Спасибо

Скоро)

Уря значит скоро будет

ПРОДА!!!!!!!!!!!

НЕ МОЙ!!!
Опасная любовь

«Любовь – как дерево; она вырастает сама собой, пускает глубоко корни во все наше существо и нередко продолжает зеленеть и цвести даже на развалинах нашего сердца.»
Виктор Гюго.

«…Сегодня я опять встретила тебя в коридорах академии…Ты шел как всегда уверенным шагом, ни на кого не обращая внимания, чуть-чуть чужой и в то же время такой знакомый и родной… Когда же я привыкну к тебе такому, далекому и в то же время близкому? Наверное, мою неуверенность можно объяснить тем, что все эти долгие четыре года мы с Наруто пытались вернуть именно того Саске, Саске нашего детства. И совсем забыли, что ты тоже должен вырасти, измениться…
Ты, наверное, только что вернулся с миссии. На темно-зеленой жилетке Конохи видны едва засохшие пятна грязи. В твоей руке белеет какой-то свиток. Ты должен очень много работать, чтобы загладить свое предательство… Так сказала Цунаде. И ты работаешь, ты выбиваешься из сил… Ради чего, ради кого? Ты ведь мог и не возвращаться… Ради Наруто? Конечно. Ради меня? Может быть… Ради себя самого? Я всем сердцем желаю, чтобы это было именно так. Ведь единственное мое желание… чтобы ты был счастлив. Ты не был счастлив там, каждый день думая о мести. Твои мысли и сейчас полны ею, но я вижу, как постепенно оттаивает твое сердце. Вечера, когда наша команда сидит в Ичираку-рамен, редкие выходные дни, когда ты можешь побыть с нами, и вот такие наши с тобой встречи… Ты постепенно учишься улыбаться заново. Мы с Наруто почти все свободное время проводим с тобой, пытаясь сохранить это хрупкое чувство, называемое дружбой…
Ты проходишь мимо, слегка кивнув мне головой. Я улыбаюсь, и вижу ответную, еле заметную улыбку в твоих угольно-черных глазах. И мне этого достаточно. Ты счастлив, и счастье наполняет мою трепещущую душу…»

***

«Надежда была бы величайшей из сил человеческой души, если бы не существовало отчаяния.»
Виктор Гюго.

Над ее ухом раздался шелест широких крыльев. Сакура подняла глаза. В темном, предгрозовом небе кружил огромный белоснежный ястреб. Куноичи вздохнула и подняла руку, дав возможность птице приземлиться.
- Ну что еще хочет от меня Цунаде? – пробормотала она, ломая печать на свитке.
На бежевом листе было написано лишь пара слов. Сакура кивнула и положила свиток на стол.
- Спасибо тебе. Ну давай, лети обратно, - улыбнулась девушка.
Ястреб послушно взлетел, подняв широкими крыльями маленькую бурю у нее над столом. Бумаги, над которыми работала последние два часа куноичи, полетели на пол. Сакура наклонилась, подбирая белоснежные листки. Когда она подняла голову, птицы в небе уже не было видно.
Она оделась и вышла на улицу. Резкий, пронизывающий ветер подхватил осенний лист у ее ног и швырнул высоко в воздух. «Надо успеть, пока дождь не пошел, » - куноичи заспешила к госпиталю.
Там ее уже ждали и сразу провели к Хокаге. У Цунаде был встревоженный вид. Сакура подобралась. Ее пронзило плохое предчувствие.
Пятая без слов указала на два рапорта, лежащих на столе. Куноичи послушно принялась их читать. Дойдя до последнего слова, она замерла. Листы, выпав из непослушных рук, медленно спланировали на пол. Она отступила на шаг и задрожала.
- Сакура, это не тайна, и наверняка уже полдеревни знают об этом. Вы с Наруто самые близкие для него люди. Я хочу, чтобы вы остановили его…
- Наруто… - прошептала потрясенная девушка.
- К сожалению, Наруто сейчас на миссии. Я уже послала за ним, но он будет здесь максимум к завтрашнему вечеру.
Дальше куноичи уже не слушала. Схватив листы и сунув их в карман, она выскочила на улицу. Резкий ветер дунул ей в лицо, и почти сразу же по земле застучали крупные капли.
«Не может быть… Я должна его остановить…»
Сакура зацепилась ногой за какую-то корягу и с размаху упала на мокрую дорогу, больно ударившись коленом. Вокруг нее шумел ливень. Она до боли закусила губу, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.
«Может быть, его уже там нет… он уже ушел…».
Закапали слезы, смешиваясь с дождем. Сакура сжала зубы.
«Вставай, тряпка… Ты куноичи или кто? Он снова назовет тебя слабачкой…»
Кое-как поднявшись на ноги, она снова побежала по направлению к мрачному особняку, стоящему на окраине селения.
Добежав до крыльца, она без сил рухнула на ступеньки. Она больше не сдерживала себя: ее плечи содрогались от рыданий… В огромных черных окнах не было не единого огонька.
Она была уверена: он снова ушел, не сказав ей даже этого несчастного «спасибо», которое грело ей душу столько лет, не давало погружаться в отчаяние, давало надежду…Он снова ушел, оставив ее наедине с черной бездной, которая постепенно затягивала ее, словно трясина.
И поэтому, когда около ее носа открылась дверь, и на нее дохнуло теплом дома, она не сразу осознала, кто перед ней стоит.

***

«Всегда любите друг друга всей душой. В мире нет почти ничего, кроме любви.»
Виктор Гюго.

- Сакура! – Саске, задохнувшись от удивления, поднял куноичи на ноги и буквально втащил за собой в дом, плотно закрыв дверь. С нее ручьями стекала вода.
Какое-то непонятное чувство заставило его выйти на улицу и посмотреть, кто там стоит за дверью. Чувство, словно… его кто-то зовет. Зовет отчаянно, безнадежно. Смутное, растворяющееся в других ощущениях чувство, но именно благодаря ему он нашел на пороге куноичи.
- Сакура, что-то случилось? – беспокойство скользило в его голосе, но куноичи не могла ответить. Она только начала осознавать, что она не одна, что это Саске рядом с ней, пытается ее согреть. Теплый Саске…
- Сакура, ответь… Что-то с Наруто? С твоими родителями? – он тормошил ее, изучал взглядом. Она чуть заметно покачала головой. Саске облегченно вздохнул.
- Подожди, я зажгу свечи. У меня почему-то внезапно отключился свет… - он попытался отстраниться.
Она внезапно вцепилась в его рубашку и подняла на него полные слез глаза. Он содрогнулся. Он ненавидел, когда она плакала. Презирал ее в эти моменты, отталкивал… Но сейчас… В ее глазах плескалось отчаяние и страх. Он тонул в этих глазах.
- Не уходи… - стонала она. – Не оставляй меня… Презирай, ненавидь, но только не оставляй… Прошу…
Какое-то огромное, всепоглощающее чувство захлестнуло его, словно огромная волна, сметая одиночество, разрушая все стены…
- Я не уйду… - он зарылся в ее волосы, задыхаясь от нежности. Она обвила его шею руками.
Молния прорезала темное небо.
- Я буду рядом, - шептал он, покрывая поцелуями ее плечи.
Он целовал ее поцарапанные при падении руки, удивляясь, какие они на самом деле маленькие по сравнению с его ладонями. Он утешал и убаюкивал ее, уводя все дальше от черной пропасти, называемой одиночеством.
С каждым прикосновением его губ Сакура одновременно приходила в себя и погружалась в какой-то неведомый мир, заполненный теплом его рук.
Она не удивлялась. Просто жила настоящим, ощущениями, которые дарил ей любимый человек. «Он не ушел…не уйдет, » - эта мысль наполняла ликованием все ее существо.
Саске подхватил ее на руки. Она лишь доверчиво спрятала голову на его груди, позволив его нежности окутать себя. Нежности, которая превращала окружающий мир в небо, полное сверкающих звезд…

***

«…Мне кажется, что ненависть полна страданий для того, кто ее ощущает.»
Шарль Монтескье

Ночь постепенно уходила, уступая место новому дню.
По направлению к Конохе мчались две тени.
Шиноби возвращались с миссии домой. Но не радость читалась на их лицах. Лицо светловолосого парня омрачало глубокое беспокойство. Девушка рядом с ним тоже выглядела подавленной.
Наруто внезапно остановился.
- Все, Хината, десятиминутный перерыв. Иначе мы скоро просто свалимся, а это никому точно не поможет.
Темноволосая куноичи кивнула, сохраняя на лице сосредоточенно-взволнованное выражение.
Они замерли, переводя дыхание.

***

Над Конохой раскинулось рассветное небо, окрашенное в розово-фиолетовые тона.
Саске медленно открыл глаза, чувствуя, как лучи теплого утреннего солнца скользят по его лицу. Он осторожно повернул голову. Сакура спала рядом, свернувшись калачиком и доверчиво прижавшись к нему.
Противоречивые чувства охватили его. Он прикоснулся пальцами к ее щеке.
Она тут же улыбнулась сквозь сон. Он невольно улыбнулся в ответ.
Возможно, он любил ее. Он и сам не знал… Она сильно изменилась. Та маленькая Сакура была для него другом, и именно другу говорил он «спасибо».
Эта хрупкая и в то же время такая сильная девушка заняла особенное место в его душе. Слабая из-за своей привязанности к нему и Наруто, она тренировалась для того, чтобы защитить их, становясь сильнее с каждым днем. После его возвращения, она ничем не выделяла Саске, даже, как ему казалось, немного боялась его. Но каждый раз, встречаясь с ним взглядом, она улыбалась ему. И он не мог отвести взгляд от этой чудесной улыбки…
Саске осторожно, стараясь не потревожить девушку, встал с кровати и оделся. Через час ему надо было уходить на очередную миссию. Он заколебался, размышляя, стоит ли ему разбудить куноичи. Он одновременно ждал и боялся ее пробуждения. Вдруг она возненавидит его за то, что он сделал?
Ее одежда была небрежно разбросана по полу. Он наклонился и поднял темно-зеленую куртку. Из кармана выпали два листка. Он автоматически скользнул по ним взглядом, вовсе не собираясь читать. Но что-то в одном из рапортов привлекло его внимание. Дочитав до конца, он с хрустом сжал листок в кулаке. В его глазах яростью вспыхнул Шаринган. Побелевшие губы прошептали два слова:
- Учиха… Итачи…

***

- Учиха Итачи… он идет по направлению к Конохе… Так тебе сказала Цунаде, Хината?
Темноволосая девушка склонила голову.
Голубые глаза потемнели.
- Этот теме конечно же побежит мстить. Черт бы его побрал, - процедил он. – Почему я именно сейчас решил взять эту миссию?...
- Наруто-кун, я верю в Саске-сана. Хотя он кажется замкнутым и холодным, он действительно очень привязался к тебе.
- Да, я знаю, - Наруто довольно усмехнулся.
- К тому же, Сакура-сан… Есть еще Сакура-сан… Она тоже способна остановить его.
- Сакура-тян… да, Хината, спасибо, мне стало спокойнее… Кстати, не знаешь, почему разговоры с тобой всегда так положительно влияют на меня?...
Куноичи безмолвно покраснела под недоуменным взглядом Удзумаки.

***

«В сущности, все равно, за что умираешь; но если умираешь за что-нибудь любимое, то такая теплая, преданная смерть лучше, чем холодная, неверная жизнь».
Генрих Гейне.

Сакура перевернулась на другой бок и моргнула. Место рядом с ней пустовало. Это не очень встревожило ее. Она знала: у Саске сегодня миссия.
Она встала и потянулась за одеждой. Ее рука на мгновение замерла, а потом задрожала.
На полу валялись смятые клочки бумаги.
Листки, которые она вчера взяла у Цунаде… Он… Саске читал их…
А значит он не на миссии…
Она не смогла остановить его…
Она для него ничего не значит…
Вчерашнее отчаяние захлестнуло ее с новой силой… Но эта ночь изменила ее.
Сакура схватила вещи и выскочила за дверь.
На опушке леса она замерла. Лес не оставляет легко различимых следов. Лес надежно прячет тайны.
Рядом с ней скользнула маленькая тень.
- Следуй за мной.
- Паккун! Тебя послал Какаши-сенсей?
- Неважно. Ты же хочешь догнать Саске?
Куноичи поджала губы и решительно кивнула.
Лес принял их в свои объятия.

***

Острый кунай пронзил его руку, разрывая кожу, причиняя дикую боль… Он отпрыгнул, покачнувшись, и затравлено оглянулся.
- Ты слабее, чем в прошлый раз, - прошумел в листве бесплотный голос, - а теперь спроси себя… Ты ненавидишь меня? Ты и правда хочешь меня убить?
Саске сжал зубы. «Ненависть… У меня так мало осталось ненависти… Вся она исчезает, стоит мне только вспомнить Наруто или Сакуру… Она разбивается, натолкнувшись на их доброту. Ненависть делает сильнее. Но правда ли это? Наруто сильный, но таится ли в его душе это темное чувство? Мне кажется, что в этом уссоратонкачи вообще нет ничего темного…»
Он увернулся от очередной партии кунаев. Что-то произошло с его глазами. Теперь он мог видеть Итачи: шесть клонов окружали его со всех сторон. Он сложил печати. Клоны погибли в огне. «А настоящий?..Ксо…»
Он повернулся, чтобы увидеть, как к нему приближается огромное количество сюрикенов. Это был конец. Он закрыл глаза. Но боли не последовало.
Розоволосая девушка встала между ним и смертью, заслонив его своим телом.
Как в кошмарном сне он наблюдал, как в хрупкую куноичи впивается безжалостное оружие, как она кричит от боли и падает на спину. Он подхватил ее у самой земли, краем сознания с ужасом осознавая, что это не клон, это настоящая Сакура истекает кровью у него на руках,так же он замечает кровь ...Ее кровь ...На лице...На руках...
Итачи не изменил себе. Это оружие было послано, чтобы убить его. У нее не было шанса. Он прочел это в темно-зеленых от боли глазах… в которых сияла улыбка… Саске упал на колени.
- С..саске-кун… - куноичи протянула руку, но увидев, что она запачкана кровью, опустила ее обратно. – Прости меня… я опять помешала…но ты отомсти…
Саске покачал головой, не в силах произнести ни слова.
- Я умру… но я подожду… я хочу увидеть, как ты победишь… не возражай, я же знаю… я подожду… иди…
Он осторожно положил ее на теплую землю и поднялся на ноги.
- Дождись меня… Я не позволю тебе умереть… - он уже все для себя решил.
Он поднял с земли катану, красную от ее крови. А потом просто побежал в сторону Итачи. Тот достал кунай и метнул в него, ожидая, что Саске увернется. Шиноби не остановился. Кунай вонзился ему чуть ниже сердца, и в этот же миг Саске прижал Итачи к земле. И занес катану над его головой. Итачи вздрогнул. Никогда еще смерть не была к нему так близко. Он взглянул в глаза своего младшего брата. Из них исчез Шаринган. Ему на лицо упала теплая капля.
«Второй и последний раз он видит слезы в моих глазах», - Саске поднял руку с катаной еще выше… И вонзил ее в землю рядом с головой брата.
- Так ненавижу… что даже убивать противно… - прошептал он и, шатаясь, поднялся на ноги.
Зажимая рану на груди рукой, сквозь пальцы которой сочилась кровь, он медленно направился к телу девушки, лежавшей неподалеку.
С трудом добравшись до Сакуры, Саске упал рядом с ней и взял куноичи за руку. Ладонь в его руке дрогнула.
- Ты победил? – едва слышно спросила девушка.
- Да… - Саске закрыл глаза и начал передавать остатки своей чакры Сакуре. Он старался залечить самые серьезные ее раны, каким-то чудом еще надеясь, что она выживет. Насчет себя у него сомнений не было. Рана под сердцем была критической.
Рядом с ним раздался шорох и взволнованные голоса. Саске услышал голос Наруто, но подумал, что ему это кажется. Но это и правда был его друг. Удзумаки в ужасе пытался привести его в себя, как всегда, делая все только хуже.
- Наруто… ты скажи ей… что я ее люблю…
- Саске, ты что… придурок, не смей умирать, ты слышишь меня? Ты сам еще скажешь ей это!
- Уссоратонкачи… - это были его последние слова перед тем, как его сознание погрузилось в черную бездну.

***

«Если двум сердцам влюбленным суждено соединиться,
То немедля весть об этом по земле распространится,
Потому что редко можно два такие сердца встретить,
Ведь блаженное сияние чаще людям только снится.»
Ас-Самарканди Катиб.

Полгода спустя…

Весеннее солнце ласково светило, согревая слабые ростки цветов, помогая им пробиться сквозь замерзшую землю.
Из дома, стоявшего на опушке леса, вышел светловолосый шиноби. Он задумчиво посмотрел в безмятежное небо и вздохнул. Наруто явно не находил себе места. Подошла Хината и встала рядом. Удзумаки обнял ее и снова взглянул на белоснежные облака.
- Он уже давно должен был появиться… - жалобно пробормотал он.
Хината улыбнулась и показала наверх.
- Он летит.
- Ура! – Наруто наматывал круги по лужайке, пока темно коричневый ястреб не приземлился на руку Хинате.
К ноге птицы был привязан свиток. Пара с нетерпением развернула его и начала читать.
«Привет, Наруто… Как у тебя дела? Наверное, в Конохе сейчас вовсю весна… Тут еще только-только сошел снег. Мы приехали сюда только месяц назад, но нам здесь уже надоело. «Наверное и правда, нет ничего лучше родного дома». Это сказал Саске, и хотя он сейчас досадливо нахмурится, но я все равно запишу эти его слова. Думаю, мы скоро вернемся к вам. Мои раны уже почти зажили, и хотя я знаю, что прежней силы ко мне не вернется, я смогу быть довольно хорошим медиком. Саске поправляется медленнее, но и к нему уже возвращаются силы. Я счастлива. Думаю, ты меня поймешь, Наруто… Кстати, передай привет Хинате – наверняка она сейчас стоит рядом с тобой, я права? Если бы не она, мы бы тогда не выжили, и мы будем благодарны ей за это до конца жизни. Так что береги свою жену и передай привет Какаши-сенсею. Надеемся скоро увидеть твою полосатую рожицу.
Учиха Сакура.»

Конец.

Автор: Я ненаю автора(нашла с такой шапкой)
Название: Линии судьбы и кисти, их рисующие...
Жанр: Романтика, приключения, немного драмы и юмора
Пейринг/Персонажи: Наруто/Хината, Саске/Сакура, появятся и другие
Размер: зависит от читателей)
Статус: в процессе
от Аи...чан...:Мне очень понравился сей фанф и я решила его выложить,если найдется автор,то я буду очень рада...

Пролог
«Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах на завтра!» - так говорят люди. Наши герои не верили в судьбу, считая человека кузнецом своего счастья. Но всего одна неделя, микроскопический момент в бесконечном потоке времени, изменила их жизни. Мир словно рухнул и возник заново…
Четырех человек злой рок почти с самого рождения бросал то в огонь, то в воду. Расставлял на пути препятствия, порой практически непреодолимые. Но они преодолели их и построили для себя крепость… Вместе… Вместе остановили течение событий и проложили русло в том направлении, которого желали сами. Ветер унес с собой все былое: горечь утрат, слезы, несбывшиеся надежды и мечты… Эти четверо обрели настоящих друзей и нашли свою любовь в водовороте происходящего.
Вы, наверное, уже задаетесь вопросом: при чем же тут судьба? Она просто внесла свою лепту, как это обычно бывает. Хотя, нет.. Судьба здесь в роли, я полагаю, зачинщицы. В общем, не буду утомлять размышлениями. Просто прочтите. И я надеюсь, что каждый найдет в этой истории что-то, что привлечет его внимание. Итак, начало пути…

Глава 1. Четверо.

Токио. Вечер. Идет сильный ливень. Из двери здания, принадлежащего корпорации «Дельта», выходит красивая девушка 24 лет. Её пустой, ничего не выражающий взгляд устремлен вдаль. Остановившись на несколько секунд, она услышала щелчок за спиной…Дверь закрыли на замок.«Как символично. Финальный аккорд. Свобода?..» Нет. Девушка слегка встряхнула головой, будто хотела отогнать эту нелепую мысль. Она прекрасно понимала, что жизнь пошла под откос: развод, депрессия, выпивка, сигареты…Последовавшие за всем этим частые опоздания на работу привели к тому, что сегодня, 15 ноября 2008 года, её уволили с престижной должности.
Наша героиня шла по широкой улице, пальто её было распахнуто, холодный ветер дул в спину, словно отдаляя от «злополучного здания», каким считала его в данный момент девушка. «А в принципе, бывает и хуже. Да, дорогая моя, ты была и не в таких передрягах». Зайдя в небольшой переулок, она услышала мелодию – зазвонил телефон. Рука поднимается, кисть легко проскальзывает в карман…«Ага, вот он». Достает мобильник и смотрит на дисплей. «Что за черт? Номер незнакомый. Только Вас, уважаемый, мне сейчас и не хватает! Интересно, кому это я понадобилась?!» Большим пальцем нажата кнопка приема, трубка около уха.
- Алло.
- Алло. Мисс Харуно?
- Да, это я. Кто говорит?
- Капитан Яшимото, полиция Токио. Мисс Харуно, примите мои искренние соболезнования. Час назад в автокатастрофе погибли Ваши родители…
«…погибли Ваши родители…» Пальцы ослабли, телефон полетел вниз и разбился от удара о землю…Погибли…Эти слова гулким эхом звучали в голове девушки. «Нет. Нет.. Нет! Этого просто не может быть!» Само естество Харуно отрицало это. С каждой секундой сердце билось все сильнее и сильнее. В глазах потемнело. Разум как в тумане. Кожа покрылась мурашками. Девушка почувствовала слабость, колени стали подгибаться…И вот она, незаметно для себя, осела на ледяной асфальт, облокотившись на стену какого-то старого дома. Из красивых зеленых глаз ручьями льются слезы, руки сложены крестом, пальцы с силой схватили хрупкие плечи. Тихие всхлипы, прерывистое дыхание…Она поднимается, прислоняется к стене спиной, запрокинув назад голову, смотрит в небо, словно пытается найти там всё потерянное. Любовь. Счастье. Работа. Теперь родители. Девушка бежит по переулку, спотыкаясь, смахивая заливающие глаза капли дождя вперемешку со своими слезами. Небольшая кочка, падение…Ссадины на коленях и ладошках только подливают масла в огонь её страданий. Крик отчаяния резко нарушает тишину вечернего города. Ей не хочется жить. Всё, что связывало её со словом жизнь, кануло в лету. И теперь перед ней только смерть. Страшная, но настолько желанная. Сейчас Харуно казалось, что этот дождь – как знак свыше – смывает с нее все грехи, стирает все переживания и готовит к последнему шагу. Но она не верила ни в знаки, ни в проклятья. И уж тем более не верила в судьбу. Решение пришло незамедлительно. Безумное, но казавшееся единственно верным. «Завтра этот мир покинет еще один человек. Я. Харуно Сакура».

***

Звонок будильника вывел из царства Морфея молодого парня, мирно спавшего в своей квартире в элитном районе. «Вот дьявол! Видимо отосплюсь я только в аду». Он медленно поднялся и потянулся. Всё ещё звенящий будильник начал порядком надоедать. В следующую секунду тапок, ловко запущенный нашим героем, после недолгого полета встретил своего пластикового оппонента и, заряженный инерцией от силы броска, с легкостью свалил будильник на пол. Тишина. Парень ухмыльнулся.
- Один – ноль в пользу нападавшего! – констатировал он и поплелся в ванную.
Через 10 минут «метатель тапок» сидел на кухне с чашкой кофе в одной руке и свежей газетой в другой. Медленно потягивая ароматный напиток, он пробегал глазами сводки новостей. «Принят новый закон…», «Пойман опасный преступник…», «Новый Год не за горами…». Листы газеты переворачивались довольно быстро – парень искал что-то определенное. «Вот оно!». Его глаза привлекла статья с заголовком: «Погиб глава одной из самых уважаемых семей в Токио». Он быстро допил свой кофе и вышел из кухни. Пару минут спустя его глаза снова смотрели на эту строку, как будто удостоверяясь в данном факте – «Погиб глава одной из самых уважаемых семей в Токио». Парень застегнул плащ, обернул шарф вокруг шеи.
- Значит, остался последний штрих – эта девчонка, – произнес красивый темноглазый брюнет и передернул затвор пистолета.

***

- Ты звал меня, папа? – робкий голос юной девушки отвлек мужчину от раздумий.
- Да, проходи, – последовал холодный ответ.
Девушка прошла в комнату и устроилась на кресле напротив своего отца. Его глаза были как всегда ледяными. «Н-да, понятие «эмоции» этому человеку не знакомо»…
- Ты хоть понимаешь, что ты наделала, дрянь?! – крик отца тут же свел её последнюю мысль на «нет». – Честь великой фамилии посрамлена!!
Громкий голос, казалось, сотрясал стены дома. Глаза разъяренного главы семейства метали молнии, он подскочил к дочери и наотмашь ударил ее по лицу. Девушка заплакала. Боль пронзала ее скулу – удар был довольно сильным. Но криков она уже не слышала. Её боль, не только физическая, но и моральная, буквально не давала ей дышать. Горло сжималось, не пропуская потоки воздуха в легкие. Сердце готово было вырваться наружу от вертевшегося в голове проклятого слова: «предательство». Да, её предали. Причем те люди, которым она готова была доверить свою жизнь. Её предали собственные друзья. И сейчас её ударил собственный отец. Конечно, отношения с ним у девушки всегда складывались не слишком хорошо, но до такого, как ей казалось раньше, он опуститься не смог бы.
- Хиаши! Может, хватит? – тираду главы семейства Хьюга прервал его младший брат.
- Я сам решу, когда «хватит»! – крикнул Хиаши и замахнулся для очередного удара.
Но не успел нанести его – дочь, резко поднявшись с кресла, выбежала из комнаты и понеслась к выходу из большой квартиры. Обув первое, что попалось на пути, девушка врезалась в парадную дверь и стала спешно поворачивать ручки. Из комнаты прогремел голос отца:
- Что встали, ослы?! Догнать!!! – охрана тут же сорвалась с места.
Трое высоких секьюрити мгновенно начали преследование.
А она бежала. Бежала, что есть сил, глотая слёзы. Потому как понимала: бежать - единственный выход. Ей было тяжело дышать…А это слово, грязное и отвратительное слово «предательство» заставляло нежное сердечко колотиться в бешеном темпе.

***

…голубоглазый блондин оглянулся назад… «Лодка уже на месте». Свист пуль над головой заставил его сконцентрироваться на том препятствии, которое стояло между ним и этой лодкой. «Нужен отвлекающий маневр, чтобы обойти этих засранцев. Гамбит». Отстреливаясь от преследователей, парень усиленно размышлял над тем, какой ход сделать. Выбора не было: кто-то должен сыграть роль приманки. Он знал, кто это будет. Оставалось лишь пробежать достаточно далеко в сторону, открыться, чтобы друзья сумели добраться до спасительного катера. Внезапно он услышал голос:
- Я буду любить тебя всегда! Слышишь, всегда! – и девушка ринулась под обстрел.
- Нет! Стой!! Стоооой!!! – блондин хотел кинуться за ней, но сильная рука его удержала.
…а потом обрыв…и вдруг резкий укол в сердце…
Он видит как молодая красавица падает, пораженная пулями противников.
- Что же ты наделала… Я не смогу без тебя… Не смогу…

Парень проснулся в холодном поту. Его трясло.
- Это сон…Просто сон…
Блондин старался успокоить себя, но одна мысль не давала ему покоя: его сны имели привычку сбываться.
- Что ж, мне остается только уповать на то, что я никогда не встречу принцессу из моего сна, - сказал паренек и поднялся с земли.
На вид это был обыкновенный бродяга: в старом свитере, потертых джинсах и стоптанных ботинках. Сверху был надет плащ, доходящий до щиколотки. Голову закрывал капюшон плаща.
Парень поднял глаза: на небе ни облачка, и солнце сияет как никогда. Это немного подняло ему настроение, и он бодрой походкой зашагал к месту, где маленький переулок выходил на широкую улицу. Идти блондин мог только в одно место – то место, где его всегда примут и поймут. Это был приют для бездомных. Только там он чувствовал себя спокойно, ведь за те 2 последних года своей жизни (помимо которых он не помнил абсолютно ничего) это место стало частичкой его самого.
В предвкушении завтрака, с улыбкой на лице, бродяга вышел на авеню и тут же был сбит кем-то. Упав на спину, он открыл глаза… «Дьявол!» Душа парня ушла в пятки. Узнал. Он узнал ту, чье прекрасное тело несколько минут назад прошили пули в его сновидении.
На щеку блондина упала горячая слеза…

  она наверное никогда не будет

и чё на этом всё....????????? блин скучно же,,,,,,,,,,,,,,,,,,.

хочу проду!!!!!!!!!!!! Присвоенная ВЫКЛАДОВАЙТЕ ЕГО ПО СКОРЕЙ!!!!!!!!!

Присвоенная. Глава 12-13

– Умоляю тебя, не надо… только не сегодня… – любая отсрочка казалась мне вечностью. – Пожалуйста, Саске…
Он был напряжен, как перед прыжком, и у меня было ощущение, что, взлетая в воздух, он непременно захватит с собой и меня, и будет совершенно неважно, хочу ли этого я …
– Пожалуйста…
Моя ли униженная мольба или мой полный отвращения взгляд были тому виной, но глаза его потухли, а тело расслабилось.
– Вставай, одевайся, я буду в гостиной, – резко бросил Саске, поднимаясь с моей постели, и вышел из комнаты.
Я не могла заставить себя встать – происшедшее оставило тело слабым, а разум безвольным. Интересно, что было бы, если бы он не изменил своих планов?
Нужно было скорее взять себя в руки, ведь Саске мог и вернуться, чтобы выяснить, что же меня так задержало. А этого я хотела меньше всего. Поэтому, глубоко вдохнув, я встала, накинула свитер на тонкую майку и спортивные штаны, которые использовала здесь в качестве пижамы, и вышла из комнаты.
Уже возле самой гостиной я вдруг увидела, что забыла обуться. В каком же состоянии были мои нервы? Черт бы побрал этого Саске! Но возвращаться было уже поздно, и, ступая на шершавый ковер комнаты, я решила оставить все как есть.
Конечно же, он был один. Отстраненный, с непроницаемым взглядом, будто и не он только что приходил с нетерпящим возражения приказом. Мне и раньше было нелегко в его присутствии. Что же будет теперь? Я боялась поднять глаза.
– Иди за мной, – и он направился в тот коридор, которого так боялись все слуги. Я покорно последовала за ним. Насколько было бы легче, если бы он представил меня Мойре раньше. До того, как я узнала о ее вздорном нраве. И вообще, я не могла понять, зачем ей меня видеть? Я всего лишь ее лекарство.
Мы остановились у двери, и снова мое сердце отбивало барабанную дробь. У меня было подозрение, что если так пойдет и дальше, моей жизни не хватит даже, чтобы вылечить эту мерзавку.
Небольшая уютная комната освещалась тусклой лампой. На огромной постели была едва заметна маленькая девочка. Худенькая до прозрачности, до ужаса хрупкая, она смотрела на меня огромными, в пол-лица, полночными глазами. На вид ей можно было бы дать не больше тринадцати лет. Если бы она была здорова. Но она была больна, страшно больна. Казалось, ей оставалось пару минут жизни.
Увиденное так не вязалось с воображаемым монстром, образ которого сложился у меня под влиянием рассказов о ней, что я растерялась.
Она же, не сводя с меня взгляда, попыталась подняться в постели, наверное, чтобы рассмотреть меня получше. Все тело ее дрожало от напряжения, лоб блестел от испарины. Крохотная, беззащитная, она вызвала у меня такой прилив щемящей жалости, какого я никогда ни к кому не ощущала. И видя, как ей тяжело, я рефлекторно подскочила к ней, подхватывая ее под руки.
– Не надо, я подойду ближе. Лежи, не вставай… – и только потом я подумала, чем могут вернуться мне необдуманные слова и действия.
Но Мойра послушно легла обратно на подушку, продолжая всматриваться в меня своими удивительными глубокими глазами. Она производила необыкновенно двойственное впечатление невинной девочки и древней старушки в одно и то же время.
– Мойра, это Сакура, та девушка, о которой мы тебе рассказывали, – голос Саске раздался неожиданно близко, и я отшатнулась. Но он, наклонившись рядом со мной, лишь поправил ей подушку и откинул прядь длинных черных волос с лица. Затем, повернувшись, холодно сказал мне: – Твоя основная работа с этого дня будет заключаться в заботе о ней. Как ты понимаешь, это сложно.
– Понимаю, – ответила я тихо и снова, не успев подумать, спросила: – Неужели она и вправду твоя сестра?
В это трудно было поверить. Нежная бледная Мойра никак не могла состоять в родстве с этим чудовищем. Я запоздало прикусила язык.
– Ты зря думаешь, что с ней будет легко, – Саске посмотрел на сестру. – Вспомни, как все слуги бояться ее. У этого страха есть причина. И на твоем месте я бы не обольщался ее слабым видом… Если разозлишь, Мойра легко сломает тебе руку… или шею.
Это не могло быть правдой, он просто запугивал меня, ведь он так любил мой страх. У бедной девочки в этот момент от боли побелели губы, и мне было ее невыносимо жаль.
– Так что лучше не зли…ее, – и он повернул ко мне изменившееся лицо, так непохожее на лицо заботливого брата, обращенное к Мойре. И как бы я ни пыталась не услышать намека, его загорающиеся глаза обратили эту попытку в прах.
– Если она не выздоровеет, Сакура… тебе даже смерть не поможет убежать.
Я знала, что это так. Но правда была в том, что даже если Мойра выздоровеет, мне не убежать все равно.
Я жила размеренно и просто, что невероятно, если вспомнить, где я жила.
Каждое утро мне приходилось идти в лабораторию к Фугаку, где, кроме него, работали еще трое: иностранец по имени Кайл (это он успокаивал меня, когда я упала в обморок в первый день) и два его помощника. Они знали, кто я, и, понимая мою ценность для хозяев, были со мной предупредительны и даже вежливы. Поэтому, как ни странно, именно лаборатория, источник стольких новых страхов, стала последним местом, где я могла еще почувствовать себя человеком, а не бесправной служанкой.
Иногда я даже вспоминала, что я красивая девушка… У Кайла возникла милая привычка по окончании исследований и забора крови давать мне кусочек шоколада. И хотя я понимала, что так надо, его немного смущенная улыбка и учтивый жест делали этот ритуал чем-то большим, чем простое восполнение потерянных калорий.
…Теперь Мойре принадлежала не только моя кровь, но и мое время – я бывала у нее каждый день.
Кого она видела во мне? Она же была для меня столь многим… Бедной малышкой, несущей боль через века и обреченной на вечное одиночество. Подобным Сеске чудовищем, выпивающим мою мимолетную жизнь, чтобы продлить свою многовековую. Бездонным кладезем мудрости, опыта и понимания, перед которым я была песчинкой, гонимой ветром…
Проходили дни. И каждый раз я задерживалась у нее все дольше. Очень скоро я запросто могла прийти и положить ей голову на колени.
– Что случилось с моей любимой подругой? – спрашивала Мойра, гладя мои волосы. – Расскажи, и я смогу помочь.
И я открывалась ей, ничего не тая. Ее слова были так точны, будто направлялись прямиком к моему сердцу, если не исцеляя до конца, то хотя бы делая жизнь выносимой.
Мойра стала для меня тем, чего я никогда раньше не имела, и что никогда не надеялась найти – утешением, другом… сестрой.
Поэтому, как бы безумно это не звучало, но, слабея сама, я была рада видеть, что ей становилось лучше. Она уже не дрожала осенним листком, пытаясь сесть в постели – она встречала и провожала меня, сидя и улыбаясь. Ее бледная кожа утратила могильный оттенок, а черт лица коснулась красота.
Говорить с ней было интересно и …странно. Мойра была очень критичной и часто могла сказать в лицо вещи, которые обычно скрывают или обходят в разговорах даже с самыми близкими людьми. Но вместе с тем, это позволяло взглянуть на ситуацию по-новому. В любом случае, я понимала, что она делает это не для того, чтобы обидеть меня. Правдивость была важной составляющей ее характера.
Мойра много рассказывала о жизни в других странах, о семье и очень часто – о брате, которым искренне восхищалась.
– Ты знаешь, однажды он чуть не женился, – как-то призналась она. – Это было…да, около сорока лет назад, но я уверена, что он и сейчас ее помнит.
– А что случилось? – спросила я между прочим, но сердце …запнулось.
– Она предала его. Я уверена, что со временем она пожалела об этом, но Саске так и не простил.
– Мойра, а … а почему она это сделала? Если он любил ее, то, я уверена, она была бы с ним счастлива, – на самом же деле мне слабо верилось, что кто-то мог быть счастлив с ним.
– Сакура, он скрыл от нее свою сущность. Она понятия не имела ни о его власти, ни о деньгах, ни о возможностях… И знаешь, что самое странное… Саске сам подстроил ее предательство.
– Не понимаю…
– Я тоже, – вздохнула Мойра и осуждающе покачала головой. – Он нашел одного из слуг, способного хорошо сыграть роль… Роль богатого и влиятельного чиновника. И она не устояла.
Я убирала, стараясь не смотреть ей в глаза, Мойра же, в свою очередь, тактично «не замечала» мое громко стучащее сердце.
– Может это не так и плохо, – решилась я, наконец. – Ты уж извини, но не будет твой брат любить и защищать – не в его это характере!
– А разве ты знаешь его характер? – спросила с улыбкой Мойра.
– Не знаю, и знать не хочу! – резко ответила я. – Но уверена в одном: если бы он ее любил по-настоящему, он не стал бы рисковать такой ценностью, какой является любовь в этом мире.
Мойра молчала, и ничего нельзя было прочесть в ее древних мудрых глазах …
Новая жизнь стала мне привычной.
Так как моя комната располагалась в мансарде, шум ветра и стук дождя часто заполняли тишину ночи. Раньше это не дало бы мне заснуть – теперь же я едва замечала их. Отсутствие выбора одежды не то, что не волновало меня, я о нем уже просто не думала, и тоска по богатой гардеробной в доме родителей канула в Лету. Распорядок дня, как и мои обязанности, уже не вызывали раздражения – стали незаметны, как дыхание.
Я привыкла к окружающим меня людям и …не людям. К обреченной покорности слуг, к доброте Кайла, к негаданной дружбе Мойры и к …отсутствию Саске. После того, как он представил меня Мойре, я видела его лишь пару раз. Вряд ли что-то могло порадовать меня больше – очень уж сложным было мое отношение к нему. Даже после восхищенных рассказов его сестры, я не могла смягчиться. Более того, у меня было ощущение, что я стою на вершине заснеженной горы, и достаточно легкого дуновения ветерка, чтобы покатилась лавина моей ненависти.
Одиночество больше не беспокоило, оно стало частью меня. Я ни разу не высказала желания увидеть родных. Девочки говорили, что это пройдет, со временем соскучусь. Но я хорошо понимала, что больше никогда не увижу родителей – не захочу.
В один день я уже шла в полусне от усталости в свою комнату, когда вдруг услышала мелодию.
За окном смеркалось. Вдали за деревьями подмигивали огоньки. Сад был наполнен музыкой. Яркие гипнотические звуки манили прежнюю меня – незамужнюю девушку с богатым приданым, привыкшую к шумным развлечениям. Не осознавая, что делаю, околдованная, я направилась к выходу, дальше в сад, к огням, к празднику… И с каждым шагом, приближающим меня к источнику музыки, воскресало забытое прошлое…
Мне казалось, что я ступала тихо, что мелодичные звуки поглотят мои шаги без остатка. Поэтому, почти не боясь быть увиденной, я остановилась за кустами, наблюдая за людьми, веселящимися у бассейна. Они все были красиво одеты, с дорогими украшениями, такими же, какие были и у меня… когда-то…
Жадно разглядывая людей, я сразу выхватила взглядом Саске и троих его друзей. Они выделялись в толпе, как волки в стаде овец.
Саске целовал девушку. Юная, очарованная таким красивым мужчиной, она висела на нем клещом, влюбленно заглядывая в лицо. В ее руках был огромный букет из банальных красных роз. Он же между поцелуями скучающе скользил взглядом по окружающим, по деревьям, по кустам, за которыми стояла я. Иногда мимолетно ей улыбался, и я, видя эту натянутую улыбку, вспомнила …Карин. Внутри меня все похолодело, как только я поняла, что это все значило.
Непроизвольно я отшатнулась и отступила на несколько шагов. Под моей ногой треснула ветка. Едва слышно, но этот звук принес инстинктивное понимание – меня услышали. Когда я подняла глаза, Саске смотрел прямо на меня, туда, где я пряталась. А на его лице было уже знакомое мне пугающее хищное выражение – он знал, что я все видела.
Уже не таясь, я повернулась и помчалась сквозь сад, ощущая за спиной стаю волков. Я не имела понятия, что такого сделала, но чувствовала, что платить придется…
Влетев в свою комнату, я захлопнула люк и придавила его креслом – внутренней задвижки, увы, не было. До поздней ночи я боялась сомкнуть глаза. На всю жизнь я возненавидела подобный вид страха, хотя страх – это благородное чувство, как любила саркастически повторять Мойра.
Но, постепенно шелест дождя меня убаюкал…
Я проснулась с ужасной головной болью. Железные тиски так сжимали мою бедную голову, что перед глазами все плыло и темнело. Тело ломило в суставах, и саднило, как сплошной синяк. Ко всему прочему еще и подташнивало. Для полноты картины не хватало лишь боли в горле. Проклятый вирус! Только его мне еще не хватало.
Одевшись и немного походив по комнате, я ощутила некоторое облегчение и уже уверенней пошла умываться. Головная боль все еще сильно досаждала, но теперь вне зависимости от моего самочувствия, распорядок дня подчинялся нерушимым правилам.
В лаборатории все было как всегда. Сев в свое обычное кресло, я по привычке закрыла глаза. Но в тот день это был не просто жест бегства от реальности – я была больна. Мне предстояла очередная серия исследований, и мысль о нескольких ближайших часах вызвала невольный стон.
– Я не выдержу, – прошептала я сама себе, только не со всеми этими иголками, датчиками и…
– Выдержишь, – этот голос всегда окутывал меня спокойствием. – Раньше выдерживала, выдержишь и сейчас.
Я открыла глаза.
Кайл…
Внимательный взгляд, теплая улыбка – широкоплечий, он был немного выше меня. Всегда аккуратен в одежде, в прическе – образ настоящего ученого. Красив. А еще невероятно добр ко мне… Я старалась не замечать причину этой доброты в его глазах. Я не могла себе этого позволить, мое время истекало вместе с моей кровью…
– Тебе легко, в тебя не тыкают все эти иголки, – хотелось бы, чтобы мой тон не выдавал мое состояние, но….
– Я бы так не сказал, Сакура…Видеть твой страх день за днем совсем не легко, – и его рука легла на мою, а полные сопереживания глаза поймали мой взгляд и не отпускали.
Это было так несправедливо! Ну почему я должна была попасть сюда, в это логово чудовищ, чтобы встретить такого мужчину? Он был слишком хорош даже для моей прошлой жизни, не говоря уже об этой, где я совершенно не принадлежала себе. Я ничем не могла ему ответить.
Наверное, какая-то из этих несчастных мыслей просочилась в мои глаза, потому что Кайл убрал руку, улыбнулся и, подражая моему беззаботному тону, тихо проговорил:
– Гм, ладно, давай приступим, сегодня нет ни Фугаку, ни Саске, так что, если мы пропустим часть тестов, никто нам не перегрызет горло, – и он заговорщицки подмигнул мне. Все внутри меня перевернулось. Как он мог шутить об этом? Ведь он не мог не знать, насколько эта перспектива реальна.
Но Кайл уже отвернулся и отдавал команды помощникам, проверял показания приборов, изображения на мониторах… Кайл был наемным работником, и его статус в доме был особенным.
– Спасибо, – прошептала я одними губами, поймав его взгляд в окне – рядом был один из его помощников.
Кайл едва заметно кивнул, и со стороны казалось, что он ничего не слышал, но его отражение в стекле согрело меня улыбкой. Я грустно улыбнулась в ответ. Он, как никто другой, излучал надежность и спокойствие… И меня так к нему тянуло. Но не стоило заострять на этом свое внимание…
– Тебе плохо, – сказал он, снимая датчики по окончании процедур и вглядываясь в мое лицо, – как же я сразу не понял…
– Да нет, – зачем ему эти лишние волнения, тем более, что он все равно был не в силах мне помочь, – просто в последнее время я не высыпаюсь, ужасно устаю, нервничаю постоянно и вирус, как назло, подхватила. Вот организм и не выдерживает… поневоле начинаешь видеть всякое… – последнее я точно должна была оставить при себе.
– Что ты имеешь в виду? – Кайл явно насторожился.
Но я не могла, не могла говорить об этом… Поэтому, сделав вид, что не услышала вопроса, я попыталась быстро вскочить с кресла, за что и была награждена головокружением. Пришлось ухватиться за Кайла.
– Сакура! – он смотрел с тревогой, и я поняла, что он услышал в моих неосторожных словах больше, чем мне хотелось. – Ты ведь скажешь мне, если что-то будет… не так.
Он не спрашивал.
– Тебе – да! – ответила я раньше, чем подумала, каким будет мой ответ. И поняла в тот же миг, что если и был человек, которому я могла бы довериться, то это был Кайл.
На моем лице все еще светилась улыбка, когда я открыла дверь. Но приподнятое настроение тут же угасло – на пороге стоял Саске. И он был в бешенстве. Я замерла, напуганная его диким взглядом.
– Очень жаль, что вы сегодня опоздали, Саске. Мы уже закончили, – спокойно произнес Кайл, холодно глядя на возвышавшееся над нами чудовище.
К концу дня я уже двигалась, как заводная кукла: все мои мысли кружили над постелью – прилечь, прилечь бы… Голова уже почти не беспокоила, но общая слабость выматывала тело и разум необыкновенно. Я никогда раньше не проводила на ногах день, будучи больной.
Вечером, убирая чашки в гостиной после посетителей Фугаку, я плавала в тумане мечты о подушке и ничего не замечала вокруг. Двигаясь вдоль длинного стола и механически собирая посуду на один его конец, я десятки раз проходила мимо кресла у камина.
Поэтому, когда краем глаза уловила там движение, я испуганно замерла. В кресле был Саске. Неужели я все это время его не замечала? Он сидел, устало прикрыв лицо рукой. Очень странно было видеть его отдыхающим, игнорирующим все вокруг. Он всегда был стремителен, полон энергии. Даже когда он стоял неподвижно, внутри него, казалось, была туго свернута пружина, готовая распрямиться с огромной силой в любой момент. Сейчас же, подобно обычному человеку, он выглядел утомленным. Будто позади остался очень тяжелый день. На лбу залегла складка страдания.
Рефлекторно я сделала шаг к нему.
– Что? – он открыл глаза в то же мгновение. Они были напряжены как никогда, а не расслаблены, как можно было подумать вначале.
– Ничего, – глупо поддаваться импульсам.
Саске  убрал руку с лица и внимательно посмотрел на меня.
– Тогда уйди… Сакура, сегодня был… сложный день. Меньше всего мне хочется тебя видеть.
– Это взаимно, просто…
– Что? – он не собирался отпускать меня без ответа.
– Мне показалось, тебе плохо… – сказав это, я тут же поняла, какую глупость сморозила. Удивительно, что делает с человеком дурное самочувствие. – Извини, я пойду…
Но он совершенно неуловимым движением схватил меня за руку и заставил подойти ближе. Не думая о последствиях, я попыталась вырваться, но Саске не позволил, удерживая совершенно безболезненно для руки и нестерпимо больно для меня. Его глаза настойчиво выискивали что-то в моих.
– Ты сама себе перечишь! Ты же терпеть меня не можешь, и тут вдруг такая забота, – его губы саркастически искривились.

Суперррр))Прода,прода  ещё рас  прода!