Название: Пустая стоянка в полдвенадцатого ночи.
Автор: Dina)
Бета: Мид.
Жанры: слеш.
Персонажи: Саске/Наруто.
Размер: драббл.
Статус: закончен.
Рейтинг: R.
Дисклаймер: Кишимото.
Музыка: Jet - Cold Hard Bitch.
Содержание: затрудняюсь я тут с главной мыслью >.>

Стоянка была полупустой. Полдвенадцатого ночи, как ни как.
И какого чёрта я тут делаю?!
Я уходил всё глубже и глубже в недра трёхэтажного строения. Возможно, я действительно надеялся, что потеряюсь, и он меня не найдёт. И все будет хорошо.
Мои шаги эхом отражались от стен, и я боялся дышать. Казалось, любой звук здесь будет оглушительно громким и неуместным. Но моё дыхание всё равно было безбожно сбито. Такое происходило всегда, стоило мне с ним увидеться.
Он сводил меня с ума, действительно сводил. И раздражал. Боже, это был самый отвратительный человек из всех, кого я знаю!
Эта его ядовитая ухмылка…
Я поморщился и тряхнул головой.
Мне ужасно хотелось домой, но я знал, что стоит выйти отсюда, и я тут же наткнусь на него. Саске. Этот упрямый ублюдок точно меня ищет и это вовсе не преувеличение.
Завалиться бы на кровать с хорошей музыкой и пустой квартирой…
Вместо этого я слонялся по безлюдной стоянке около торгового центра. Какого чёрта тут вообще есть машины?
Чертовщина какая-то.
У меня в голове путались мысли из-за ненависти и нелепостей, которые между нами происходили. Постоянно. Мне иногда, точнее очень часто, казалось, что мы когда-нибудь доведём друг друга до того состояния, когда хочется придушить ближнего своего.
Я сжимал кулаки и чуть ускорял шаг. Потом пытался успокоиться. Но всё без толку. Я всё равно его ненавидел.
Поспешные шаги порвали тишину моего дыхания. Я чертыхнулся и побежал. Через пару мгновений, до меня дошло, что надо было притаиться, переждать…
- Отстань! Чёртов ублюдок, отвяжись! – я слышал, как он бежит за мной. На какой-то момент мне показалось, что я услышал его учащённое дыхание прямо около себя, но, быстро отогнав эту мысль, я лишь продолжил бег. Это было бессмысленно. Мы были в замкнутом пространстве и бежать было некуда. Он везде нагонит. Но сейчас мне действительно надо было бежать. Вперёд. Быстро.
- Идиот, остановись. Какого чёрта ты взбесился? – он зверел. Точнее, я был больше чем на 90% уверен, что он уже сейчас готов порвать мне глотку.
Я обернулся. В приглушённом свете его силуэт казался тенью, но тенью именно его. Волосы взъерошены, а пугающий взгляд, казалось, настигал меня даже сейчас.
Я чертыхался. Я ненавидел его. Я не желал останавливаться…
…До тех пор, пока не заметил чёртов столб на своём пути, из-за чего поспешно развернулся и был пойман. Бездарно схвачен за плечо и прибит чужим телом к тому же столбу.
- Ты идиот, - он запыхался. Запястья Учихи крепко впились мне в плечи и не давали пошевелиться. Он был чуть выше меня, но нагнулся, поэтому я чувствовал губами его прерывистое дыхание.
Я тоже запыхался. Но сейчас это было не столь важно. Я старался вырваться из его железной хватки и больше всего желал врезать ему по челюсти. Эта бесконечная энергия, пробуждающаяся во мне, накрывала с головой.
Как же я его ненавидел… он разрушал меня изнутри. Он поганил мою сущность своим присутствием в мыслях и ужасной пыткой заставлял меня хотеть его каждую секунду. Желать человека, которого ненавидишь! Целовать сквозь сомкнутые зубы. Он называл мою ненависть «проявлением чувств», а его стороны я вообще никогда не видел чувств. Он просто постоянно использовал меня и обращался как с шавкой, зарываясь пальцами в волосы.
Я ненавидел Учиху, потому что он ломал меня и мою жизнь, заставляя бежать за ним и от него, будто по кругу.
Он ещё сильнее вжал меня в стену, из-за чего я почувствовал острую боль в плече. Он поцеловал меня, кусая за губы. Мы никогда нормально не целовались. Мы кусались или обманывали друг друга… да что угодно, только не нормальный поцелуй.
Он снова закапывался пальцами мне в волосы, освобождая руки. Резкий толчок, он чуть отступил.
- Прекрати! Прекрати ломать мою жизнь! – я срывал свою глотку, но это казалось единственным способом достучаться до него.
Он смотрел на меня своим идиотским взглядом, из-за чего я ещё больше раздражался. Он подошёл, вновь кусая меня за губы и подбородок, потом резко дёрнул на себя. Я потерял равновесие, и он окончательно дополнил это толчком и мы оба оказались на пыльном полу.
- Сумасшедший кретин!
Я снова безбожно срывал глотку, пока он копался со своими и моими брюками. Не прошло и секунды, как я почувствовал чужие прикосновения и снова начал сопротивляться.
- Успокойся, идиот, - спокойствие его голоса отражалось от стен и слова эхом возвращались в мою голову. Я всматривался в тёмные глаза, не по ситуации спокойные и холодные.
- Как же я тебя ненавижу, чёрт подери, - шептал я, озверевая. Учиха с интересом выжидал, что же будет дальше. Я опрокинул его на спину и начал поспешно снимать его брюки, раздвигая бёдра. Проскользнувший в тёмных глазах огонёк раздражения был для меня самой главной наградой. Я не успел порадоваться своему триумфу, как Саске уже тянул меня за собой, заставляя встать на колени. Я повернулся, чтобы хорошенько ударить его, но тут же почувствовал резкий и неточный, но очень болезненный толчок. Боль едким маревом распространилась по телу и мои руки дрогнули, не в силах выдержать тело, я опустился на локти, а потом и вовсе растянулся на полу, чувствуя адскую боль.
- Чёртов ублюдок.
В тот момент я ненавидел его ещё больше, но болевой шок не оставлял мне ничего, кроме как ждать окончания.
Несколько болевых толчков, после чего Учиха начал медленно двигать руками по моему члену и чуть меньше и медленней входить.
За секунды он пытался сделать вид, будто ничего и не было. Я поднялся на трясущихся руках и хотел было заехать ему в грудную клетку локтём, но Учиха опять резко вошёл чем вызвал новый спазм боли.
В этот момент он имел надо мной полную власть. Он имел меня, чёрт возьми!
Я рычал сквозь зубы, но уже не пытался выбраться. Я почувствовал ещё большее унижение, чем всё, что было в моей жизни.
Как будто он чувствовал исходящую от меня ненависть. Может, у меня шла дрожь по телу, я не мог различить, но он начал двигать рукой по моему члену и чуть сбавлять свой темп, заставляя меня отвлечься от всего.
Он делал это искусно, как и всегда, и я с ужасом осознал, что хочу застонать.
Здесь. Посреди стоянки, где возможно кто-то есть.
А эти стены отразят мои крики и разнесут по округе…
Я хотел выбраться. Я всегда хочу выбраться. Но в этот раз он лишь сильнее сжал мой член и резко вышел, что заставило меня вздрогнуть и испустить странный звук. Я поспешно закрыл рот руками, чуть не упав лицом в пыльный бетон.
Ничего не заканчивалось. Учиха заставил меня подняться на колени. Я вцепился ладонями в собственный рот и зажмурился оттого, насколько яростной болью наслаждение растекалось по моему телу. Саске уткнулся мне в плечо и хрипло дышал. Я начал материться, сквозь сжатые зубы и будто кожей чувствовал его усмешку.
Я не знаю, какого хрена мы делали и почему. Я вообще никогда не понимал, почему получаю от этой жуткой боли удовольствие… я путался. И стонал, не в силах сдержаться так, что моё эхо наверняка доходило до ближайших многоэтажек. Саске это нравилось, поэтому он изощрялся так, чтобы я стонал громче. Так, чтобы услышали все. Чтобы все о нас узнали и все это приняли как факт.
Но вначале я сам должен был принять это. Или попробовать…
Саске уткнулся головой в моё плечо и шумно выдыхал в шею. Я стонал на все три этажа. А в перерывах матерился, когда Учиха говорил что-то о неизбежности.

Название: Санту не заказывали?!
Автор: liza-kudako
Бета: EJ
Жанр: яой, виньетка, грейпфрут.
Персонажи/пары: Саске/Наруто
Рейтинг: R
Дисклеймеры: герои принадлежат Кисимото-сану
Размер: мини
Статус: закончен
Предупреждения: яой
От автора:  Первый фик такого жанра, не судите строго.
Всех с Новым Годом! Счастья и удачи!
(это мой новогодний подарочек всем яойшикам)

Снежным, сказочным, предновогодним днем молодой человек прогуливался посреди бульвара с обилием магазинчиков, которые кричали своими вызывающими неоновыми вывесками: «Заходите, не пожалеете, любой товар для ваших близких». Но блондинистый паренек не обращал внимания на эти крики, предназначавшиеся счастливым людям, у которых есть семья. Он не из таких. Пусть все говорят, что это вполне весело, но, когда твоя компания, это лишь бутылка виски, праздник превращается в банальную пьянку. И никакого, к чертям, новогоднего настроения.
Паренёк в новогоднем колпаке протянул ему поблёскивающую визитку. Наруто рассеянно взял её в руки и повертел, разглядывая надпись. Незнакомец задорно усмехнулся и подмигнул.
Брови Наруто удивлённо поползли вверх, когда он прочитал: «Одиноко зимним вечером? Не веришь в чудеса? Так создай их себе сам! Корпорация «Така» с удовольствием поможет тебе в этом! Закажи себе персонального Санту на Новый год!»
Наруто хмыкнул. Авантюра попахивала палёной свининой, но почему-то, находясь в горьком ожесточении духа, он решил наплевать на банальную осторожность, доверившись случаю и уже изрядно промокшей от снежных хлопьев визиткой.
Набрав, краем глаза глядя на кусочек первоклассной бумаги в руках, номер, он приложил старую, но надёжную раскладушку к уху и прислушался к новогоднему рингтону. Приятный женский голос поинтересовался, чем сможет помочь им компания «Така», и Наруто, мысленно дав себе подзатыльник за беспечность, всё же осведомился, не остался ли у них свободный седобородый торговец детским счастьем и недетским удовольствием.
Снежинки крутились в замысловатом танце, оседая на макушке цвета расплавленного золота…

***
Час до наступления нового года.
Блондин сидел на диване в маленькой, но ухоженной съёмной квартире, лениво щёлкая пультом по каналам. Ничего интересного: ровно пять каналов решили добить его одновременным показом старой заезженной комедии.
Время от времени, словно скользя скучающим взглядом по интерьеру, смотрел на старые часы. Ещё немного… совсем чуть-чуть.
Кульминация ожидания – скребущий нервы дверной звонок. Наруто едва ли не подпрыгивает от детской радости, но спешно останавливается и проделывает путь до прихожей уже без лишней спешки.
Не спросив, собственно, кто его, одинокого холостяка, беспокоит, он щёлкает замком и распахивает перед гостем дверь.
«Зря не спросил!» - ошеломлённо буркнул он. Челюсть безнадёжно повисла где-то в метре от земли.
Перед ним, небрежно облокотившись о дверной косяк, стоял молодой парень лет двадцати. В чёрных волосах, находившихся в полном творческом беспорядке, стыли резные снежинки. В обманчиво-тонкой ладони дымилась длинная дамская сигарета. По воздуху стремительно распространялся пряный аромат дыма и сливы.
Чёрные, как смоль, глаза оценивающе, как показалось Наруто, оглядели хозяина квартирки. На пареньке была жилетка из алого материала с белой пушистой каймой по краям, на ногах узкие штаны с широкой железной пряжкой и высокие сапоги. Жилет весьма откровенно открывает накаченный торс.
Его язык пробежался по бледным губам, слизывая остатки сигаретного дыма. Преувеличенно-медленно, он с наслаждением затянулся, сжигая фильтр сигареты и резким движением выкинул ненужную палочку в ближайший сугроб.
Не успел Наруто возмутиться, как парень нагло ухмыльнулся, выдыхая ему в лицо седой дым и сказал:
- Санту не заказывали? - бархатный, томный голос вполне гармонировал с внешностью Аполлона.
- Что? – подавился толи пеплом, толи словами Узумаки.
- Сегодня я твой новогодний приз! – мгновенно оказавшись рядом, прошептал парень и совершенно неожиданно впился в губы блондина. Наруто не сразу понял, что цепкие пальчики уже расстёгивают пуговицы на рубашке, а язык страстно скользит по губам, оставляя за собой тонкий, ощущающийся на уровне инстинктов, аромат сливы. Первой реакцией было просто поддаться. Второй – ударить в солнечное сплетение.
Парень задохнулся от боли и рухнул мешком на пол.
- Я же заказывал Санту-девушку? – сказал он рассеянно. Не раздражённо, не с отвращением, а непонимающе. И паренёк подхватил эту интонацию.
- А разве я тебя не устраиваю? – мгновенно поднявшись, он обвил руками шею зазевавшегося блондинчика и снова поцеловал, правда, на этот раз более осторожно. Не помогло. Ещё один удар в живот, и парень в соблазнительном облике символа Нового Года лёг поперёк прохода.
Пару минут Наруто раздумывал над тем, выпихнуть ли нежданный подарочек за дверь или затащить к себе. Победила совесть.
Положив отключившегося горе-соблазнителя на диван, блондин увалился рядом, снова взявшись за пульт, словно и не было этого полудурка-полутрупа рядом.
Он уже чувствовал накатывающие волны липкого сна, когда неожиданное соблазняющее шипение, скользнувшее по уху, привело его в чувство.
- И зачем ты это сделал, хороший мой? – мягко поинтересовался обладатель приятного тенора, прижимаясь к нему всем телом. На самом деле, ответ не сильно его волновал.
«Ну, теперь он точно мой» - подумал брюнет и продолжил начатое, покрывая поцелуями шею блондина. Эти поцелуи ядом обжигали самоконтроль, плавя кожу, а голос, словно заклинание покорности, заставляло блондина подчиняться загадочному гостю. Но самыми опасными были его глаза: чёрные, безумно-красивые, соблазняющие. Они гипнотизировали, подавляли волю, и Узумаки уже начинало казаться, что это была замечательная идея: прислать вместо какой-то смазливой грудастой блондинки эту кладезь обаяния и страсти.
Брюнет впился сладким, как мёд, поцелуем в губы блондина. Он был до дрожи нетороплив, и Наруто начал задыхаться от нехватки воздуха. Старая развалюха, именуемая диваном, совершенно неожиданно кинулась под спину Наруто. Раздался какой-то щелчок, и спинка дивана опустилась вниз, образуя двуспальное ложе. Узумаки мысленно чертыхнулся и, вместе с тем, поблагодарил создателей такой полезной вещицы.
Его уже ничего не смущало, кроме, пожалуй, одного. Если когда-нибудь он ещё раз встретит этого змея-искусителя, то даже не будет знать, как его зовут.
- Как тебя зовут-то? – поинтересовался Наруто, пока паренёк разбирался с его одеждой.
- А тебе это важно? – выгнул брови брюнет. Звонко побежала вниз собачка брюк Наруто.
- Считай это попыткой познакомиться, - ухмыльнулся Удзумаки.
- Зови меня просто Саске, - прошептал любовник, проводя дорожку влажных поцелуев по чужому животу.
- Красивое имя… - ответил обладатель золотых волос, выгибаясь под чужими прикосновениями.
На этом диалог пришлось оборвать: Саске не давал ему даже вздохнуть своими развратными действиями. Он оказался профессионалом, и Наруто, позабыв о гордости, стонал на всю комнату, вцепляясь пальцами в старую обивку.
Наруто готов был кончить, но у брюнета были на это свои планы. Он отстранился в самый последний момент, вырвав стон нетерпения со стороны блондина, и оценивающе оглядел привлекательное тело своего подопечного.
Провести пальцами по скуле, второй рукой расслабляя напрягшееся тело, оставить влажный след на ключице и шее и прошептать:
- Сейчас будет немного больно, так что…
- Может, хватит? Я не ББС по ночам смотрю! – прервал заученную речь блондин. Саске несколько удивился, но он был бы полным идиотом, если бы показал этого. Что ж, если мальчик хочет без прелюдий, значит, можно не распинаться.
Поощрительный укус в предплечье, и резкий толчок.
Наруто не мог даже говорить, беспомощно выгибаясь под натренированным сильным телом. Толчки, сильнее и сильнее, отзывались ноющей болью в низу живота. Мысли неслись куда-то с бешенной скоростью, и он уже не чувствовал ничего, кроме болезненного удовольствия и адского наслаждения. Он уже и не понимал, откуда взялась влага на щеках. А Саске понимал… и ловил губами, языком, щекой тёплые бриллианты слёз. Он и сам впервые чувствовал такое блаженство.
Тикали где-то рядом с ухом часы, отсчитывая последние минуты уходящего года. Наруто мысленно ухмыльнулся: «Чёртов год кролика!»
Толчки становились интенсивнее и чаще, вздохи короче, а стоны сильнее. Наруто выгнулся, едва не встав на мостик, бездумно хватаясь за чужие плечи. В порыве экстаза он кричал его имя.
Отдышавшись, Саске откатился в сторону. Хотелось кричать, твою мать, хотелось биться в истерике или нежно гладить блондина по волосам. Но работа требовала определённых обычаев.
- Какие мы несдержанные! – весёлая ухмылка. Пальцы порхающими движениями гуляют по груди блондина, опускаются чуть ниже. Собирают ещё тёплую тягучую жидкость и тянутся к собственным губам. С видимым удовольствием он облизнул кончики пальцев и потянулся, как заправский кот.
Вдруг, в неестественной тишине призывной трелью загремел мобильник. Наруто успел только удивиться тому, что мелодия была ему незнакома. Саске лишь хмыкнул, пялясь в потолок. Через минуту телефон так же резко заткнулся. И Наруто понял: время истекло.
Саске поднялся резко, быстро оделся. Наруто на него не смотрел. Просто повернулся на бок и включил телевизор. Шестой телеканал подключился к братии, решившей не оригинальничать и показать в новогоднюю ночь старую заученную комедию. Однако теперь почему-то парнишка не был против.
Когда на экране появились знакомые часы, показывающие без минуты двенадцать, Саске загородил обзор роскошной шевелюрой и поцеловал блондина, почти мгновенно отстранившись.
- Это от компании, - широко ухмыльнулся он – счастливого Нового Года!
С последним ударом часов, он захлопнул за собой дверь. Словно и не было этого новогоднего приключения.
Наруто ухмыльнулся: «Да уж, как встретишь, так и проведёшь…»

The End!

Название:Люблю
Автор:NikcS
Жанр:Angst, BDSM, Drama, POV, Romance, Slash, OOC
Персонажи/пары:Сасори/Дейдара
Рейтинг:NC-21
Предупреждения:BDSM!
Дисклеймеры:герои и вселенная принадлежат Кишимото Масаши
Содержание:Сасори давно догадался о том, какого рода чувства испытывает к нему Дейдара. Теперь, после ухода Орочимару, они стали напарниками, и Сасори решил «прояснить» их взаимоотношения.
Статус:закончен
От автора: сайт публикации (мой): http://niks007.ucoz.ru

Косой взгляд украдкой из-под длинной челки. Ты понял, что я заметил, и резко отвел глаза в сторону, но румянец на твоих щеках… с ним-то ты, ничего поделать не можешь!
В гостинной «Акацки» на удивление многолюдно. Заняться им всем нечем, что ли? Как меня бесит эта толпа! Я вообще предпочитаю тишину и одиночество, а сюда пришел исключительно по просьбе Лидера. Ему срочно понадобилось отправить меня на какую-то миссию. Ладно, развеюсь. Но мне придется взять тебя с собой, мы ведь теперь… хех… напарники.
Что ж, я внимательно выслушиваю указания Лидера. Он как всегда перестраховывается. Нам совершенно незачем идти вдвоем. Меня одного будет более чем достаточно для этого задания, но Лидер непреклонен и через несколько часов нам надо быть готовым к отправке.
Интересно, ты уже в курсе, что нам сегодня предстоит? А впрочем, какая разница. Все равно с этой миссии ты не вернешься. Я так решил. Ты думаешь, что я ничего не замечаю? Уже который год, ты исподволь наблюдаешь за мной. Когда я рядом, твое смущение так очевидно. Хех, твое нахальство словно ветром сдувает. Нужно быть полному идиоту, чтобы не догадаться. Меня бесят твои неловкие попытки завязать со мной разговор. Мне что, заняться больше нечем, чем болтать с тобой?! Хотя, в искусстве ты кое-что смыслишь… так, стоп, не та мысль! Ах да, ты думаешь, что я не замечаю наших «случайных» соприкосновений, или того, что ты никогда не упускаешь возможности оказаться рядом со мной? Идиот! Тупой конченный придурок! Я давно понял, что ты влюбился в меня. О, как меня это бесит! Если бы ты только знал, Дейдара, как меня бесит твоя «любовь»! Не знаю, что ты там про меня напридумывал в своей голове, но я явно не такой, каким ты меня представляешь! Даже пытаться вообразить не хочу, какие у тебя, относительно меня, фантазии. И, в конце концов, это мерзко! Мы же оба мужчины, ну что за извращение? Хотя, это-то меня меньше всего раздражает. Что ж, все члены «Акацки» имеют свой «сдвиг». Твой «сдвиг» – я! Хорошо хоть ты мне признаться не пытался. Я бы тебя сразу убил. Даже мучить не стал бы. Видишь, Дейдара, как ты меня достал?
Снова следишь за мной взглядом, а чашка в твоих руках предательски дрожит. Ты думаешь, я этого тоже не заметил. Хех. Поставь ее на стол, а то, не ровен час, – уронишь. Конан-сан тебя за это по голове не погладит!

– Сасори но Данна… – твой голос режет мне слух, – … когда мы уходим?
Ты редко позволяешь себе вторгаться на мою территорию. И заходишь только по необходимости. Боишься. Правильно. Хотя я знаю, что ты очень хочешь осмотреть мою мастерскую. Детское любопытство, да? Я вижу это по твоим глазам: они всегда так блестят, стоит тебе оказаться здесь. Твое лицо расслабляется, пропадает скованность и смущение, а губы невольно трогает легкая улыбка. Тебе интересно рассматривать мои творения. Действительно интересно. Странно.
Так, все, мне надоело ждать, пока ты налюбуешься на очередную мою работу!
– Сейчас. Ты готов?
Я в упор уставился тебе в глаза. Ты смутился, но все же утвердительно кивнул. Хорошо, значит пошли.
Вообще-то задание Лидера ерундовое, и он не настаивал, чтобы пошел именно я. Скорее спросил, не против ли я. Я не против. Мне как раз нужно было что-то подобное. Удобный случай разобраться с тобой, Дейдара. Слава Богу, Лидер не подозревает, о моих намерениях насчет тебя. А то закатил бы проповедь на счет твоей «важности для целей организации» или еще чего-то в этом духе. А так, мне никто не помешает. Тебе конец, Дейдара!

– Сасори-сама... ммм... – тебе неловко называть меня по имени, – …а что у нас за миссия?
– Лидер не сказал?
– Нет. Он просто велел во всем слушаться Вас.
– Вот и слушайся.
Молодец, Лидер-сама! Вообще-то миссия совсем ерунда – встреча с одним информатором. Но там может быть засада, поэтому Лидер и послал нас вдвоем… это хорошо. Еще хорошо то, что встреча довольно далеко от убежища. Хм, Дейдара, умоляю, только не вздумай признаваться мне в любви! И не пытайся со мной разговаривать! Ох, даже не знаю, что из этого хуже!

Густой ветвистый участок леса. Никаких тропинок, не говоря уже о хоть какой-то дороге. Мы оба, тихо ругаясь себе под нос, пробираемся сквозь заросли густого кустарника. Около шести вечера, как и было условленно, мы достигли нужного места – старой водяной мельницы, сто лет, как заброшенной среди вымершего селения. Лидер сказал, что осведомитель может задержаться на час или два и, что это не должно меня беспокоить. Приказано было ждать.

Информатор задерживается уже минут на сорок. Ксо, ненавижу ждать! И в Хируко сидеть так нудно… пожалуй, вылезу наружу. Прятать лицо уже нет смысла. Все равно после передачи данных, информатора приказано убить, так как он больше не нужен и уже почти под колпаком у АНБУ. Оглядываюсь на тебя. Ты застыл от удивления, увидев меня вне Хируко в самый разгар миссии. Так, надо отойти от тебя подальше, а то еще начнешь доставать вопросами… я могу не сдержаться… а сейчас совсем не время… хм, озираюсь по сторонам. О, занятная штуковина! И еще не окончательно прогнившая! Водяной вал. Такими уже давно не пользуются. Интересно, как ты работаешь? Где-то здесь должен быть рычаг или что-то вроде этого… о, нашел! Тихий скрип, журчание воды – ага, огромное деревянное колесо завертелось, потянув за собой и весь механизм мельницы. Кто б мог подумать, что такое примитивное устройство может оказаться настолько эффективным и долговечным… ох, ну что там еще?!
– С-сасори… но Данна…
Я слышу за спиной твой неуверенный голос. Боже, только не сейчас! Оглядываюсь на тебя. Я вложил в свой взгляд столько злобы и ненависти, что буквально припечатал им тебя к стенке мельницы. Но что-то тут не так. Ты смущен, как всегда. Не знаешь, куда деть глаза. Пытаешься что-то спросить о миссии. Твои щеки покрывает отчетливый румянец, но… что за странное чувство? Ты что, меня больше не боишься?!! Я с немым вопросом уставился тебе глаза в глаза. Нет, боишься по-прежнему! Я отчетливо вижу страх на твоем лице. Конечно, я не специально смотрю на тебя с такой ненавистью, само так получается. Но с тебя и этого довольно. Обычно в такие моменты ты находишь «весомый» предлог и исчезаешь. Чего же сейчас ты стоишь, как вкопанный?! Тебя же всего трясет! Зрачки расширенны, на лбу выступила испарина, а ты еще не убежал? Неужели все-таки надумал признаться мне? Хах, смешно! Ты так смутился… и это, почему-то, злит меня еще больше… но рано еще. Не до тебя сейчас. Сначала закончим с информатором, а потом я вволю поиграю с тобой, глупый мальчишка. Ты действительно считаешь, что любишь меня? Ну так я удовлетворю твою страсть… раз и навсегда!
Тихий шорох. Неужели этот придурок–информатор наконец-то объявился?! А ты так занят своими эмоциями, что даже не обратил на это внимания. А ведь это вполне мог бы быть враг, и ты сейчас уже был бы мертв, Дейдара. До чего же ты жалок!

Так, кажется все, закончили. Мы провозились с этим информатором около двух часов. Я думал, это отнимет больше времени!
– Сложи все в Хируко, – сую тебе в руки увесистую кучу свитков.
Приказ Лидера: «Убить его». Убить ЕГО. Почему в моем сознании эти два слова звучат так упоительно? «Убить его». Информатора. Он, конечно, неочем не подозревает и просто стоит, ожидая моих дальнейших указаний. Шуршащий звук. Чертов Дейдара! Естественно ты рассыпал часть свитков. Один закатился под Хируко. Ну что ж, тебе придется здорово нагнуться, чтобы достать его оттуда! Так, кунай… у меня в кармане… есть! Не хочу марать свое драгоценное жало об эту мразь! Одним точным ударом всаживаю оружие прямо в сердце доносчика. Мертв. Какое все же хрупкое человеческое тело! Хорошо быть куклой!
Я снова подхожу к водяному валу. Просто стою, облокотившись о стену, и вожу пальцами по вращающемуся колесу. Я жду. Я давно заметил, что чаша твоего терпения переполнилась, и ты готов сделать решительный шаг. Я нарочно избегал тебя последнее время. Мне просто нужен был подходящий случай. Удобный момент, что бы проучить тебя как следует. Сейчас он настал. В свою очередь, я хорошо понимаю, что ты, Дейдара, влюблен не в меня… то есть не в настоящего меня, а в то, что ты сам себе обо мне напридумывал. И эта мысль доводит меня до бешенства!!! С детства мне указывали, каким я должен быть! Ну почему, почему никто не хочет принимать меня таким, какой я есть?!! Сначала родители. Нет, родителей я очень любил. Просто я до сих пор помню слова отца: «Если ты не станешь марионеточником, мы с мамой не будем тебя любить!». И это были не пустые слова… во всяком случае, тогда я в это поверил! Что ж, я стал марионеточником. Только отец и мать этого уже не увидели. У меня осталась только любимая бабушка. Но и она постоянно твердила, что если я не станет лучшим в этом деле, то, значит, я не достоин ее внимания. Что ж, я стал лучшим. А все ее внимание все равно доставалось всему селению, кому угодно, кроме меня. А если великая старейшина Суны и снисходила до общения со своим внуком, то лишь для того, чтобы указать мне на мои ошибки и недостатки… черт!!! Для сверстников я всегда был: «странным, повернутым на марионетках, сиротой». Все время: «Не такой!». Все время: «Должен стать лучше!». Все время не достаточно хороший, для того, чтобы… любили! Гений песков… я нужен, только как оружие…
Да, я никогда не был очень добр или заботлив, напротив – я жесток! Да, это я придумал технику, позволяющую делать марионетки из живых людей! И да – я знаю, что это ужасный способ! Но еще я знаю, что лучше меня в моем деле никого нет! Да, я тщеславен и надменен, и я знаю, что не хочу становиться другим! Я хочу оставаться собой! Я знаю, что меня настоящего ты никогда, как, впрочем, и все остальные, не полюбишь, Дейдара. Любовь, страсть, доверие. Быть рядом с кем-то, кто любит тебя просто так, за то, что ты – это ты, а не потому, что ты чем-то полезен… это все не достижимо для меня! Никогда!!! Спасибо, что напомнил, Дейдара! Но ты мне за это заплатишь! И заплатишь сполна за то, что своей придуманной «любовью» растревожил во мне все то, что я изо всех сил старался забыть!!!
Слишком резко развернулся! Ксо! Я буквально столкнулся с тобой! Какого так подкрадываться?! Твои щеки тут же покрыл румянец. Но в этот раз к чувству смущения, явно примешивается чувство удовольствия, которое ты, как ни старайся, не сможешь от меня скрыть!
– С… С… Сасори… но Дан… на…
Ты запинаешься через букву. Теперь в самый раз! Я понимаю, что на моем лице играет садистская ухмылка, но ничего не могу с собой поделать. Ты сам виноват, Дейдара!
– Я… – о, ты наконец-то поднял на меня взгляд! Ха-ха, таким срывающимся голосом! – …Я …люблю Вас!
Если бы мое тело состояло из плоти и крови, то меня точно бросило бы в жар. Я так сильно хотел, чтобы ты сказал это именно сейчас! Я резко расстегнул плащ, выпуская металлическое жало: оно, повинуясь моему желанию, медленно опутало твои запястья, соединив их вместе и подняв вверх так, что это лишило тебя малейшего шанса на сопротивление. Широкие рукава твоего плаща сползли почти до плечей, оставив твои руки голыми. Я вижу, как грубое железо моего троса скользит по твоим обнаженным запястьям, оставляя кровавый след. Уже стонешь от боли? По твоим рукам побежали струйки алой крови. Как слабо человеческое тело! Я, ухмыляясь, склоняюсь к твоему лицу, стараясь поймать твой взгляд.
– Любишь меня, значит? – практически шипя, выдыхаю слова тебе в лицо. Я крепко держу тебя за подбородок, и в упор смотрю в наполняющиеся слезами голубые глаза. – А ты вообще меня знаешь?! Но… никто тебя за язык не тянул! Раз хочешь любви, ты ее получишь!
С силой толкаю тебя внутрь мельницы на какие-то мешки и солому. Металлический трос, опутывающий твои руки, со свистом разматывается. Пожалуй, я сниму плащ. Не хочу его порвать. Подхожу к тебе ближе, медленно стягивая с себя униформу и швыряя ее куда-то в сторону. Ты молчишь, затаив дыхание. Вообще-то я ожидал, что ты начнешь кричать и вырываться. Это было бы логично и еще интереснее. Но, Дейдара, почему ты так странно смотришь на меня? В твоем взгляде нет ни страха, ни злости, ни обиды… знаешь, – это бесит!! Ты же прекрасно понимаешь, что будет дальше. Неужели тебе совсем все равно, что я с тобой сделаю? Ты не хочешь жить? Чертов Дейдара! Теперь уже я не могу вносить твой взгляд!!! Ну, рас тебе все равно, что с тобой будет, хорошо... в конце концов мы здесь за этим.
Острие моего жала медленно скользит по твоей ладони, легко рассекая нежную плоть. Почему ты не кричишь? Это должно быть больно! Пару секунд мы молча смотрим друг на друга, пока осознание последствий этого действия не доходит до нас обоих окончательно. Ты, поняв, что отравлен насмерть, первым отводишь взгляд. Что ж, назад пути нет!
В моем сознании мелькнула тень мрачного удовольствия. Я склоняюсь над тобой и кончиками пальцев провожу по твоим связанным и окровавленным рукам. Затем резко раздвинув тебе ноги, ложусь сверху и с наслаждением провожу языком по твоей нежной шейке. Ты дрожишь. Рывком расстегиваю твой плащ и разрываю сетчатую майку. Провожу ладонью по твоей талии и животу. Довольно щурюсь, наблюдая, как твое лицо заливается краской, и принимаюсь ласкать затвердевшие бусинки сосков. У тебя невольно вырывается стон наслаждения. Ты плотно закрываешь глаза и отворачиваешься, пытаясь избежать моего взгляда. Я лишь ухмыляюсь. Привстав над тобой, я одной рукой крепко хватаю тебя за волосы и склоняюсь к твоему лицу. Довольно грубо раздвинув твои губы своими, скользнув между ними языком, я нарочито грубым поцелуем, делаю так, чтобы тебе стало почти нечем дышать. Не вырываешься. Почему? Что?!! Ты, хоть и неуверенно, но отвечаешь на мой поцелуй! Почему?!! Я резко останавливаюсь. Ах, ну конечно! Немного отстраняюсь и надменно смотрю на тебя, маленькая шлюха.
– За что… так... Данна?
Твой голос срывается, а по щекам катятся слезы. Глупый вопрос! Но почему я не слышу в твоем голосе ни обиды, ни злости, ни разочарования, только… горечь? Горечь и возбуждение.
Как пошло! Ха-х! Ты отлично понимаешь, что через пару часов умрешь, а все равно хочешь этого?! Ты жалок! Хотя, тут наши желания совпали. Но теперь я с тобой церемониться не буду! Я медленно веду рукой вниз по твоему животу, внимательно всматриваясь в твое заливающееся краской лицо. Ты возбужден. Я обхватываю твой член и начинаю ласкать его. Ты невольно стонешь и выгибаешься, подаваясь навстречу моим ласкам. Пусть игра оказалась и не совсем такой, как я ожидал, но так даже лучше! Твои глаза закрыты. Ты стараешься отвернуться от меня – мое откровенное наблюдение невыносимо для тебя. Мои ласки сводят тебя с ума. Интересно, почувствую ли я что-либо, если отымею тебя? Не прячь лица! Я хочу видеть это. Каждую твою эмоцию! Интересно, как это – получать такое удовольствие от того, кто обрек тебя на неминуемую смерть? Наверное, очень унизительно? Тем лучше! Свободной рукой я снова вцепляюсь тебе в волосы и поворачиваю лицом к себе. Твои глаза полуприкрыты, затуманены откровенным наслаждением. Ты уже даже не пытаешься скрыть желание. Я причинил тебе боль и унизил тебя. Из-за моего каприза, тебе осталось жить считанные часы, а ты так самозабвенно поддаешься на мои ласки?! Ты еще больший идиот, чем я считал тебя, Дейдара! Ха-ха, но у меня есть идея! Я отстраняюсь от тебя, ослабляю трос, освободив твои руки и, в упор глядя в ничего не понимающие голубые глаза, говорю:
– А теперь сам.
– Что?
Ты произносишь вопрос еле слышно, прекрасно понимая, чего я от тебя хочу. Ах, как мне нравится видеть тебя в таком состоянии! Ты резко отворачиваешься. Я склоняюсь над тобой, и почти соприкасаясь губами с твоим ушком, шепчу:
– Я хочу видеть, как ты делаешь это своими ротиками на руках. Я хочу видеть, как ты доставишь себе удовольствие сам!
– Нет!
– Да!
– Нет! Нет! Ни за что!!!
Ты рывком поворачиваешься ко мне и выкрикиваешь слова мне в лицо. Ты что действительно думаешь, что я брошу эту затею, только потому, что ты отказываешься? Я просто заставлю тебя повиноваться! Сейчас сам убедишься. Освободившись от пут, ты пробуешь встать, но тут же твое горло встречается с, резко выпущенными мной, лезвиями, и ты падаешь обратно. Лезвия я не убираю. Даже надавливаю сильнее, раня плоть, и по твоей шее текут тоненькие кровавые струйки.
– Сделай это, или ты не проживешь и тех несчастных часов, что тебе остались! – ядовито шепчу я и накрываю твою ладонь своею, силой заставляя тебя коснуться своего члена. Возбужденная плоть тут же реагирует на прикосновение, заставив тебя застонать, а меня засмеяться.
Я отстраняюсь на приличное расстояние. Сейчас я хочу видеть тебя всего! Внимательно наблюдаю за тем, как ты стягиваешь с себя остатки одежды; за тем, как смущенно касаешься своей плоти; за тем, как твои движения становятся все увереннее и откровеннее, поддаваясь нарастающему возбуждению; за тем, как язычки на твоих ладонях усердно облизывают твой член… я ловлю каждое мгновение, каждый твой жест, каждый вздох. Ты так сильно смущен, что даже глаза открыть боишься. Тебе неловко делать такое при мне. Интересно, что стимулирует тебя больше: твои язычки или мои лезвия у твоего горла? Твое тело уже плохо слушается тебя. Ты на грани. Э нет! Этого я тебе не отдам! Резко перехватываю инициативу и, буквально впившись поцелуем в окровавленную шею, несколькими движениями руки довожу тебя до оргазма. Я слышу, как бешено колотится твое сердце. Ты немного задыхаешься… но, это нормально. А у тебя красивое тело… ха-х, ты пытаешься прикрыться плащом. Не можешь больше выносить моего откровенного рассматривания твоих прелестей. Это смешно! Я уже и так видел предостаточно. Снова запускаю пальцы в твои растрепавшиеся волосы и запрокидываю твою голову назад так, чтобы я хорошо мог видеть твое лицо. Другой рукой медленно вожу по твоему телу, вызывая новую волну возбуждения. Тихий стон и по твоим щекам вновь покатились слезы. Ты прекрасно понимаешь, что будет дальше. Но ты не просишь остановиться, не кричишь, не вырываешься. Умница! Сам понимаешь, что умолять меня бесполезно, а никто другой тебе здесь не поможет. Ты полностью в моей власти. Ты – моя игрушка. Но ты сам в этом виноват. Ты напомнил мне о том, чего я желал больше всего на свете, и чего мне получить не суждено. Это твоя расплата!
Провожу рукой между твоих ягодиц, слегка надавив на тугое колечко мышц, и отчетливо улавливаю, как у тебя в груди неистово заколотилось сердце. Боишься боли? Правильно. Я сделаю все, чтобы боль была максимальной. Интересно, почувствую ли я что-то при этом?
Выпускаю из рук твои волосы и раздвигаю тебе ноги. Чего же ты не сопротивляешься? Только смотришь на меня полными ужаса глазами. Даже обидно! Ну хоть попытайся. Дай мне повод снова сделать тебе больно. Хотя… я сейчас и так причиню тебе боль. Я отчетливо понимаю, что сейчас улыбаюсь, и что это пугает тебя еще больше. Ха-х! Рывком вхожу в тебя. Ты до крови закусываешь губу от резкой боли, сдерживая крик и порыв вырваться. Умница. Если попытаешься вырываться, то перережешь себе глотку о мои лезвия. Хотя, на твоем месте я так и поступил бы. Это лучше, чем терпеть такое унижение, зная, что жить тебе осталось всего ничего!
Склоняюсь к твоему залитому слезами лицу, чтобы не упустить ни мгновения причиняемой мной боли и ускоряю темп. Ты больше не можешь этого выносить. Твои стоны срываются в крик, а плакать, уже почти нет сил. Ты хорошо знаешь, что просить меня о пощаде бесполезно. У тебя между ног кровь. Выходит, я причинил тебе боли даже больше, чем планировал. Замечательно. Но я хочу видеть твое полное поражение!
Не прекращая довольно грубо двигаться в тебе, я медленно провожу языком по твоей шее и ключицам. Затем переключаюсь на твои соски, то жадно водя по ним языком, то достаточно сильно прикусывая. Обхватываю твой член рукой, сжимаю его у основания и начинаю интенсивно водить по нему вверх-вниз. Невыносимая смесь резкой боли и наслаждения заставляет тебя кончить. Поняв это, я рывком выхожу из тебя. Бросив на тебя косой взгляд, поднимаюсь, прячу свои лезвия и принимаюсь приводить себя в порядок.
Странно. Я ведь не мог чувствовать оргазм. Это невозможно. Но я определенно получил удовольствие… не совсем то, конечно… надо будет поразмыслить над этим на досуге…
– Сасори но Данна… ммм… сколько мне еще осталось?
Твой вопрос прерывает поток моих мыслей. Таким спокойным и грустным твой голос не был никогда. Я смотрю на тебя украдкой: ни слез, ни истерики, ни проклятий в мой адрес. Только этот вопрос. Странно.
– Где-то около часа.
– Тогда… – ты повышаешь голос, – …я могу попросить Вас об одном одолжении?
Что?!! Да как ты… меня… о чем-то просить?!! Но я все же подхожу к тебе и, склонившись, шепчу:
– Последнее желание, да? Ну проси.
– Поцелуйте меня. Только теперь по-настоящему.
– Что за идиотская просьба?!! – я удивленно понимаю, что ты серьезен. – Зачем тебе это?
– Пожалуйста.
Ты сумасшедший! Несколько секунд колеблюсь, глядя в никуда. Последнее желание… что ж. Я склоняюсь над тобой, одной рукой обхватываю тебя за талию, а пальцы другой, запускаю тебе в волосы. Касаюсь твоих губ своими. Ненавязчиво провожу по ним языком, раздвигаю их и продолжаю углублять поцелуй до тех пор, пока наши языки не начинают кружить в неистовом танце.
Сколько мы уже целуемся? Черт, я, кажется, увлекся… ч-ч-что ты делаешь?! Ты меня обнял? Зачем?! Прекрати… черт, приятно. Я ощущаю, как дрожат твои руки… это яд. Еще немного и ты потеряешь сознание… это конец, Дейдара.
Я отстраняюсь.
– Сасори но Данна… – ты говоришь еле слышно, но уверенно, – я люблю Вас… Вы сейчас…рядом со мной… даже умереть не жалко!
Ты потерял сознание. Все, еще минут сорок и ты умрешь. Что за глупость ты тут только что сморозил?! Идиот! Ох и достанется мне из-за тебя от Лидера! Нет, что значит: «рядом со мной и умереть не жалко»?! Это я тебя убил, придурок!!! Черт, черт, черт!!! Ты дурак!!! Как ты, после всего того, что я тут с тобой сделал, мог сказать, что любишь меня?! Я же показал тебе все, ВСЕ худшее, что есть во мне! Я унизил тебя, смешал с грязью… да я убил тебя, в конце концов! Ты должен меня сейчас ненавидеть, больше всех на свете!!! Как ты можешь говорить мне о любви?!! Чертов Дейдара!!! Я не выдерживаю собственных размышлений. Нервно вскакиваю и наматываю пару кругов по комнате, затем снова сажусь рядом с тобой. Склоняюсь над твоим обнаженным телом. Медленно провожу пальцами по твоим губам, кровоподтекам на шее и запястьях, по груди, животу, талии, бедрам… на внутренней стороне бедер довольно много крови. Тебе было очень больно… и унизительно… я знаю это, я старался! Твое дыхание все слабее… черт!

Я всегда был один. Нет, не один – одинок! Вокруг меня все время полно людей, но не было никого, кому я был бы дорог. Просто так дорог. Без условий и не за услуги. Просто потому, что я – это я! Дейдара, сегодня ты видел самую худшую мою сторону. Я надеялся этой демонстрацией разбить все твои иллюзии, на счет меня. А в замен получил… о, ты наконец-то очнулся! Я соврал тебе, что никогда не ношу с собой противоядие. Конечно, я всегда его ношу. Мало ли, как могут повернуться события. Вот, как сегодня, например. Ну что ты так удивленно на меня смотришь? Да-да, ты жив. Сам не знаю, зачем ввел его тебе. Чего я жду от тебя? По правде говоря, я боялся, что опоздал. Не поверишь – я испугался, что ты умрешь! Смешно, правда?.. Эй, зачем ты подхватился, идиот?! Тебе нужно полежать. Это был самый сильный мой яд! Что? Что за взгляд?! Что ты творишь?!
– Что ты творишь, Дейдара?! Прекрати меня обнимать! Слезь с меня!!!
– Сасори но Данна!
У тебя такое счастливое лицо, что я сам невольно улыбнулся. И ты это заметил. Черт!
– Дейдара, у тебя что, с памятью плохо?! Ты забыл, что я с тобой сделал?! Я тебя практически убил! Между прочим, всего лишь из-за своей прихоти! Я передумал в последнюю минуту…
Все ты помнишь и все ты понял. Ну чего же ты тогда так счастливо улыбаешься и прижимаешься ко мне?! Если ты чудом остался в живых, так не испытываю судьбу в моем лице. Убирайся отсюда скорее! А то ведь могу и передумать!
– Сасори но Данна!
Когда ты так уткнулся в меня, я отчетливо вижу кровоподтеки и следы от моих лезвий на твоей шее. Моя рука сама потянулась к ране… нет, если я ее коснусь, тебе будет больно. Я провожу ладонью по твоим волосам. Ты поднимаешь голову. Смутился, как всегда, но больше не отводишь взгляда… Чего я жду от тебя?.. А от себя?
– Сасори но Данна, я…
Это я заткнул тебе рот поцелуем. Не хочу слышать твое очередное признание! Ты вздрогнул и полностью подчинился моей воле. Я немного запрокидываю твою голову, и наши языки снова сплетаются в безумном танце. Что я делаю?!!
– Сасори но Данна, я люблю Вас! Давно люблю! Очень-очень!
Нет, ну стоило оставить твой рот свободным на секунду, как ты тут же это сказал! Дурак! Ты так и не понял, что мне больно слышать эти слова! Очень-очень больно, Дейдара!
– Почему Вы хмуритесь? Разве я сказал что-то неприятное?
На твоем лице читается искреннее удивление, которое, за тем, сменяетесь грустью. Ты пытаешься это скрыть. Зря. Ты не умеешь врать, Дейдара. Ты отводишь взгляд. Знаю, о чем ты сейчас думаешь. Ты думаешь, что я не люблю тебя… стоп! А я… эм… люблю? Все это время я так сильно ненавидел тебя… или мне казалось, что ненавидел… Я понимаю, что сейчас просто прожигаю тебя взглядом, пытаясь понять, кто ты для меня. Нет, в том, что ты меня действительно любишь я убедился наверняка. Но я ожидал совсем иного исхода сегодняшних событий! Дейдара, пожалуйста, не расстраивайся... я провожу кончиками пальцев по твоей щеке. Ты опускаешь голову, и мне на плащ капают две огромные слезинки. Глупый. Я же еще ничего не ответил! И знаешь что, почему бы не попробовать…
– Дейдара, а ты хочешь со мной встречаться?
– Вы серьезно?
– Абсолютно. Ну так как?
– Да!!!
Ну-у-у, какие заплаканные голубые глаза! И нечего меня так тискать, я тебе не кукла… хотя ладно – кукла! Можешь тискать, раз уж мы теперь встречаемся.

Название:Сломанные
Автор:Таюя_Тян
Бета:Jay
Жанр:драма
Персонажи/пары:Мадара/Пейн
Рейтинг:PG-13
Предупреждения:Яой
Дисклеймеры:Батька Масаси Кисимото
Статус:Закончен
От автора: Маленький подарочек Райкири :* Надеюсь тебе понравится!

Ты ломаешь меня. Медленно, но верно. Ты заставляешь меня чувствовать боль, хотя я так давно к ней привык, что, кажется, для меня ее, этой боли, и не существует.
Ты пристально смотришь мне в глаза, прежде чем выплюнуть в лицо очередной жестокий приказ. Я запираю все лишние мысли, концентрируясь на главной своей цели – донести до других боль.
Может, это и по-детски, как ты постоянно мне говоришь, но я хочу заставить всех, каждого человека, почувствовать ту боль, через которую пришлось пройти мне. Боль, которую я теперь чувствую только рядом с тобой.
- Можешь приступать, - ты раздраженно напоминаешь мне о своем присутствии, вырывая меня из размышлений.
- Да, - стараюсь сдержать дрожь неуверенности в голосе.
Подходишь ко мне. Поднимаешь руку, как будто хочешь коснуться моего лица, заставить меня посмотреть тебе в глаза. Но потом, резко передумав, останавливаешься.
Между нами только твоя тонкая рука в черной перчатке. Слишком тонкая для того, чтобы принадлежать такому человеку, как ты. Обманчивая хрупкость твоего тела. Оно словно создано для того, чтобы обмануть, усыпить бдительность, отвлечь предполагаемого врага от главного, указав на твою хрупкую красоту. Ты похож на ядовитый цветок. Хотя, сейчас ты больше напоминаешь мне раффлезию, которая притягивает меня внешне, но отпугивает запахом тухлого мяса.
Мадара… нехотя произношу про себя твое имя. Ты прогнил. От твоей души, если она когда-нибудь и была, остался только пепел. Гнилые кости. Что же останется от моей души, если я еще хоть на секунду задержусь в столь опасной близости от тебя?
- Ты избегаешь смотреть мне в глаза, никогда не называешь меня по имени. Боишься? – ты недобро улыбаешься. – Пейн, хватит играть со мной, тебе все равно не победить.
- Я не играю с тобой, - намеренно выделяю это обращение, зная, как злит тебя столь наглое нарушение субординации. К черту вежливость и уважение. Я просто хочу увидеть ярость в твоих красных глазах. Я просто хочу, чтобы ты почувствовал боль.
Я есть боль. Даже мое имя – боль. Это так банально… Только теперь я это понимаю.
Резким движением вырываешь чакроприемник из моей нижней губы. Боль. Я улыбаюсь. Боль – единственное, что может заставить меня улыбаться. А ведь мы с тобой так похожи. В последнее время меня все чаще посещает эта мысль.
- Похоже, тебе это нравится, - задумчиво проводишь рукой по ране, стирая кровь.
Молчу. И это молчание приводит меня в ярость. Почему я, бог во плоти, не могу ничего противопоставить этому всеми забытому человеку? Ведь даже твое существование, Мадара, отвратительно и бессмысленно. А я… у меня есть цель. Точнее, она была, пока я не встретил тебя. А теперь я даже не знаю, кто я. Слабак.
- Ты, наверное, думаешь, что я ошибка природы? – явно наслаждаясь ситуацией, произносишь ты. – Но у меня гораздо больше шансов продолжить свое существование, чем у тебя. Меня не так-то просто сломать. Точнее, невозможно. И знаешь почему?
- Почему? – потеряв контроль над собой, выдыхаю я.
- Я уже сломан.
Наклоняешься к моим губам, слизываешь кровь.
- Вот так-то, непобедимый Лидер.
Я застываю от удивления и отвращения. Отвращения? Я не могу объяснить себе это чувство.
- О, как мило, ты обескуражен, Пейн. Такое выражение лица мне нравится. Пожалуй, буду так делать почаще, - ты почти улыбаешься мне. – А теперь уйди, наконец. Ты меня утомляешь.
Послушно, словно я твой слуга, поворачиваюсь к двери, не забыв склонить голову в знак прощания. Я и есть твой слуга.
Ты ломаешь меня. Медленно, но верно. Превращаешь меня в свое подобие. Я ненавижу тебя, но почему-то, прикасаясь к ране на губе, непроизвольно улыбаюсь. Я обманываю себя тем, что я что-то значу для тебя, даже если ты испытываешь ко мне лишь отвращение. Мне просто хочется так думать. Но я не могу просто взять и сломаться.
Устало прикрыв глаза, дотрагиваюсь до оставшегося в губе чакроприемника. Рывок. Кровь. Боль. Я стараюсь не замечать, что мои губы снова растягиваются в улыбке. Такой же холодной и злой, как у тебя.

Название: А Наруто, он...
Автор: piplopflo
Гамма: gale
Жанр: романтика, сенён-ай, юмор (может, кто найдет)
Персонажи/пары: SasuNaru
Рейтинг: PG
Предупреждения: возможен ООС
Дисклеймеры: все права на персонажей принадлежат Кишимото, а не мне, к сожалению..
Содержание: Несколько слов, которые характеризуют Наруто.
Статус: закончен
От автора: опять двадцать пять - возвращение Саске в Коноху и бла-бла. Ничего нового, но я надеюсь, понравится)

Счастливый.
Наруто был невероятно рад, когда вернул ублюдка в Коноху. Взвалив его на плечи, раненного, сам потрепанный невесть как, он не мог убрать с побитого лица улыбку и всячески отказывался от чужой помощи. Они так и решили: если в битве победит Узумаки, Саске перестанет сопротивляться. Наверное, соглашаясь на это, Учиха всерьез думал, что убьет приставучего джинчурики или хотя бы погибнет сам, но Наруто как всегда все делал по-своему. Для него ни один закон не писан, но от своих слов он не отказывается, поэтому, полностью вываляв друга в пыли Долины Завершений, Наруто отправился домой, прихватив с собой уже несопротивляющийся куль. Тот всю дорогу молчал с непроницаемым лицом и уж точно не разделял радостей блондина, но вырываться не стал – уговор есть уговор, и нарушать его он не собирался. Не в этот раз.
А Наруто был счастлив.

Упрямый.
Саске не понимал, чему придурок так удивляется. После его грандиозного ухода путь назад в Деревню был заказан, и никто его принимать обратно не собирался – разве что кроме самого Наруто и Сакуры, хоть и та поглядывала на него с замешательством. Узумаки же махал руками перед морщинистыми лицами старейшин и что-то доказывал, отстаивая честь Учихи, пока не довел Годайме до бешенства, и та не выпроводила его из резиденции. Позднее каждый второй житель деревни знал, что будущего Хокаге здесь ни во что не ставят, ведь крики Наруто и без мегафона до Суны долетали. Саске только молча вздыхал на очередную, расписанную во всех красках жалобу, потирая затекшие от наручников запястья. Ему еще повезло, что не в камере держат. Ему вообще повезло.
А Наруто всегда был упрям.

Верный.
Когда Наруто гулял по солнечной Конохе, закинув руки за голову и подставив лицо ярким лучам, Саске смотрел на него и понимал, что идиот никогда не изменится. Никогда не перестанет любить эту деревню, никогда не пройдет мимо блохастого хромого кота… никогда не бросит своих друзей, сколько бы боли они ему ни причинили. Учиха тогда спросил, что случилось бы, уйди он снова, а Узумаки лишь шире улыбнулся, зажмурившись, чтобы глаза не выдали его с потрохами. И сказал, что все равно вернет его назад, ведь он сильнее. Сухая раскаленная пыль поднималась подошвами сандалий и вновь ложилась на дорогу, и Саске понимал где-то очень глубоко внутри, как он рад, что хоть что-то в этом мире никогда не меняется.
А Наруто просто верен себе.

Сумасшедший.
Саске знал, что Наруто немного ненормальный. Или просто идиот. Только он мог заявиться к нему в четыре утра и прогреметь «Подъем!», усердно настукивая половником по алюминиевой кастрюле. Сон у Учихи чуткий, если не сказать нежный, а падать с кровати было, по меньшей мере, неприятно. Так что Узумаки зря потом губы дул, потирая саднившую челюсть. Кастрюля на его голове смотрелась живописно. А потом Наруто потащил его «встречать рассвет» - так он называл полуторачасовое шлепанье незнамо куда. В итоге солнце уже три раза встало, когда они вышли к морю, и джинчуурики просиял, вдыхая соленый воздух – полные легкие. Глаза Учихи чуть на лоб не полезли, когда белобрысый идиот разбежался и с криками «Йо-хо, Саске!» прыгнул вниз с обрывистой скалы. Ему показалось, что сердце остановилось на несколько ударов, и если бы он вовремя не вспомнил, что они все-таки ниндзя, то наверняка бы тут же умер от шока. А Узумаки кричал откуда-то снизу, чтобы тот тоже прыгал. Саске пока еще не спятил, чтобы заниматься такой ерундой, поэтому вежливо отказался. И наблюдал за солнечными бликами в мокрых блондинистых волосах. Только колючая мысль о том, что бы с ним стало, если бы тот вдруг действительно разбился, не давала покоя еще долго.
А Наруто хохотал, как сумасшедший.

Романтичный.
Наруто был до ужаса романтичным. Верил в любовь до гроба так же свято, как в свое будущее на посту Хокаге или то, что лучше, чем в Ичираку, рамен нигде не готовят. Он также понял, что с Сакурой ему ничего не светит, и часто, когда они с Саске сидели у него ночью на балконе с чашками остывшего чая, он рассуждал о чем-то возвышенном и эфемерном. И непременно вглядывался в исчерна-синее небо, чтобы загадать желание на падающую звезду, при этом загадочно улыбаясь своим мыслям, потому что произносить вслух нельзя – не сбудется. Саске не верил звездам, потому что знал правду о сгорающих в атмосфере метеоритах, но все равно ему безумно хотелось, чтобы желания Узумаки были и о нем тоже.
А Наруто лишь вздыхал, как абсолютный романтик.

Повзрослевший.
Нет, Саске замечал, что Наруто стал выше, сильнее и даже капельку умнее. Учиха помнил то по-детски наивное лицо с лисьими шрамами, на котором все эмоции отражались так же ярко, как черные иероглифы на белоснежной бумаге свитка. И, смотря теперь на это сосредоточенное лицо во время миссии, Саске видел старого друга в новом свете – собранного, сосредоточенного и уверенного в себе. И его движения были точными и четко спланированными, и тело уходило от атак противника с присущей лишь ему одному грацией. И слова, что он произносил, теперь не были по большей части пустой болтовней, как раньше. Саске признавал изменения. Признать, что они его цепляют, было сложнее.
А Наруто все-таки повзрослел.

Хитрый.
Такие повадки замечались за ним не впервой. Он бессовестно воровал кусочки барбекю у Саске из-под носа, при этом хитро щурясь, а невинные глаза давно уже перестали действовать на Учиху, как и его собственный испепеляющий взгляд на самого Наруто. Каждый успешно скрывался за своей маской, но и только они знали, как выглядят их настоящие лица. В такие мгновения невинных касаний воздух, казалось, густел, и они с удивлением открывали для себя частичку истины. А потом Наруто неловко смеялся, почесывая затылок, и Саске жалел, что умеет останавливать время только в гендзюцу своего Мангекё.
А Наруто хитрить не умел.

Неуверенный.
Было сложно сказать, что на уме у этого усуратонкачи. Саске, со всей своей гениальностью, ответить на данный вопрос не мог. Он видел замешательство Наруто, отстраненность и постоянную задумчивость, особенно в его присутствии, и никак не мог избавиться от странного неправильного ощущения, будто нечто ускользает от него. Сакура смотрела на них раздражающе, будто подозревая в чем-то. На все вопросы Узумаки лишь пожимал плечами, Учиха тоже, а Сакура все никак не убирала этот пытливый взгляд. В конце концов, эти гляделки надоели всем, и Саске не придумал ничего лучше, чем предложить совместный поход в Ичираку. Он не был голоден, но отчего-то хотелось успокоить Наруто.
А Наруто неуверенно соглашался.

Неугомонный.
Редко что удерживало Наруто на месте хотя бы на пару минут. Исключение составляли только тренировки с природной энергией или напряженные миссии. Но когда Саске подошел к нему ближе, заглянув в глаза и безмолвно спрашивая долгожданное разрешение, Наруто не мог даже дышать. И только предательски вспыхнувший на щеках румянец говорил, что он не превратился в статую от одного-единственного поцелуя. Саске сравнивать было не с чем, но для него эти губы стали самыми желанными.
А Наруто уже неугомонно отвечал на второй поцелуй.

Чувствительный.
Саске совершенно не обращал внимания на раздражающую рану в боку, когда его везли в госпиталь. Наруто, казалось, она беспокоила гораздо больше, и медсестре пришлось трижды поклясться своей собственной жизнью, что ранение вовсе не смертельное. Узумаки словам верить отказывался, и домой его смогла отправить только Сакура, у которой всегда была тяжелая рука. Наруто недовольно шепнул, что такими темпами она его тоже загонит в стационар, и хитро улыбнулся, сдержанно попрощавшись до утра. А сам явился ночью через окно с пакетиком помидоров и на удивленно-вопросительные взгляды друга ответил, что ему позарез надо было его увидеть. В три-то ночи. А потом были чуть обветренные губы, горячие шершавые ладони и непередаваемый взгляд до самого рассвета. И утром в опустевшей палате Саске долго вглядывался в потолок, наконец понимая, что вляпался по самые уши, если не навсегда.
А Наруто чувствовал как Саске.

Музыка души

Предисловие.
Люди часто думают, что нестандартное - значит плохое. Они всегда противятся чему - то новому, неизведанному, непонятному. Всегда ставят четкие границы: мол, это хорошо, а это плохо, толком не задумываясь, а имеют ли они на это право. Морально затоптать, оскорбить, унизить – это ведь так легко. Кажется, что морально уничтожив зачатки того нестандартного начала, они смогут искоренить «зло», предотвратить расползающееся «не правильное». Так случилось и с ними. Любовь бывает всего лишь одна на двоих. И сердцу не прикажешь. Но как противостоять самым близким? Как противостоять отцу? Их жизнь трудна. Но они должны справится.

Глава 1. Знакомство.
По шумной мостовой бежал взлохмаченный блондин. Он старался не опоздать в школу на занятие по зарубежной литературе. Их препод был просто воплощением зла. Опоздаешь, и штраф в виде пяти книг толщиной с Умберто Эко «Маятник Фуко» и неделя на прочтение, а потом жуткий тест по ним. Ужас!

Один взгляд на этого парня и глобальный вывод: конфетка! Среднего роста, длинные ноги, тонкие запястья, длинные, изящные пальцы, маленькие ладошки, не слишком широкая грудь, точеная талия, аппетитная попка, длинная, с изящным изгибом шея. Лицо в обрамлении золотых волос казалось по девичье сложенным. Маленький, аккуратненький носик, пухлые, розовые губки, мягкий румянец, загорелая кожа и в довершении сказочного образа – большие голубые глаза. Казалось, что блондин незаконно украл голубизну у неба и так же незаконно ею пользуется. Золотые волосы спадали мягким каскадом на лицо и изящно трепетались на ветру. Сзади они находились в приятном хаосе. Черные джинсы обтягивали его модельного вида ножки, а оранжевая футболка свободно висела на нем, создавая видимость накаченности и хоть какой – то мужественности.

Однако, Узумаки Наруто, так звали этого гиперактивного ангела, ненавидел свою внешность. Девчонки с ним не встречались из принципа. Кому же понравится тот факт, что парень похож на прекрасную девушку и рядом с ним идет еще одна девушка, которая с завистью смотрит на этого парня? Они избегали его, дразнили и порой унижали. Но больше всех старалась Харуно Сакура, его одноклассница. Он был влюблён в нее, а она прилюдно его унижала, чувствуя внутри соперницу.

Но это только полбеды. Хоть девушки и не вешались на него, а вешались на какого – то придурка на год его старше и учившегося в последнем классе старшей школы, зато доставали парни. Некоторые смотрели на него с некоторым презрением, зато остальные с желанием. Они свистели ему вслед, пытались шлепнуть по заднице, приглашали на свидания и резко получали в нос или грубейший отказ с последующим выворачиванием рук.

Самое обидное, что Наруто до чертиков надоело такое одиночество. Он хотел встречаться, ходить на свидания, думать о любимом человеке. Ему шестнадцать, а он еще целоваться не умеет. Обидно.

От отчаянья он даже хотел согласиться встречаться с парнем, но его резко остановили воспоминания шестилетней давности.

Flash Back.

- Вы приглядите за ним? Он такой непоседа, - сказал Минато, отец Наруто.
- Конечно, не волнуйся, Минато. Не первый раз.
- Где кухня знаете, Наруто к холодильнику не пускать, телевизор не включать, в девять уложить спать.
- Ты монстр.
- Пожелайте удачи.
- Удачи!

Дверь в двухкомнатную квартиру закрылась. Минато развелся со своей женой, Кушиной, четыре года назад, которая убежала к обеспеченному толстосуму и, откровенно говоря, уроду. Минато остался с шестилетним сыном один. Денег категорически не хватало, и он стал занимать у всех подряд. Тогда, решив искать работу, он оставлял малыша с друзьями и бывшими коллегами, которые в ребенке души не чаяли. Хатаки Какаши и Умино Ирука были для маленького мальчика как второй и третий папы. Собственно говоря, он их так и называл, что веселило всех.

Как только Минато ускакал на работу, Ирука схватил десятилетнего мальчика и утащил в комнату делать уроки. Какаши, в это же время, обследовал холодильник на наличие съестного. Потом они поужинали и, с единогласного решения, стали смотреть ужастик. Наруто сел между своими названными отцами, а те обняли его с двух сторон и нежились в иллюзии семьи.

Никто не знал, что Какаши и Ирука уже как два года зарегистрировали брак. Но говорить Минато об их счастливом браке даже под страхом смертной казни они не могли. Минато был ярым натуралом. Он всеми фибрами души ненавидел геев и предлагал их сжечь ну или хотя бы кастрировать. А главное – он мог запретить видеться с Наруто, что было бы ударом ниже пояса. Оба мужчины обожали мальчика, холили и лелеяли его. Для них он был как сын. А Ирука и дня не мог прожить без золотого ангелочка. Какаши хоть и ограничивал свои притязания, но как только он и Ирука оставались одни разговор плавно переходил на Наруто и всячески поддерживался Хатаки.

Именно ради этого блондинистого чуда они хотели взять кредит, чтобы купить небольшой загородный домик где – нибудь у озера или реки. Тогда малыш мог бы быть целое лето с ними, не мешая Минато пахать. Ирука часто спрашивал своего мужа, почему Минато так мало времени проводит с сыном. А Какаши очень не хотелось говорить, что Наруто он оставил у себя только из – за того, что похож на него и за него платят алименты. Он просто признавал существование сына, но не более того.

Часы показывали восемь вечера, как вдруг входная дверь была яростно открыта, и в нее влетел злой хозяин квартиры. Какаши почувствовал многообещающие неприятности. Все трое вылезли в коридор, чтобы увидеть Минато в гневе.

- Вы! А ну отошли от него, паскуды! – зарычал он.
- О чем ты, Минато? – удивился Ирука.
- Издеваешься, урод природы!? Вы оба геи, да еще и в браке состоите! Пошли вон!!!

Мужчины побледнели. Какаши лихорадочно стал искать ошибку и тихонечко застонал. Они рассылали заявки в различные банки, и кто бы мог подумать, что одна из них попадет в руки Минато. Это был крах всему. Всей их жизни. Минато никогда не позволит увидеть малыша Наруто. Ирука был близок к инфаркту, а Какаши к отчаянным попыткам рвать на себе серебристые волосы.

Наруто прекрасно все осознавал. Не маленький. К тому же есть телевизор. Он ужасно не хотел расставаться со своими названными отцами. Так же он понял, что отец может сделать им больно. Он встал между ними и твердо заявил:

- Отец, они свободны и имеют право распоряжаться собой, как им захочется. Ты не должен указывать как им жи …

Звонкая пощечина огласила коридор. Ирука схватился за сердце, Какаши собрался давать отпор. Наруто стоял оглушенным. Щека нещадно болела и жгла, по ней бежали прозрачные слезы обиды, а глаза смотрели на бешенного отца. Тот замахнулся и кулаком заехал по голове мальчика. Наруто упал, а Минато пнул в живот ногой. Какаши кинулся останавливать отца ребенка, за что хорошенько получил по маске, скрывающей пол лица, и в живот коленом.

- А теперь убирайтесь из моей квартиры!!! И чтоб ноги здесь больше не было!!! ИНАЧЕ Я УБЬЮ НАРУТО!!! ВОН, УРОДЫ!!!!!!!! – орал Минато.

Какаши понимал, что тот на взводе, и, схватив Ируку, выскочили из квартиры. Минато поднял рыдающего мальчика и отнес в его комнату. Там обработал синяки и сказал, что если узнает, что он гей – убьет нафиг и жалеть не будет. Напуганный до смерти мальчик три дня подряд не мог спокойно заснуть и все время плакал, что больше не увидит ни Какаши, ни Ируки.

Выгнанные мужчины ввалились к себе в квартиру и дали эмоциям выйти в полной мере. Ирука плакал, уткнувшись в подушку, а Какаши с остервенением избивал боксерскую грушу. Немного успокоившись, Ирука предложил подать в суд на Минато, но его пыл быстро остудил Какаши, напомнив ему о том, что отец ребенка еще до суда может действительно убить Наруто. У Ируки опять началась истерика от бессилия и понимания, что малыша они больше никогда не увидят.

Конец Flash Back.

Наруто встряхнул головой. Воспоминания о названных отцах острым ножом полосовали его сердце. Он до чертиков боялся Минато и всячески старался не злить его. И все шесть долгих лет парень провел в своем личном мини аду, устроенным отцом, который постоянно говорил, что если узнает – убьет.

Влетев в школьные ворота, парень посмотрел на наручные часы. Аллилуйя! Шесть минут! Он успеет! Подняв голову, Наруто столкнулся с парнем, который шел в направлении школы и на ходу читал книгу. От неожиданности тот полетел в сторону школьного фонтана, прихватив с собой за руку охреневшего блондина. Оба шмякнулись в воду в двусмысленной позе: Наруто распластался внизу, брюнет стоял на четвереньках над ним. Хорошо, что глубина воды небольшая.

Черноволосым оказался известный Учиха Саске. Потомок благороднейшей и богатейшей семьи во всем Токио и за его пределами. Семнадцатилетний, высокий, статный, с аристократическим лицом, черными, как бархат ночи, глазами, широкими плечами и грудью, длинными накаченными в меру ногами. Светлые брюки выгодно подчеркивали стройность ног, темно – синяя футболка с короткими рукавами в обтяжку показывала зрителям прекрасно сложенный торс. Умница, отличник, любимчик всех преподавателей, пример для подражания. Он унаследовал все самые прекрасные черты из семьи Учих.

Его семья специализировалась во многих областях бизнеса, в частности банковское дело. Учиха Фугаку, отец Саске, был самым лучшим специалистом своего дела. Он отчаянно готовил своего старшего сына Итачи к семейному бизнесу и спуску не давал. Саске же был просто любимчиком семьи, которому дозволялось все, но который не брал из принципа и гордости. Он несколько завидовал брату, но подумав логически, стал его жалеть.

Все началось одиннадцать лет назад, когда отцу Саске и Итачи приспичило отправиться на фестиваль со всей семьей с эскортом личной полиции. Это была отдельная история. Однажды одного из Учих в младшем возрасте похитили неизвестные. Долго искали, предлагали деньги, а в конце получили труп. Тогда глава клана создал в полиции особый отдел «Цукиёми», куда входили самые лучшие и проверенные люди. В обычное время они выполняли работу среднестатистического полицейского: грабежи, насилия, убийства, ДТП, расследования, суды и т.д. С той только разницей, что при первом же вызове, особый отдел с гербом семьи прибегал к Учихам, как верные песики, и получали высочайшую зарплату. Естественно, что каждый стремился попасть в этот отдел. Туда принимали только лучших из лучших. И статус, и престиж, и деньги. Три в одном.

В тот день Фугаку напился в стельку и сам сел за руль. Как его не уговаривали Микото и Итачи, он попер, как баран. Вылетев в кювет, машину сплющило. Выжили двое: Итачи и Саске. Преодолев горе, Итачи, которому исполнилось шестнадцать лет, взял опекунство над Саске, взял на себя весь бизнес и мгновенно нанял лучших психологов Токио. И не зря. Саске быстро пришел в себя. Психологическая травма была преодолена, и мальчик начал обычную жизнь. Единственное, что осталось от той ночи – это его способность скрывать за каменной маской все свои эмоции. Он откровенно боялся боли предательства близкого человека.

А еще Учиха Саске был геем. Он это понял в тринадцать лет, когда смотрел какой – то молодежный фильм, во время которого парень узнал, что такое стояк. Образованный со всех концов, Саске быстро понял, что случилось, но причины не видел. Зато увидел блондина с блеклыми голубыми глазами, главного героя фильма, и причинное место вновь напомнило о себе мощным выбросом гормонов. В этот же день Саске на себе узнал все прелести понятия «мастурбация» и «оргазм». И в тот же вечер об этом узнал Итачи, который не стал стыдить «маленького глупенького брата», объяснив это тем, что сам является гомосексуалистом. С той только разницей, что узнал об этом в двенадцать лет.

Саске умело скрывал свои наклонности в повседневной жизни. Никто в школе об этом не знал. Но каждый день на него вешались девчонки, визжа так доставшее всех и вся «Саске – кууун!!!». У бедного парня скоро развилась неизлечимая аллергия на женский пол. Единственный кто его понимал – это друг детства Суйгетцу. Но даже он не знал о том, что Саске другой. Зато Суйгетцу просто задолбал рассказами о своей новой влюбленности. Толком описать своего возлюбленного он не мог. Давал лишь размытое «Он … он … Понимаешь … Ангел!», и, естественно, Саске не понимал.

- Смотри куда идешь, идиот! – закричал Саске.
- Слезь с меня, придурок! – в ответ заорал Наруто.

Саске осмотрел парня и из его гениальной головушки исчезли все благородные мысли. Под ним лежал предел его мечтаний: блондин с загорелой кожей и голубыми, яркими глазами. В мозгу забилась одна мысль: «Мой!». Это всего лишь включилось семейное наследие, передающееся из поколения в поколение: частная собственность. Саске с маниакальным блеском в глазах рассматривал свое чудо, запоминая каждую черточку, каждый изгиб.

- Ты слышишь?
- А?
- ВСТАНЬ, ГОВОРЮ!!!

Саске поморщился и нехотя встал. Ох, как не хотелось этого делать!!!

- Совсем совесть потеряли! Ходят здесь всякие и в фонтаны забрасывают! – причитал Наруто.

Саске аж слюной захлебывался. Мокрая футболка прилипла к почти девичьему стану, стали видны бугорки сосков, штаны обтянули еще больше модельные ножки, мокрые волосы довершили образ самого желаемого парня в мире. Саске обладал хорошо развитым воображением, и прямо сейчас его фантазия грозила вылиться на бедную блондинистую голову (давайте на чистоту – задницу) крупными неприятностями. Парню захотелось целовать, ласкать, обнимать это чудо. Пробовать на вкус его загорелую медовую кожу, зарыться рукой в мягкие волосы. Не осознавая, что делает, Саске сделал шаг к Наруто и погладил пальцами оголенную шею парня. Тот в шоке застыл. А брюнет, не встретивший препятствий, погладил нежную разрумянившуюся щечку белокурого ангела и приблизился к желанным губкам.

Блондин, он же Наруто, он же сама непредсказуемость, он же гиперактивный идиот, врезал великому и ужасному Учихе в живот. Брюнет, он же Саске, он же желанный девчонками мачо, он же мистер Ледяная Глыба, с годами выработанными рефлексами ответил резким ударом ноги в правый бок Узумаки. Мозг отключился, давая пространство для бессознательной работы мышц. Саске пришел в себя только тогда, когда его держал школьный садовник. Он взглянул на Наруто. Того держал охранник. Из уголка рта текла кровь, была разбита губы, на щечке набухал синяк. Он, тяжело дыша, орал, что здесь одни гомики, которых убивать еще в младенчестве нужно, и что он уйдет из этой дурацкой школы, потому что по всем показателям он единственный натурал и им останется до конца своих дней.

Гениальный мозг Саске мгновенно просчитал процентное соотношение его возможностей на обладание этим ангелом. Не правильное знакомство, не в то время, не в том месте, снизило на 7%. Бессознательное желание и слишком быстрый переход к ласкам и телесным нежностям – на 14%. Резкое нападение и избиение (что резало острым ножом по сердцу) снижало шанс еще на 20%. То, что блондин чистый натурал и ненавидит геев – на 59%. В итоге Саске получил, что шанс стать парнем этого восхитительного голубоглазого ангела свёлся к нулю. И все из – за его ошибок. Брюнет чертыхнулся. Ничего, прорвемся! Этот блондин еще узнает силу хватки Учихи Саске. Он непременно будет его. И если хоть кто нибудь посмеет положить глаз на его сокровище, Саске будет мстить. И мстя его будет страшна.

Их отвели к директору школы, который плевался. Саске узнал имя своего ангелочка, и его многострадальная фантазия сразу дала многовариантивность произношения этого имени. Директор пригрозил Нару, что еще раз замахнется на потомка семьи Учихи, то отчислит мгновенно. За что получил уничтожающий взгляд от Саске.

Наруто еще месяц избегал столкновений с Саске, который из кожи вон лез, чтобы хоть одним глазком увидеть ангелочка. Все же от столкновений не удалось избежать. В такие дни Саске возвращался счастливым домой, что очень радовало Итачи. Он прекрасно понимал, что его оттото влюбился.

Помучавшись еще месяц, Саске решил взять ситуацию в свои руки и приступом брать прекрасного блондина. Надо исправлять ошибки первого знакомства.

Музыка души

Глава 3. Шанс.
В скором времени у Учих появилась новая традиция: каждый понедельник, среду и пятницу приходить в кафе «Коноха» и часами сидеть, слушая прекрасное исполнение Наруто. Он не играл какие – то известные мелодии, не крал репертуар других композиторов, он сочинял прямо на ходу, передавая то настроение, те чувства и эмоции, что были в нем. В понедельник рояль плакал, в среду – смеялся, в пятницу – ностальгировал. Это было чудесно.

В кафе в эти дни всегда было полным полно народу. Итачи пришлось купить место в темном, но уютном углу, откуда открывался прекрасный вид на играющего блондина. Люди, приходившие в эти дни, раз и навсегда становились постоянными клиентами заведения, что радовало владелицу кафе Митараши Анко.

Она согласилась взять Наруто на работу два года назад из жалости. Тогда отец перестал выдавать ему деньги, и Наруто пришлось искать работу. Тогда он и набрел на кафе «Коноха» с белым роялем. Сначала Анко давала ему мизерную зарплату, еле – еле хватающую ему на пропитание, а после наплыва посетителей повысила в разы. Наруто стал чаще приходить и подолгу задерживаться. Его концерты исчислялись часами в день: 2 – 3 без перерывов. Тогда появились постоянные клиенты, среди которых были и обеспеченные. Так как тогда помещение было маленьким, а народу много, кто – то подписал контракт с Анко на расширение территории. Митараши вся сияла от счастья. Теперь ее кафе одно из самых популярнейших в Токио. Но только по понедельникам, средам и пятницам.

Однажды она решилась на авантюру. Она предложила Наруто съездить в звукозаписывающую компанию и записать концерт на диски с последующей продажей. Наруто быстро отказался. Он не мог играть и сочинять по приказу. Тогда Анко записала на диктофон игру в понедельник, среду и пятницу и отнесла в ту самую компанию. Они долго и тщательно устраняли посторонние звуки, чистили от непонятных эффектов и ревностно берегли каждый звук белого рояля. Все заняло месяц, что нервировало Анко. Но оказалось, что сами работники студии прослушивали импровизацию блондина тысячи раз и предложили Анко скидку на работу, если она сделает их клиентами в кафе и сама предоставит скидки им. Та с радостью согласилась.

И вот однажды Итачи сидел утром на кухне и с азартом в глазах пил кофе. Он все никак не мог дождаться, когда же его глупенький брат спустится. Дейдара настороженно следил за мужем. Он сам понять не мог, от чего это Итачи так ликует. Наконец в кухню вполз заспанный Саске, всю ночь занимавшийся сексом с Наруто во снах. И сейчас он чувствовал себя уставшим и разбитым, так как, проснувшись, не обнаружил ангелочка рядом, а мокрое нижнее белье создавало дискомфорт.

Итачи усмехнулся в пустую кружку.

- Саске, мой маленький глупенький брат, - начал Итачи, а Саске резко напрягся. Такая постановка фразы сулила неприятности. – Если ты не заметил, то на этой недели началась зима по календарю, - уже напрягся Дейдара. – И мне хотелось бы, - на полном серьезе. Сассори на всякий случай отошел подальше. – Подарить тебе кое – что, - и протянул плоский квадрат, завернутый в подарочную упаковку с оранжевым бантиком.

Саске еле – еле сдерживался, чтобы нервно не сорвать цветную бумагу. Как только он освободил предмет от обертки, сердце Саске сделало радостный кульбит. Он вскочил с места и со счастливейшей улыбкой на красивом лице стал старательно душить старшего брата. Дейдара посмотрел на предмет и тепло улыбнулся. Это был диск с концертами Наруто. На обложке на бежевом фоне стоял белый рояль, за которым сидел Наруто. Это была прекрасная фотография молодого и слегка грустного парня, который положил прекрасные руки на клавиши. Казалось, что еще секунда и фотография оживет, блондин начнет слегка покачиваться и играть сладко грустную мелодию.

Оторвавшись от аники, Саске побежал в музыкальную комнату, забыв о завтраке и о том, что ему скоро в школу. В это время на кухне Дейдара приводил в чувства своего неосторожного мужа, у которого двоилось в глазах от нехватки воздуха. По дому уже разносилась игра блондина, и вся прислуга замерла от восхищения. Никто из них еще не слышал такой прекрасной музыки.

И вдруг послышались низкие звуки виолончели. Она вторила мелодии рояля, плача и смеясь вместе с ним. Они соединились в долгожданном дуэте. Как же долго Саске мечтал, что его ангел будет играть на рояле, а он дополнять его своей музыкой души.

Дом замер, прислушиваясь к дуэту. А Саске вместе со своим инструментом плакал от мимолетного счастья. От радости, что, наконец – то, их музыка не летит в пустоту, а несется вглубь души, крепко держась за музыку рояля. Брюнет закрыл глаза и представил, что здесь, прямо сейчас, рядом с ним за белым роялем сидит его белокурый ангел. Он вторил ему, давая понять, что не обидит, защитит, любит. Иллюзия. Прекрасная иллюзия.

Звуки стихли. Дом разочарованно погрузился в тишину. Итачи и Дейдара пошли на второй этаж в музыкальную комнату. Тихонько открыв дверь, они увидели Саске, сидящего на высоком стуле. Он обнимал виолончель коленями и руками, прикоснувшись лбом к гладкому грифу инструмента. По его щекам медленно текли чистые слезы счастья. В этот момент его сердце продолжало петь, сладко отдаваясь радостной болью в груди. Саске потерся лбом о гриф, словно говоря: «Дождались!». Рука со смычком скользнула вниз, задев струны, и инструмент низко согласился со своим хозяином.

В этот день школа впервые за все годы не встретила брюнета. Итачи не стал напоминать о столь незначащей сейчас учебе и сам остался дома вместе с мужем, сославшись на ухудшение здоровья. Весь день по дому разливалась музыка двух столь разных инструментов. Двух противоположностей. Мужчинам с трудом удалось уговорить Саске оторваться от виолончели, чтобы поесть. Казалось, что у брюнета никогда не устанет рука водить смычком по струнам. Казалось, что игра будет вечной. Еще один шаг сделан. Еще немного ближе к нему, к его ангелу.

Но не все так прекрасно было у самого Наруто. Его отец стал постоянно срываться на нем. То ужин холодный, то за компьютером Наруто сидел слишком долго, то много расходовал воды и до бесконечности. Все чаще стали сыпаться пощечины и удары. Единственное утешение приносила игра на рояле в кафе. Дома играть нельзя, иначе отец может избить до полусмерти. Ведь именно Кушина когда – то настояла отдать четырехлетнего сына в музыкальную школу. А после развода это был хороший повод не видеть сына целый день. Поэтому Наруто закончил музыкалку, параллельно учась в общеобразовательной школе.

Наруто чувствовал, что когда играет, он, словно, передает свои чувства через инструмент. Поэтому он сочиняет на ходу, прямо в кафе. Потому что это мимолетно, односекундное явление. И аналогов этому нет. Единственное утешение его сердца.

В школе тоже все не гладко шло. Девчонки смеялись и унижали, парни домогались. Было жутко. А тут еще и этот извращенец Саске не пришел, и теперь Харуно срывалась по полной программе, оскорбляя его при всех. Наруто держался из последних сил. И это видели все.

Его единственный друг Киба уже и не знал, как помочь Наруто. Они подружились очень своеобразно, что, в принципе, можно ожидать от гиперактивного блондина. На него прыгнула огромная собака Кибы – Акамару. Так и познакомились. Собаковод быстро проникся симпатией к Наруто, а тот был благодарен за то, что Киба натурал и признает в нем парня, а не дохлика или девчонку.

Приходить домой, категорически не хотелось. Наруто до умопомрачения боялся отца. Но сегодняшний вечер отличался от всех других. Минато не орал и не бил, а просто поставил перед фактом, что на той неделе в четверг Наруто уезжает на две недели на экскурсию по провинциям.

Подросток сразу смекнул, что у отца появилась новая пассия, безумно похожая на его мать. Минато поиграет с чувствами девушки и беспощадно бросит на глазах у всех, да еще и в нецензурной форме. Но пока эти две недели они будут типа «счастливы». Наруто горько усмехнулся, но все же обрадовался возможности уехать подальше от отца. Конечно, Анко не обрадуется этому, но что поделать.

На следующий день Наруто занес себя в список, висевший на информационном щите. А сам удивлялся: как это отец узнал об этой экскурсии? Хотя какая разница. Будни и так одинаковы, а так есть шанс немножко разнообразить эти дни.

В это же утро Итачи и Дейдаре все – таки удалось вытолкнуть Саске из дома, предварительно отняв диск. После этого весь дом узнал, что словарный запас у младшего Учихи очень богат эпитетами и метафорами. Даже видавший многое Дейдара узнал новые слова и их значения. Злой презлой Саске сейчас вышагивал по коридору уже ненавистной школы. Рядом кружил Суйгетцу, который щебетал о своей влюбленности, и полсотни девушек с заевшим «Саске – куууун!!!».

Тут он резко затормозил, да так, что Харуно Сакура, которая специально покрасила волосы в розовый цвет, чтобы Саске – кун ее заметил, врезалась в спину своему идолу (а потом хвасталась этим неделю подряд). Саске заметил лист с записью на какую – то экскурсию. Но не это было главным. А то, что там было написано имя его ангелочка, а в информации значилось две недели. Воспаленный от перенапряжения мозг младшего Учихи выдал всего лишь одну согласованную фразу: «Две недели вместе с Нару». Резко подскочив к листику, чтобы его не опередили, он записался сам. После чего еще полшколы записались на эту экскурсию.

Увидев список желающих, директор схватился за сердце. Он никак не предполагал, что наискучнейшая экскурсия из – за ее экскурсовода в лице здешнего занудливого историка привлечет такое количество народу. Потому было решено, что в первом потоке поедут первые двадцать три человека, записавшиеся в самом начале. В это число входили Наруто, Киба, Саске, Суйгетцу, Сакура и Рок Ли, местная недоделанная звезда по карате и страстный воздыхатель по Харуно Сакуре.

Весь оставшийся день Саске проходил с радостной мордашкой, так и светившейся счастьем и предвкушением. Две недели с ангелом. Наконец – то ему выпал шанс.

http://vk.com/club21344628#/audio?id=-21344628

Музыка души

Глава 5. Мой ангел.
- Господи, что ... ммм … ты делаешь… - хрипловато простонал Саске.

Мысли путались, голова шла кругом. Первый раз с его ангелом представлялся немного иначе. Хотелось, чтобы любовь всей его жизни смотрела ему в глаза, хотел безмерно ласкать его и получать ласки, не так, а что бы он тоже хотел. А он, может у него отчаяние, может он не желает этого как этого желал Саске.

Но этот, самый желанный человек, так тянется к нему, подобно маленькому котёнку, который нуждается в защите Саске. Хочется укрыть его всем телом, обнять и не отпускать.

«Всё, устал терпеть и притворяться! Гори всё синим огнём, ты мой Наруто, не убежишь теперь!»

-Т-ты…хочешь…остановиться….мммм…- хрипло выдохнул Нару, прижимая изнеможенного Учиху к себе. Не смотря на то, что блондинистое чудо был в доску пьян, все эти манипуляции его явно забавляли.

-Если … хочешь ты… - этот отрывистый шепот вырвался у Саске непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу, чем на протест.

Наруто поднял голову. Растерянность и страсть были в темных глазах, пытливо вглядывавшихся в вспыхнувшее лицо Наруто.

- Ты хочешь, чтобы я прекратил? — хрипло выдохнул уже в губы Наруто.

Саске протестующе замотал головой. Нет же, нет. То, чего он хотел, было невозможно выразить словами.

Улыбка, тронувшая его глаза, была какой - то неживой, и все же, прежде чем он опустил ресницы, Саске заметил, как в глубинах синего моря его глаз сверкнуло удовлетворение. Саске уткнулся в грудь ангелу и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Нару жгучие волны возбуждения.

Руки Саске изучали его тело, останавливаясь, как будто запоминая каждый изгиб Наруто. С груди они скользнули на стройную талию. Выражение лица Наруто было таким, словно он испытывал сильную боль. Глядя на него, Саске почувствовал, что с ним творится что то странное, а в глубине сердца Нару рождалась трепетная нежность. Его никогда не боготворили прежде, никогда не возносили и не поклонялись ему. Никогда в жизни он не испытывала такого удивительного желания, которое охватило сейчас. Отдать себя. Он хотел его, хотел делать то, что ему нравится.

Настойчивые пальцы Саске требовательно сжали его бедра, когда он встал на колени и притянул ангела к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Наруто запрокинул голову. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, у него перехватило дыхание. По мышцам его плоского живота пробежал огонь наслаждения. Саске проник под резинку трусов, и всё тело обдало жаром. Он почувствовал дыхание Учихи, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. И его понесло куда - то далеко, в не отмеченную ни на какой карте страну, которой правят только чувства.

Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал подвижные складки его кожи. Пальцы Наруто зарылись в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать.

Из груди Наруто вырвался хриплый, протяжный стон. Ногтями он непроизвольно впился в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжал пальцы. В ответ на это невольное движение Саске еще сильнее сдавил его бедра. Раздвинув ноги Наруто, Саске запустил палец в колечко мышц и принялся изучать своего любовника. Потом постепенно добавил второй и третий палец . Боль, острая боль прокатилось по телу, сменяющаяся каким – то животным наслаждением.

Нахлынувшее на Наруто наслаждение было таким острым и неистовым, что его дыхание, его голос и вся эта ночь слились воедино и стали уплывать куда - то. Тело Наруто изогнулось, руки ослабли, по безвольно разжавшимся пальцам пробежали иголочки тока. Саске притянул Нару ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли к его губам. Он сдался, он уступил, с упоенным удовлетворением шепча что - то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между его зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Не отрываясь от его сладкого рта, Саске вновь пробрался рукой к жаркому источнику.

Тело Наруто с радостью приняло это прикосновение, задрожав от волнения и удовольствия.

«Готов, он готов», - подумал про себя Саске, сейчас, как и вслух добавил.

- Расслабься любимый, я постараюсь не причинить сильную боль! - шепот был почти не слышен, словно легкий шелест ночного ветерка.

Наруто утверждающе кивнул, в глазах всё плыло от ласк и алкоголя, блин нужно держаться до конца, так хочется.

Саске начал ласкать разбухавший под его пальцами член Наруто.

Внезапно руки Учихи оказались у него на талии. Бедра Нару оказались зажаты его коленями, и он подтянул его повыше. Наруто уперся ладонями ему в плечи и приподнялся, затем, не сводя глаз с его лица, стал осторожно и медленно опускаться. Саске застонал от мучительного наслаждения. Отрывистое дыхание и безумные удары сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал.

Уперевшись руками в кровать, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в Наруто, полностью овладев.

Наруто вскрикнул от боли и наслаждения, по лицу потекли предательские слёзы.

- Т-тебе больно…Нару… - встревожено спросил Саске всматриваясь в исказившееся от боли лицо его ангела.
- Нет … мм … все, все в … порядке, - шептал Нару.

Ухватившись за сильные и широкие плечи Саске, он принял его в себя, призывая взять всего. Он хотел его, хотел безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения.

- Мой ангел, - шептал Саске на границе сна. – Мой ангел.

Музыка души

Глава 7. Спасители.
Саске на время оставил Наруто одного. Он отправился к себе в комнату за одеждой, а Наруто заканчивал утреннюю гигиену. Весь такой счастливый, он выпорхнул из ванной и стал рыскать в сумке в поисках одежды. Быстро натянув на себя светло синие джинсы и матово оранжевую футболку, Наруто стал ждать своего парня.

Он не заставил себя долго ждать. Они еще немного пообнимались и стали спускаться вниз. На кухне сидели Итачи и Дейдара и с нетерпением ожидали новостей от Саске, который вечером так и не показался.

В помещение зашли двое парней: один красный как любимые помидоры Саске, другой с горящими от счастья глазами и ликованием на лице. Оба держались за руки. Саске ведь так и не отпустил, а несчастный блондин от такого готов был проломить пол и спрятаться где – нибудь в темном углу подвала. Супруги внимательно разглядывали их и сами ликовали от счастья.

До Наруто дошло, что, в принципе, это не совсем прилично с его стороны. Ко всему прочему, было крайне стыдно за свои поступки. Слегка заикаясь, он все же смог выдавить из себя:

- Извините за мое вчерашнее поведение, Итачи – сан, Дейдара – сама! Этого больше не повторится!
- Мы тебя не виним, - начал Итачи, поднимаясь со своего места и с серьезным видом подходя к Наруто. Тот испугался не на шутку. – Но к бару больше не подпустим. Люди не правильно поймут. К тому же, - Итачи тепло улыбнулся, в глазах отразилась безграничная доброта и «комплекс старшего брата» прорвал все существующие границы, затопляя блондина. – Добро пожаловать в семью Учих, Наруто! – и крепко его обнял.

Наруто икнул. Итачи был на полторы головы выше его, как и Саске. И сейчас он потерялся где – то в руках старшего брата своего любовника. В это время Саске засветился от радости, нежности и счастья, что его ангела приняли как родного. Но при этом он ревностно сжимал хрупкую ладошку, никак не желая ее выпускать. Дейдара засмеялся и тоже начал сжимать в объятьях Наруто.

Они толи позавтракали, толи пообедали, постоянно перешучиваясь и смеясь. Саске так и не отпустил правую руку своего парня. Поэтому Наруто стал учиться есть левой. Спасибо игре на фортепиано: учение далось с легкостью. Итачи запретил Нару называть уважительные суффиксы, потому что в семье это не принято. Дейдара все это веселило, но он также не забывал о вчерашних словах братишки (Да, да! Дейдара напрямую заявил свои права на старшего брата, отчего Учихи засмеялись, а Наруто выпал в каплю и долго находился в культурном шоке). В кое – то веке, Сассори снизошел до того, что приготовил чай и отнес большой поднос в гостиную, где уютно разместилась вся семья на двух широких диванах.

- Наруто, - начал Дей. – Вчера ты сказал о двух названных отцах, - Нару встрепенулся. – Расскажи о них.
- Ну … просто … Когда мне было шесть лет, мама ушла в другую семью. Отец пропадал на работе, и за мной приходили присматривать его коллеги и, на тот момент, друзья: Хатаки Какаши и Умино Ирука, - блондин тепло улыбнулся, вспоминая их, что не скрылось от пронзительных глаз старшего блондина. – Я тогда мелким был. Они, когда отец уходил, тихонько обнимались, а я лез к ним, потому что мне тоже это нравилось, - он тихонько засмеялся. – Они заменили, по сути, мать и отца. Я их называл второй папа и третий папа, - все заулыбались. – А шесть лет назад отец узнал о том, что они состоят в браке, - Нару резко погрустнел и ушел в себя на минуту. – Он их выгнал, запретил видится со мной и сказал, что если я буду таким же, то убьет меня. И … - дотронулся до щеки.

Все поняли, чем был подкреплен авторитет отца. И так же догадались, что позволял делать Минато. Итачи скрипнул зубами, Дейдаре страшно захотелось кого – то определенного взорвать нафиг, Саске представил восемьдесят шесть вариантов убийства, и на этом он явно не хотел останавливаться. А Наруто просто вспоминал родных ему людей. Интересно, не забыли ли они неугомонного блондина, так любившего заснуть на коленях пап, который с радостным криком: «Папы домой вернулись!!!», сметая все преграды в коридоре, встречал мужчин, который … который так их сильно любит.

В гостиной раздалась трель мобильного телефона Итачи. Зло прожигая глазами последней модели аппарат, старший Учиха ответил на звонок.

- Что случилось Конан? … Прямо сейчас? … Я понимаю … Скажи этим идиотам, что как только я приеду, придушу каждого лично. Да, и найди документы по всем банкам Токио. Чтобы через час они были у меня на столе … До встречи.

Итачи тяжело вздохнул и виновато посмотрел на Наруто.

- Секретарь звонила, - объяснил он. – Эти дуралеи таких дров наломали, что мы почти два филиала во Франции потеряли. Вот ведь идиоты. Ладно. Я поеду, разберусь, а вы не скучайте. Постараюсь пораньше освободиться.

Он встал с дивана, чмокнул Дейдару, подошел к братишкам и потрепал их волосы. Наруто засмущался и весь покраснел. Он все никак привыкнуть не мог к этим семейным нежностям. Всего за один день он стал любовником, парнем Саске, младшим братом. Нет предела счастья.

С тихими матами Итачи выбежал из дома и уехал на разборки. Дейдара, наконец – то, дорвался до Наруто и начал незаметный для блондина реабилитационный курс. Саске все прекрасно понял, но отходить от ангела не собирался. Сам же Наруто был, мягко говоря, в шоке от такого внимания. Он отвечал на вопросы Дея, попутно прижимаясь к Саске, делился своими страхами, но упорно не говорил прямо, что отец поднимает на него руку.

В это же время старший Учиха свирепствовал в здании главного банка «Аматерацу». Миловидная девушка по имени Конан с пирсингом под нижней губой и синими волосами еле – еле успевала за своим начальником и упрашивала не душить провинившихся. Наоравшись и отдав указания, Итачи устало развалился на своем кресле в кабинете и, потягивая кофе, перебирал дела других банков Токио. Они не были ему конкурентами, но информация никогда не помешает. Главным образом Учиха искал в списках сотрудников по оформления кредитов уже ненавистное ему имя. В одном из дел он все же нашел его – Намикадзе Минато. Итачи взял телефон и набрал номер главы специального отдела «Цукиёми» Сарутоби Хирудзэна.

- Итачи – сан, чем могу быть полезен?
- Здравствуйте, Сарутоби – сама, - поздоровался Итачи с пятидесяти девятилетним главой отдела и старым другом. – Мне нужны люди, которые смогут достать информацию о человеке из – под земли.
- Нет проблем. Такие имеются. Их выслать к вам?
- Да, и как можно скорее. Но они должны быть проверенными и специалистами.
- Обижаете, Итачи – сан. Через час они будут у вас в кабинете. Как там поживает ваш младший брат?
- Прекрасно! Обрел свое счастье и радуется всему свету!
- Я рад за него и вас. До скорых встреч!
- До скорых.

Через час зашла Конан, чтобы сообщить о приезде бойцов «Цукиёми». В кабинет зашли двое молодых мужчин в особой форме элитного отдела полиции. Матово черные штаны со множеством карманов и водолазка. Темно – зеленая броне жилетка со специальными углублениями для холодного оружия. На поясе широкий ремень, к которому прикреплялась кобура с пистолетом, а сзади – поясная сумка бежевого цвета, где находилась маленькая аптечка, портативные рации, запасное оружие и пули. На спине красовался герб семьи Учихи: красно – белый веер на фоне черного четырехконечного шурикена. На правом рукаве было вышито «Токийская полиция. Специальный отдел «Цукиёми».

Оба они носили черные круглые очки. У одного была прическа шухером, другой в шапочке, брюнеты. От них так и веяло силой, знаниями, хорошими способностями.

- Здравствуйте, господа! – поприветствовал Итачи.
- Добрый вечер, Итачи – сан! Меня зовут Эбису Кохару. Я специалист по слежке, добычи информации, работе под прикрытием. В общих чертах – шпион.
- Абурами Шино я. С напарником моим одними делами занимаемся. Обо всех узнаем мы все что можно и нельзя.
- Рад слышать, - Итачи позабавила манера речи Шино, но вида не подал. – Мне нужно, чтобы вы проследили за одним человеком. Узнайте всю его подноготную, все грязные дела. И еще. Мне нужна информация о двоих, но слежки не надо.
- Имена?
- Намикадзе Минато. Он работает в банке «Рохаку», занимается оформлением кредитов. Двое других – это Хатаки Какаши и Умино Ирука. Через три дня я должен видеть первые результаты.
- Принято, - мужчины вытянулись по стойке и, поклонившись, вышли.

Итачи откинулся на спинку кресла. Нужно прижать этого Минато, чтобы он и близко к братишке не подходил. А двоих его названных отцов нужно проверить. Чувство парня это одно, но взаимно ли оно. Итачи усмехнулся. Доклад он точно будет слушать только от Эбису, иначе он тоже начнет стихами говорить.

Полетели счастливые дни. Саске на руках носил свое чудо, а Наруто при этом от страха визжал. Как оказалось, он боялся высоты. Дейдара каждый день работал с братишкой по преодолению психической травмы и повышению самооценки. Этому очень помогал Саске, который смог за короткое время привить Наруто любовь к собственному телу. Итачи тепло улыбался и радовался появлению нового члена семьи. Трое Учих (Дейдара взял фамилию мужа) решили разбаловать златокудрого ангела. Но Наруто умудрялся противостоять их натиску. Единственное, что он от них принял – это мобильный телефон, на корпусе которого была сделана их совместная фотография. И то, он принял его, потому что Саске привел двадцать одно доказательство, чтобы Нару взял подарок.

В назначенное время на столе главы банка лежали три увесистых папки. Итачи решил, что сначала посмотрит дела названных отцов Наруто. Ничего интересного и тем более криминального. Хатаки Какаши преподает в Токийском университете «Чидори» зарубежную литературу. Есть жалобы на опоздания, но определенно все находят в нем отменного специалиста. Шесть лет назад стал заниматься единоборствами и даже занимал первые места в городских соревнованиях. Умино Ирука преподаватель истории в том же университете. Замечательный специалист, в прошлом году стал преподавателем года. Оба до сих пор состоят в браке. Эти люди очень понравились Итачи, и он решил, что отдаст в этот университет своих братишек. Тем более что они, наконец – то, смогут встретиться с Наруто.

Третья папка была менее увесистой предыдущих. Намикадзе жил простой жизнью. Работником был отменным, в лице закона – лучшим из представителей человеческого рода. Не имел ни судимостей, ни штрафов, ни каких – либо жалоб на него. Занимал только первые места на междугородних соревнованиях по боксу. И по бумагам он был идеальным. Но таких людей просто не существует.

Итачи посмотрел на фотографию отца Нару. Они действительно безумно похожи, но в тоже время такие разные. Нару красив как внешне, так и внутренне, всегда думает о других и только потом, если остается время, о себе. Его отец же простая пустышка. Тем более от осознания, что мог делать он с братишкой, выводило Итачи из себя. Он ему не нравился. И что – то было во взгляде такое, что холодок пробежал по спине. Как будто может ударить ножом в спину. Предатель.

Две недели летели и пели прекрасную песню о любви двух парней. Наруто играл на рояле в музыкальной комнате. Саске подыгрывал ему на виолончели. Дейдара и Итачи тихо сидели неподалеку и любовались ими. Все четверо были на седьмом небе от счастья, что отражалось в мелодии Наруто. Это была чистая, нежная, добрая, светлая мелодия. Он никогда еще не играл такую. А ночью … Ну, а ночью была совсем другая мелодия. Саске был ненасытным, а Наруто отдавал всего себя.

Итачи узнал многое о Минато. В основном его заинтересовало хобби отца Наруто: подыскивание женщин, похожих на бывшую жену, короткий красивый роман и жестокое прилюдное расставание в нецензурной форме. Дейдара увидел в этом такой подтекст, что Наруто просто не захотелось отпускать от себя далеко. Еще было показание женщины, которая жила в соседней квартире, что часто слышит ругань Минато и звуки, похожие на битье по чему – то мягкому. Это не на шутку встревожило старших Учих.

Последний день был солнечным и безумно теплым. Так не хотелось покидать полюбившуюся семью, что Наруто не выдержал и заплакал. Единственное его утешение было в том, что Саске этого не видел, и они все же встречаются, хоть и тайно.

Учихи же постоянно ругались, когда их не видел блондин. Саске настаивал на том, чтобы не отпускать Нару к этому психу и засадить того в тюрьму, Дейдара полностью был согласен, Итачи тоже, но доказательств не было. И скрипя сердцем пришлось отвезти Наруто к его квартире, предварительно дав инструктаж по технике безопасности, и взяли клятву, что будет звонить каждый день, причем каждому члену семьи. Это несколько смутило Наруто.

Вечером пришел подвыпивший отец. Скандалов он не стал заводить, как будто неосознанно чувствовал слежку. Наруто, лежа в своей холодной кровати, вспоминал теплые и нежные объятья Саске, добрые глаза Итачи, веселого Дейдару. Их так не хватает, своих родных, своих спасителей.