушка и посмотрела на столь хорошего парня, как она думала. Но им оказался Учиха.
- Ты всегда людей пытаешься убить? – спокойно спросил он и поставил девушку на ноги. Её лицо перекосилось от злобы. Как же он раздражал своим поведением!
- Да пошёл ты… - прошипела Сакура и побежала дальше.
- Ты забыла… - начал парень, но девушка его не слышала. Пожав плечами, Учиха хотел пойти дальше. Но всё-таки поднял красный чехол, который девушка выронила, когда врезалась в него, и положил в карман.
Прибежав домой, Сакура наконец-таки почувствовала себя в безопасности. Она включила компьютер и начала шарить по всемирной паутине в поисках чего-то. Так она провела время до пяти часов. Потом решила перекусить и отправилась на кухню. Холодильник был пуст, что означало: несмотря на то, что мать была с утра дома, она ночевала в другом месте. Вздохнув, девушка отправилась на поиске съестного.
В магазине она столкнулась с Ино.
- Приветик, Сакура! – оживлённо начала блондинка – Как с утречка головка, не болела? – спросила она и засмеялась.
- Да нет как-то, – улыбнулась Сакура. Несмотря на трусость и некоторую глупость Ино, в ней было что-то хорошее. Возможно, поэтому Сакура с ней и общалась. – А ты как?
- Просто супер! – сказала девушка и закрыла на секунду глаза, будто вспоминая какой-то приятный момент, а потом продолжила: – Сай был неотразим этой ночью.
- Ясно, – сказала девушка и спросила то, что давно хотела спросить: – Неужели, Ино, ты не видишь, что ты его интересуешь только тогда, когда речь заходит о постели?
Вначале блондинка растерялась, а потом съязвила:
- А сама-то! Опять с Гаарой спала!
- Но мне-то на него плевать, – уточнила Сакура. Ино хотела что-то сказать, но передумала.
- Ай, всё я прекрасно понимаю, – через несколько секунд молчания отмахнулась Ино. Они стояли на кассе, и блондинка искала свои любимые тонкие лаймовые сигареты. Сакура заметила их сразу, но не стала подавать подруге. Она была против курения.
- Зачем ты куришь? – спросила Сакура подругу, когда та всё-таки нашла любимую пачку.
- Не знаю, – пожала плечами девушка. – Просто привычка.
- Она у тебя уже с 16 лет. Может, хватит? Себя пожалей!
- Это не так легко, как кажется, – в голосе Ино читалась грусть, но потом девушка улыбнулась. – Я рада, что ты не куришь. Хорошего в этом нет ничего, ты права.
Выйдя из магазина, Ино воскликнула:
- Вспомнила! Я совсем забыла сказать, сегодня в 19.00 у меня, – она подмигнула подруге.
- Я уже догадалась по количеству еды и бутылок, что ты купила, – вздохнула Сакура. Ей не хотелось сегодня опять идти на гулянку, но раз это дома у Ино, то выбора у неё не было. Хотя, нет. Выбор есть всегда, но Сакура решила, что подругу она одну не оставит.
- Да это ж совсем чуть-чуть. Чоджи принесёт ещё еды, а потом сам же её съест, и остальные парни ещё выпивки, которую почти сами выпьют, – сказала Ино, смеясь над собственными шуточками, и добавила: – Так, что я тебя жду. Не опаздывай! – подруга направилась в сторону своего дома.
Сакура немного постояла на месте, обдумывая, что у неё совсем нет настроения для этого. Вздохнув, девушка пошла в сторону своего дома. Там первым делом она помыла яйца и сделала яичницу. «Утром яичница, на обед тоже… Как же меня это достало! Надо завтра курицу, что ли, пожарить», - подумала девушка, ковыряясь вилкой в еде. Покончив с едой, она стала мыть посуду. После Сакура решила, что в квартире довольно-таки грязно, и стала пылесосить. Затем везде протёрла пыль и глянула на часы. «18.40 – нужно собираться» - подумала хозяюшка.
Она недолго выбирала одежду. «А смысл?» - думала она: «Всё равно все будут пьяные». Надев тёмно-синие джинсовые шорты до колен и жёлтую майку, она накинула красную спортивку, чтобы не замёрзнуть, когда будет возвращаться домой. Расчёсанные волосы и чёрные кроссовки – всё она готова. Ни макияжа, ни какой-то бижутерии.
К Ино она пришла ровно в 19.00. Помимо неё там уже были Наруто спорящий с Кибой, кто круче; Сай, который явно был где-то далеко отсюда; Рок Ли, который всё спрашивал, скоро ли дадут выпить; Шино молча ждал того же, что и Ли; Тен-Тен сидела на коленях у Неджи и что-то шептала ему на ушко; Темари пыталась заставить Шикамару встать с дивана и пойти вместе с ней на кухню помочь Ино, хотя та в помощи не нуждалась, Канкуро был опять с Карин в обнимку, и в завершении картины Учиха, куривший сигарету.
- Привет, люди! – сказала Сакура, ища глазами свободный стул, но такого не оказалась. Было лишь свободное место на диване рядом с Тен-Тен и Неджи, туда она и решила сесть.
- Ещё раз привет, дорогая, – фыркнул Учиха, который сидел в кресле рядом с тем местом, куда села Сакура. «Твою мать!» - подумала девушка.
- Угу – сказала она и немного закашляла – Иди, кури на балкон – сказала она Учихе, закрывая ладошками нос и рот, таким образом, ограничивая вдыхание дыма.
- А ты у нас что, не курящая? – искренне удивился Саске.
- Да, не курящая – сказала девушка, не убирая ладошек от лица. Учиха усмехнулся, сделал большую затяжку, не выдыхая, убрал её руки от лица, сократил расстояние между их лицами до нескольких сантиметров и выдохнул весь дым. Сакура ничего подобного не ожидала, поэтому получилось так, что она вдохнула этот дым и закашляла. Лёгкие, не привыкшие к никотину, отправили чувствительный нейрон в центральную нервную систему, тот в свою очередь отправил двигательный нейрон, который спровоцировал кашель. Учиха тихонько засмеялся, а Сакура, прекратив кашлять, врезала ему пощёчину. Саске не ожидал такого поворота событий, его щека горела красным пятном на фоне остальной бледной коже.
- Я предупреждал, – процедил он сквозь зубы и стал мрачнее тучи. Он встал с кресла, рывком поднял Сакуру с дивана и потащил её из зала в комнату для гостей. Девушка пыталась зацепиться за хоть что-нибудь в коридоре, но безрезультатно. Парень был настроен серьёзно.
- Сакура, – вымолвил Наруто и уже подскочил с дивана, чтобы побежать ей на помощь, как Киба вернул его на место – Что ты делаешь? – возмутился блондин.
- Сиди здесь! Неужели, ты до сих пор не понял, что Сакура ненавидит, когда ей помогают, даже в мелочах, – сказал Киба.
- Но это не мелочь! – не унимался лохматый.
- Да, но… - Киба замолчал, а потом продолжил: – Ты же знаешь, не хуже меня, что она разозлится, если ты сейчас туда пойдёшь.
- Знаю…
- Тогда успокойся и сиди здесь! – сказал Киба и отпустил плечо друга, которое он до этого держал, чтобы Наруто не побежал за Сакурой. Наруто понимал, что друг прав, и решил, что в крайнем случае Сакура кричит громко.