вот прода))
дождь
Глава 4 -6
Потянувшись, я сладко зевнула и села на кровати. Под боком сопел Саске. Меня прошиб холодный пот. Еще неделю назад я пообещала себе, что пора разорвать этот замкнутый круг, тем самым поставив крест и жирную точку на наших отношениях, но, видимо, сегодня ночью клятвы были забыты, раз мой бывший друг так сладко посапывал, меньше, чем в полуметре от меня. Стараясь как можно тише шуметь и шуршать одеждой, я встала и оделась, наплевав на полноценный душ, и выскользнула в холл гостиницы, прихватив свою отнють не легкую ношу. Как добраться в город вопроса не было. Рейсовые автобусы ходили через каждый час, впрочем, можно было воспользоваться услугами как таксиста, так и «левого».
Не успела я разуться, как мобильный телефон ожил. Одного взгляда на дисплей мне хватило, чтобы оценить ситуацию и принять правильное решение: брать или не брать. Стараясь быть спокойной и ничем себя не выдать, я нажала на «прием» и вежливо сказала:
- Алло.
- Что, черт возьми, ты вытворяешь?
Когда я покидала гостиницу и садилась в автобус, то примерно знала, какая будет реакция у Саске, но злобный рык, доносившийся с трубки, превзошел все мои ожидания. Он был зол. Нет! Он был чертовски зол!
Что, парень, не любишь, когда тебя оставляют с носом?
- Так, черт возьми, что произошло?
- Я решила прекратить наши бессмысленные встречи.
- Ты решила? – задохнулся он. – А меня тяжело было проинформировать? Предупредить? Поделиться, в конце концов?
- Зачем? – простодушно сказала я, тем самым доводя собеседника почти до сумасшествия. – Я просто ушла.
- Просто ушла! – перекривил он меня, отчего я, словно взбесилась:
- Да! Вязла и просто ушла! А что мне оставалось делать? Ты бы сам утром ушел, хлопнув дверью, как обычно это делал. Да еще в придачу сравнил бы меня со своими французскими шлюхами и подкинул бы деньжат за утехи!.. Разве не так?!
- Марокканскими…
- Что? – откровенно не поняла я.
- Шлюхи, - устало выдохнул он, - марокканские…
- Какая же ты сволочь, Саске.
- Зато я добился своего!
- О чем ты? – насторожилась я.
- Ты стала другой?
- Да, - прошептала я.
- Вот, - я почувствовала, как он ухмыляется. – Ты изменилась. Стала сильнее, жестче, ненавистнее…
- Врешь, - выдохнула в припадке я.
- Ничуть! Ты всегда была правильной. Пример для подражания: заплетенные волосы, красненькое платьице, прикрывающее коленки, сандалики, носочки… Фу! – скривился он. – Страшно было смотреть! А еще ты всех отравляла своей правильностью и снобизмом! Ты плохо влияла даже на Наруто. Я решил провести эксперимент. А что? Ты думала, что я сплю с тобой ради развлечения? – в трубке послышался злорадный смех. – Нет, родная, я старался совсем для другого дела!
- Я…
- Что ты? Ты думаешь, что сбежала? Маленькая дрянь! Чего ты добилась своим уходом?
- Ты разрушил мою жизнь!
- Ты же хотела этого!
- Чего? – не поняла я, отчаянно смахивая выступившие горячие слезы с глаз.
- Быть со мной. Ты была и до сих пор хочешь. Я прав? – его голос стал нежным и соблазняющим, отчего по телу прошлась волна бывшего наслаждения.
- Не мучай меня, - прошелестела я, вытирая уже ручейки слез, нещадно струившиеся по моим щекам горячей водой.
- Ты сама себя мучаешь, - вынес он вердикт. – Прощай!
Я не успела ничего сказать, как в ухо полетели ненавидящие мною частые гудки.
Вот так и порвалась еще одна связующая нить. Больно не было. Одиноко тоже.
Я встала с пола, даже не помня, как я там очутилась, и медленно поплелась в ванную больше интуитивно, чем по желанию, чтобы принять долгожданный душ.
***
Я снова переехала. На этот раз в Киото. И хоть территориально город занимал большую площадь, чем моя родина – Осака, но, тем не менее, плотность населения была гораздо меньшей, чему я несказанно обрадовалась. Первая столица периода Хэйан поражала своим великолепием и спокойствием. В сравнении с бурной насыщенной жизнью Токио – это был рай для отдыха! Приезжих было много, но всем находилось занятие под стать. Я решила устроиться в мелкую контору обыкновенным секретарем. Для начала мне показалось этого достаточно, учитывая затраченные силы и нервы на прошлом месте работы.
Поселившись в маленьком, но вполне уютном домике, я зажила почти счастливо, стараясь напрочь вычеркнуть из памяти события последних пятнадцати лет, где моими главными людьми, занимающими почетное место первенства, были Саске и Наруто. Теперь же я предпочитала их не вспоминать, всецело отдавшись новой работе и дому.
Маленький дом больших усилий и затрат не занимал, поэтому я предпочла проводить свободное от работы время в земле, выращивая и ухаживая за растительностью. Что ни говори, но в моем импровизированном садике нашлось место для символики города: камелии и ивы. Если первый цветок у меня ассоциировался с чистотой, наивностью, непосредственностью, то ива – с печалью, скорбью и недавно пережитыми негативными эмоциями. Сделав миниатюрную ограду, возле которой расположились кусты камелии с розовыми, красными, белыми и кремовыми цветами, я пустила по забору ветки плюща, который обильно оплел изящное сооружение своими зелеными усиками.
Контора, в которой я работала уже восемь месяцев, была маленькой и занималась мелкими делами, но, не смотря на это, клиенты находились, поэтому премии изредка выпадали и на мою долю. Дела в последнее время шли удачно, и заказчиков существенно прибавилось. Одного с клиентов я взяла себе на заметку. Парень был молодой, амбициозный, подающий большие надежды, но слишком активен и непредсказуем. От него я не знала, что ожидать. С одной стороны он мне безумно напоминал Наруто – такой же веселый, энергичный, подвижный, сипящий идеями. Но было что-то и от Саске – загадочный и целеустремленный. Он, едва достигший тридцатилетия, успел добиться в своем родном городе не малых высот. То, что он обратился именно в мою контору, было делом случая. Но, видимо, судьба решила подарить очередной шанс, сведя нас таким образом. То, что я ему понравилась, он не скрывал и на следующий день, подождав после работы, пригласил пройтись и посидеть в ближайшем кафе.
Наш роман был стремительный, но не столь головокружительный, как в случае с Саске. Странно, но находясь вместе с Ли, я невольно проводила черту и сравнивала с бывшим другом и любовником. Рок Ли был одним из учредителей банка, а также спонсором школы боевых искусств, куда ходил в детстве.
Медленно прогуливаясь по парку и слушая бодрую речь парня, ведавшего о своих детских приключениях и достижениях в драках со сверстниками, я невольно подумала, что Наруто бы его понял. Тот также обожал различные приключения. Его желание доказать что-либо было велико, что в последствии оборачивалось отнють не мелкими последствиями.
Как же я скучала вдали от родного дома, от Наруто, Саске… Они также являлись моей семьей. И сейчас находясь от них в сотнях, тысячах милях, я невольно вздрагивала и отчаянно смахивала выступившие слезы на глазах. Если с Саске нас в последнее время, год назад, связывали отношения, пусть носящие более постельный характер, то с Наруто мы не виделись уже года три. Как он? Поменялся? Изменился? Вырос? Может, отпустил бороду? Или, наоборот, побрился на лысо, что вполне в его стиле. А может уже обзавелся семьей и сейчас воспитывает подрастающее поколение?..
Жаль. Жаль, что все прошло так быстро, незаметно и глупо!
Наруто…
Саске…
А ты как? Скучаешь? Хоть изредка, но вспоминаешь?
Не думаю, что он женился. Перспектива воспитывать и нянчить крикливых детей его не прельщала год назад, думаю, сейчас так же... Незаметно подкралась осень.
Похолодало.
Люди достали более теплую одежду и теперь щеголяли новомодными тенденциям этого сезона, облачившись в короткие меховые полушубки и утепленные яркие курточки от Ёдзи Ямамото. Предпоследняя его коллекция и обращение на очередном показе моде, проводимом в Париже, повергла в шок, как верных фанатов, так и независимых критиков. Вот была радость европейским папарацци, которые смаковали тогдашнюю выходку еще спустя целый год.
И теперь, наконец-то, разобравшись со своей, как дочерью – знаменитой кутюрье, так и финансовым состоянием, он вернулся, заслужено заняв вершину пьедестала «фешн». Лица его моделей, облаченных то в несуразные прозрачные платьица, то укутанных по самый нос в шубки и плащики экзотической наружности, красовались во всех изданиях глянца, переливаясь спектром красок с витрин магазинов. Яркая гамма красок и замысловатый покрой притягивал глаз, а «шахматка», обволакивающая тело легким кружевом придавала легкости и чувства полета. Сочетание теплого полу-меха и струящихся вдоль тела невесомых тканей завораживали и заставляли папарацци щелкать своими профессиональными фотоаппаратами быстрее, умудряясь обзавестись, еще и интервью, и удачным ракурсом моделей, носящих бренд от Ямамото – короля авангарда ближнего Востока.
Я тоже, ведомая стадному образу, решила прикупить обновку, найдя в бутике дешевую подделку модного наряда. Спустя полчаса мой кошелек опустел, но на душе было приятно, зная, что черный цвет вкупе с пышными сетчатыми оборками, мне чертовски, как хорошо, идут!
Ли мой наряд понравился так, что он выпалил, по-моему, мнению неуместную и несколько глупую фразу:
- Выходи за меня!
Предложение было внезапным, импульсивным, что я растерялась и стояла, широко распахнув глаза и приоткрыв довольно смешно рот. Со стороны, видимо, это было глупо: счастливый парень, обладающий в придачу шикарными густыми черными, словно ночь, бровями и розоволосая девушка, облаченная по последней моде, впрочем, как и половина жителей Киото, стояли на мостовой и таращились друг на друга.
- Ли, - вырвалось с выдохом у меня.
- Выходи за меня! – с жаром прошептал он, жадно осматривая мою фигуру, надежно спрятанную под всевозможными шнуровками и заклепками.
Я чувствовала себя героиней дешевой, мыльной оперы с минимальным бюджетом, но ничего поделать не могла.
Вот он – шанс! Мой последний шанс, чтобы вырваться с той пустоты, в которую я себя самостоятельно загнала!
Вот оно – счастье!
Вот она – обреченность…
***
Поженились мы тихо. Никого с знакомых, родственников не звали. Родителям я сказала по телефону, они обещали поскорее приехать, как только вернуться с Европы. Друзей же у меня не было. А с работы звать никого не хотелось. Ли тоже не отличался энтузиазмом кого-либо пригласить: родители умерли, друзья, превратившись в партнеров, разъехались по командировкам, поэтому мы зашли в местное отделение росписи, где нас всего за полчаса оформили, как еще одну ячейку общества. Рок носил меня на руках, в буквальном смысле этого слова.
С работы приказал уйти, мотивируя, что сколотил неплохой капитал и не нуждается, чтобы жена горбатила спину на других. К себе на работу тоже не брал. Смущался внезапному порыву. Хотя я думаю, что просто ревновал.
Спустя месяц мы переехали в Токио.
Спустя два месяца я узнала, что Саске и Наруто обзавелись семьями. У обоих подрастают дети.
Спустя пару секунд, после новостей, я узнала, что у меня все еще есть сердце, так как оно нещадно заболело, обливаясь кровавыми слезами.
Днем – счастливая и улыбчивая, по ночам я безутешно рыдала, тщательно закрыв дверь ванной комнаты, втайне от радостного новоиспеченного мужа.
Разбитая в который раз душа не хотела склеиваться, то и дело, норовя снова разлететься острыми мелкими осколками.
- Сакура, что-то случилось? – осторожно, судя по интонации, поинтересовался муж. – Я же вижу: что-то не так, дорогая…
- Нет, Ли, - натянула я улыбку на лицо. Не получилось. – Все хорошо. Просто устала.
- Устала? – удивился он, расширив глаза. – А, ну да, - затих он, словно, что-то вспомнив. – Может, съездишь куда-то. Отдохнешь, развеешься, загоришь…
- Нет. Я, пожалуй, пройдусь по магазинам и зайду в книжный салон.
- Как хочешь. Я люблю тебя, милая.
- Я знаю.
Я слабо улыбнулась, подставляя щеку мужу, который с заботой просканировал меня взглядом, и, видимо, не удовлетворившись моим видом, с тяжелым сердцем пошел собираться на работу.
Было тяжело каждый день вымучено улыбаться, фальшиво смеяться, демонстрируя свою легкость и спокойствие. С каждым разом мне удавалось все меньше и меньше убеждать его, что все в порядке, хотя на душе скребли кошки, и хотелось выть.
Целуя Ли, я представляла Саске; обнимая мужа, казалось, что это брюнет цепко стискивает меня в объятьях, боясь упустить и потерять. Я скучала за ним, как за моими цветами камелии, брошенными на произвол судьбы. Сейчас же я напоминала сама себе иву, росшую у меня в садике: такую же плакучую, одинокую и сгорбившуюся под неподъемной ношей, состоящей с чувств и переполняющих меня эмоций.
Через несколько дней в глянцевом журнале я увидела фотографию семейной пары. На снимке была изображена на первый вид вполне счастливая и влюбленная друг в друга пара, бережно держащая на своих руках маленького ангелочка. Белокурая девушка, с незамысловатой прической, состоящей с «конского хвоста», лукаво смотрела из-под выбившейся пряди волос, нежно упавшей на лицо и едва прикрывая голубой глаз. На ее руках сидел ребенок, видимо, девочка, судя по розовому подгузнику и ленточке на голове. Жену и ребенка обнимал статный мужчина, обладающий правильными чертами аристократичного лица, в обрамлении с непослушных черным волос, немного смешно топорщащих сзади, придавая серьезному, несколько мрачному образу непосредственности и неподдельного озорства.
Под фотографией шла краткая биография и интервью, данное в порыве нежности и любви.
Ино, жена темноволосого парня, делилась, что рожать было не страшно, учитывая помощь и внимание со стороны мужа. «Муж» не прокомментировал лесть жены, сухо заметив, что все его силы теперь идут лишь на их маленькую семью.
Усмехнувшись этому, я горько заплакала и сорвалась в Осаку. К родителям, которые на днях должны были приехать с путешествия по Европе.
Ли против не был. Наоборот, казалось, он поощрял мой внезапный отъезд, тайно надеясь, что по возвращению я снова стану той прежней Сакурой, отчаянно вскапывающей огород, сажая все новые и новые сорта камелий. Ему было невдомек, что, таким образом, я пыталась забыться и занять себя хоть чем-то.
Втупившись в пыльное стекло рейсового автобуса, на пути в Осаку, я невольно сжималась, вспоминая ту фотографию, которая так рьяно осталась в моем воображении: счастливая пара и ребенок. Интересно, любил ли Саске жену? А дочку? Наверное… Иначе бы не решился на такой поступок.
***
- Хочешь тофу?
- Нет, мам, спасибо.
- Может, попробуешь? – лукаво спросила моя мама, как только я уселась перед телевизором, благополучно пережив ее расспросы и сукияки с говяжьего мяса. – Я добавила вишневый сироп и лист мяты!..
- Ма… - простонала я. – Не соблазняй, я едва пережила мисо и сукияки. О чем речь?
- Как хочешь, - азартно произнесла она, не переставая маячить передо мной тарелкой с воздушным пудингом. – Раз не хочешь, тогда отнеси отцу. Да и прихвати что-то выпить! – выкрикнула она уже со столовой.
- Хорошо…
Отец был в гараже, отчаянно возившейся со старой своей машиной, меняя потертые детали на новые.
- Как дела? – я присела на корточки, заглядывая под капот, где расположился отец, отчаянно отвинчивая испорченную, по его мнению, деталь.
- …!
- Ясно, - улыбнулась я. – Десерт и выпивка на шине.
Отец, не считая рыбалки, был страстным автомобилистом. Поэтому в гараже вкупе со спиннингами и ящичками с леской и пластиковой приманкой находились старые шины, двигатели, карбюраторы и прочая машинная утварь, бережно прислоненная к стеночке около входа. Мама не поощряла отца за его увлечения, отчаянно пиля о возможностях купить на потраченные деньги что-то более полезное для дома. К примеру, занавески или новый плед в мелкий цветочек…
Понятия не имею, как они до сих пор уживаются, учитывая их полярные интересы и увлечения.
С Саске мы такие же. Были. Нас объединяла лишь работа, связанная с экономикой. А также Наруто. Интересно, как он?..
- Я пройдусь по магазинам! – крикнула я, выходя из дому.
- Купи зелени! Я что-то приготовлю на ужин! – отозвалась мама.
Я неспешно направилась к бакалейным прилавкам, надеясь, что потом, скупившись, смогу присесть в каком-то кафе и с наслаждением выпить зеленый чай с бергамотом.
- Сакура?!
Я обернулась, пролив на себя чай, благо, что он был холодным.
- Наруто! – пискнула я, резко вскочив со стула, едва не перевернув стол, отчаянно повисла на нем, уткнувшись в ворот рубахи.
- Не плач, - прошелестел он рядом, бережно гладя меня по волосам. – Не плач…
От неожиданности и прилива радости я разревелась так, что большая часть в кафетерии недвусмысленно на меня посмотрела, а официант дважды порывался к нам подойти и сделать замечание.
Я словно ожила! Обнимала, целовала, прижималась к старому другу. Что-то бормотала и улыбалась сквозь слезы, отчаянно размазывая по щекам черную тушь.
И кто говорил, что она супер водостойкая?! - Как ты?
- Хорошо.
- …
- А ты?
- Тоже…
Разговор не клеился. Мы сидели вот уже полчаса и буравили друг друга взглядом, словно два насупленных ребенка. В голове образ сменялся образом, воспоминания хлынули рекой. Вот мы сидим за школьной партой. Улыбаемся – нас фотографируют. Дальше: Наруто у доски, а мы с Саске ему отчаянно помогает, так как этот оболтус не успел накануне выучить историю. Вот физкультура: мы втроем в одной команде, как и хотели. Я упала, разбила коленку. Наруто помог и принялся дуть на кровоточащую ранку. Я деланно хмурилась, сжимая руку Саске, но не смогла устоять перед моей любимой улыбкой до ушей в исполнении блондина. Выпускной… Саске произносит речь. Мы с Наруто, держимся за руки, прячем глаза, отчаянно смахивая выступившие слезы. А вот и последняя картина: он требует выбрать, мы расстаемся…
- Наруто, - едва слышно окликнула я.
- Мы поменялись… – мои любимые голубые глаза взглянули на меня с примесью горечи, видимо, не на одну меня нахлынули воспоминания.
- Да, - выдавила я и замолчала, но встрепенувшись, словно что-то забыла, пробормотала: - Ты ненавидишь меня?
- Я? – искренне удивился он. – Нет! Что ты! Саку, я люблю тебя, - он запнулся, но тут же исправился. – Тебя. Саске. Мы же команда! Помнишь?
И как тут не помнить, если обрывки фраз и картин маячат передо мной уже как месяц, нещадно отравляя душу, заставляя сердце сжиматься и обливаться кровью.
Команда! В старшей школе нас делили на три человека, когда дежурили. Мне выпала часть драить класс после уроков с Саске и Наруто. Мы, шутя, называли себя «команда № 7». Уборка у нас была быстрой, за нею следовал плановый поход в кафе, где мы без зазрения совести весело проводили время, умудряясь сделать большую часть уроков, чтобы дома всецело отдаться отдыху.
- Помнишь, как Какаши впервые кричал на нас, увидев в кафе, вместо того, чтобы убирать класс?
- Помню!
Мы тогда справились за рекордное количество времени – пять минут хватило, чтобы проялозить шваброй, затолкать мусор в мешок, оставляя следующей смене, и отправиться в наше излюбленное место. Сенсей думал, что мы еще драим класс, ан нет: сидим в кафе, поедая бенто…
Я засмеялась, к моему смеху добавился еще и бас Наруто. Теперь уже мы оба давились хохотом, распугивая оставшуюся часть с посетителей. Официант, пробегая возле нас, деланно кашлянул, призывая к порядку и спокойствию. Мы с Наруто, чтобы успокоиться принялись прикрывать рот ладошкой, но не помогло. К уже почти истеричному смеху добавились слезы, запоздало бегущие по красным щекам.
Вспомнив для порядка еще парочку таких приключений, мы замолчали, не зная, как вернуться к старой, но весьма болезненной теме.
- Сакура, - осторожно начал друг, но увидев мое внимание, продолжил. – Ты счастлива?
- С кем?
- Ну, - замялся он. – С мужем…
- Он любит меня, - изрекла я, откусывая пирог.
- Он мне рассказал.
- Что? – бешеная догадка поразила мозг, отчего я выронила из ослабших, липких рук чайную ложку. Она отчаянно звякнула, соприкоснувшись со столом.
- Вы встречались.
- Было дело.
- Так почему ты здесь сидишь? – заорал он, вводя тем самым меня в немой ступор. Таким я его не видела никогда! И это испугало. – Сидишь здесь! Сбежала она к родителям! Что ты? Маленькая девочка? – не переставал повышать он на меня голос. – Посмотри на себя! На что ты стала похожа: осунулась, глаза на мокром месте, мешки в пол-лица! Красавица, ничего не скажешь! – закончил он и я разрыдалась…
***
- Конечная остановка. Выходя, не забываем вещи. Спасибо, что воспользовались услугами нашей компании, - прогудел водитель в микрофон.
Я вышла, ведомая толпой, с рейсового автобуса и увидела счастливого Ли, в руках которого красовались роскошные цветы: желтые мелкие розы.
Ненавижу желтый цвет.
Белый…
- Как отдохнула? – прошептал он, нежно поцеловав в висок.
- Нормально. Тебе «привет» от моих родителей. На рождественские праздники сказали, приедут!
- Хорошо! Я так скучал!
- Я тоже, - фальшиво улыбнулась я.
Уже сидя в машине, я невольно окунулась в недавние воспоминания нашего с Наруто разговора «по душам». Как выяснилось, Наруто свою жену любил. Более того, он боготворил ее, когда узнал, что у них будет ребенок. Тихая, покладистая супруга была под стать энергичному, непоседливому парню, как мой друг. Она его обожала и добилась взаимности. Хината была простой учительницей и заочно уже любила детей, поэтому с большой радостью приняла новость о будущем пополнении, как само собой вразумительное. Во время нашего разговора Наруто о себе говорил мало, лишь восхвалял супругу.
О Саске и моих чувствах к нему, старались не беседовать. Эту тему он и я сама считали запретной, поэтому обходили ее, благо было о чем поговорить. Лишь прощаясь возле кафе, Наруто сказал, что Саске год назад был сам не свой, а потом резко переменился: женился, купил дом, обзавелся ребенком. Компания, в которой он работал, повысила его до должности заместителя директора. И теперь все вопросы решались только через него. Его мнение учитывали и зачастую на него опирались.
Я незаметно взмахнула слезы и закрыла глаза, откинувшись на спинку кресла. Мозг не хотел реагировать, а душа быть одинокой. Казалось, что когда я сбежала в Киото, то проклятый круг разорвался, но на конец – это мало походило. Я откровенно страдала, проклиная тот день, когда родители сдали меня в ту школу, куда ходили Наруто и Саске. Вот вернуть время назад!..
- Сакура, - окликнул меня Ли, вырывая с дымки сновидений. – Чем планируешь заняться?
- Не знаю, - откровенно призналась я, - а есть предложения?
- Ну, не то, чтобы, - замялся он.
- Говори, - безразлично сказала я, ничуть не беспокоясь о равнодушной маске моего лица.
- Может, займешься со мной бизнесом? А что, - сказал он, увидев на лице явное непонимание, - будем вместе работать в одной компании. Представь, как это здорово! – счастливо воскликнул он, приведя меня в замешательство.
- Я подумаю…
Глава 7- Это лучший ресторан в районе! – прошептал Ли, склонившись к моему уху. Я улыбнулась и опрокинула бокал белого вина. – Что ты хочешь заказать?
- Закажи еще вина. Вкусное, - невольно залюбовалась я игрой прозрачной, но чуть мутноватой жидкости, наклоняя бокал так, чтобы алкоголь не выплеснулся через край.
- Это «Ледяное вино».
- Что? – не поняла я.
- Десертное вино из замороженного на лозе винограда Рислинга, родом с Германии. А это, - едва нахмурился Ли, - по-моему, с Бингена. Конец 80-х, если не ошибаюсь. Зима была суровой, поэтому напиток тогдашнего урожая пользуется большим спросом.
- Ясно, - сказала я, внимательно слушая Ли.
Все-таки, он поразил меня своим интеллектом, а не внешней красотой. Определенно! Нет, уродом мужа назвать нельзя было, но большие черные брови наводили ужас, и привыкнуть к ним поначалу было тяжело, все время тянуло на смех.
Ли был эрудирован, своеобразно развит во всех направлениях. Он доступно мог объяснить как теорему Даля, так и законы Ньютона; ему подвластно было прочесть наизусть поэзию Петрарки или Омара Хайяма; охарактеризовать картины Рембрандта или же отозваться о наследии Малевича – легко! Поэтому, познания о винной карте меня не поразили. Я лишь сделала еще одну галочку об образованности и увлечении мужа.
- Хорошо. Закажу, - смилостивился он, жестом подзывая официанта.
Молодой парень низко поклонился, улыбнулся вежливой улыбкой и исчез исполнять волю «господина». Я откинулась на спинку мягкого стула и обратила все свое внимание на бокал, в котором на донышке была лишь одна капля десертного вина с таким прозаическим названием.
Внезапно, словно кто-то ведомый ударил по затылку, отчего я резко подняла глаза и уставилась на столик, находящийся в самом центре зала, в то время как наш был в дальнем угле, покрытый мраком и таинством бархатных гардин с кисточками. Я вскрикнула, но, видимо, Ли не обратил внимания, так как слишком оживленно говорил с кем-то по телефону. Я опустила глаза, чувствуя, как краска приливает к щекам, а уши предательски начинают гореть, не скрытые волосами. Вцепившись мертвой хваткой в бокал, я ожидала, что он треснет и осколки ранят меня в руку, разрезая кожу до крови. Этого не произошло, так как мою попытку, сам того не зная, предотвратил муж, нежно беря за свободную руку, лежащую на темно-зеленой скатерти. Его голос был расстроен, а речь сбитая.
- Сакура, дорогая… - начал он, отчаянно пряча взгляд. – Я знаю, что пообещал этот вечер провести с тобой, да и планы у нас были не маленькие. Но… Понимаешь. Так случилось… В общем меня вызывают в компанию. Там случилось кое-что, - рассерженно сказал он. – Завтра неожиданно будет проверка. Мне «свои» позвонили, предупредили. Так что хочешь, развейся, поболтайся по городу. Я тебе шофера пришлю. Ладно, милая? –расстроено и с толикой обиды произнес он.
- Нет, - заверила его, проворачивая в голове аферу. – Не нужно. Я поужинаю и домой.
- Хорошо! Возьми такси. Я люблю тебя!
С этими словами он нежно притронулся к моему виску и преданно заглянул в глаза. Потом, резко поднявшись, поспешил к выходу. Весь вечер и ночь была в моем распоряжении!..
Я сидела, не спеша, попивая вино, которое незамедлительно принес официант, и сканировала взглядом столик в центре помещения.
Изменился.
Стал более худощавым. Волосы казались более растрепанными, чем прежде. Но вот взгляд и дерзкая ухмылка остались теми же, напоминая мне прошлого, гордого, независимого, не обремененного отношениями, Саске.
Он заметил меня, несомненно.
Увидев, как спешно покидает зал мой муж, сверкнул глазами, но не шелохнулся.
Миниатюрная кофейная чашка осталась дымиться в одиночестве, так как ее хозяин, спустя пятнадцать минут игры «в гляделки», соизволил подойти.
- Дама позволит мне присесть? – вежливо, но немного надменно спросил мужчина, склоняясь в едва заметном поклоне передо мной.
- Да…
Такой простой и многозначащий слог вырвался непроизвольно, словно ожидал вопроса, на который можно будет дать положительный ответ.
- Что будешь делать сегодня ночью?
Я опешила. Вот так сразу. Ни тебе «привет», ни «что нового», сразу в койку. Впрочем, чего удивляться. Это же Саске! Но меня немного возмутило его поведение, будто может прийти в любой момент, поманить пальчиком и я уже тут как тут: сижу у порога и фанатически бью хвостом, словно радостная собака, ждущая, что ее покормят, приголубят, приласкают.
Но, несмотря на душевные споры и переживания, а также клятвы, данные в слезливом и близком до обморока состоянии, я была готова лететь с ним, за ним – не важно, хоть на край земли. Лишь бы дышать воздухом, который окружает его, идти по песку, где касались его ноги, обутые в туфли от бренда, вдыхать запах его дорогих духов, смотреть и не отрывать взгляда от этих темных, затягивающих, словно черная дыра, глаз…
Я не успела и глазом моргнуть, как он встал и подал мне руку, а потом силком потащил вниз, затолкал в такси и страстно поцеловал на глазах у ошеломленного таксиста и швейцара возле ресторана.
Моя репутация тот час же полетела к черту, впрочем, его тоже. Оторвавшись на миг, он прошептал название ближайшей гостиницы, а потом с новой силой и желанием сомкнул губы на моих.
Очнулась я уже в номере «для молодых», как его называли за роскошное убранство и витающий запах секса в воздухе. Но это лишь на секунду пришло мое озарение. Дальше, как по накатанной пластине: страсть, похоть, желание, подчинение воли, томная улыбка, шепот, бешеное биение сердца, синяки на спине от цепких пальцев, отметина на ключице и неровное движение свечи…
- Что дальше? – спросила я, дремая в объятьях Саске.
Он на секунду затих и перестал играть с моими волосами, пропуская через пальцы пряди длинных волос, с отчаянием сжимая их в кулаке, а потом, снова перебрасывая через руку, позволял скользить им между тонкими изящными пальцами.
Он понял.
Мой вопрос требовал ответа на будущее, возможно, совместное.
- А что, - туманно начал он. – Ты будешь бегать от мужа ко мне, а я от своей «половинки». Встречаться будем в гостиницах или на квартире: я найму. И тебе, и мне будет хорошо. А им – еще лучше.
Я не поняла, чего это «им» будет лучше, но промолчала.
- Нет, - спустя минут десять твердо решила я. – Я не хочу, и не буду изменять мужу.
- Ау! – крикнул он, резко подрываясь, отчего мне пришлось также вскочить. – Ты уже ему изменила! – строгим голос «отца» крикнул он.
- Это ты меня вынудил!
- Я?..
- Да! – крикнула я, швырнув в него подушку.
- Каким образом? Я что сидел там и пил вино, невинно закинув ногу на ногу, покусывая губу, и накрашенный донельзя, водил пальцем по ножке бокала?!
- Я так не делала… - прошептала я, сомневаясь в своей правоте.
- Да ты что! – всплеснул он руками. – Так что ты здесь делаешь в таком случае?
- Я люблю тебя, - всхлипнула я, не отдавая себе отчета в сказанном.
- Любишь? – с сомнением переспросил Саске. – Не дури. Нас связывает только постель и все!
- Зачем ты женился на Ино?
- Даже имя ее уже знаешь, - усмехнулся он. – Ты сама от меня отказалась. Притом ты не годишься в жены. Ветреная…
- Ах, ты дрянь! – выдохнула я, со всей силы залепив ему пощечину. – Сволочь! – второй удар пришелся по спине, отчего парень ухнул, но успел увернуться от следующего, схватив меня за рук, и со всей силы дернул на себя так, что я ударилась лбом о его плечо, а ногой о колено. Я зашипела: - Дрянь!..
- Успокойся! Синяки останутся, как потом перед мужем будешь оправдываться?!
- Я люблю тебя, - задыхаясь в плаче, крикнула я.
Саске сидел обескураженный, не переставая сжимать мои запястья, и встревожено на меня смотреть.
- Дура, - кинул он, отпуская мои руки и отходя подальше.
- Ты любишь ее?
- Она меня любит. Мне этого хватает…
- Сволочь! – выкрикнула я, упав на колени и сгорбившись, словно под тяжелой ношей своего бремени.
- Прекрати, - Саске склонился и легко поднял меня на руки. – Не усугубляй. Нам же хорошо вместе…
