Любовь или ненависть?
Пары:Саске/Сакура
На следующее утро, едва проснувшись, Сакура выскочила из постели, подбежала к окну, выходящему на восток, и резким движением раздвинула шторы. За время, проведенное здесь, это вошло у нее в привычку.
На сей раз, она проснулась позже обычного. Солнце весело ударило ей в лицо. Сакура потянулась всем телом, зевнула, встряхнула волосами. И лишь когда ее глаза открылись окончательно, она увидела Учиху, стоящего на тротуаре, прислонившись к уличному фонарю.
Стыдливо вскрикнув, девушка схватила со спинки стула домашний халат и загородилась им, как ширмой. Хотя стыдливость была вряд ли уместна – он уже увидел ее в ночной сорочке, вернее, выполняющей роль ночного неглиже длинной футболке с надписью на английском «Счастье есть». Спать в ней было одно удовольствие – от бесчисленных стирок вещь полиняла и стала идеально мягкой, но вместе с тем и села, доходя Сакуре теперь до середины бедер. Осознала это она только тогда, когда Саске помахал рукой и направился к входной двери ее дома.
- Ками-сама, только этого еще не хватало, - простонала Сакура, выбегая из спальни. Поглядев на бегу в зеркало, она успела натянуть на себя халат как раз в тот момент, когда раздался звонок в дверь.
- Доброе утро, - поздоровался Саске, появившись на пороге.
- Доброе утро… - она стояла поставив одну босую ногу на другую. – И долго ты как простоял?
- Достаточно для того, чтобы захотеть горячего кофе. Разрешись войти?
Сакура беспомощно посмотрела на него и отступила на шаг.
Саске сразу прошел на кухню и поставил на стол объемистый бумажный пакетик.
- У меня тут кофе, относительно теплый, и пара пончиков.
- Просто замечательно, – иронично хмыкнула Сакура, но все же взяла один и вонзила зубы в сдобную мякоть. – А ведь и в самом деле вкусно! – воскликнула она, облизывая пальцы.
Учиха усмехнулся и, скомкав бумажный пакет, уверенно швырнул его в корзину для мусора с точностью, которой мог бы позавидовать любой баскетболист. Повернувшись снова к Сакуре, он замер на месте, зачарованно наблюдая за тем, как проворно кончик ее языка касается измазанных глазурью пальцев. Захотелось самому ощутить эти прикосновения… Однако Саске постарался сразу же откинуть эту крамольную мысль прочь. Подобные мечтания относились к разряду излишеств.
Он так еще и не пришел в себя от увиденного ранее. Сакура, потягивающаяся в лучах солнца, - разе можно представить себе картину более обольстительную, чем эта? Интересно, осознает ли она, какую силу обретает над мужчиной, выгибая перед ним спину и потягиваясь по-кошачьи, всем телом?
Саске громко прокашлялся.
- Я подогрею кофе, или ты хочешь сварить свежий?
- К сожалению, мои запасы кофе подошли к концу. Подогрей. В микроволновке. Вон она – на кухонной стойке.
Расправившись с пончиками в рекордное время, они теперь с удовольствием пили подогретый кофе. Учиха получил возможность немного оглядеться. Сводной, как в храме, потолок. Деревянные панели делали стены дома тепле, паркетный пол был устлан коврами. Мебель была дорогой, но не крикливой, что свидетельствовало о хорошем вкусе хозяев. Сложенный из камня камин, занимал чуть ли не целую стену. К этой комнате, занимающей в доме центральное место, примыкали крохотные столовая и кухня. Из нее также открывался ход в коридор, где располагалась спальня. Сам дом был небольшой, но широкие окна создавали иллюзию необычайного простора.
Движимый любопытством, он прошелся по комнате, то и дело останавливаясь, чтобы осмотреть тот или иной предмет, полистать лежащие на столике журналы. Она поражалась его самоуверенности. Надо же, вломится в дом к женщине, которая после сна даже лицо не ополоснула, и держатся как у себя дома. А главное, ни слова о причине визита.
Но разве она требовала от него объяснений?
Она просто сидела перед ним в одной рубашке, с босыми ногами, спутанными, как воронье гнездо, волосами, торчащими в разные стороны, и заспанными глазами. Причем, в душе не было ни капли смущения, которое должно присутствовать в такой ситуации. «От чего бы это?» - удивилась Сакура сама себе.
Может, оттого, что он так непринужденно себя ведет? Или же ее мысли сосредоточены на нем до такой степени, что она не в состоянии думать о чем-то другом?
Каждое движение тела Саске было наполнено неподражаемой, чисто мужской грацией. Белая рубашка облегала мускулистый торс. Мягкие башмаки как нельзя лучше подходили к джинсам, далеко не новым.
- А это что? – вторгся он в ее мысли, склонившись над небольшим столиком, на котором были рассыпаны картонные детали головоломки-мозаики.
- С собой привезла, - просто сказала она, вставая с диванного валика и подходя к Саске, - надо же было заполнить долгие часы безделья чем-то. – Она взяла один фигурный кусочек и после некоторого раздумья вставила его точно в пустующее место.
Эта головоломка имела для нее глубинный смысл. Сакура начала собирать ее не с краев, как обычно, а с центра, постепенно продвигаясь вперед.
Центр символизировал ядро ее души, все, во что она свято верила, ее моральные устои и ценности, мысли и убеждения, самое дорогое и сокровенное, личное. Одним словом, все то, что делало ее - Сакуру Харуно.
Поэтому приехав сюда, она начала мозаику с центра, постепенно, день за днем прибавляя кусочек к кусочку. В ее памяти оживали полузабытые картинки: ужас и одиночество ребенка, потерявшего мать, жизнь с отцом, дружба с Наруто, обучение в университете, встреча с Накао. Сакура пыталась выжать из себя максимально воспоминай о жизни с мужем, чтобы справиться с кошмаром его смерти. Однако ее память особенно четко зафиксировала подробности всех встреч с Учиха Саске. Из несметного числа разбросанных кусочков мало-помалу начала вырисовываться целостная картинка.
- Если я соберу ее, то узнаю о себе что-то новое, - фраза сорвалась с ее губ непроизвольно. Она совершенно не хотела произносить заветную мысль вслух и обеспокоенно взглянула на Саске, опасаясь, что он сочтет ее глупой. Однако тот, по всей видимости, отнесся к ее словам с пониманием.
- У тебя рот в шоколаде, - вместо расспросов, мимоходом заметил Учиха.
У него были удивительные глаза. Они опять гипнотизировали ее. Их свет словно озарял ее всю разом, - как снаружи, так и внутри.
- В самом деле?
- Ммм, вот тут.
Его палец снял капельку шоколадной глазури. Затем эта капелька растаяла на его языке. Она смотрела на лицо Саске, зачарованная его откровенной чувственностью. Глаза Сакуры были прикованы к этому чудесному лицу даже тогда, когда от взял ее за плечи и привлек к себе.
- Сакура…
- Что?..
- Когда я впервые тебя поцеловал, ты была без сознания. Во второй раз я был так взбешен, что не контролировал свои действия, - ладони Саске мягко легли на ее щеки. – Теперь, когда мы оба осознаем то, чего хотим, мы может поцеловаться еще раз…
***
Она стояла перед ним ни жива ни мертва. Даже моргнуть не решалась. Его ладони, держащие ее за щеки, излучали какое-то особенное, необыкновенное тепло. Длинные пальцы нежно гладили ее скулы, мягкая подушечка большого пальца скользнула по нижней губе.
Его глаза по-прежнему смотрели на нее. Не выдержав этого взгляда, Сакура зажмурилась. И тут же ощутила горячее дыхание Саске, влажное и насыщенное запахом кофе, на своих губах. Замерев у ее лица на какую-то долю секунды, его губы, наконец, сомкнулись с губами Сакуры.
Первые прикосновения были легкими, как крыло бабочки. Потом, слегка сжав ее нижнюю губу зубами, он провел по ней кончиком языка.
Словно тысячи огней озарили сознание Сакуры. Это чувство, неведомое ей раньше, было подобно фейерверку. Раньше ей казалось, что так на поцелуй мужчины реагируют только героини дешевых мелодрам. Теперь это чудо стало доступно и ей. Наверное, мужчины, целовавшие ее до этого, были либо лишены воображения, либо скованы цепями запретов, от которых был свободен Учиха.
Его губы завладели ее ртом, то отстранялись, то с каждым разом проникали все глубже. Сакура чувствовала влажный жар его рта. И она ответила, раскрыв губы, чтобы вобрать этот жар в себя.
В то же мгновение, тело Саске, встрепенувшись, пришло в движение: голова склонилась на бок, руки скользнули по плечам и обхватили пленницу сзади. Это были самые восхитительные, самые тесные объятия на свете! Два существа становились одним целым.
Ее руки сами собой обвили его шею. Ей даже показалось, что низкий ненасытный рокот вырвался из ее груди.
Ей нравились его руки, тисками сжимающие ее, нравилось чувствовать себя беспомощно-женственной рядом с этим мощным мужским телом. С улицы он принес с собой утреннюю свежесть. Этой свежестью были напитаны его волосы, кожа, одежда. Утренняя прохлада и сонное тепло – этот контраст был поистине волшебным.
Казалось, что между их телами проходил, покалывая обоих, электрический ток. При каждом прикосновении губ Саске, она вздрагивала всем телом. Крохотные пузырьки желания лопались в ней один за другим, и жар от них волной растекался по венам.
Затем ритм темп его движений несколько изменился. Они стали более сдержанными размеренными. Сакура сгорала от желания ощутить его ласки всем телом, однако, едва Саске развязал пояс, сдерживающий халат на талии, она с ужасом осознала, насколько потеряла контроль над самой собой. И напряглась всем телом. Ее пальцы отчаянно вцепились в его шею. С трудом оторвавшись от его губ, Сакура испуганно уткнулась в широкую мужскую грудь.
- Я хочу только почувствовать твое тело, не более того… - его неровное дыхание коснулось ее макушки.
Постепенно паническая хватка ее пальцев ослабла, и Саске приподнял ее голову за подбородок. Сакура не решалась открыть глаза. Ее рот был влажен и красен, распухнув от поцелуев. На шее беспокойно билась жилка.
Его губы на короткое время осторожно прильнули к ее губам. Это был пробный поцелуй. Она не отстранилась и, более того, ее пальцы самозабвенно погрузились в гущу ее волос. Тогда Саске прижался к ее губам еще крепче, а руки скользнули под халат и обвились вокруг талии. Погружая язык в сладкую бездну ее рта, он изо всех сил прижал девушку в себе.
Руки Саске блуждали по ее спине, сминая мягкую ткань, сквозь которую проникало тепло женского тела. Он словно наяву ощущал шелковистость ее кожи, однако запустить руку под футболку не решался.
Он хотел осязать ее всю, целиком. В то время как язык Саске медленно исследовал ее рот, ладони изнывали от желания насладиться гладкостью ее кожи. Интересно, как она поведет себя, если он все же запустить руку под футболку?
Нет! Стоит ему это сделать, и он точно уже не остановится. И ладони наверняка не остановятся на спине – они неудержимо заскользят вниз к ягодицам. А там уж и… Нет, нельзя думать о том, что может произойти после этого. Она возненавидит в первую очередь себя за то, что он сделает с ней.
Сакура горько раскается в том, что сдалась так рано. А на его долю не достанется ничего кроме глубокого презрения, которого достоин человек, воспользовавшийся слабостью девушки, которая провела почти три месяца в одиночестве. Ведь пожаловал он к ней рано утром, когда она была совсем беззащитна, даже одеться не успела. А потом на его голову падет обвинение, что он овладел своей жертвой, ловко воспользовавшись обстоятельствами.
Саске был готов выслушать от нее все, но не упреки. Причем, вполне обоснованные. Он и в правду действовал слишком быстро. А ее реакция имеет вполне логичное объяснение: она слишком долго была без мужчины. И теперь тянула не к нему, а просто к мужчине. Ей нужен был просто мужчина, не любимый – любой…
Эта мысль сильно уязвила его самолюбие, но вместе с тем и отрезвила. Его ладони целомудренно соскользнули с талии Сакуры. Пересилив себя, Саске оторвался от ее рта.
Медленно, словно нехотя, она подняла ресницы. Взгляд зеленых глаз был затуманен, и Учиха в душе проклял себя, а вдруг она уже была готова?
Вдруг… Нет, еще рано. Усмехнувшись, он просто сказал:
- Ну и какая у нас на сегодня программа?
Нет, странный он человек. После столь пламенного поцелуя, когда все ее чувства смешались, а тело горело, можно было ожидать, что Саске спросит: «Ну и где тут у тебя спальня?», или «Может, и без спальни обойдемся?» - и повалит ее на пол.
Его вопрос в такой степени не соответствовал ее ожиданиям, что Сакура недоуменно заморгала.
- Программа? – заплетающимся языком переспросила она. В глазах прояснилось, ноги обрели опору, и до нее начал доходить смысл его слов. – Ты насчет того, что я собираюсь делать сегодня?
Он отвел от ее щек растрепавшиеся волосы.
- Да. Не знаю, что ты собираешься делать, но в любом случае, я составлю тебя компанию.
- Ну-у, - задумалась Сакура, - мне нужно купить какие-нибудь продукты.
***
Саске ожидал в гостиной, пока Сакура принимала душ и одевалась. И когда она появилась из спальни, облаченная в джинсы и пуловер, он одобрительно присвистнул.
Уперев руки в бока, Сакура осведомилась:
- Ну и что тебя так восхитило – джинсы или хвост на затылке?
- И то и другое. Последнее время я видел тебя только загримированной и сосредоточенной. Вариант для камеры.
- Короткая у тебя память. Какие-то полчаса назад ты видел, какой я бываю, когда вылезаю из кровати, - прокричала она из кухни.
Сакура решила составить список покупок, однако дрожащие руки отказывались держать карандаш. Стоя под душем, Сакура попыталась подавить в себе радостное возбуждение, однако душа, сбросившая все оковы, рвалась ввысь. Ей было легко и весело как ребенку, шлепающему по лужам. Хотя нет, она чувствовала себя так, словно впервые в жизни осознала, что такое быть женщиной. И от этого было прекрасно!
Но вдруг на нее накатила другая волна эмоций. Это чувство давно присутствовало в ней, цепляясь за краешек сознания, пытаясь утвердиться в ее разуме. И, в конце концов, ему все-таки удалось заявить о себе в полный голос.
Это было чувство вины.
Впервые после смерти Накао ей нравилось быть в обществе мужчины, причем нравилось безоговорочно, по-настоящему. И оттого чувствовала себя виноватой. Карандаш выпал из оцепеневших пальцев.
- В этом нет ничего такого, чтобы так беспокоится.
Вздрогнув, Сакура резко обернулась. За ее спиной стоял Учиха. Его движения были настолько бесшумны, что она не услышала, как он подошел.
- О чем ты?
- О чувстве вины. Мы всегда тоскуем, когда теряем близких, особенно, если они уходят навсегда. Это естественно. Но также естественно, что мы продолжаем жить дальше и иногда влюбляемся, - он говорил тихо и медленно.
Ей не верилось, что чувство вины было бы таким же острым, если бы она не испытывала к Саске столь острого влечения. Все могло быть по-другому. Она могла завести отношения с мужчиной, в отношениях с которым не было бы страсти, а только доброта, нежность и бытовой комфорт. При этом, она уверена, не испытывала бы никакого душевного неудобства.
- Я не хочу занимать в твоей душе чье-то место, я хочу найти в ней свое.
- Ты сказал, что чтение мыслей не относится к числу твоих способностей. Ты мне солгал, - Саске усмехнулся, а Сакура вернулась к составлению списка.
- Какое печенье лучше – «Джэри» или «Ринго»?
- Почему бы не два сорта?
- А о килограммах в подарок от камеры ты забыл? Впрочем, пропадай моя фигура. Покупаем и то и другое, - Сакура энергично зачиркала по листу. – Что еще?
- Томатный соус, сухие приправы из трав, лук, сладкий перец… - монотонно раздалось сзади.
Саске смотрел через ее плечо, чтобы убедиться, что она в точности записывает все, что он говорит.
Сакура неловко обернулась, практически зажатая между кухонной стойкой и его телом.
- Зачем это?
- Ты любишь европейскую кухню. И я хочу приготовить спагетти.
- Ты умеешь готовить?
- Спагетти. А ты?
- И я – спагетти, - рассмеялась она.
Он хладнокровно пожал плечами.
- В таком случае, перед нами два пути: либо съесть массу спагетти, либо пойти в какой-нибудь ресторанчик. Впрочем, мы может до смерти объесться печеньем «Джэри» и «Ринго».
Список покупок был завершен. Саске настоял на том, что бы они отправились в магазин на его машине.
- Я и сама неплохо вожу, - неуверенно попыталась возразить Сакура, когда он распахнул перед ней дверцу.
- А я - сторонник домостроя, так что будь добра, молчи и полезай в машину.
- Деспот.
Машину Учиха вел с той же аккуратностью и тщательностью, которые были присущи ему во всем. Сакуре нравилось смотреть на его руки, уверенно лежащие на оплетке руля. Двигатель обтекаемого спортивного автомобиля спокойно урчал, тихо сотрясая сиденье.
- О чем задумалась? – поинтересовался он, когда заметил на себе ее взгляд.
- Просто подумала, что ты очень похож на свою машину.
Саске поднял бровь, демонстрируя удивление.
- Объяснишь, чем именно?
Она продолжала разглядывать своего спутника, и каждая клеточка ее тела наполнялась неуемной энергией.
- Нет, я, пожалуй, воздержусь от комментариев, - подумав, решительно отрезала Сакура.
- Да будет тебе…
- Я сказала «нет».
- В таком случае, я не скажу тебя, как сногсшибательно выглядишь ты. Я не скажу, что до сегодняшнего дня только догадывался, насколько прекрасны твои бедра, а теперь знаю наверняка. И еще не скажу, что в джинсах, ты выглядишь соблазнительнее, чем в юбке. А так же о том, как приятно смотреть на твою грудь, которую обтягивает майка. И еще о том, насколько красивы твои волосы, освещенные светом. А твое лицо – просто само совершенство. Но главное то, что на нем написаны все твои чувства и мысли, совсем как у первоклашки. Правда, с моей стороны это, наверное, уже лишнее. Такой пары колдовских глаз, как у тебя я еще ни у кого не видел, но и об этом ты от меня и слова не услышишь. Что еще? Ах, да, твой рот! Думаю, не стоит говорить, что он несколько месяцев видится мне в грезах. Кажется, ничего не упустил.
Саске быстро въехал на парковку и резко нажал на педаль тормоза. Вытащив ключ из замка зажигания, от вопросительно взглянул на Сакуру.
- Ну и что скажешь?
Она с трудом сглотнула.
- Да уж, постарался на славу – перечислил все, о чем не следовало говорить. Придраться не к чему.
Они проехали минут двадцать, почти до самого выезда из Никко, где цены были, как и во всем городке заоблачными, но все же чуть умеренными, нежели в центре.
Он еле улыбнулся, но именно эта улыбка лучше всякого аргумента действовала на судей, переубеждала присяжных и покорила великое множество женских сердец, точнее число, о котором было известно только Всевышнему.
- Список не забыла? Тогда пойдем.
Бродить по длинным рядам продуктового магазина в сопровождении мужчины было для Сакуры непривычно, даже неловко. Когда она было замужем за Накао, все необходимые закупки делала домработница. Ни до замужества, ни после гибели мужа Сакура не ходила в магазин с мужчиной. Обычно, ее экспедиции в супермаркет носили молчаливый характер: заскочила, схватила первое, что попалось под руку, и выскочила.
Саске, судя по всему, тоже не обладал в этом деле опытом, а потому действовал, полагаясь на интуицию.
- Ты эту штуку пробовала когда-нибудь? – неуверенно поинтересовался он.
- А что это?
Саске попытался разобрать надпись на упаковке, но та была сделала на непонятном языке.
- Сам не знаю, - тем не менее, Учиха бросил упаковку в корзину.
Пока Сакура выбирала кочан капусты, он взял апельсин, аккуратно очистил его и выбросил корки в бачок для мусора. Потом сунул дольку в рот Сакуре, а две съем сам.
- Надеюсь, ты заплатишь за него? – прошепелявила она, стараясь, чтобы сок не вытек у нее изо рта.
- Ясное дело, - ответил он с еще больше набитым ртом. И тихо добавил, наклоняясь к ее уху: - Если застукают.
Сакура закашлялась.
- А я-то думала, что ты всегда на стороне закона. Сажаешь преступников в тюрьму за малейшую провинность…
- Сейчас я в отпуске, - наставительно произнес он.
- Почему ты предпочел работу прокурора адвокатуре? С твоим умом можно было бы заработать гораздо больше в качестве защитника. Разве не так?
- Так, - повертев в руках пакет суфле, Саске положил его обратно на полку. – Мне вообще надо было уйти в бизнес и распрощаться с карьерой служащего. Тогда мои финансовые дела бы точно пошли в гору.
- Так в чем дело? – продолжала докапываться Сакура. Ей казалось, что если сейчас она допытается до сути, то многие вопросы о Саске отпадут сами собой.
- Должно быть меня испортили родители. Они учили, что всегда есть граница между плохим и хорошим и что каждый должен отвечать за свои поступки. Так что не уверен, смог бы я защищать кого-то, зная, что этот человек виновен. Я вполне уважаю адвокатов и их работу: без них не обойтись, они – часть системы. И все же юриспруденция – не для меня.
- Ты честолюбив, - заметила Сакура. Саске повернулся к ней.
- Честолюбив, и не скрываю этого. Но я не считаю честолюбие пороком.
- Даже раздутое сверх меры?
- Значит, таков я, по-твоему?
Она отвела взгляд.
- Был. Раньше. А теперь, - она в нерешительности подняла на него глаза, - и сама не знаю что думать.
Некоторое время они смотрели друг на друга.
- Расскажи мне о себе, - попросила она после нескольких минут молчания.
Как оказалось, Саске родился в Сендай. Его отец владел страховым агентством. Отец и мать скончались в результате автоаварии три года назад, после чего семейный бизнес перешел в управление брату по наследству, а сам он перевелся на службу в Токио.
- Я второй ребенок в семье, к слову сказать, очень упрямый и скверный.
- Спорить не стану.
- А что расскажешь ты?
- О чем?
- О себе, о семье, о детстве?
Она рассказала ему, что в четырнадцать лишилась матери, что потом жила с отцом, который в одиночку боролся с жизненными трудностями, и к тому же старался быть для нее и отцом и матерью одновременно. Рассказала, что знакома с Наруто с самого детства, и что именно он помог ей пережить смерть столь дорогого человека, как мама.
- На что вы жили?
- Папа журналист. Работал в газете. А потом, когда я оканчивала школу, ему предложили работу в Штатах. Он согласился. Так я на четыре года рассталась с Японией.
Расплатившись за покупки и покинув магазин, они отправились к Сакуре домой. Пока Саске готовил спагетти, девушка сервировала стол.
Они пообедали, и после сели за составление мозаики. Проявив неожиданное умение, Саске вскоре почти завершил картинку, что поражало и даже несколько задевало ее.
- Если ты будешь дуться каждый раз, когда я вставляю ну место нужный кусочек…
- Вовсе я не дуюсь!
Он перегнулся через стол и притронулся к ее нижней губе.
- Значить мне показалось.
Это подействовало на нее как разряд электрического тока. Едва он убрал палец, она прикусила губу, словно желая сохранить ощущение.
- Скажи, а по скалам ты умеешь лазить?
- Еще как! – хвастливо ответила она. – А что?
- Просто подумал, что именно этим мы могли бы заняться завтра.
Он встал и надел куртку. А ей стало горько. После длительного времени, проведенного в одиночестве, она с остротой ощутила, как пуст ее дом.
- Когда встретимся?
- Выспись как следует. Надеюсь, в одиннадцать часов не поздно будет?
- Отлично! Я даже успею завернуть нам с собой обед.
- Вот и прекрасно. Спокойной ночи.
Они стояли в прихожей. Открыв дверь, Саске обернулся и торопливо обнял Сакуру. В следующую секунду он ушел. Опустошенная, она закрыла за ним дверь.
Ей до слез было обидно, что Саске ушел, даже не поцеловав ее на прощание. Она ненавидела себя за эту досаду.
Меня давно не было, а тут уже вон сколько новых фиков, и они просто класс!!!! 
Привет всем новичкам... 
