Главное слушать, а не пялится на её грудь или задницу.
Да, и ещё ошибочки были, ну и пусть, мне очень понравилось, жаль что замораживается

очень напоминает нас с подругой XD.
мне понравилось, я хочу продочку

Всех с 1 июня!!!111

                                       Когда любовь ждет
                                                           Глава 13

Стоя перед дверью в комнату хозяйки, Юри колебалась, сама напуганная вестью, которую должна была передать ей. Она знала, что вчера сюда приезжал сэр Саске и отбыл он в ужасно дурном настроении. После этого ее хозяйка весь день пребывала в удрученном состоянии. И воистину, их встреча привела к самому худшему. Небо было все еще окутано предрассветной фиолетовой дымкой, когда к воротам подъехала группа всадников и потребовала пропустить ее. В столь раннее время даже кухонная челядь еще не встала. Прибывшие произвели такой переполох, что была объявлена тревога, но она оказалась ложной. Шумная перебранка была вызвана недоразумением. Ночью ворота крепости караулил нанятый житель деревни при Першвике, говоривший только по-английски. Остановившиеся перед воротами тяжеловооруженные всадники совсем недавно приехали из Франции и по-английски не говорили. Рыцари остановились далеко позади них и не слышали перебранку. Бестолковая сумятица продолжалась до тех пор, пока не появился Какаши, который и разобрался в происходящем.
И тогда воины, не слезая с лошадей, остались ждать во внутреннем дворе, а прибывших с ними рыцарей препроводили в зал. Юри отправили разбудить хозяйку. Какаши  нахмурился, видя, что она колеблется, стоя перед дверью, конечно, ей ох как не хотелось быть гонцом, принесшим подобную весть.
—Юри?
Она бросила на Какаши  скорбный взгляд и только после этого открыла дверь и вошла в темную комнату. Оттягивая время, она зажгла свечу.
—Юри, я пока еще не готова вставать, — сонно пролепетала Сакура, которую свет пробудил ото сна.
— Госпожа, сэр Какаши прислал меня сообщить, что вас ждут люди, посланные вашим мужем. Они, они говорят, что вы должны отправиться с ними в Круел.
Из кровати не донеслось ни единого звука. Потом раздался испуганный шепот:
— Зачем?
— Они отказались сказать, — призналась Юри.
— Подай мне рубашку. Поспеши.
Юри повиновалась, не сообразив, что Сакура намеревалась выбежать из спальни, надев лишь рубашку.
— Госпожа!-- Сакура остановилась, увидев четырех рыцарей, столпившихся возле очага вместе с Какаши , и захотела броситься прочь, пока они не обнаружили ее. Она предполагала, что прибыли только воины, прислуга, у которой могла потребовать ответа. Однако рыцарей Черного Волка запугать было невозможно. Почему их четверо? Не ждут ли они ссоры — ссоры с ней?
Ей было нелегко пересилить себя и войти в комнату, но Сакура сделала это.
— Вы приехали по приказу  Учихи Саске? Ответа не последовало. По сути дела, трое рыцарей отвернулись. Четвертый, которого, как она знала как Наруто, воззрился на нее. Она устремила испуганный взгляд на Какаши , который рассерженно произнес:
— Отвечайте моей госпоже, иначе она из Першвика не уедет!
— Вашей госпоже? — эхом повторил Наруто , и все четверо обратили на нее взгляды, в которых читалась смесь удивления и смущения. Но Сакура смутилась еще больше, понимая, что они не поняли, кто она такая. Виной тому была она сама из-за своего облачения, да и волосы ее даже не были покрыты.
— Прошу простить нас, леди Сакура, — заговорил один из них, более молодой. — Но мы не знали… Она отмахнулась от его объяснений.
— Понимаю. Вы должны простить меня за то, что я не вышла приветствовать вас в должном облачении. Вы?..
— Сэр Шино.
Сэр Шино сообщил, что муж Сакуры поручил им благополучно сопроводить ее в Круел. Затаив дыхание, она ждала продолжения, но он умолк.
— Не сказал ли он что-либо еще? — растерянная и испуганная, спросила она.
— Лишь то, что вам надлежит взять с собой все ваши одеяния и другие личные вещи, а это значит, что вам предстоит постоянно жить в Круеле.
Сакура едва не потеряла сознание. Совсем недавно она уже смирилась с тем, что ей придется жить в Круеле, смирилась, что будет там страдать, однако ее отправили в Першвик, домой, и это ее устраивало. Теперь, кажется, все переменилось.
— Чтобы уложить все вещи, потребуется время. — Сакура услышала свой собственный потерянный голос.
— Потому мы и прибыли сюда так рано, — весело откликнулся сэр Наруто. — Однако, моя госпожа, прошу вас по мере возможности поторопиться.
Что ожидало ее там, куда ей следовало поторопиться? Но нельзя терять время, чтобы потом не плакать.
— Проследите, пусть их разместят как следует, а затем пришлите ко мне всю прислугу, которую сможете собрать, — попросила она Какаши, потом, кивнув четырем рыцарям, вернулась в свою комнату. Все оставшееся время Сакура решительно распоряжалась сборами, стараясь гнать от себя тревожные мысли. Когда ей это не удавалось, она становилась комком трепещущих нервов и ее душили слезы, которые не удавалось сдерживать.
Ее терзали сомнения. В присутствии Саске Сакура против собственной воли уже относилась к нему лучше и даже получала удовольствие от общения с ним. Поэтому она была так глубоко оскорблена, когда опять убедилась в его бессердечности. Ему не нужно было стараться понравиться — и он знал это, не нужно было добиваться, чтобы она легла в его постель. Стоило только приказать ей. Некогда она думала, что сможет смириться с этим, но сможет ли теперь, возненавидев его? Особенно досадно было то, что его красота, подобно ложному маяку, влекла ее к нему вопреки чувству собственного достоинства.
Могла ли она надеяться, что противоречивые чувства, которые Саске у нее вызывал, не истерзают ей душу?

                                                         Глава 14

В ту ночь Саске вернулся в Круел из осажденного Рота поздно. Накануне, уехав из Першвика, он появился в Круеле, но пробыл недолго, лишь столько, чтобы побеседовать с леди Карин.
Ныне же Саске не хотелось даже вспоминать об их встрече, которая чем дольше длилась, тем тяжелее становилась. Он объявил Карин, что ей надлежит вернуться ко двору и по какой причине ей придется это сделать. Однако она разрыдалась и умоляла Саске не прогонять ее.
Слезы Карин вызвали у него лишь раздражение. В конце концов, они никогда не давали друг другу обещания вечной любви. Однако он понимал, в каком эмоциональном состоянии была Карин, когда сказала ему, что ждет ребенка. Эта новость не обрадовала его, однако он не мог не позволить ей остаться до рождения ребенка. Она согласилась оставить дитя ему, уехать и жить как ей заблагорассудится. Карин, естественно, согласилась на это с великой радостью. Она обещала держаться в стороне, не беспокоить ни Саске, ни его жену.
Он пожелал, чтобы оставшееся время беременности она жила не в его доме.
— Тебе будет лучше жить в какой-нибудь другой моей крепости, — сказал он Карин. — Хорошо обустроен Эксфорд.
— Но почему, мой господин? Твоей жене ничего о нас не известно. Она думает, что ты лишь мой опекун.
— И все же…
— Прошу тебя, не надо! — Карин опять расплакалась. — Я не вынесу, если мне придется жить в окружении чужих. И клянусь, твоя жена будет рада, что я живу рядом с ней. У сэра Сая нет жены. Здесь некому находиться при леди Сакуре. Прошу тебя, мой господин.
Саске следовало бы отказать ей, но он не сделал этого. Он полагал, что должен обеспечить ей подобающие удобства, пока она будет жить изолированно. Не предвидя какого-либо вреда от этого, он согласился.
Теперь же, когда он въехал в крепость, его мучило какое-то смутное предчувствие. Но оно отступило, когда Саске заметил Наруто, сидевшего в одиночестве у очага в дальнем конце зала. Он знал, что Наруто будет дожидаться его.
Почти все обитатели крепости уже спали. Слуги расстелили свои убогие тюфяки вдоль стен и почти все погрузились в сон. Несколько воинов беседовали и негромко посмеивались над чем-то, сидя у маленького очага. Зажжены были только канделябры возле лестницы, ведшей на верхний этаж, но зал был таким просторным, что едва освещался. Оба очага также давали мало света. В теплые ночи дрова подбрасывали в них редко.
Наруто приветствовал Саске только после того, как тот опустился рядом с ним на стул с высокой спинкой. Глаза более старшего по возрасту рыцаря, устремленные на Саске, были так сосредоточены, будто он всматривался в пылинку. Следовательно, теперь он будет держаться именно таким образом? Наруто вызывал самое сильное раздражение тогда, когда наслаждался своим триумфом. Он не хвастался и не злорадствовал, однако молчал так, что вынуждал заговорить первым.
— Судя по твоему молчанию, ты выполнил мои приказы без каких-либо трудностей. Она здесь?
— Здесь.
Саске осознал, насколько был напряжен до этой минуты.
— Никаких трудностей не возникло.
— Было одно мгновение, когда ее вассал был готов обнажить свой меч против нас, однако… — Заметив, как изменилось лицо Саске, он негромко рассмеялся.
— А она не…
— Никоим образом, — поспешно отозвался Наруто. — Он возмутился из-за того, что мы не проявили достаточно уважения его госпоже. Наша ошибка была объяснимой. Когда она вошла, мы не знали, кто она такая — пожалуй, ты можешь понять, почему мы ошиблись.
Вот оно — не слишком тонкий упрек Саске за то, что тот не предупредил их, как выглядит Сакура. Он представил себе удивление Наруто, когда тот впервые увидел леди Сакуру. Нечего сомневаться, Наруто был поражен не меньше, чем он сам.
— И как же она поступила?
— Она не улыбнулась и не проявила удовольствия, увидев нас — если тебя интересует это. Она лишь хотела твердо убедиться, что должна прибыть сюда по твоему распоряжению. Убедившись в этом, она недолго заставила нас ждать, собираясь в дорогу.
— А что было по прибытии сюда?
— Что именно ты хочешь знать? — с видом невинности спросил Наруто.
— Что за вопрос? Тебе известны все мои мысли, нередко еще до того, как они приходят мне в голову, — парировал Саске. — Не вынуждай меня выспрашивать о том, что я желаю знать.
Наруто негромко рассмеялся.
— Рассказывать особенно нечего. Думаю, она надеялась, что к ее приезду ты будешь здесь. Увидев же, что тебя нет, она удалилась в твои покои и с тех пор не показывалась. С нею же и две служанки, которых она привезла с собой. Как ты поступишь с Дэмианом? Должен ли он делить прихожую перед твоими покоями с двумя ее служанками?
— Я оставил его возле Рота. Пожалуй, отныне мне не нужно, чтобы кто-то спал так близко от меня, задумчиво промолвил Саске. — В крепости хватит места для ночлега.
Наруто усмехнулся.
— Разумеется.
Еще в течение получаса они обменивались шутками, а затем Саске направился по узкой витой лестнице в свои покои на втором этаже. Действительно, в прихожей спали две служанки. Одна из них вообще положила свой тюфяк прямо перед дверью, и когда Саске вошел, она проснулась и взвизгнула, разбудив вторую служанку, а спустя мгновение его жена распахнула дверь в его комнату и замерла на пороге, вцепившись в надетую впопыхах ночную рубашку.
Тусклый свет единственной зажженной свечи творил необыкновенные чудеса с чертами лица Сакуры, Несколько секунд Саске завороженно молчал, потом пришел в себя и грубо выпроводил обеих служанок.
— Когда меня нет дома, можете спать здесь, если того пожелает моя госпожа. Когда же я в крепости, здесь вам не место. Можете вернуться сюда наутро и помогать ей, но войти можете, только если вас позовут. Меня будить по утрам не требуется. Какой бы ни был час, но если я еще не пробудился, то не желаю, чтобы меня тревожили. Вам понятно?
Юри и более старшая по возрасту служанка Мери сначала посмотрели на Сакуру. Она кивнула им в ответ, а они кивнули ее мужу. Из-за этой сцены Саске мог бы взорваться, но, по правде говоря, она его позабавила, хотя на лице рыцаря никакие чувства не отразились.
— Спускайтесь. Сэр Наруто проводит вас в женскую часть дома. , — Войдя во внутренние покои, он произнес:
— Благодарю вас за то, что вы без промедления вернулись в Круел.
— Могла ли я выбирать, мой господин?
— Нет, но вы могли изобрести не одну сотню причин, чтобы отложить свой приезд сюда. Я рад, что вы этого не сделали. — Она продолжала стоять у двери — Закройте дверь, Сакура, и войдите. Ей не понравилось, что он столь легко начал называть ее по имени, и не поверила в его спокойствие. Она медленно закрыла дверь и неохотно вошла в комнату, прямо направилась к стоявшему около кровати шкафу, откуда взяла пояс для платья.
Саске вздохнул, когда Сакура завязала пояс, но не подошла к нему.
— И впредь будет происходить так? — спросил он, отстегнул меч и положил его рядом — Должен ли я всегда просить вас помочь мне?
Сакура покраснела. Конечно же, он прав. Он не должен ни о чем просить ее. Долг жены — предвидеть любые желания мужа.
И все же она не приблизилась к нему — сложившееся положение в их отношениях напомнило Сакуре, что она жена лишь для некоторых случаев. Почему она считается женой только в определенных делах, а в большинстве наиболее важных ее таковой не считают?
— Я не оруженосец, мой господин.
Он напрягся и внимательно посмотрел на нее.
— Вы отказываетесь помочь мне?
Сакура вздрогнула. Она не осмеливалась открыто бросить вызов и все же сказала:
— Здесь имеются слуги.
— И вы предпочтете сделать усилие лишь для того, чтобы разбудить одного из слуг, лишь бы не приближаться ко мне? Женщина, час поздний. Все уже спят, кроме вас и меня.
— Я… как пожелаете, мой господин.
Она через силу двинулась с места, думая о том что, по крайней мере, дала ему понять, что может противиться ему, независимо от того, нравится ему это или нет.
Саске хотел сесть на табурет, но она объяснила — Мне придется встать на нее. Табурет был высотой всего два фута, и Саске скептически посмотрел на нее.
— Он не для того, чтобы стоять на нем — Я уже помогала таким образом Какаши, — настойчиво заявила она, влезая на табуретку — Вы упадете, — предупредил он, но Сакура усмехнулась:
— Не упаду — Я забываю о том, какая вы крохотная, — произнес Саске, опускаясь на колени. Как хрипло звучал его голос, как ласково! Он смотрел на нее снизу вверх, и Сакура отвела глаза, чтобы не встретиться с его взглядом. Она торопливо наклонилась, чтобы взяться за нижний край его кольчуги. Чем скорее закончится…
Она снимала через его голову оставшуюся часть доспехов, но при этом забыла, насколько его кольчуга тяжелее, чем у Какаши. Потянув последний раз изо всех сил, она качнулась назад, — продолжая держать кольчугу в руках, и потеряла равновесие.
— Бросьте ее.
Она бросила кольчугу, и Саске подхватил Сакуру — Вряд ли вы подходите для такого занятия, сказал он.
— Опустите меня на пол.
От смятения, испытанного ею, когда он подхватил ее на руки, ее голос прозвучал чересчур резко.
Он опустил ее на пол, потом разжал объятия, и Сакура бросилась к кровати и закуталась в занавеси Саске принес табурет, сел на него и задумчиво уставился на кровать. Его миниатюрная жена не собиралась смягчаться. Он решил было, что сделанное им накануне предупреждение улучшит ее настроение, однако оно, очевидно, только ухудшило дело. В отчаянии он погрузил пальцы в свои густые волосы. Накануне он, не зная, что делать, продемонстрировал свое дурное настроение, но ведь от этого дело не улучшилось? Нет, его гнев явно не воодушевлял Сакуру. Беда заключалась в том, что Саске не был уверен, что сможет сдерживать проявление своих чувств.
Он был уязвлен гораздо больше, чем он себе признавался, когда она заявила, что ее не заботит, сколько у него женщин, лишь бы они не были из Першвика. Он мог бы понять ее ревность; но проявить к нему полное безразличие?
Как же ему завоевать сердце этой прелестной девушки, как внушить ей, что он хочет начать все сначала? Неужели она не поняла, зачем он добился ее приезда сюда?
Саске быстро снял оставшуюся на нем одежду.
Он не стал задувать свечу и не задвинул тяжелый полог со своей стороны кровати, чтобы она не оказалась в полной темноте.
Сакура лежала, повернувшись к нему спиной. Она не сняла платья и глубоко укрылась под одеялами Саске отбросил их в сторону, поднял ее на руки и посадил к себе на колени. Она молчала. Так он и держал ее, обнимая как дитя, хотя она по-прежнему оставалась напряженной и неподатливой.
Он долго держал ее так, размышляя, и наконец спросил:
— Сколько вам лет, Сакура?
Голос его был мягким, но в тишине комнаты напугал ее. Сакуре пришлось собраться с силами, прежде чем она ответила:
— Мне от роду девятнадцать лет.
—  Вам кажется, что я для вас слишком стар?
— Мне… кажется, нет.
Она ответила с такой неохотой, что Саске едва не рассмеялся.
— Тогда, значит, вас пугают мои черные волосы?
— Черные? Вы не настолько покрыты волосами, чтобы ваша золотистая кожа…
Сакура внезапно замолчала, придя в смятение. Того и гляди, она скажет ему, до чего он красив!
— Тогда не скажете ли вы, что в моей наружности вам так не по душе?
Так и есть. Ему действительно хотелось услышать это из ее уст. Она скорее отрежет себе язык, чем польстит его тщеславию. Если он желает услышать хвалу, то пусть обращается к другим — что он, несомненно, нередко и делал.
— Мой господин, вам надоест слушать, ведь перечислять было бы так долго.
Сакура с удовольствием услышала, как в ответ на ее колкость он усмехнулся.
— Дорогая, в вас меня ничто не отвращает. Вы несколько миниатюрны, но даже это, кажется, мне по душе.
О, что за мерзкая ложь! То, что тебе по душе, не отправляют прочь.
— Вам не нужна жена.
— Почему вы так думаете?
— Разве счастливый муж напивается до потери сознания?
— Правду говоря, — ответил он, испытывая неловкость, — мне казалось не правильным навязывать себя вам, когда я узнал, почему вы скрываетесь под вуалью.
Сакура удивилась, но не тому, что он знал о ее избиении, в этом признаться мог и отец, — а тому, что он так поступил из сочувствия к ней. Однако спустя секунду Саске сам же и разрушил эту иллюзию — А то немногое, что я знал о вас до свадьбы, было нелестным.
— Понятно, — холодно ответила она. — Из этого я заключаю, что вас интересовала не я.
— Браки редко завязываются по иной причине.
— Воистину так. Но редко они складываются так, как наш. Вам не нужна была жена.
—Сакура, теперь мне мерзки причины, вынудившие жениться на вас, — признался он в приступе откровенности. — Гнев заставил меня просить вашей руки, и вскоре уже пути назад не было. Да и настала пора взять себе жену.
Она ничего не ответила, и Саске это заинтриговало. Высказав ей всю правду, что же еще он мог добавить?
Он ласково приподнял ее подбородок, заставляя смотреть на себя.
— Неужто для вас недостаточно, что, независимо от причины нашего брака, сейчас я испытываю большую радость?
— Вы отослали меня прочь, — ответила она, к собственному удивлению, едва слышно.
— Это было ошибкой, — хрипло ответил Саске и начал клониться к ней лицом.
— Однако… — Она сильно смутилась. — Вы говорите… по этой причине вы вызвали меня сюда? Чтобы начать сначала?
— Да. Да, конечно, моя дорогая.
Он выдохнул это признание, почти касаясь ее губ, и поцеловал. Никогда еще он не был столь в леком к женщине, не испытывал такого облегчения, когда она уступила ему. Лишь почувствовав, как прижавшееся к нему тело расслабилось, он всерьез приготовился к штурму. Но он помнил о се неопытности и понимал, что должен действовать не спеша.
За долгие минуты, последовавшие затем, Сакура испытала десятки самых разнообразных поцелуев, от легких прикосновений до глубоких слияний губ, и от этих ощущений все в ней забурлило и закружилось. То Сакуру нес ураган, то спустя секунду ее охватывала приятная слабость, и, наконец, опять подхватывал головокружительный ураган.
Она не заметила, когда было снято платье с ее тела, но очень остро ощутила первое прикосновение руки Саске к своей обнаженной груди. Казалось, именно здесь ее место, где рука покоилась почти невесомо. От нежного поглаживания ее соски затвердели. Сакуре показалось, что рука, скользнув по телу, стала горячей.
Она повернулась, одной рукой обняв Саске за спину, а второй поглаживая его плечо. Она разжала пальцы, желая касаться его тела, с трепетом ощущая игру мышц под кожей и силу Саске.
Он осторожно опустил Сакуру на кровать рядом с собой, и не успела ее голова коснуться подушки, как его губы обхватили розовый сосок, повторяя то, что раньше проделали пальцы.
Он принялся тщательно исследовать нежную поверхность ее живота и бедер, постепенно приближаясь к самой сердцевине ее женского естества, пока ее не охватило столь страстное желание, что она прогнулась, выпятив грудь вперед, навстречу его ищущей руке. Когда его длинные пальцы проникли в нее, Сакура застонала, откинув голову. Она погрузила руки в его волосы, прижимая Саске к себе.
Редко когда какой-либо мужчина обращался с женщиной с таким благоговением. Касавшиеся Сакуры руки боготворили, успокаивали и одновременно возбуждали ее.
Язык Саске скользнул по впадине между ее грудями, спустился по животу и поднялся по лонному бугорку с таким же благоговением. Его руки мягко раздвинули ноги Сакуры, скользнули под ягодицы и приподняли ее тело.
Голова Сакуры откинулась еще больше, и дыхание перехватило, когда губы Саске погрузились глубоко в ее живот. Затем на несколько томительных мгновений он прижался щекой к ее бедрам. Сакура едва не потеряла рассудок, готовая молить его, чтобы он овладел ею.
Хорошо понимая, насколько ее желание усилилось, Саске начал медленно сдвигаться вверх, волосы на его груди возбуждающе щекотали ее задрожавшие нежные груди. Его язык опять скользнул в ее рот, и именно в эту секунду со сводящей с ума неторопливостью его бархатистое напряженное естество скользнуло в нее и до самого конца погрузилось в Сакуру.
Целую вечность в движении были только его губы, упивавшиеся ее сладостью. Но ничто не могло отвлечь Сакуру от ощущения тепла внутри тела, и, когда оно стало скользить наружу, она не смогла сдержать стон. Но когда тепло опять вернулось в нее, от удовольствия Сакура глубоко вздохнула. Это был дар Саске, и каждый неспешный толчок казался ей изумительно долгим.
Когда ее возбуждение усилилось до лихорадки, Саске вышел из нее почти полностью, кроме напряженной вздрагивающей головки Она вскрикнула, зависая на краю пропасти, потом Саске последний раз резко погрузился в нее, и тело Сакуры взрывом пронзил трепещущий экстаз, вибрировавший в ее теле, каждое сотрясение казалось ей еще более чудесным, чем предыдущее, пока она не потеряла сознание. Она едва ощутила на губах последний нежный поцелуй.

Летопись разлома. Том 1. На грани... (Глава 3. Часть 3)

Вдохновило на написание продолжения:
Two Steps From Hell - Black Blade
Two Steps From Hell - A Hole in The Sun
Immediate Music - Clash of The Titans
Audiomachine - Trailer Music from Avatar
Breaking Benjamin – The Diary Of Jane

От автора: У каждого есть взлеты и падения. Буду надеятся, что данная часть не стала моим падением, ибо хотелось передать все чувства героев, какими бы они могли быть... Но не в чем нельзя быть уверенной.

Alea jacta est
«Жребий брошен», нет пути назад, все мосты сожжены

Стоять так и смотреть на него – настоящая пытка, но сдвинуться с места просто не хватает сил. Все это... Все то, что их окружало и происходило сейчас, казалось нереальным. Холодные стены, никакого просвета, никаких окон. Маленькая тюремная камера Фудо. И мужчина, которого подобно вольной птице, лишили свободы. Руки – в кандалах, голова опущена, все тело покрывала паутина ран, царапин, кровоподтеков. Вот только, не смотря на это, Сакура все равно чувствовала в нем силу, которой не было у нее. Вслух не признаешься, да и ощущение гложет и не отпускает. Но все равно она свободна, стоит перед ним и смотрит сверху вниз, а он...
Учиха даже в неволе кажется сильнее многих. Даже сейчас, Сакура чувствует эти волны ненависти, исходящие от него, но она не покидает камеры. Продолжает смотреть, продолжает говорить, дабы заставить его проснуться и перестать это терпеть. И от собственных поступков она теряется. Ею движет не долг, а чувства. Все это неправильно...
- Мне запрещено тебя лечить. Власти хотят продлить твои пытки, - тихим, но при этом странным спокойным голосом произносит девушка, не ожидая такого от себя.
Неужели она уже «приспособилась»? Приспособилась держать лицо, как говорила ей Цунаде после похорон Бенжиро. Все сейчас стало возможным...
- Я и не просил, - грубо отвечает Саске и усмехается.
- А я и не смела им мешать, - в тон говорит Харуно.
В словах – сталь, в глазах – ненависть и немного боли.
Это заставляет брюнета поднять голову и взглянуть на нее, но это скорее похоже на ожидание, нежели заинтересованность. Что еще она могла ему выкинуть?
Но Харуно лишь оглядывает камеру, в которой он оказался, словно ничего значительного и не случилось.
- Никогда бы не подумала, что ты окажешься здесь. Великий из клана Учиха гниет в тюрьме, не в силах чего-либо поделать, - равнодушно произносит она.
Сакура знает, что выводит его из себя, но это ее маленькая своеобразная месть. Лучше так, нежели жалеть его. Только в борьбе набираешься сил дать отпор.
- Не пытайся быть тем, кем не являешься, Харуно, - только и отвечает он и опускает голову, словно разочаровывается в ней.
Ничего интересного. Только игра на публику.
- Ты тоже, - внезапно произносит она. – Если бы ты все рассказал, то они бы прекратили тебя мучить. Зачем страдать за то, чего не делал? Это глупо, Саске.
- Ты сама веришь в то, что говоришь? Никто не просит приходить тебя сюда и читать мне нотации.
- Считай это моей маленькой местью, - Сакура садится на корточки перед ним и без страха смотрит в глаза.
Ему давно вкололи средство, блокирующее потоки чакры. И вкалывают до сих пор каждые двенадцать часов. Так что бояться из-за того, что он мог бы активировать шаринган – глупо. И он стал ее мишенью. Сорвать злость на нукенине – единственное, что оставалось. Цунаде поставила ее перед выбором: долг или чувства. И Сакура ненавидела себя за то, что чаша весов склонялась ко второму.
Она тяжело вздохнула и вытащила из кармана небольшую ампулу, а следом – шприц. Если она не могла выбрать, то оставалось только по-прежнему находиться в зоне неопределенности.
- Лечить тебя я не собиралась, но ослабить боль могу. И не спорь со мной, Саске. Я по-прежнему тебе должна, - говорит медик и вводит обезболивающие внутривенно. – Если бы ты не отразил удар, я бы здесь не стояла.
- Не обольщайся, даже я понимаю, что оставаться в том бою без медика было равносильно самоубийству.
Он был прав.
- Да, - только и отвечает Сакура, осторожно вынимая иглу и зажимая небольшим кусочком ваты рану.
Спустя некоторое время она ушла, чтобы вернуться опять.
Как это происходило и раньше....

Flashback на похороны Бенжиро Цяо. Три дня назад...

С восходом солнца начались все тревоги...
Пришли тяготы реальности...
Тяжелое чувство того, что до конца всех этих страданий еще далеко.

По традиции, тело феодала будут переносить из Храма Солнца в Храм Луны, символизируя тем самым заход жизни самого правителя. Заход солнца. К тому же это дает возможность людям попрощаться с покойным, скорбно опустив голову и держа в руках зажженную свечу. Возможно, именно в такие моменты народ един, как никогда.
Каждый сегодня облачен в черную одежду, у каждого в глазах – уважение, как дань хорошему человеку за все поступки, что он сделал при жизни. У каждого – свеча в руке, небольшая, широкая. Маленький огонек – символ той самой веры, символ тепла и жизни.
Все магазины закрыты, в Квартале Красных Фонарей не горят больше фонари, не переливается мелодия и не слышно веселого смеха. Дети стоят вместе со своими родителями, все сегодня вышли на улицы.
И сама столица будто бы сменила наряд, если раньше она встречала путников и местных хоть каким-то разнообразием, то сейчас, куда не денься, везде тебя встретят лица, омраченные трауром.
На центральной площади не протолкнуться – сделай движение и уже заденешь рядом стоящего человека. Все хотели быть как можно ближе в тот знаменательный момент, когда вынесут тело Бенжиро. Только немногие могли видеть четко картину происходящего. Делегация Суны и Конохи, верные трону генералы, советник Таро сейчас находились там, где некогда Кохаку объявляла военное положение. Во дворце феодала. Гордая осанка, сосредоточенные взгляды. Сегодня было особенно опасно, ведь множество людей вышло на улицы, и гарантировать безопасность всем – значит врать самому себе. И пришлось надеть каменную маску безразличия, лишь бы не выдать собственной тревоги.
И вот процессия медленно двинулась из Храма Солнца, постепенно шагая по улице, шагая по практически живому коридору. Возглавляла ее Санго, глава двух храмов, духовная советница правителя. Далее шла Кохаку, решившая, не смотря на мольбы и просьбы, попрощаться с отцом не как должно, а как того желало сердце. Следом за ней идут Тадао и Йоширо, по разные стороны от повозки, везшей гроб феодала. Эмоции прочитать на лице невозможно, так что недаром клан Цяо правил не первое столетие. Политика – сплошной театр, требующий отменных актеров.
И в этот день они по-прежнему играли свою роль.
- Сегодня заходит солнце Огня, - тихо проговорил советник Таро, стоявший по правое плечо от Хокаге.
Он задумчиво посмотрел вслед черной фигурке регента вдалеке, которая шла впереди гроба своего отца, чтобы проводить его в последний путь.
- В любом случае, должно взойти новое, советник Таро. Так что вскоре один из племянников-наследников Бенжиро займет его место, - жестко отрезал генерал Шэндай, держась, по привычке, за рукоять катаны.
И только Цунаде промолчала на эти высказывания, посчитав нужным не вмешиваться в распри между сегунатом и советом, ведь это могло вызвать много недобрых пересудов и новых проблем.
Позади Хокаге стояли Шикаку и Иноичи с Какаши, дальше – Шикамару, Неджи и Шино. Сакура и Наруто находились чуть поодаль от главы деревни и остальных шиноби, так же взглядом провожая открытый гроб с телом феодала.
Но отнюдь странное и противоречивое чувство не давало Харуно покоя. Чутье шиноби? Или просто гнетущая атмосфера, в которую погрузился город, давила до такой степени, что сердце сжималось от боли? Спина горела. Так, словно кто-то прожигал ее глазами. А еще это странное чувство... Одиночество?
Зеленые глаза устремили свой взор к Храму Луны, который был концом всего, к чему они шли. И в тоже время он был началом чего-то нового. Так странно...
Сакура перевела взгляд на Темари, которая тяжело вздохнула и обеспокоенно посмотрела на нее в ответ. Видимо, куноичи Суны так же что-то испытывала. Но это точно была не скорбь, не сожаление. Ведь такие чувства не блестят в глазах так ярко, не сжимают внутри все так сильно, как это способен сделать страх, как это способна сделать, просыпающаяся на дне сознания, тревога.
И Харуно вдруг начала вспоминать. Все, к чему они шли. Не в виде каких-то образов, а в виде слов, что преследовали их все это время, что превратили расследование в игру, а людские жизни – в пешки, которыми не жалко пожертвовать.
И почему все это сокращается и становится сплошным кинофильмом, сотворенным из ее воспоминаний? Неизвестно. Как во сне, она вдруг заново переживает весь этот кошмар...

«Сложившаяся ситуация дает много возможностей, и всегда неизвестно, каких именно»
«Чутье шиноби никогда не дремлет, даже если спит с затычками в ушах»
«Ты хочешь найти зацепку там, где все началось»
«Умей продумывать на два шага вперед, даже если они будут неуверенными или шагаешь ты по зыбкой земле»
«Бандана в руке, Сакура. Бандана в руке»
«Следовать подсказкам, Сакура, они у вас есть»
«Я думаю, что надо начать с ее квартиры. Может быть, там найдется следующая зацепка»
«Знаю только, что к ней постоянно приходил один человек. Лица его я не видела. Странный такой, в плаще»
«И черный туман разрушений настигнет всех нас»
«Правда в том, Сакура-сан, с каким содроганием вы подумали о смерти отступника»
«Пытаешься убить и снова уходишь!»
«Черно-бело-красный флаг над головой -
Как зов к измене»
«Четкий профиль, черный китель,
Крыльев сталь средь туч сияет,
Страх в глазах пятном кровавым
На поверхность проступает»
«Это было всего лишь ловушкой»
«Видеть изнанку изнанки, не так ли? Ты ее не увидела»
«Будь хорошей девочкой, Сакура, не просыпайся»
«Сакура, нужно быть готовыми ко всему, ведь есть вещи намного страшнее войны»
«Что мы будем делать после того, как пройдут похороны Бенжиро?»
«Только полное уничтожение стало бы единственным возможным решением»
«Если нельзя поставить нацию на колени, то ее придется уничтожить»

Харуно вздрогнула. И ответ вновь исчез. Она чувствовала, как близко находилась рядом с ним. Если бы было возможно дотянуться рукой, понять, в чем было дело...
- Что это?! – удивленно воскликнула молодая куноичи, которая находилась среди делегации Суны.
Она указала вверх, в небо.
И Сакура инстинктивно подняла голову, ожидая опасности.
Гул прошелся по толпе, люди удивленно смотрели за тем, что происходило в небе. Яркое солнце постепенно заслонял собой черный диск, погружая столицу во мрак. И это ощущение давления усилилось. Предчувствие чего-то нехорошего зажало в когтистых лапах, не желая отпускать.
И этот вид, что ей открылся...
Люди в черных одеяниях по-прежнему держали горящие свечи, а где-то вдалеке уже было видно, как Кохаку со своими братьями входит в Храм Луны. Все эти дома, высотные здания, весь этот страх, что отразился в глазах людей...
Все это подогревало тревогу, подливая масла в огонь. Слишком много недобрых знаков, слишком много последствий и потрясений они пережили. И это в конец добивало людей.
- Солнечное затмение? – советник Таро спокойно скрестил руки на груди.
- Как символично, - усмехнулся один из генералов.
- В любом случае, это продержится меньше трех минут. Нельзя прерывать похороны феодала, - вмешался Шэндай. – Все должно идти своим чередом.
Но вскоре стоять здесь было невыносимым, и Сакура сама протянула свою руку и крепко сжала ладонь Наруто. Тот отозвался обеспокоенно глядя на напарницу, но в глазах того читалось больше сожаления, нежели страха перед грядущим. Удзумаки не так воспринял ее жест. Она не скорбела. Она боялась.
Минуты тянулись слишком долго.
И вскоре спокойствие разорвалось на мириады, на тысячи, сотни разных частиц, когда последняя песчинка в этих песочных часах ожидания и тревоги все-таки упала на дно.
Сакура протянула руку вперед, испытывая ощущения де жа вю.

Харуно взглянула на небо, что заволокло облаками, и медленно протянула руку. Тут же на нее приземлилось что-то маленькое и невесомое.
Снег?
Нет, пепел.

The end of flashback.

Возвращаться в тот день не хотелось даже мыслями, и Харуно не первый раз вздохнула, подавляя в себе порыв пролить хоть каплю этих чертовых слез. Наплакалась. Устала. Хотелось покоя, находиться вдали от всех этих проблем, не слышать выводов медиков, эти крики, видеть эти лица, что будто бы потеряли всякую надежду. Лицезреть этот ужас, когда на стенах у разрушенного дворца вывешивались списки погибших.
Как много людей она видела, приносивших цветы, фотографии, игрушки к месту скорби. Как много свеч горит там до сих пор! Как много записок там было тем, кого уже нет!
«Любящей жене...», «Лучшему брату на свете...», «Подруге, которая всегда была рядом...», «Отцу, герою войны...», «Самой лучшей и дорогой матери на свете!», «Любимому сыну...», «Красавице-дочери...»
В конец ее добили строки, адресованные вовсе не ей, а кому-то, кого уже не было на свете.
«Мы ждали ребенка, но все пошло крахом. Ужасна судьба нерожденных. Прости за то, что не сберег, да будут прокляты те, из-за кого была пролита твоя кровь»
Желания выходить на улицу, где было множество разрушенных домов, не хотелось. Ведь она возвращалась вновь к проклятому прошлому...
К Черному Дню истории Огня...

Flashback на похороны Бенжиро.

Все случилось мгновенно. Никто не успел чего-либо понять.
Пламя вспыхнуло с неистовой силой.
И черный туман разрушений настиг всех их, превращая столицу в пылающий ад.
Она помнит это ощущение, когда опоры их площадки взорвались одновременно, давая им фору всего в несколько секунд, прежде чем всё рухнуло во двор королевского дворца. Они все успели приземлиться, но то, что последовало далее, не описать было словами...
Взрывы стали прокладывать свою цепочку разрушений сразу в нескольких районах Фудо. Квартал Красных Фонарей, жилые кварталы, рабочие улицы...
И этот оглушающий шум, эти крики. Странный звон появился в голове, чувство тревоги полностью выбило из колеи, когда Сакура молча стала наблюдать за тем, как дым проявлялся в небе.
Это ощущение...
Взрывы выбивали стекла, деревянные балки и щепки, тут же летевшие в паникующую толпу. Здания, подобно воздушному шарику, «лопались» на глазах, извергая из себя отнюдь не воздух. Второпях, в спешке, люди бросали свечи, но те не были огромной угрозой, ведь воск, слава Ками, успел залить маленький огонек прежде, чем он успеет причинить кому-то вред. Но отнюдь безопасней от этого становилось всего чуть-чуть...
Паника все нарастала.
Некоторых отбрасывало взрывом, другие находили гибель в объятиях огня, третьих затаптывали на смерть испуганные и бегущие в одном направлении люди, уподобившиеся стаду баранов. И теперь кровь была практически везде, смешанная с пылью, грязью и жидким воском, деревянными опилками. Алые пятна трудно было заметить на черной одежде, но они были. И осознание от этого не приходило только из-за того, что практически все сейчас пребывали в состоянии шока.
Первыми пали Кварталы Красных Фонарей, практически отрезая людей от городских ворот и загоняя их ближе к центру Фудо. Сотряслись небольшие дома, послышались взволнованные крики хозяев публичных домов и продававших свое тело женщин. Разноцветные фонари тревожно качались на веревках из стороны в сторону, пока взрывом не сносило те столбы и балки, на которых они были закреплены.
Кто-то обреченно озирался по сторонам, совершенно растерявшись в неспокойной обстановке. Молодая девушка, игравшая когда-то на сямисэне, с мокрыми дорожками от слез, черными из-за потекшей туши, стояла посреди завалов и людских тел. Одеяние было потрепано, хвост распустился, нижняя губа подрагивала. Единственная выжившая. Каким-то чудом она уцелела...
Но холодный страх парализовал тело, двинуться с места было невозможно. Темные глаза то и дело цеплялись взглядом за горящие здания и предметы мебели, на тела, коими была усеяна практически вся улица. Она слышала, как огонь перекидывается на нетронутые вещи, как неистово опаляет одежду тех, кому не повезло, как забирает себе тело, но не душу...
Она продолжила озираться и вскоре заметила движение на той стороне Квартала. Взгляд был прикован к незнакомцу, который подходил все ближе и ближе, держа катану в руке. Намерения и так были понятны.
Но она стояла на месте, найдя в себе силы лишь закричать.
Миг и темные глаза испуганно и неотрывно смотрят в последний раз на своего убийцу, а в уголке губ появляется струйка крови...
За всем этим, позади шиноби, наблюдала женщина с серыми глазами и светлым оттенком волос. Баронесса и аристократка, не почувствовавшая ничего, кроме отвращения и странной тяжести в сердце. Чистая снаружи, подобная невинному ангелу, и безжалостная убийца внутри. Противоречие, появившееся здесь совсем недавно.
- Ты должен добраться до Храма Солнца, - низким голосом проговорила Вэй, слыша где-то вдалеке, как новая цепочка взрыва прокладывает дорогу разрушениям. – Твои родители и брат будут там, Итачи.
Нукенин нахмурился и с недовольством посмотрел на блондинку, которая ожидала его ответа.
- Почему?
- Что «почему»? – презрительным голосом спросила она.
- Вы заставили всех нас участвовать в этом.
- Потому что хотели показать, что кошмары прошлого в любой момент могут вернуться, - незамедлительно произнесла Цэй Вэй и быстрым шагом поравнялась с ним, а затем пошла дальше.
Сквозь дым вдалеке различался Храм Солнца. И она не собиралась медлить. Слишком многое стояло сейчас на кону.
Резкие движения и никакой грации.
Охотникам это было больше не нужно.
И, почувствовав жжение печати, Итачи пошел за ней, навстречу собственной судьбе.

Жилые кварталы полыхали огнем. Картина ужасающая, потрясающая и пошатнувшая психику многих. Дома, склады, немногочисленные деревья – все горело. Пройти было почти невозможно: руины закрыли собой все свободное место и... людей, не успевших бежать от неожиданной напасти. Лишь единицы смогли выжить, лишь немногие не пострадали и с тяжелым стоном выбирались из-под завалов. Раздавались всхлипы, текли слезы, где-то мать обнимала своего сына, укачивая его, будто бы он только заснул. Где-то житель столицы помогал встать своему знакомому с колен, который с благодарностью в глазах и какой-то тяжестью в сердце принимал эту помощь. Некоторые заинтересованно поднимали головы в сторону криков, где еще происходили взрывы, с раскрытыми ртами и сильно бьющимися сердцами слушая, как где-то все еще гибнут люди. Невыносимо. Страшно...
И вот сквозь завесу дыма стали появляться фигуры...
Сначала всем показалось, что это медики, которые могли им всем помочь и никто не ждал подвоха...
Пока не вспыхнул Шаринган, и катана не обагрила руку своего владельца кровью. Новая жатва только началась. Клан Учиха, восставший из мертвых, забирал с собой на тот свет все больше и больше людей...

На рабочих улицах началась настоящая бойня. Люди, до этого карабкавшиеся по трупам друг друга, лишь бы спастись от неведомой напасти, теперь не могли никуда бежать. Враги были повсюду, и сквозь дымовую завесу нельзя было увидеть шиноби, и к какой деревне они относятся. Сначала поднялась паника, как только убийцы появились на улицах. Все старались спасти свою жизнь, но по собственной глупости они же ее и лишались. Шум привлекал излишнее внимание.
То и дело приходилось вздрагивать, когда крик проносился всего в паре шагов, и бояться, что вскоре последуешь за тем, кому повезло меньше. Никого не щадили. Даже детей.
Все помнили, как первой жертвой стала девчонка лет шести, которая даже и понять не успела, что произошло. Смерть была быстрой. Это было единственным утешением. Только один из них растягивал удовольствие...
Беловолосый мужчина с безумным взглядом находил каждый раз новую жертву и возносил дань своему проклятому богу. Взамен он чувствовал себя живым, ощущал боль и... упивался ею...
Отнимая жизни у других...

На центральной улице было ничуть не лучше. Даже хуже.
Дома, здания – все это казалось мелочами, по сравнению с тем, что произошло далее.
Огромная статуя первого феодала из династии Цяо возвышалась над всеми людьми и была высотой примерно с шестнадцатиэтажное здание, кои находились в дожде. Каменное изваяние, шедевр искусства. И вот... правая рука, направленная в сторону Храма Солнца, взорвалась, и каменные глыбы стали падать на жителей Фудо сверху. Дальше начали взрываться первые уровни статуи, лишая оной опоры.
Огонь неистово поглощал все, что мог, закрывал пути отхода. И бешеный страх овладел людьми, когда падение олицетворения первого феодала началось. Снова бешеный ритм сердец, отдающийся в ушах. Снова тяжелое дыхание. Снова капли пота скатывались по виску за воротник черных одеяний. Дым жег легкие изнутри, заставлял глаза слезиться.
Перепуганная до смерти, толпа пыталась сориентироваться, но ничего не выходило. Бег в этом случае вряд ли бы помог. Измученные происходящими событиями, они уже просто не могли бежать дальше. И попытка не попасть в объятия смерти провалилась.
Тень накрыла всех...

Сакура с ужасом в глазах наблюдала, как в одно мгновение весь Фудо практически взлетел на воздух. Этот шум стоял в ушах, а сердце больно сжималось от понимания того, к чему они шли и чего не увидели...
Столько подсказок! И они не увидели, не остановили, не предотвратили террор...
Тот, имя чье неизвестно. Тот, что лицо свое скрыл под маской. Тот, на чьих руках сейчас алела кровь невинных людей. Именно он планировал это с самого начала. Планировал взрыв столицы в день похорон Бенжиро.
И вот... Сердце пропустило удар.
Советник, генералы, делегация Конохи и Суны наблюдала за тем, как огромная статуя падает на людей. Но перед этим слух порезали крики, душераздирающие, пронзительные. Такую боль нельзя было выразить словами и как-то стараться передать. Почувствовать, что из тебя стараются выжать все живое, все, что только есть. Почувствовать, как страдают другие, а сил недостаточно, чтобы облегчить им участь. Почувствовать, как разум затуманивает пелена тревоги и паники, когда это было вовсе никому не нужно, ведь единственные, кто мог остановить Его были они. Верхушка власти Огня. Представители властей Ветра. Все они должны были быть едины перед лицом опасности...
И они будут.
- Помилуй, Изанаги... – прошептал советник Таро.
Будучи не закаленным в боях человеком, то, что происходило сейчас, было для него вдвойне ужасным. У него не было шанса выжить, если бы рядом не было шиноби и генералов, так же имеющих навыков самураев и ниндзя Конохи. Фортуна судьбы – вещь изменчивая и не всегда можно предсказать, на твоей ли она стороне или нет. В этот раз ему повезло.
- Нам нужно добраться до Храма Луны и спасти регента, - послышался уверенный голос Цунаде, которая не потеряла самообладания. – Мы сможем дать ответный бой, но верхушка Огня должна находиться в безопасности.
- Принцы не должны пострадать так же. Если наследников убьют, то междоусобный войны точно не миновать. И жертв окажется намного больше, - уверенно проговорил Шэндай, вытаскивая катану из ножен. – Мы должны что-то предпринять и...
Взрыв раздался рядом. Не такой силы, чтобы их убить, но чтобы предупредить – вполне хватило.
Пара убийц из клана Учиха быстро выскользнула из образовавшейся завесы дыма и напала на генерала, стараясь нанести смертельный удар в сердце. Не вышло. Блок. Второго же взяла на себя Цунаде, оказавшись в одно мгновение рядом с сегуном и ударив его обидчика в грудь.
Генералы мигом заслонили собой Таро и еще юных шиноби из делегации Суны. Темари отбежала от них, готовясь в любую минуту вступить в схватку, а Канкуро уже ловко управлял Карасу, используя марионетку для отвлечения врага на себя. Наруто побежал к Цунаде, дабы помочь устранить восставшего из мертвых, уже применив технику для создания клона, и набегу активируя рассенган. Сакура тоже порывалась вступить в битву, но почувствовала, как кто-то схватил ее за руку, чуть ниже локтя. Обернувшись, она увидела сосредоточенное лицо Шикаку.
- Если мы лишимся медика, то погибнем. Цунаде и Наруто справятся, тебе же лучше стоять в стороне и лечить, когда это пригодится, - уверенно проговорил тот.
Сакура почувствовала, как сердце вновь пропустило удар, но все-таки нашла в себе силы и неуверенно кивнула. И в это же мгновение в сторону Шэндая ринулся Неджи, активировавший бьякуган.
Остальные же находились на месте, понимая, что только помешают своим товарищам. Потерять медика и тактиков в такой момент было опасно, но и бездействовать не хотелось. Как назло, враги оказались быстрыми и проворными, а главное – сильными. Против атаки Неджи ничего нельзя было поделать, но рассенган Наруто не помог...
Убийца увернулся, быстро шагнув в правую сторону и пропуская тем самым Удзумаки вперед себя. Воскресший направил острие катаны на Хокаге, которая была в этот момент рядом и не ожидала такого поворота событий. Благо, Канкуро, заметивший подвох, успел призвать вторую марионетку ей на помощь.
Куроари захватила Учиху, давая тем самым время для Наруто и Цунаде. Сенджу отбежала на несколько шагов, понимая всю опасность ситуации, а ученик Дзирайи тем временем уже приготавливался к новой атаке. Нападавший мог в любой момент пробить куклу, поэтому надо было сделать так, чтобы убийца оказался прямо напротив Наруто в этот момент. Снова рассенган. Использовать более сложную технику в разгар боя он не мог и понимал, что силы ему еще пригодятся. Надо было только нейтрализовать противника.
- Канкуро, выпускай его! – закричал шиноби.
И спустя минуту воскресший уже вновь целился в Удзумаки, но тот, поджав колени, направил всю силу потоков энергии прямо в сердце Учихи, и тот упал на землю. В этот же момент, другой убийца, отвлекшись на Карасу, получает острием катаны удар в легкое. Еще один удар пришелся со стороны Неджи. И схватке пришел конец.
Теперь Сакура смогла спокойно подойти к одному из трупов и оценить ситуацию, но увидев шаринган в глазах, стало понятно, что анализировать было нечего. Истина лежала на поверхности.
- Эти глаза...
- Шаринган, - недовольно продолжила Хокаге. – Взрывы унесли жизни многих, но Он все-таки решил добить нас всех.
- Если это так, то боюсь, у нас нет времени на разговоры, - встрял в разговор Шикаку и кивнул в сторону горящей столицы. – Надо что-то делать.
- В-первую очередь надо позаботиться о безопасности наследников Бенжиро-сама, - довольно-таки громко проговорил советник Таро, проходя вперед, к телам двух убийц. – Защита распределялась, но такого удара она не выдержит. Сомневаюсь, что в Храм Луны пошлют только двоих таких...
Он не нашел подходящего слова и покачал головой, вновь обращая свой взор к Фудо. Цепочки взрывов скоро завершатся. Половина города уже находилась в руинах, кроме двух храмов и дворца феодала. К сожалению, полное уничтожение было не за горами. Шикаку был прав. У них не было времени на разговоры.
- Неджи, Шино, вы пойдете прямо в Храм Луны, - обратилась к шиноби Цунаде. – Сакура, Наруто, - обходные пути. Старайтесь не попадаться на глаза людям Мадары.
- Мадары? – удивленно протянул Канкуро, и Темари недоверчиво перевела свой взгляд с Шикамару на Сенджу. – Теперь понятно, почему задача изначально оказалась не из легких.
- Если это правда, то две группы по два человека вряд ли справятся с поставленной задачей. Мы, как союзники, сделаем все, чтобы обеспечить безопасность наследников престола, - добавила свою лепту Темари.
Цунаде кивнула и обернулась в сторону Наруто и Сакуры, которые склонили головы в знак согласия. Неджи и Шино так же не возражали по поводу такой расстановки сил. Темари и Канкуро сами выдвинули свои кандидатуры, понимая, что если Тадао и Йоширо погибнут, то ждать подкрепления войскам Ветра придется очень долгое время и не факт, что пески смогут послужить защитой, если на их страну нападут. Именно в такие моменты приходится прощаться, не зная, встретятся ли они все вновь или нет.
Но даже моменты для прощаний могут омрачиться неприятным осознанием того, что задача становится еще сложней. Сакура сказала Шикамару в поселке Цунасима: «Чутье шиноби не спит даже с затычками ушах». Похоже, что это было правдой.
Благо, что Неджи имел хорошую реакцию и уклонился в то мгновение, когда острие катаны чуть не попало ему в плечо. Бьякуган встретился с шаринганом. Восставшие из мертвых не желали возвращаться обратно за грань, захотев взять с собой туда как можно больше душ...
Клан Учиха и вправду вернулся, чтобы напомнить, что о кошмарах прошлого забывать просто грешно, а главное – опасно. Ошибки прошлого будут преследовать вечно. Забыть от этого – не значит избежать. Все теперь будут пожинать плоды собственных деяний...
Второй воскресший не заставил себя ждать, нападая на генерала Шэндая. Бои не закончились – это не утешало, не придавало сил, а делало поставленную задачу все сложней. И много времени не прошло, прежде чем еще пять жертв усовершенствованного Эдо Тенсей появились у дворца феодала...

Саске знал, что полагаться в такой ситуации на удачу – самая несусветная глупость. И когда взрывы начались, то не стал убегать, как делали это иные, ведь во всем была закономерность. И младший брат Итачи ее искал.
Активировать шаринган и найти точку повыше, чтобы наблюдать за тем, как и когда происходят взрывы, не составило труда. Пламя змеей захватывало все больше территорий и домов в свои объятия. Кварталы Красных Фонарей, жилые кварталы и рабочие улицы. Следом, позади него, раздались взрывы у городских ворот, которые прошлись цепочками в разные стороны, образуя сначала полукруг, а затем – и вовсе замыкая ловушку. Закономерность найдена. Оглядев еще раз пейзаж, Саске заметил то, что искал.
Взрывы образовывали кольца, которые не давали людям покинуть столицу, сосредотачивая их в основном в самом сердце столицы. Ловушка простая, но в плане таких масштабах сделать ее было очень сложно. Он не удивился бы, если ему признались бы, что ее делали годами. В начале образовались два кольца: были снесены стены Фудо, такие же как в Конохе, на случай нападения врага, другое образовалось на основе нескольких разных улиц. И вышло так, что центральные улицы и промежуток между стенами Фудо и вторым кольцом были полностью отрезаны друг для друга. Людям оставалось только бежать и молиться, чтобы новые взрывы и иные напасти не обрушились на их головы.
Теперь он прислушивался, положив ладонь на рукоять катаны. Крики, которые разрезали тишину все это время, стали тишине. Потрескивал огонь, было слышно, как где-то дома, до этого момента стоявшие, разрушились в один момент. Раздавался плач, смешивались в единый поток всевозможных звуков стоны. Дым разъедал легкие изнутри, заставлял глаза слезиться, но, несмотря на это, Саске увидел эти фигуры, выходящие на улицы. Они выделялись среди остальных.
Уверенная походка, осанка, медленные шаги, оружие в руках. Несколько людей неспешно продвигались к пострадавшим.
Миг.
И взрывы возобновились на центральной улице, где было отчетливо видно, как падает огромная правая каменная рука статуи, а затем и опоры начинаются клубиться и полыхать огнем. И крики вновь возобновились там и рядом с ним. Жатва продолжилась.
Саске с неким равнодушием в глазах наблюдал, как один из приспешников Мадары перерезал горло мужчине, а затем всадил нож в сердце женщины. Смотрел, как зарубили маленького ребенка и снесли голову старику. С другой стороны улицы происходило тоже самое. У жителей просто не было пути отступления и вскоре это место станет могилой каждому из них.
Но вступать в бессмысленную схватку он не собирался. Парень задумчиво перевел взгляд в завесу дыма, где чувствовалось Его присутствие. Нечеткий силуэт еле выделялся, но все-таки был виден Учихе.
Мадара медленно развернулся и направился по направлению к сердцу столицы. Вскоре Саске увидел еще кое-что, подняв взгляд, он понял, куда его заманивают. Но нукенин слишком долго ждал этого дня и битвы, чтобы сейчас теряться в догадках. Только одна мысль пролетела в голове.
«Храм Солнца и Луны оказались нетронутыми»

Все случилось неожиданно. Резкие движения профессионалов увенчались успехом. Генералы и шиноби еле сдерживали атаки приспешников-убийц. И вскоре, в самом разгаре битвы, Сакура, Наруто и их товарищи услышали твердый и громкий возглас генерала Шэндая:
- Бегите! Мы их задержим!
Рядом с куноичи тут же оказалась Цунаде, ударив человека Мадары в грудь так, что он отлетел недалеко от них, что дало им немного времени.
- Я и совет генералов задержим их. Унесите Таро в безопасное место и идите к Храму Луны, - Сенджу увернулась от удара, и в этот же момент один из военачальников вонзил в горло воскресшего клинок.
Остальные тоже отчетливо слышали слова Хокаге, хоть и находились в битве, хоть и мелодия стали, боя и клинков разрывала тишину. Они слышали, как Цунаде подписывала себе и генералам смертный приговор, приказывая им отступить.
Но никто не решался покинуть поле битвы.
Неджи продолжал кружиться в вихре смерти, защищая тех шиноби, которые использовали атаки дальнего боя. Наруто находился рядом с Сакурой, давая отпор тем, кто хотел ей навредить. Шикамару и Шикаку использовали теневые техники только в том случае, если опасность достигала критической отметки. Иноичи бок о бок с Абурамэ и Какаши защищали советника Таро. А Темари и Канкуро помогали генералам, принимая часть атак на себя.
Цунаде знала, что они не хотели оставлять их в этом пекле и разгаре боя, но так надо было. Слишком многое стояло на кону, чтобы поддаваться чувствам и предавать исполнение долга. За все в этом мире приходилось платить.
- Это приказ! – ее пронзительный крик достигает ушей шиноби.
И долг перевесил чувства.
Их ряды поредели. Остались только Сенджу, четыре генерала и Шикаку, Иноичи с Какаши. Те же, кто был намного моложе них, были на время в безопасности.
И вот новая битва началась. Медленно с колен стали подниматься приспешники Мадары, слабое место которых до сих пор не было обнаружено, если они вообще было. И сквозь завесу дыма было видно, как к ним направлялись еще семеро врагов.
И вновь кровь пролилась на землю.
И вновь началась страшная битва.

Карин вместе с Суйгецу и Дзюго следовали за Саске. Даже в таком пекле, сенсор чувствовала чакру их командира и безошибочно вела их к Храму Солнца. Ходзуки уже ощущал, как огонь и дым постепенно делают свое дело. Ощущение того, что влага организм постепенно покидает, отравляло сознание. Но он все равно старался не отставать от своих напарников, ловко лавируя между разрушенными домами и улицами.
Дзюго же, в отличие от Суйгецу, чувствовал себя не очень хорошо из-за созерцания выжженных деревьев на пути, трупов детей и женщин, стариков и мужчин. Глядеть в их пустые глаза было страшно, словно смерть танцевала на дне черной глубины зрачков, радуясь такому воздаянию ей. Еще страшней было смотреть, как огонь перекидывается на их тела, забирая в свои объятия физическую оболочку еще недавно живых людей. Смерть в таком ужасе и при таких обстоятельствах – самое страшное, что могло выпасть на участь жителей столицы, города Фудо.
Больше всего потрясла статуя, до которой они дошли. Огромная глыба камня, под которой было невесть сколько жителей и домов. Это заставило их на мгновение остановиться и переглянуться, даже Карин, которая слепо шла за Саске, не смогла спокойно на это смотреть. Неприятное ощущение сдавливало грудную клетку, когда они покинули то место и бежали по направлению к Храму Солнца. Бежали мимо раненых и мертвых жителей, мимо тех, кому уже было все равно, что ад, о котором говорили многие, пришел сюда, внося в их жизнь хаос. Омрачив похороны феодала новыми разрушениями и горькими слезами.
Храм Солнца оказался нетронутым, словно его обошла эта напасть. Такой же величественный, такой же красивый, такой же неприступный с виду.
И они быстро направились к входу, стараясь как можно быстрее настигнуть Саске.
- Ты уверена, что он там? – спросил Суйгецу, равняясь с сенсором.
Та еле заметно кивнула в ответ.
Вскоре они прошли первый уровень ступеней, выходя небольшую площадку, за которой продолжалась эта лестница. И тут им встретилась первая преграда.
Светловолосая сероглазая женщина в черном кимоно тепло улыбнулась и оглядела команду Учихи. Она покачала головой, как нравоучительная женщина и медленным шагом двинулась к ним.
- Простите, но дальше вам нельзя. Вы не получали приглашение, - сказав это, она легко и непринужденно засмеялась.
Карин напряглась. Рядом чувствовалась сильная чакра, но она точно не принадлежала этой женщине. Отвлекающий маневр? Может быть.
- Вам лучше развернуться назад, уйти отсюда и обо всем забыть, - уже более серьезно проговорила блондинка.
- У нас нет на тебя времени, истеричка, - хмыкнул Ходзуки, поднимая руку и готовясь в любой момент пустить в ход тяжелое оружие.
Та цокнула языком и щелкнула пальцами в ответ.
И тут же перед ней возникла еще одна фигура.
Не узнать его было невозможно.
Словно кошмар из прошлого, перед ними возник Учиха Итачи. Черный обыкновенный плащ, волосы, уложенные в хвост, вот только...
Мангеке Шаринган не давал им покоя.
Главное его оружие было на виду.
- Я сегодня добрая, так что попрошу вас еще раз. Уносите свои задницы по-хорошему, не стоит вмешиваться в битву, из которой вы точно живыми не уйдете.
Но они продолжали стоять, понимая, что сворачивать уже поздно.
Суйгецу откинул плащ и взял в свои руки меч, по Дзюго стали быстро расползаться печати, а Карин встала позади напарников, готовая в любой момент оказать им помощь.
И Цэй Вэй покачала головой, тяжело вздыхая.
Боевая готовность лишь подтверждала, что просто так они не уйдут.
И гримаса ненависти и злости отразилась на ее лице, а рука небрежно взмахнула в сторону команды Учихи.
- Убить их всех.
В следующее мгновение баронесса исчезла.

Они бежали. Долго, непрерывно, насколько позволяли силы. Шикамару и сам не знал, какого черта он побежал с Темари и Канкуро, понимая их малые возможности на победу, если вдруг на них нападут. Он с Темари специализировался на атаках дальнего боя, и в ближнем от них мало бы было проку. Канкуро же вряд ли смог бы сдерживать долго приспешников Мадары в одиночку. И именно поэтому он слепо молился всем богам на свете, чтобы никакие серьезные враги по пути им не попались.
И вот инстинкты самосохранения несколько ослабли, чувство опасности осталось где-то далеко, и они остановились посреди разрушенного перекрестка. Тяжело дыша, Шикамару посмотрел на то, что все это время было со стороны. Было видно, что отсюда недавно ушли люди Мадары: смертельные раны на телах жителей подтверждали это. Огонь уже давно перекинулся на несколько тел, вдоволь наигравшись с постройками, некогда бывшими домами.
Пока Нара и Канкуро осматривались, отмечая про себя все масштабы разрушения, Темари медленным шагом подошла к одной из деревянных перекладин, на которой висела когда-то зазывающая реклама одного из ресторанчиков. Оттуда виднелась детская маленькая ручка и темноволосая голова девочки, не успевшей вовремя сбежать. Взгляд неотрывно смотрел на застывшие в изумлении глаза. Она, скорее всего, даже не поняла, что произошло.
- Сюда вряд ли придут. Эта часть района зачищена, - послышался голос Канкуро, стоявшего посреди небольшого пустыря.
- Значит, у нас есть время обсудить план спасения наследников Бенжиро. Сомневаюсь, что Мадаре они понадобятся живыми, - ответил ему Шикамару, засовывая руки в карманы.
- Если они еще не мертвы, - встряла Темари. – Все то, что мы видим сейчас, происходит в столице почти одновременно. Каковы шансы, что до них не добрались в первую очередь?
- Когда мы были у дворца ты говорила совсем другое, - с сомнением в голове проговорил Канкуро, скрещивая руки на груди.
- У дворца я не знала, с чем нам придется столкнуться. Взрывы, не тронувшие храмы, - одно, но шиноби с шаринганом – совсем другое, - спокойно ответила сестра Гаары.
- Надо подумать о том, что...
Чувство опасности вновь взыграло, забурлило в крови. Инстинкт самосохранения заставил его дернуться и проделать несколько шагов назад.
Шикамару не успел договорить, ведь практически рядом с ним появилась еще одна фигура, на этот раз не спешившая нападать. Но Нара все равно стал отходить назад, ближе к Темари и Канкуро, готовясь защищаться в любой момент. Девушка уже вытащила веер, а кукольник – своих марионеток.
Оставалось только подождать, когда тот нападет первым.
Но человек Мадары лишь стоял на месте, не собираясь пока снимать плащ, который закрывал его тело и лицо от глаз шиноби Конохи и Суны. Но в следующее мгновение и не надо было думать, кто перед ними стоит.
Шикамару дернулся, узнавая этот проклятый голос из прошлого.
Этого урода из Акацке, убившего Асуму.
Бессмертного человека, которому он некогда заплатил за смерть сенсея.
Хидан.
- Вот мы и встретились, маленький ты ублюдок, - насмешливо протянул тот, скидывая ненужную материю и хватаясь за косу.
Вскоре он хочет воздать новую жертву своему проклятому богу.
И никто не посмеет ему помешать.

Сакура следовала за Наруто, который вызвался ее прикрывать. Его клон следовал позади, так же осматриваясь по сторонам, стараясь, если что заметить приближение противника. Они не бежали, ведь напарники так и не успели уйти из «горячей зоны». Отдаленно по-прежнему слышался шум и крики, от которых мурашки пробегали по коже, от которых сердце замирало и пропускало пару ударов. Все происходившее походило больше на страшный сон. И Цунаде недаром предполагала, что все это происходит по всей столице. Свидетельства тому – смертельные ранения на телах жителей Фудо.
Несколько раз они замечали странные тени в дымовой завесе и замирали, ожидая, когда они исчезнут. Несколько раз чуть не сталкивались лицом к лицу с приспешниками Мадары.
И в эти моменты Сакура боялась, что Наруто все-таки вступит в бой, но этого не происходило. Скрепя зубы, сжимая кулаки, он шел вперед, помня какую жертву принесли Цунаде и генералы, лишь бы они ушли подальше от дворца и выполнили миссию. И им приходилось идти вперед, несмотря на все эти страдания. Приходилось терпеть и скрепя зубы выполнять свой долг.
Но стоило выйти к каменной статуе, как тело будто парализовало. Сначала с замиранием сердца они оглядывали масштабы разрушений: горевшие дома и постройки, множество трупов, те немногие, кому удалось выжить, сейчас без всякого понимания так же наблюдали за картиной, так и не выйдя из состояния шока.
Харуно с ужасом посмотрела на тело женщины перед собой, которой удалось спастись, но не бежать от убийц Мадары. Кунай торчал из горла, другой – из живота. Самое противное, что было осознавать: живот был выпуклым и круглым. Она ждала ребенка.
И стоило поднять взгляд, как еще одна ошеломляющая вещь застала ее врасплох. Храм Солнца, стоявший все это время, как неприступная крепость, сейчас стал полем чьей-то битвы.
И не просто чьей-то...
- Наруто, - Сакура позвала напарника и почувствовала, как тот коснулся ее ладони, заинтересованно смотря на ее обеспокоенное лицо.
Удзумаки переплел свои пальцы с ее, ощущая, как несмотря на все эти напасти, они оказались холодными. Но Харуно никак на это не отреагировала, с трудом поднимая вторую руку и указывая ею на Храм Солнца.
Он проследил за ее движением, и вскоре зрачок голубых глаз дрогнул.
Там, вдалеке, они видели как кто-то использовал ужасающую технику клана Учиха.
Сусаноо.
- Саске, - только и проговорил Удзумаки, крепче сжимая ее ладонь.
И Сакура сделала тяжелый выбор за них двоих, беря ответственность за свой проступок целиком на себя, но зная, что Наруто станет чуть легче, если они окажутся там.
- Идем.
Она уверенным шагом направилась к Храму Солнца, зная, что Наруто последует за ним.
Выбор сделан.
Чувства перевесили долг.

Хината задумчиво смотрела вдаль, активировав бьякуган и замечая, что численность войска Риса намного превышала их. Многие из ее клана так же сейчас наблюдали за действами противника, подступавшего к границе стройными рядами. Ужаснее всего было осознавать, что к ним все-таки успели присоединиться шиноби из деревни Звука. И было неизвестно, на что им придется полагаться: на удачу или на собственные силы? Вера в победу постепенно угасала.
Если у кого-то она вообще была.
Шиноби Конохи засели на деревьях, теряясь среди листвы. Конечно, у военачальников Риса хватило ума понять, что их просто так не пропустят на территорию Огня, но им было все равно.
Солдаты, шиноби, мирные жители, обученные военному мастерству, упрямо шли вперед топча под своими ногами урожай. Они все наступали. И не было видно конца этой армии. Феодал постарался на славу.
Рядом с будущей главой клана, на ветке, стояла Хироко, положив руку на крон дерева, и с каким-то недовольством так же наблюдавшая наступление сил противника. Сейчас она была командиром их отряда, несмотря на свою принадлежность к побочной ветви. Власти Конохи закрыли на это глаза, лишь бы тактики из любого клана, принадлежности и сословия, выступили на их стороне.
Вот только легче от этого не становилось.
Приходилось принимать решения бесчеловечные, предаваясь холодным расчетам. Если придется отступать, то все командиры знали кем придется пожертвовать, чтобы спасти большую часть своих сил. К сожалению, многие были готовы на такие жертвы, дабы защитить собственный дом.
И последняя надежда на то, что многие вскоре вернутся домой, испарилась.
На ветку рядом с Хироко приземлился еще один шиноби, учтиво склонив голову, он начал докладывать новости, пришедшие с юга.
Единственное, что смогла расслышать Хината, были роковые для всех слова:
- Подкрепление с юга не придет, Хироко-сама. Поступил приказ сдерживать врага до последнего.
Хьюга затаила дыхание.
В следующее мгновение рядом с ними раздалось множество взрывов.
То шиноби Звука пошли в наступление, бросив в их сторону кунаи со взрывными печатями.
И шиноби Конохи вышли из своих укрытий, стремительно нанося ответный удар.
Вышли навстречу собственной гибели.

Название: Рябь
Автор: Yellow Mask
Переводчик: piplopflo
Жанр: приключение, романтика, юмор
Персонажи/пары: Саске/Сакура и канонные персонажи Наруто
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: OOC, Насилие, Нецензурная лексика, Смена пола
Дисклеймеры: Масаши Кишимото
Содержание: Сакура попадает в плен шиноби Звука, где ее ждет рабство. Чтобы избежать неприятностей, она с помощью дзюцу преобразуется в мальчика. И все бы ничего, только уж больно нрав у парнишки крутой. Может, это и привлекло Учиху? Но как долго девушка сможет водить за нос своего хозяина?
Статус: в процессе перевода
От автора: Как переводчик, хочу добавить, что история меня действительно зацепила. Действия близки к манге, за исключением одной детальки: в сюжет вмешивается Сакура. Как это изменит ход событий?

Рябь. Глава 1. Захват.

Ripples
By Yellow Mask

"When a small pebble drops into a serene pool of water, it causes a ripple in the water in every direction, even disturbing distant still waters" (с)
"Когда мелкая галька падает в озеро, она вызывает рябь на нем во всех направлениях, возмущая даже самые дальние воды". (с)

-ххх-

«Цунаде говорила, что мое сострадание сведет меня в могилу», - с горечью подумала Сакура: «Только я не знала, что ее слова надо воспринимать буквально».

Сакуру отправили на задание в одну деревеньку страны огня из-за вспышки какого-то неприятного штамма кори. Болезнь не была большой проблемой для взрослых людей, но некоторые малыши подхватили вирус и умерли. Потребовалось несколько дней, чтобы изолировать всех инфицированных и подозреваемых на заражение, и потом куноичи решила дать болезни протекать своим чередом в тех, чьему здоровью ничто не угрожало. Маленьких же детей – группу риска – она исцелила своим медицинским дзюцу. К сожалению, полное лечение отняло много сил, и Сакура вынуждена была отправиться домой с очень низким уровнем чакры – ошибка номер один.
Затем, когда по дороге она услышала звуки сражения и крики бедствия, она, не задумываясь о последствиях, помчалась на помощь – ошибка номер два.
Короче говоря, несколько таких вот ошибок и привели ее в затруднительное положение – борьбе с кучей ниндзя звука, которые напали на группу путешественников с целью похищения.
Она быстро проиграла бой из-за низкого уровня чакры, которая была сильно истощена, но все же кинулась на двадцать с лишним ниндзя-противников, не очень-то задумываясь о последствиях. Схватка постепенно перетекла из «спасти людей от похищения» в «спасти от похищения себя». Девушка понимала, почему злоумышленники совсем не заботились о людях, которых хотели украсть, но все же их атаки были направлены лишь на то, чтобы вывести из строя, но не убить. Может, Кабуто нужны подопытные для экспериментов или что-то типа этого…
Сакура отступала назад, танцевально уклоняясь от кунаев, которые, несомненно, были отравлены ядом… Внезапно обнаружив, что, двигаясь, не обратила внимания на положение реки.
«Еще один признак того, что ты не готова к бою», - сказала она себе, когда ее тело вяло упало с обрыва, чуть не переломав все конечности: «Не видишь дальше своего носа, идиотка!»
Погружение в воду мгновенно сдавило дыхание, но Сакуре хватило духу не вынырнуть на поверхность сразу же. Вместо этого она поддалась течению, надеясь, что ей удастся уйти прежде, чем в легких закончится воздух. Благо, сейчас сезон дождей – а, значит, и сильное течение, да и река была достаточно глубокой. Когда Сакура, наконец, выплыла и добралась до травянистого берега, она позволила себе на минуту надеяться, что ускользнула от врага, пока не услышала крики людей, сотрясающие лес. Хотя эти ниндзя управляли звуком, хитрость не являлась их сильной стороной.
К сожалению, здесь река была спокойнее – течение не понесет ее достаточно быстро, и этого, конечно же, не хватит, чтобы вовремя скрыться. Девушка попыталась бы убежать, но сомневалась, что враги далеко. Или же ей сражаться… и умереть как герой.
Откровенно говоря, Сакура предпочитала вариант борьбы – по крайней мере, так бы она не нарвалась на жалость двадцати с лишним шиноби без морали и совести, но… Наруто никогда ей этого не простит. Более того, сама Сакура никогда себе не простит. Она видела отчаяние, словно облаком накрывшее ее друга после той губительной встречи с Саске, и она не могла - просто не могла оставить его. Чего бы ей это не стоило.
Так она мысленно меняла планы. «Позволю им поймать себя. На время, по крайней мере. Я так измотана, что будет лучше сбежать после того, как отдохну. Пусть даже придется провести ночь или две в заложниках».
Она не была глупа – знала, что в ее плане есть много дырок… Но сейчас это была лучшая идея, которой она располагала. Собрав остатки чакры, девушка выполнила дзюцу трансформации. Она не собиралась быть захваченной в качестве Харуно Сакуры, потому что это навлекло бы лишние неприятности. Она также не хотела оставаться в облике женщины – кто-то ей говорил, что быть заложницей – не самая удачная идея.

Пульсация энергии в ее теле спустилась до минимума, и Сакура вылезла из воды, чтобы проверить свою работу. На нее уставилось отражение подростка, чей оттенок кожи был чуть темнее ее собственного, а короткие каштановые волосы спадали на ярко-зеленые глаза. По какой-то причине при трансформации было тяжело поддерживать другой цвет глаз, и так как Сакура не имела представления, как долго ей придется играть в шарады, она решила, что лучше учиться на собственных ошибках в безопасности.
Услышав, что преследователи близко, девушка быстро сняла юбку и осталась в одних шортах, сбросив с себя все принадлежности ниндзя и закинув их в довольно густые заросли тростника.
Затем, хоть и с трудом, но растянулась на траве, словно ящерица на солнышке, пытаясь вести себя так, будто она была в полном неведении о приближающихся шиноби. Немного удачи – и она вполне могла сойти за мальчишку, небрежно развалившегося на берегу реки. Когда те пришли, она была абсолютно уверена, что большинство людей провели бы всю жизнь в бегах, лишь бы не встретиться с этими ниндзя.
При их приближении она напряглась, наконец, подняв глаза, когда шиноби Звука возник из-за деревьев. Сакура изобразила свое лучшее удивление с широко распахнутыми от недоверия глазами и шоком на лице, прежде чем вскочить на ноги и попытаться убежать. Ей не пришлось подделывать бег на обычной человеческой скорости – сильное переутомление и необходимость поддерживать трансформацию брали свое, поэтому ей казалось, что ее обгонит даже престарелая улитка.
Она и не удивилась, когда ее схватили за руки и резко развернули, вынуждая упасть на колени.
- Мальчишка! – зашипел один из похитителей, жестко схватив ее за волосы и оттянув голову назад. – Ты не видел здесь розоволосую девчонку?
Сакура боязливо помотала головой, пытаясь действовать так, будто от страха проглотила язык.
- Кому она нужна? – щелкнул второй. – Мы можем выполнить норму и так взять его!
Сакуру повели обратно к дороге, где они впервые столкнулись. Путешественники, которым она недавно пыталась помочь, растянулись в длинную очередь, их руки были связаны веревкой, которая к тому же еще петлей была накинута на шею. На самом деле, очень похоже на…
Сакура застыла, как громом пораженная. Это же цепочка рабов! Конечно, ей не стоило так удивляться. Люди Звука были очень коррумпированы, поэтому новость, что из них могут сделать рабов или пустить на продажу, не была сенсацией. Девушка затаила надежду, что их все-таки продадут на рынке какой-нибудь открытой страны, откуда убежать будет легче, чем из темниц деревни Звука. Не говоря уже о том, что она может столкнуться с…
Сакура покачала головой, отгоняя прочь от себя все мысли о Саске. Ей нужно было сконцентрироваться на самосохранении, в первую очередь.

-ххх-

К тому времени, как беспорядочная толпа заложников достигла Звука, Сакура сотню раз прокляла этот мир. Она была зла на себя за свою глупость быть вовлеченной в битву, не подумав о последствиях, она была зла, что ее и других заключенных доставили на базу Звука вместо рабовладельческого рынка, и она определенно была зла на шиноби, которые «сопровождали» их.
Конечно, они, вероятнее всего, тоже злились на нее. За три дня плена девушка успела заработать себе устойчивую репутацию смутьяна. В общей сложности она пыталась бежать четыре раза, но каждый раз была поймана и возвращена обратно. Ее спину все еще жгло от палок, которыми она была наказана, но хотя бы кровотечение уже остановилось.
Все неудачные попытки побега девушки, казалось, были пресечены должным образом, что сыграло похитителям на руку – по крайней мере, сейчас. Ведь она не могла убежать, будучи избитой, до полусмерти, не так ли? Девушка бросила жалостливый взгляд на людей впереди. После трех дней в плену, сопряженном с постоянными угрозами и публичными наказаниями за ее побеги, путники, казалось, были действительно запуганы. Это было почти иронией – ее порки оказывали большее влияние на других, чем на нее саму.
Но она была куноичи – она привыкла к боли. Конечно, приятного мало, но именно боль девушка могла вытерпеть.
Строй остановился, казалось бы, прямо у отвесной скалы… Пока один из шиноби резко не постучал по ней. Сакура запомнила шифр: два слабых и три громких удара - и потайная дверь открыта. Куноичи не знала, что происходит, но очередь пленников двигалась вперед с периодическими остановками. Ее первая мысль – люди каким-то образом подвергались обработке, поэтому ее охватило беспокойство о том, что этот процесс из себя представлял.
Когда пришел ее черед быть протолкнутой внутрь, Сакура сжала челюсти и расправила плечи, решив встретиться лицом к лицу с любой неприятностью. К слову, ей был худой нескладный мужчина, на голове которого крепилась повязка деревни Звука, одетого в коричневую форму ниндзя с высоким воротником. Девушка хотела разглядеть и других людей позади него, но из-за резкой смены освещения в тусклом каменном коридоре после яркого леса перед глазами плясали яркие пятна.
Кто-то схватил ее за волосы, и она сопротивлялась желанию наброситься, в отчаянии опираясь на согнутые связанные руки. Человек перед ней поднял кожаный ошейник и… нахмурился.
- Я чувствую от него сильную чакру, - пробормотал он, сделав нечеткое движение за спиной, что при тусклом свете невозможно было разобрать.
Хомут на шее затянулся, заставив кровь Сакуры застыть в венах, превращая в желе. Да, ошейник был кожаный, но на нем находилась полоска металла с длинной торчащей иглой посередине. И это был не просто ремень, а что-то вроде замка. Сакура понимала, что ей не стоило это носить. Она понятия не имела, для чего приспособлена игла, но, в любом случае, это не предвещало ничего хорошего.
Отчаянно брыкаясь, словно дикая загнанная лошадь, она тщетно пыталась снять ошейник. Кто-то сильно ударил ее коленом в спину, заставляя согнуться и рухнуть на пол. Руки держали ее за плечи лицом вниз, и ей вырвали клок волос, обнажив участок на затылке. Девушка почувствовала укол слез в глазах.
Она по-прежнему вырывалась изо всех сил, но ничего не могла сделать, особенно сдержать слез, когда в затылок стали вставлять иглу. Но боль от нее – ничто, по сравнению с ощущением, которое прошло по ее телу, словно электрический ток, когда ошейник застегнули. Она не знала, что это за игла, но она как-то вмешивалась в поток чакры. Сакура пыталась поддерживать трансформацию, но реальность поплыла перед глазами, а тело осело на пол, словно молодое деревце под ветром. Каждая унция ее энергии пошла на поддержание иллюзии темноволосого загорелого парнишки…
И это сработало. Конечно, ведь не последовало никаких ударов током или гневных криков, которые бы сигнализировали, что иллюзия рассеялась. Дернув своей ногой, она поняла, что ошейник что-то сделал с ее чакрой. Непонятно, что именно, но она… ограничилась. Как будто трансформация – все, что она способна поддерживать.
«Так или иначе, это приспособление специально сдерживает чакру», - сказала она себе, когда ее толкнули в кучу остальных пленников. «Игла должна содержать какой-то токсин».
Она знала, что, вероятно, ошейник должен был держать чакру на уровне обычного человека, но ей повезло – она сейчас настолько истощена, что тот шиноби не почувствовал ее истинную силу. Иными словами, сдерживающие ее ограничения, возможно, не подействуют, когда она восстановится. В бою, конечно, придется туго, но она, безусловно, имеет больший запас чакры, чем они ожидают. Это в том случае, если ошейник настроен на определенный уровень.
Освободившись от оков и оставшись с другими заложниками, Сакура попыталась привести себя в порядок и незаметно использовать остатки своей старой одежды, чтобы замотать грудь. С преобразованием все было хорошо, но она должна была удостовериться в отсутствии намеков на физическое расщепление. В конце концов, она не добилась абсолютно плоской груди, но этого было достаточно, чтобы никто ничего не заподозрил под рабской робой. Она могла бы сойти за мужчину физически, но придется в определенной степени поменять свое поведение. По пути сюда она доходила до безумия в своем стремлении подражать мужскому полу, вспоминая повадки ее товарищей по команде. Если учесть, что ими были Какаши, Наруто и Сай, то другие заключенные, вероятно, считали ее сумасшедшей, хотя даже это было лучше, чем думать, что она замаскированная женщина.
Опершись спиной о стену, как большинство пленников, беспорядочно рассредоточенных вокруг, Сакура подвела итоги своих злоключений. Похоже, они находились в одном из подземных убежищ деревни Звука, хотя она не могла догадаться, насколько большим оно было, и вообще, является ли оно основным. Может, пещера была лишь остановочным пунктом, прежде чем они достигнут истинного места назначения.
- Хару?
Сакуре пришлось напомнить себе, обернуться к мальчику, который обратился к ней. Она представилась как Хару, потому что имя более-менее походило на мужское, да и она уже привыкла отзываться на «Харуно», так что проблем возникнуть не должно.
- Да, малыш? – спросила она.
- Как думаешь, что с нами будет?
- Не знаю, - призналась Сакура, стараясь не показывать волнения, так как ее сердце ныло в груди. – Может, они как раз думают над этим.
- Молчать!

Она автоматически дернулась, когда один из надзирателей рявкнул на них, и его голос эхом прокатился по стенам пещеры.
«Кто-то не получил свой кофе сегодня…» - пробормотала девушка себе под нос. Сарказм и бравада помогали ей справиться с любой ситуацией, и пока она в некотором роде бросает вызов врагу, ее ближайшее будущее неподвластно коррумпированным садистам.
- Вы собрали хороший урожай, - мягкий голос из тени пробрал Сакуру до костей.
Орочимару. Все-таки они были приведены на одну из баз Звука.
Их похитители поклонились, и призыватель змей вышел на свет… вместе с Саске Учихой. Сакура напряглась, чувствуя, как сердце стучит в грудную клетку, словно дикая лошадь копытом.
- Ну, есть ли кто-то на твой вкус? – спросил Орочимару у Саске, будто они обсуждали виды крупного рогатого скота.
- Мне не нужен раб, – отрезал Саске.
И ему, правда, не нужен был. Рабы в деревне Звука всегда боялись его, а их склоненные головы и пустые глаза будоражили что-то внутри парня. То, что звучало как презрение из его уст, на самом деле было близко к жалости.
Орочимару проигнорировал его слова, вызвав вспышку ярости в желудке Саске.
- Выбирай, - Санин пожал плечами. – Тебе же противны те пленники, которые уже есть…
Саске скользнул взглядом по сборищу людей – по-видимому, семье путешественников, попавших в засаду на дороге. Теперь они на всю жизнь порабощены. Он стряхнул с себя опасное облако сожаления, заставляя себя не чувствовать ничего, кроме отвращения к очевидному страху в их глазах, тому, как они съежились, прижавшись спиной к стене, точно мыши, напуганные кошкой. Их дух был сломлен.
Затем его глаза наткнулись на мальчика позади всех. Он тоже сидел, прислонившись к стене, но его поза была, скорее, просто ссутуленной, чем пресмыкающейся. Он тоже прятал глаза, но не в страхе – напротив, ему будто было неинтересно происходящее вокруг, словно даже Орочимару был ниже его.
И ошейник. Кожаный, со специальным металлическим замком. Саске видел такие раньше. Они использовались, чтобы удержать тех, кто умел управлять чакрой, тех, кто обучался ниндзюцу.
Любопытство овладело им. Мальчик не мог быть намного старше его… Может, генин, который каким-то образом отстал от товарищей по команде? Как будто почувствовав на себе чужой взгляд, взор мальчика метнулся, и на Саске уставились ярко-зеленые глаза. Глаза, что излучали ненависть и энергию, и, конечно же, не были глазами сломленного человека. Было что-то странно знакомое в этих глазах. Что-то, что дергало его за сознание, дразня его шепотом признания и отголосками памяти.
- Его, - прямо сказал Саске, указывая на зеленые глаза мальчика.
Сакура прикусила язык, чтобы не выругаться. Как только цель визита Саске стала ясна, она старалась вести себя как можно ненавязчивей, молясь на удачу, чтобы тот не выбрал ее. Она не нуждалась еще в одном большом ведре эмоционального расстройства в своем списке текущих проблем. И даже отвела глаза, вспомнив, что зрительный контакт был безошибочным вариантом заполучить чье-либо внимание.
И он бы выбрал ее в любом случае.
«Прекрасно. Просто великолепно», - даже ее мысли отражали сарказм.
- Уверен, что не хочешь выбрать женщину? – пробормотал Орочимару. – Мужчины, конечно, сильнее физически, но женщина может позаботиться об… определенных потребностях. Хотя, полагаю, ты можешь использовать и парня для той же цели, если уж приспичит.
Саске не обратил на него внимания.
В свою очередь, Сакура была на грани срыва. Как она собиралась бежать, если ей придется быть с Саске все это время? Она отказывалась признать, что часть ее была рада; ради бога, если он был готов убить Наруто, то, не колеблясь, пришел бы и за ней.
Железный удар по плечу вывел девушку из глубоких мрачных раздумий.
- Иди за господином Саске! – лаял ее бандитский надзиратель.
Сакура закатила глаза (скромно, чтобы не лезть на рожон) и повиновалась. Саске повернулся и пошел по коридору, не оглядываясь. Предполагая, что она должна идти за ним, девушка поспешила, оглядываясь на небольшую группу новых подчиненных, проверяемых Орочимару, прежде чем завернуть за угол, окончательно закрывшим ее обзор. Она следовала за Саске по пятам, пытаясь запомнить дорогу для будущего побега. Когда они достигли тяжелой двери в конце коридора, Сакура решила, что они пришли, и это подтвердилось, когда Саске открыл дверь и без всяких предисловий вошел внутрь. Девушка, последовав за ним, была удивлена размерами комнаты. Вся ее квартира не была настолько большой!
Саске кивнул в сторону голого угла.
- Там будешь спать. Подстилку ищи самостоятельно.
Видимо, Саске был сволочью для всех, в том числе своих слуг. «Вот ублюдок…» - выдохнула Сакура слишком тихо, чтобы быть услышанной. Но она забыла про каменные стены, усиливающие звук, и острый слух Саске.
- Что это было?
- Ничего, - на автомате ответила девушка.
Она сомневалась, что Саске будет продолжать расследование – он, скорее всего, считает это ниже своего достоинства - и была удивлена, когда он повернулся к ней, уставив черные глаза – колкие и заискивающие. Она чувствовала возрастающее желание сделать шаг назад, но упрямо стояла на месте.
- Как тебя зовут? – спросил он вдруг.
- Хару, - ответила Сакура.
- Фамилия или имя? – допрос.
- Не думаю, что вам так хочется знать это, - отрезала девушка, чувствуя, что теряет невозмутимость из-за нервозности. «Во что он играет?»
Саске смотрел на мальчишку наполовину заинтересованно, наполовину раздраженно. Либо Хару был в полном неведении, в каком положении он находится, либо у него гораздо больше мужества, чем впервые показалось Саске. Даже если нестерпимо хотелось ударить парнишку, он все еще оставался хорошей заменой обыкновенной прислуге, что работает на Звук.
Но Хару больше не обращал на него внимания, его глаза шныряли по всей комнате, что кто-то менее проницательный принял бы за страх. Но Саске видел расчет на его лице: немного морщинистый лоб – признак концентрации, а не беспокойства, и он знал, что мальчишка сканировал безоконную комнату в поисках слабых мест и выходов, помимо основной двери, через которую можно просто пройти.
- Ты уже планируешь побег, - отметил Саске, чтобы просто посмотреть на реакцию Хару, планы которого были раскрыты.
- А вы бы не стали на моем месте? – отрезал слуга.
«Играй хладнокровно, Сакура», - взывала она к себе: «Хладнокровно, будь хладнокровной – ты сможешь, ты сделаешь это…»
Саске усмехнулся:
- Я никогда не буду на твоем месте.
Сакура отметила про себя, что странно утешал тот факт, что высокомерие Саске нисколько не изменилось. – Как скажете.
Она надеялась, что ее замечание положит конец этой странной беседе. Почему Саске беспокоит то, что она говорит? Все, что он знал, было – остроумный молодой парнишка-слуга, который не особо-то и хотел прислуживать. Что точно знала она – так это то, что ей не нравилось его выражение лица. Он словно смотрел на не до конца собранные пазлы, пытаясь получить картинку целиком. Будто бы, заинтересовавшись, он хотел понять ее. И, честно говоря, будет намного сложнее, если Саске продолжит следить за ней, словно ястреб.
Она так и не добилась его внимания, когда оно было нужно, теперь же он давал его в избытке, чего девушка вовсе не хотела. Это забавно, и в какой-то степени… даже мучительно, но Сакура не собиралась зацикливаться.
- Ты воняешь, иди, помойся, - приказал Саске, повернувшись к ней спиной.

Возможно, Сакура бы даже обиделась, если бы не знала, что он говорит правду. За три дня скитаний по пустыне и ее многочисленных побегов она успела попасть в вязкое болото, да и запекшаяся кровь на теле, которая даже сейчас вызывает неприятный зуд, говорила девушке о том, что до благоухающего цветка ей далеко. Так что она не собиралась отказываться от предложения.

Сакура направилась к двери в другом конце комнаты, за которой, по всей вероятности, находилась ванная комната, в то время как Саске уже копался в шкафу, будто ее здесь и не было.

-ххх-

Спустя пять минут Сакура решила, что обожает того, кто изобрел водопровод. Любит полностью, абсолютно и безоговорочно. Любит-любит-любит! Еще никогда душ не доставлял ей такое удовольствие. Правда, жгло рубцы на спине, а вода, стекавшая по телу и ногам в канализацию, была ярко-розовой. Раны кое-где уже затянулись, покрывшись бурой коркой, а где-то заново вскрылись, отчего кровоточили. Сакура поморщилась, рассматривая и осторожно ощупывая травмы, просчитывая возможность занесения инфекции. С одной стороны, она была молодой девушкой в отличной форме, хорошо ела и много спала, да и вообще держала свою иммунную систему в тонусе. С другой – она устала от физического и эмоционального перенапряжения (и это еще цветочки), а ее ранения были долгое время подвержены воздействию грязи и пыли.

Да, она могла занести инфекцию. Может, не очень серьезную, но приятного мало – Орочимару может просто-напросто убить больного пленника, вместо оказания ему должной медицинской помощи.

Сакура стояла под струями, размышляя, что делать. Она могла сказать Саске о своих травмах, но не знала, как он отреагирует. Кроме того, даже если он велит ее вылечить, к этому каким-то образом может быть причастен Кабуто, чего девушка не хотела допустить любым способом. Это же касается Орочимару – она была уверена в надежности своей трансформации, но не против таких шиноби, как они.

Конечно, она всегда может вылечить себя самостоятельно. Ошейник ограничивал поток чакры, но точно не блокировал ее полностью. Ей наверняка надерут задницу, если она попытается начать борьбу, но уж подлечить царапины на спине ей никто не помешает. С другой стороны, она не знала, как отреагирует хомут на шее, если она попытается сделать какое-нибудь дзюцу, сохраняя трансформацию.

С этой мыслью Сакура стала крутить головой, пытаясь краем глаза увидеть себя в зеркале. Поначалу она старалась избегать своего отражения (не из тщеславия, а больше потому, что непривычно было видеть себя в таком облике), но теперь хотела найти этому какое-нибудь применение. Под определенным углом зрения, убрав несколько мокрых прядей волос в сторону, ей, наконец, удалось хорошенько разглядеть «воротник» сзади. Там была небольшая пластина металла, немного не такая, как замок, на который застегнут ошейник. Края были закруглены и слегка приподняты, и куноичи хотела понять, если в пластине токсин. Это объяснило бы иглы и то, что участок затылка потерял чувствительность.

Предполагалось, что количество яда в ошейнике ограничено, а значит, он не сможет сдерживать ее вечно. Придет время – и его свойства пропадут. Хотя с ее-то удачей, это затянется, наверное, лет на десять.

Сакура ткнула в ошейник, поморщившись, когда при резком движении тонкая игла зашла глубже. Видимо, именно здесь находилось больше всего токсина, и если бы кому-то приспичит дернуть его, чтобы присмирить, то боль будет адской.

Молча поклявшись не позволять никому дотрагиваться до него, Сакура, наконец, решила рискнуть. Нет ничего плохого в том, что она попробует себя исцелить… Лишь посмотреть, получится ли. К тому же, не было необходимости лечиться полностью – достаточно было затянуть раны, чтобы инфекция не попала в кровь.

Глубоко вздохнув, Сакура подняла руку напротив раны, собрала чакру и… рискнула.

Она почувствовала головокружение и легкую тошноту (хотя это могло быть следствием головокружения), но рубец исцелился до твердой корочки, правда, по-прежнему болел и оставался покрасневшим. Сакура насухо вытерлась полотенцем, оделась в коричневую робу, которая напомнила ей о том, что она пленница Звука, и направилась вон из ванной… Она еле успела остановиться, чтобы не удариться носом в грудь Саске.

- Ой! – невольно воскликнула девушка, стремительно отпрянув и пнув себя, как только поняла, что движения и предательские рефлексы, несвойственные обычному человеку, выдали ее с головой. Конечно, ошейник уже был признаком того, что захватчики заметили ее чакру, но они решили, что она всего лишь обычный ребенок, который просто чуть больше контролировал ее.
Ее действия ясно показали, что она тренирована, и Саске решил – это повод для беспокойства. Хоть и не знал, насколько серьезный.
- Что ты там делал? – спросил он тихим угрожающим тоном. Он ощутил всплеск чакры из комнаты, приглушенный, вероятно из-за ошейника, но достаточный, чтобы почувствовать. Этого было мало для угрозы, поэтому Саске подождал, пока Хару появится, чтобы узнать напрямую.
- Принимал душ, - сказал Хару на удивление спокойным голосом. – Мне кажется, вы сами сказали мне вымыться.
- Я почувствовал всплеск чакры, - прямо говорил Саске, а его глаза наливались красным, смешиваясь с черным – особенность его рода. – Что ты там делал?
Сакура надеялась, что она сейчас не убежит в холодном поту. Положение было опасным, а напряжение в его голосе походило на острое лезвие, приставленное к ее шее.
Но Сакура была куноичи, точнее, ниндзя-медиком, а им часто приходится работать с пациентами в критических ситуациях, когда действовать нужно незамедлительно и под давлением. «Если я солгу и скажу «ничего», он увидит это с помощью шарингана, - думала она. – Что ж, тогда так…»
- Если хотите знать, то я просто пытался понять, можно ли снять этот хомут, - девушка пожала плечами, пытаясь скрыть беспокойство. – Теперь будете бить меня или еще как-то накажете, или мне можно пойти поискать одеяло?
Саске долго смотрел на нее – до тех пор, пока ее мышцы не стало сводить от напряжения, с которым она готовилась к… чему-то. Какой-нибудь реакции; возможно, ярости. Но этого не произошло. Саске просто прошел мимо нее в ванную, закрыв дверь на засов, что означало конец… чего бы там ни было.

-ххх-

Сакура организовала лежанку из одеял в углу, стараясь избежать взглядов Саске, направленных на нее. Он молчал, и эта тишина ужасно напрягала.
- Эм… что я должен делать? – спросила она, в конце концов. Девушка прекрасно понимала, что рабы не должны без разрешения говорить с хозяевами, но больше не могла выдержать его молчаливое наблюдение. На лице Саске не дрогнул ни один мускул.
- Я имею ввиду, какую работу я должен буду выполнять? – пояснила Сакура.
Саске пожал плечами – маленькое экономичное движение, будто он не хотел тратить энергию.
- Убирать в комнате, держать в порядке оружие и делать все, что я прикажу.
Девушка отвернулась, чтобы связать из одеяла что-то наподобие подушки, закатив глаза, будучи спиной к нему.
Как будто получив невидимый бесшумный сигнал, Саске подошел к двери и удалился из комнаты, напоследок велев слуге никуда не выходить. Сакура не знала, куда он направился (быть может, на тренировку), но она не собиралась терять эту уникальную возможность.
Она продолжила медленно и осторожно обыскивать комнату Саске, на всякий случай тщательно запоминая расположение вещей. Когда ты на территории врага, никогда не знаешь, что может пригодиться.
Потребовалось меньше времени, чем она предполагала; помещение было большим, но мебели и фурнитуры немного: кровать, шкаф, стеллаж, где он держал свое оружие… и все. В ванной находились лишь шампунь, мыло, зубная щетка и паста. Чем больше Сакура осматривалась, тем больше комната напоминала ей гостевые покои. Ряд вещей, которые можно взять в поход, и все только самое необходимое, словно никто не собирался здесь долго оставаться. Но опять же, Орочимару переходил с одной базы на другую каждые несколько недель, и Саске, скорее всего, следовал за ним.
Лучшее, что она могла предположить, это то, что Саске всегда считал свое пребывание в Звуке временным. Убедившись, что помнит положение всех вещей, которые могут понадобиться, и, прикинув, что сейчас, вероятнее всего, поздняя ночь (трудно сказать, но биоритмы девушки требовали сна), она устроилась на самодельной подстилке. Саске еще не вернулся, но если ему что-то понадобится, пусть разбудит ее.
Быстро выполнив дзюцу – Цунаде научила ее сохранять трансформацию во сне, на что требовалась тонко настроенная чакра – Сакура свернулась калачиком и закрыла глаза, пытаясь заснуть, чтобы восстановить силы перед побегом.

"It is in your moments of decision that your destiny is shaped." (с) Anthony Robbins.

Рябь. Глава 3. Подозрения.

"Where love rules, there is no will to power; and where power predominates, there love is lacking. The one is the shadow of the other." (с) Carl Jung
"Там, где правит любовь, нет простора для власти; а там, где господствует власть, всегда не хватает любви.
Ведь одно – тень другого". (с) К. Юнг.

-ххх-

- Думаю, ты уже должен был понять, что нужно возвращаться обратно всякий раз, когда завидишь кого-то, - размышлял Саске в спальне.
- Я и возвращался, - настаивала Сакура из ванной. Ее голос чередовался между нормальным и сдавленным всякий раз, когда она зажимала нос, пытаясь остановить кровотечение.

С тех пор, как она стала заложницей Звука, девушка пыталась сбежать в общей сложности три раза. Во второй раз, чуть заслышав чужие шаги, она (наученная горьким опытом) тотчас вернулась обратно в комнату Саске, проскользнув в дверь, едва в коридоре появился патруль надсмотрщиков.
Как и прежде, Учиха ничего не сказал. И Сакура не могла понять, почему.

В третий раз она почти полностью выбралась из подземелья, фактически уже открыв спрятанную дверь, и уже готова была спешно выйти… когда появился Араши и еще один охранник с ближайшего склада. Сакура подозревала, что они пили сакэ или тайком поедали дополнительные порции шоколада (она была уверена, что они делали что-то запрещенное!), и тогда случайно наткнулись на нее.
Девушка испугалась, что они могут сообщить Орочимару о ее попытках побега, только ее опасения оказались беспочвенными… по крайней мере, в этом вопросе. Рабы сбегали так часто, что надсмотрщики, поймав беглецов, самостоятельно придумывали наказание.
Так вот, Араши и его друг просто показали Сакуре то, что она смело могла назвать худшим в ее жизни избиением. Было трудно вытерпеть, и не только потому, что она старалась не кричать, тем самым мешая садистам получить удовольствие, но еще и потому, что сама пыталась не дать отпор. Спорный вопрос, смогла бы она победить их с чертовым воротником на шее или нет… но если бы она применила какие-нибудь приемы ниндзя, Араши точно стал бы еще больше подозревать ее.
Таким образом, хоть это и потребовало большей выдержки, чем Сакура могла себе представить, все же она пассивно лежала на полу, принимая удары ног, словно в пляжном волейболе. Она смутно помнила, как кто-то пнул ее в голову, а потом, ударившись об стену, она перестала воспринимать окружающую реальность…

Девушка проснулась одна в коридоре, лежа на полу в небольшой липкой луже крови. Она медленно и осторожно осмотрела свои травмы, обнаружив, что с виска и из носа капает кровь, левая скула, вероятно, была сломана, а язык нащупал треснутую губу и вдобавок два шатающихся зуба.
Ее правая рука, какое-то время прикрывавшая голову, была повреждена от одного резкого удара. С каждым вздохом ее ребра жалило, словно их пырнули ножом, и она с уверенностью могла предположить, что некоторые из них также были сломаны. В теле чувствовалось оцепенение, будто боль была настолько сильной, что мозг не справлялся с шоком. Ум был затуманен, перед глазами плыло, и девушка смутно осознавала, каким чудом сохранила трансформацию.
Так или иначе – Сакура не могла вспомнить, как – но она собрала достаточно энергии, чтобы составить из пальцев нужные знаки и подлечить голову, остановив внутренние кровотечения. А потом она вновь потеряла сознание…

Когда девушка снова пришла в себя, она почувствовала себя намного лучше, хотя тело по-прежнему странно немело. Не обращая внимания на головокружение, вызванное ошейником, она выполнила дзюцу исцеления, на этот раз подлечив сломанную руку, ребра и расшатанные зубы. Она смогла полностью восстановить кости, хотя с тканями и ушибленными мышцами вокруг ничего поделать не удалось. В какой-то момент Сакуре показалось, что она вновь теряет сознание, но после нескольких секунд помутнения в глазах она нашла в себе силы подняться и медленно, мучительно проковылять в комнату Саске.
Она была серьезно настроена на то, чтобы развалиться на своих одеялах и погрузиться в забытие, но когда она вернулась, Саске уже проснулся. По всей видимости, за время, которое ей понадобилось, чтобы восстановить сознание (и в первый, и во второй раз), большая часть «ночи» прошла.
- Может, тебе нужна медицинская помощь? – голос Саске пробился в ванную комнату, оторвав ее от мыслей.
- Ефли ты имеешь в виду того протифного павня ф очкав… то нет, мне не нувна помошь.
Сакуру очень рассмешил собственный голос. Сочетание зажатого носа и разбитой губы делало ее речь забавной. Но она была совершенно честна – ни при каких обстоятельствах она бы не позволила Кабуто приблизиться к ней.
Саске пожал плечами, когда Хару вышел из ванной, приложив остатки туалетной бумаге к носу, все еще пытаясь остановить кровотечение. Учиха был поражен, что мальчик сумел добраться до комнаты в таком состоянии. Казалось, будто он попал под стадо разъяренных быков: на правой руке красовались огромные черно-фиолетовые синяки – удивительно, что сама рука не сломана; а его сгорбленная шаркающая ходьба ясно говорила, что еще больше травм было спрятано под мешковатой коричневой формой.

Саске достаточно было узнать, что Араши – единственный, кто его избивал, и брюнет нисколько не удивился. Он знал, что это было обычным явлением – рабов били чуть ли не каждый день за попытки бегства, и некоторых гораздо более жестоко, чем Хару. Парнишка, слегка прихрамывая, ходил по комнате, а на его коже отражалось многое – возможно, он, наконец, предстал лицом к лицу перед жестокостью Звука, а быть может, он просто оказался не том месте не в то время… В любом случае, это заставило Учиху чувствовать себя некомфортно, беспокоиться, словно настраивая на какие-нибудь действия.
Но какие? Хару пытался бежать, и был наказан соответствующим образом. Это была стандартная практика в Звуке. Саске говорил себе это и старательно игнорировал шепот совести…

-ххх-

На следующий день стало еще хуже. Все синяки Сакуры и разорванные мышцы неприятно опухли, и она едва могла повернуться в куче одеял. Чтобы стоять, ей потребовалось опираться на стену.
Саске взглянул на Хару – теперь сверкающего фиолетовыми, синими и даже черными синяками – и знал, что мальчик не в состоянии следовать за ним повсюду, как он это обычно делал. Конечно, он мог бы попробовать, но, скорее всего, рухнул бы уже к полудню.
- Оставайся здесь, - команда слетела с его губ без задней мысли.
- Правда? – Хару выглядел так, будто всерьез сейчас начнет поклоняться ему.
- Ничего не делай и не трогай, - продолжил Саске, - не хватало, чтобы ты тут все переломал.
Мальчик практически плюхнулся в кучу одеял:
- Без проблем – я могу ничего не делать. Звучит очень даже неплохо.
Саске усмехнулся и ушел.

Сакура ждала, пока его шаги затихнут, удивляясь этому внезапному проявлению доброты. Но независимо от того, как он с ней обращался, ей необходимо было, чтобы он находился далеко, пока она занималась собой.
Ей нужно подлечить большую часть ушибов, если она не хочет быть прикованной к постели несколько дней. Девушка не чувствовала себя в безопасности, пока недостаточно здорова для того, чтобы предпринять очередную попытку бегства. Нелогично, да, но она просто понимала, что Звук – не самое удачное место для больного или нетрудоспособного человека. Сакура знала, что будет подозрительно, если по возвращению Саске увидит ее магическое исцеление, поэтому ей нужно было хоть как-то позаботиться о травмах, сохраняя их внешний вид. Другими словами, ей нужно было залечить ушибы и повреждения мышц, оставляя кожу нетронутой.
Было трудно, но Сакура относилась к этому с осмотрительным оптимизмом. И когда, наконец, шаги Саске исчезли, она принялась за работу, медленно и осторожно направляя потоки чакры в правой руке, исцеляя травмированные связки и сухожилия, с которыми была не в состоянии справиться прошлой ночью.
На это потребовалось больше времени, чем она ожидала, главным образом, из-за ошейника, сдерживающего ее силу и часто вынуждавшего ее прекратить исцеление, чтобы не упасть в обморок. Поэтому ей пришлось лечить себя в прерывистой старт-стоп манере вместо одной продолжительной сессии. Когда Сакура сделала все возможное, чтобы обезопасить себя, она была поражена, осознав, что провела в лечебном трансе, по меньшей мере, несколько часов (точно не знала, но могла это определить по сгоревшей лампе).
После поспешной прогулки в ванную, где она убедилась в сохранности следов побоев и синяков – и проверив, не потеряла ли трансформацию в процессе исцеления – Сакура залезла обратно под одеяла и решила проспать весь оставшийся день. Ее желудок настойчиво ворчал, но она упорно решила следовать цели не есть в течение нескольких дней. Так что ничего страшного.

И на данный момент ее истощение было гораздо сильнее, чем чувство голода.

-ххх-

- Вставай!
Сакура повернулась, стряхивая остатки сна, и посмотрела на Саске, нависшего над ней:
- Я просто обожаю Вашу манеру будить, - язвительно сказала она. – Это так нежно и внимательно с Вашей стороны.
- Ужин, - коротко сказал брюнет и тряхнул головой в сторону лотка с едой.
- Прощеныыы! – пропела Сакура, с трудом принимая вертикальное положение, следя, чтобы в ее движениях были рывки и остановки, словно ее мышцы были хрупкими и одеревенелыми. Завтрак обычно был коллективным (по крайней мере, у большинства – Саске всегда просыпался до нее, и она никогда не видела, чтобы он завтракал), обедал он чаще всего с Орочимару, а вот ужин доставляли в комнату – видимо, другие слуги. А так как Хару был персональным рабом, то и ужин был на двоих.
Сакура потянулась за своей порцией и с волчьим аппетитом накинулась на еду. Она всегда могла сказать, какая часть была ее; за редким исключением, ей никогда не давали такую большую порцию, как Саске, и ее ужин обычно обходился без гарниров и соусов.
Учиха проигнорировал ее торопливое поглощение и приступил к еде очень аккуратно и чисто, хотя это было и неудивительно. Саске всегда был очень педантичным в плане манер – видимо, сказывалось воспитание клана.
- Выглядишь лучше, - сказал он мягко.
- Вы будете удивлены, узнав, на что способен день отдыха, - ухмыльнулась Сакура.

-ххх-

Саске положил затылок на холодный камень, чувствуя капли пота, скользящие по коже, и свое тяжелое дыхание. Сегодня он получил своего рода триумф – боль в мышцах прожигала, а значит, он довел себя до предела.
Хару протянул стакан холодной воды, который Саске осушил одним залпом, бросив ему обратно пустой. При других обстоятельствах темноволосый мальчик сделал бы нехилое замечание, но Орочимару с Кабуто все еще присутствовали на площадке, поэтому он продолжал косить под немого.

Саске не видел, чтобы Хару на протяжении всего пребывании в Звуке так много вздыхал, как в присутствии Орочимару.

- Мы выдвигаемся в ближайшее время, Саске, - сообщил ему змеиный Саннин. – Собирай свои вещи, отправляемся завтра.
Саске неопределенно кивнул, и Орочимару с Кабуто ушли. К облегчению Сакуры. Она с ними не особо взаимодействовала, но ей не нравилось их общество – да они же садисты-психопаты, кому бы понравилось?
- А ко мне это относится, или мне подыскивать другую работу? – спросила девушка, разбираясь с пустой чашкой.
- Это относится и к тебе, - коротко ответил Саске.
- Без обид, но я думаю, Вы совсем тронулись головой, раз тренируетесь у этого парня, - пробормотала она, когда они покинули подземную арену и направились в покои.
Саске взглянул на Хару, удивляясь намеку на горечь в его голосе.
- Мне нужна сила. Он - просто путь к этой силе.
- Ну, если Вы так говорите… - проворчала Сакура.
«Честно говоря, не понимаю, почему ты не мог остаться в Конохе, хотя мне, скорее всего, этого и не понять…» - с сарказмом подумала она.
Саске не мог не задаваться вопросом о причинах столь обиженного голоса Хару, когда он говорил о заключенном между ним и Орочимару союзе в Звуке. В конце концов, почему рабу не все равно, что он делает?
Еще одна тайна в постоянно растущую кучу.
По крайней мере, синяки Хару, наконец, исчезли, и после избиения Араши он оправился в удивительно короткие сроки.
- Господин Саске! – позвал шиноби позади них. – Господин Саске!
Саске остановился, позволив шиноби догнать себя.
- Я навел справки о розоволосой девушке, как Вы и поручили, - сказал мужчина, и Сакура отвернулась, чтобы сохранить свою челюсть подальше от пола. – И одна из подчиненных групп подтвердила, что они как раз задержали семью путешественников, когда вмешалась розоволосая куноичи Листа. В ходе последовавшей драки она упала в реку, и ее унесло вниз по течению. Наши преследователи искали ее, но наткнулись на него, - он кивнул на Хару, - и взяли его в качестве квоты.
- Хм, - Саске отвернулся и пошел прочь, тем самым отпуская шиноби.

Так Сакура и правда столкнулась с той партией рабов… но ей удалось сбежать. И все же что-то не сходилось в голове у Саске.

-ххх-

Сакура подняла багаж, поудобнее распределив вес тяжелых мешков на своих плечах. Саске, может, и не имел в собственности большого количества ручной клади, но оружия у него завались.
Девушка мечтала сейчас использовать свою супер-силу, чтобы не волочить нелегкий груз на своих плечах… ведь у них впереди еще несколько часов пути.
- У Вас что ли нет ничего, кроме оружия? – спросила она.
- Не совсем, - сказал Саске.
- Вам никогда не говорили, что Вы параноик? – спросил Хару. – Потому что это так.
Саске бросил свирепый взгляд, который, казалось, совсем не подействовал на раба.
- Видимо, с Вами что в детстве произошло… Только и умеете что хмуриться, ухмыляться и выражать безразличие?
Каким-то странным образом, это напоминало Саске время, когда он был генином, и его вечные споры с Наруто. Только из-за амбиций Хару сбежать он не беспокоился о том, что может слишком подпустить его, слишком привязаться…
Взгляд Хару сместился в сторону, и выражение его лица заметно изменилось. Саске обернулся и увидел суетящуюся толпу элитной прислуги, которая готовилась к отъезду. Это было, конечно, неприятно, но таковы порядки Звука, с которыми ему приходилось мириться.
Сакура не могла им помочь, но весь ее вид выражал недовольство. Она действительно не позволяла себе думать о плохом, и была сосредоточена лишь на выживании. Но теперь она столкнулась с отрезвляющим осознанием – ей очень повезло, что Саске выбрал ее.
Она спрашивала себя, как Учиха может быть таким хладнокровным? Саске, которого она знала, никогда бы не допустил злоупотребления служебным положением или издевательства над людьми… но опять же, может, она вообще никогда и не знала Саске.

Девушка тряхнула головой, упрямо очищая ее от этих мыслей, чтобы сосредоточиться на конкретной ситуации.
- Так… как все будет происходить?
- Орочимару, Кабуто и я отправимся первыми, - объяснил Саске. – Элита выходит группами в течение оставшегося дня, используя все альтернативные маршруты.
- Разумно, - кивнул Хару. – Если ты законченный психопат, который пытается скрыться.
Саске одарил Хару свирепым взглядом, но тот только с явным вызовом поднял бровь:
- Так я ошибаюсь?

Когда в помещение вошел Орочимару, Хару мгновенно нацепил маску напуганного раба. Саске в который раз удивился актерскому мастерству мальчика, с легкостью создававшего убедительную иллюзию покорности, которой на самом деле не было.
- Готов идти, Саске? – спросил Орочимару, от тонкого свиста в голосе которого поднялись волосы на затылке у Сакуры. Что-то в Саннине было такое, что заставляло думать о нем, как о гигантской змее: желтые глаза, бледная кожа, странный язык и тот самый легкий свист, который, казалось, служил подкреплением его образа.
Саске кивнул, а затем они в быстром темпе направились через лес. Сакура этого не ожидала. Она думала, что Орочимару настаивал на транспортировке на носилках, используя полдюжины рабов. Хотя это было… очень непривычно… иметь возможность путешествовать по пересеченной местности не пешком, а медленно – для ниндзя, по крайней мере.
Но потом она решила, что такой экзотический способ передвижения может привлечь к себе внимание, и преодоление местности на максимальной скорости – более действенное средство остаться незамеченным, или, как в ее случае – в качестве персонального слуги Саске – раб просто не в состоянии бежать с такой скоростью. И она не собиралась делать ничего, чтобы испортить это впечатление. С каждым часом Сакура сознательно начинала тяжелее дышать, и создавалось впечатление, что она не настолько сильна, как на самом деле. Конечно, Саске знал, что Хару ниндзя, но она обязательно заставит его – а заодно и Кабуто с Орочимару – думать, что она слабая; и чем меньше угрозы они почувствуют, тем лучше для нее самой.

Несмотря на то, что они отправились рано утром, солнце уже давно зашло за горизонт, когда они достигли высоких стен, чем-то напоминающих Коноху. Однородность камня нарушалась только огромными металлическими воротами посередине.
Неясные очертания дверей распахнулись, и Сакура поняла, что это и есть Звук. Не просто подземная база, а настоящая деревня. Все казалось крайне нереалистичным. Девушка никогда не думала о Звуке, как о других скрытых деревнях, по крайней мере, не с точки зрения настоящих домов и обычных гражданских людей, живущих здесь. Но, конечно же, здесь были и дома, и дороги, и рынки, как и в любой деревне.
Но на этом сходства заканчивались. Люди сновали по своим делам, словно полевые мыши, наблюдавшие за ястребом над головой: нервно, пугливо, стараясь все сделать как можно быстрее. Дети прижимались к своим родителям, цепляясь за руки, и семьи перемещались как аморфные капли, пытаясь даже на шаг не отходить от центрального защитного кластера.

Этой деревней правил страх.

Сакура сочувствующе смотрела на испуганные озабоченные лица вокруг. Как только она вернется в Коноху, то непременно расскажет Цунаде о месторасположении этой деревни, и они попытаются сделать все возможное, чтобы помочь этим людям, правда ведь?

Орочимару и Кабуто оставили их – и Сакура не хотела знать, куда они направились – сославшись на то, что Саске знал дорогу. Она сомневалась, что комментарий предназначался ей – скорее, это было напоминание Саске, где его покои.
- Так… куда мы идем? - спросила она, когда они оказались вне пределов слышимости. Учиха не ответил.
- Хорошо, пусть так! – фыркнула девушка.
Они путешествовали по извилистым улочкам деревни Звука, пока не наткнулись на то, что, несомненно, было господским домом. Он был самым большим в деревне, а за его высоким забором простирался огромный сад.
- Мы остановимся здесь?
Сакура предположила, что все-таки ответ «да», когда Саске достал ключи и отпер ворота. У Орочимару был повод располагаться в самом чистом и роскошном здании в округе – чтобы произвести впечатление на своих приспешников, например. Учиха привел ее в дом, где роскоши было еще больше, что производило нужный эффект.
- Да уж, по-моему, слишком шикарно.
- Дом когда-то принадлежал господину этих земель, - сказал Саске рассеянно.
Сакура моргнула, уставившись ему в спину. Теперь он решил поговорить с ней?
Тем не менее, она решила воспользоваться моментом, пока это представлялось возможным:
- Так… где Ваша комната?
- Вверх по лестнице. Это была комната старшего сына Лорда.
Сакура кивнула – пустой жест, так как она стояла у него за спиной.
- Где я буду спать?
- Ты раб.
- А Вы идиот… добавите что-то еще, пока мы доказываем очевидное?
Саске закатил глаза.
- Ты раб – точнее, мой раб, и будешь спать в моей комнате, как и всегда.
- О, думаю, я смогу с этим жить.

Брюнет открыл дверь и вошел внутрь, Сакура прошла за ним. После его спартанского номера в подземной базе, она была озадачена размерами и количеством мебели в этой комнате. Тут стояла кровать с балдахином, увешанная дорогими пурпурными шторами, шкаф и комод, инкрустированные чем-то вроде слоновой кости, а стойка под оружие занимала половину стены. Тумбочка из дерева, название которого она не знала, смотрелась ну очень роскошно, а огромные окна с видом на сад имели широкий удобный подоконник с мягкими пуховыми подушками.
Сакура присвистнула. Она сгрудила на пол мешки с оружием, сразу же размещая его по полкам специальной стойки, пожирая глазами каждый сантиметр окружающего пространства, прежде чем уставиться в окно, просчитывая самый быстрый способ добраться до стены, окружающей деревню.
Саске наблюдал за Хару, в голове которого, очевидно, обрабатывался очередной план побега. Он смотрел в окно, и его глаза, как догадался Учиха, выискивали возможные пути из деревни.

И как бы почувствовав на себе чужой взгляд, Хару обернулся, и темные глаза нащупали мысли, вращающиеся в его голове, словно шестеренки хорошо смазанных часов…
И тогда прорезался новый маленький кусочек, дополняющий недостающую часть головоломки. Саске понял, где он раньше видел эти глаза.

-ххх-

В ту ночь – когда Хару организовал себе небольшое сидение из одеял и наблюдал за прекрасным видом из окна – Саске ударил со всей неумолимостью и точностью кобры.
- Какое отношение ты имеешь к Харуно Сакуре?
Голая паника вспыхнула на лице Хару за миг до того, как эта вспышка была подавлена.
- Никакое… а что?
Саске должен был признать, что мальчишка был хорош; если бы он не наблюдал за лицом Хару в то самое мгновение, когда задал вопрос, он бы никогда не догадался, что паренек знал имя.
Но он следил за ним и видел момент паники, который тот тут же задушил.
Итак… казалось, Хару и Сакура были связаны. Нет, он был абсолютно в этом уверен. В конце концов, его зеленые глаза были точно такими же, как у девушки, и даже формы той же! Хотя фамильного сходства в остальных частях лица не было, эти глаза определенно были унаследованы у ее семьи.
Но даже если они с Харуно связаны… то как? Он не похож на брата, может, тогда кузин? Но даже если так, то почему он никогда в жизни не видел Хару? Если они одного возраста, то он должен был посещать Академию.
Или же он использовал дзюцу трансформации, чтобы выглядеть старше или моложе.

Сердце Сакуры билось так сильно, что ей казалось, будто Саске может его услышать. Что она сделала? Как умудрилась проговориться? Ухмылка Саске давала понять, что он знал – она лгала, когда притворялась, словно не узнает имя… он знает?
Она приказала себе успокоиться – в тот момент не было ничего более подозрительного, чем волнение. И паника бы не помогла, а только лишь подтвердила бы эти подозрения быстрее, чем что-либо. Таким образом, она должна была просто успокоиться и, делая вид, что ничего необычного не произошло, продолжать конструировать свою кровать.
Конечно, это легче сказать, чем сделать. Сакура заметила мелкую дрожь в руках и быстро отвернулась поправить подушку, чтобы скрыть это от Саске.
Но если бы он узнал, кто она на самом деле… что бы он сделал?
«Не думай об этом, - твердо сказала она себе, - тебе нужно успокоиться, а не еще больше взвинчиваться».
Саске продолжал смотреть на ее замешательство, прежде чем с самодовольной ухмылкой взять меч и покинуть комнату, без сомнения, чтобы тренироваться.
Оставив Сакуру тихо вздохнуть с облегчением и, в конце концов, унять дрожь в руках.

-ххх-

Когда Саске вернулся, комната переливалась в лунном свете, а Хару крепко спал на подоконнике. Он подошел к мальчику, пытаясь разглядеть любой намек на мерцание, любое изменение цвета… что-нибудь, что подтвердило бы дзюцу трансформации. Но ничего не было. Если трансформация действительно используется в настоящий момент, то Хару должен иметь феноменальный контроль чакры, чтобы поддерживать ее во сне.
До сих пор предполагалось, что Хару его настоящее имя. Теперь, когда он размышлял шире, это скорее напоминало сокращение от «Харуно», хотя он бы никогда не заподозрил, что зеленоглазый мальчишка называет себя чужим именем.

Медленно и тихо Саске сформировал уплотнение чакры в руке, которому его когда-то научил Орочимару, чтобы обнаруживать шпионов. Эта техника нарушает дзюцу трансформации – неважно, используется она на человеке или предмете – выявляется все, что скрыто.
Он дотронулся рукой до пряди волос Хару – как можно мягче, стараясь не разбудить мальчика – и физический контакт запустил дзюцу. Коричневый оттенок волос смыло, словно краску, загорелая кожа побледнела, а лицо смягчилось, потеряв свои резкие угловатые черты лица. Кадык исчез, нос уменьшился, подбородок перестал выступать вперед, а руки стали тоньше, деликатнее…
Саске уставился на человека, представшего перед ним, с таким видом, будто его поразило Чидори.

Это точно не кузин Сакуры.

«What lies behind us and what lies before us are small matters compared to what lies within us». (с) Ralph Waldo Emerson.
«То, что лежит за нами или располагается перед нами – ничто, по сравнению с тем, что находится внутри нас». (с) Р.В. Эмерсон.

Прода пишется.

Автор: Чалма
Бета: Mrs.Pumpkin, Клеа
Фэндом: Naruto, Naruto Shippuden (кроссовер)
Персонажи: Сакура/Саске-основные Наруто/Хината и все,все,все...
Рейтинг:  R
Жанры:  Гет,  Романтика,  Юмор,  Повседневность,  AU
Предупреждения:  OOC,  Нецензурная лексика
Размер:  Миди, 25 страниц
Статус: закончен

Глава первая
Сегодня жутко не хотелось идти в школу. Вчера разлетелись слухи, что Наруто и Хината встречаются. Я думаю, что я его люблю. Хотя он не был первой моей любовью, помнится, как я маленькая, втрескалась по уши в Саске.Бегала за ним только так, а ему было плевать.Дура! Мы были друзьями:я, Наруто и он. Только друзьями! Но потом мы выросли, и,что потом? А ничего. Вела себя как дурочка! Полная! Тысячу раз мы все ссорились, мирились, особенно с Саске. С ним мы уже не так дружны, и теперь я мало чего о нём знаю.
С таким паршивым настроем я приводила себя в порядок. В зеркале я увидела довольно красивую девушку. Когда я успела ею стать? Всю жизнь была маленькой плаксой.
В класс заходить страшно, но я стараюсь пересилить себя.
И не зря я боялась.
- Сакура, мы приглашаем тебя в бар! – и всё-таки я проморгала, когда из Наруто вырос этот, уверенный в себе парень.
- Кто «вы»?- С опаской поинтересуюсь я.
- Я и Хината. Но там будут все наши! – мне это послышалось как приговор. Зря! Зря! Зря я сегодня пошла в школу! Блин! – Сакура? С тобой всё в порядке? – После моего вялого, точнее безжизненного кивка, он продолжил – Так ты придёшь?
Я, не в силах отвечать, упала на своё место. Звонок меня спас от допроса Наруто. Всё, что говорил учитель, до меня не доходило. А Ино, моя соседка по парте, и по совместительству моя лучшая подруга, пыталась поднять мне настроение, попутно выясняя, что произошло. У неё не вышло ни то, ни другое. Весь день прошёл тупо!
В бар я все-таки пошла. Они ведь для меня все слишком дороги, чтоб так демонстративно на них плевать. Музыку было сложно перекрикивать, а я ещё и подавленна для этого, так что я молча пила какой-то коктейль. За столом развлекалась вся наша компания, а это пол-класса. Наруто, Хината, Ино, Тен-Тен, Неджи, Сай, Саске, Шикамару, Киба, Ли, кто-то там ещё…
Ладно, вечер только начинается! Не раскисать! Стоп! Что это со мной?! Меня устрашила страшная догадка.
- Саске? А какой коктейль ты нам подсунул? – Меня распирало от любопытства, ну или от коктейля.
***
Голова болит. Чёрт побери. Где это я? Пить хочу…
Перед глазами медленно вырисовывалась неизвестная мне комната. Мне стало страшно! Что вообще вчера произошло?
Я легонько шевелю руками, и натыкаюсь на что то тёплое… О Боже! Это человек! Я сплю в одной кровати с кем-то! С кем? С кем, бля!?
Я на него не смотрела, боюсь. А вдруг это… Или он меня обрадует!?
Так, так, так, что вчера было? Вспоминай! Кто это?
Я легла спиной к вышеупомянутому парню. И сжимаюсь от страха. Кто это? Кто? Почему мне страшно на него посмотреть?
Сильная, тёплая рука обняла меня сзади за талию, оставив ладонь на животе. Что? Я вдруг сообразила, что на мне нет одежды, чёрт возьми! По-моему, на нём тоже! На ум никак не лезут воспоминания, а только матерные ругательства!
Вдруг плечё и шею сзади, стали покрывать тёплые, нежные поцелуи. Сердце остановилось, ни то от удовольствия, ни то от страха.
Вспоминай! Твою мать! Что? Кто? И насколько далеко всё зашло?
Несколько обрывистых воспоминаний пришло в голову.
Ага, вот я узнаю от Саске, что коктейль он мне принёс алкогольный, я злюсь. Хотя сама дура, так расстроилась, и погрузилась в свои мысли, что не обратила внимания, что пью.
А это, по-моему, Сай мне принёс что-то реально спиртное. Нет! Я точно дура! Диагноз ясен. Неизлечима.
Может это Сай? Вроде человек сзади сильный, крепко сложенный! А Сай мне казался похилее. Или показался?
А ещё помню, все разошлись, и я кому-то плачусь! О Боже! Я, я, я сама рассказала, что у меня на душе! Кто же это? О, помню, что он меня целует, обнимая прямо в баре. Приятно, нежно, но страстно. Только кто целует?
Неожиданно, меня сзади властно разворачивает рука и меня целуют в губы. Его глаза закрыты, в отличии от моих. Я в шоке! Это он! Он! Он!
Это, бля, не Наруто! Хотя, конечно не Наруто. Он занят! Это Саске! Саске! Собственной персоной! Всё такой же невозмутимо красивый. Сердце, кажется, остановилось. Точно остановилось. Он! Саске! Но я же всегда его бесила!
Что творится во мне, передать трудно. То, что я даже не додумалась ответить на поцелуй, это ничего не сказать.
Он резко отстранился, и с тумбочки, что на его стороне, взял стакан с водой.
- Доброе утро алкоголикам. – Выбросив эти слова, он подал мне стакан. Отхлебнув, я с неподдельным ужасом оглядела всё вокруг. – Ты как будто приведение увидела.
Я собралась с мыслями.Значит так. Надо определяться! Что делать? Я так растеряна, что не знаю, то ли броситься к нему в объятия, то ли обматерить и удрать.

Глава вторая
- Какого *** я здесь? – прохрипела я.
- Ты чего? - Стоп! Мне только что показалось, или он удивился!? Не понимаю, я же его всегда бесила!
Вдруг в голове стало проясняться… Блин! Это я что, так с самим Саске разговариваю? А почему с «Самим»!? Я уже определилась! Я ведь Наруто люблю! Любила… Всё так сложно!
- Значит так! Я пошла! – Я придержала одеяло так, чтобы оно точно всё закрывало, и чуть была не рванула вон из комнаты, куда глаза глядят. Но вдруг Саске меня резко схватил за руку, и дёрнул, роняя на кровать.
- Ты что, испугалась? И чего? Меня?
-Слушай! Я только что проснулась с… в совершенно не знакомом мне месте! По-твоему я должна просто расслабиться и получать удовольствие? – Всякие гадости из меня прям и лезли. НЕ СПРАШИВАЙТЕ ПОЧЕМУ!
Учиха подлез ко мне и прошептал мне на ухо:
- Во всяком случае, вчера ты сделала именно так – Он прикусил мне ушко.
Его слова показались мне оскорбительными. Не могу это объяснить! Хотя так приятно…
- Саске! Закатай губу! – Я оттолкнула его, и в одеяле выбежала из огромной комнаты.
Выбежав, я впервые подумала, что никогда не была у него за всю историю нашей дружбы. Это я вообще где? Что-то между замком, гостиницей и музеем!
Обстановка была богатой, но холодной. Я вышла как бы на балкон-корридор, с видом на огромный зал первого этажа. Я спустилась по огромной лестнице, у которой перила к концу разводились в завитки. Раннее упомянутый балкон, держали высокие колонны. Я была очень удивлена.
- Сакура - Окликнул меня Учиха. Я повернулась, он уже был одет в майку и штаны. После моего «Чего тебе?» он продолжил – Я только хочу помочь. Ванная и твоя одежда там. – Указал он на свою комнату.
- Да я лучше голой домой пойду, чем опять с тобой в одной комнате окажусь! – Кричу на него.
- Нет проблем, чего я там не видел, а вот прислуге будет в новинку голая девушка, заблудившаяся в доме.- Ухмыльнулся он. Точнее сказать, чуть не захохотал. С каких пор он вообще так изменился!?
Я уверенно зашагала обратно по лестнице. Демонстративно толкнув его плечом. Придурок! Как он вообще мог сказать нечто похожее!?
В комнате я схватила с пола и постели свои вещи, и ушла в ванную комнату, персонально пристроенную к комнате Учихи.
***
Одетая и приведённая в порядок, я вышла из ванной.
- Что я вижу? Меня ждёт Саске Учиха собственной персоной!- Съязвила я.
- Прекрати,- вежливо заткнул он меня. Мой взгляд только сейчас коснулся завтрака на тумбочке, - Голодна?
- Неожиданно. - Промямлила я, но сразу протрезвела. – Саске! У нас же школа!
Мы резко вскочили, и начали немой марафон по бегу со второго этажа. Ему, как я поняла, служанка протянула портфель, и он с разбегу его вырвал.
Как? Как в спешке он умудрился затолкать меня к себе в машину? Начала я задаваться этим вопросом только уже на трассе.
- Не поняла, Саске, а куда мы едем?
- Как куда? К тебе домой.
- Домой? А что я родителям скажу? Так бы соврала, что у Ино ночевала, а как я им объясню, что меня парень подвёз?
- А как ты учителям скажешь, что не в форме, и без портфеля? А родителям скажешь, например, что я твой парень! – Издевается! Убить его мало! - Пару матов с моей стороны завершили диалог.

***
-Мам, пап. Это не то, что вы подумали! Да я даже этого индюка на дух не переношу!
Папа злился, мама радовалась, я негодовала! На****а!?
Слушая их долгие речи, я собрала портфель, и убежала.
- Долго. – Лениво сказал Саске.
- Ой, посмотрите на него! Умаялся! – Я старалась быть оскорбительной.
***

Мы подъехали к школе, и я уже было собралась выходить, но не тут то было.
Я второй раз дёрнула ручку. Блин! Саске, это ты!
- Выпусти меня!- Вокруг нас стали собираться заинтересованные фанатики Саске. Ого! Их так много!
- Подожди… - Он что, ждёт, пока побольше придет!? – Ладно. А теперь поцелуй меня. Потом выпущу.

Глава пятая
- Да как он мог? – Кричала Ино, когда мы сидели у неё дома и она меня утешала.
- А знаешь, что самое интересное? То, что я не могу объяснить, почему меня это задело.
- Мда… Слушай, подруга, а ты, часом, не влюбилась ? А? Хотя рано или поздно, это должно было произойти! В него все влюбляются. Это ты ещё долго продержалась… - но услышав, что ко мне приближается очередной раунд плача, она заткнулась.
*** Флешбек ***
В голове помутнело и я, поднимая портфель, произнесла:
- Извините, я помешала. Я сейчас уйду и не буду вам мешать. – С ноткой ядовитости произнесла я и убежала… Просто убежала. Куда я бежала, я не знаю, помню, что врезалась в Ино. Она меня успокоила и повела к себе домой. Там мне пришлось всё ей рассказать.
*** Конец флешбека ***
- Можно чаю... - попросила я, успокоившись.
- Может, что покрепче?
- Не надо. Ещё сопьюсь.
- Уверена?
- Мне нельзя.
- Как? Вообще?
- Нет. Третий день подряд. – Пояснила я. У Ино стал дёргаться глаз. Она, наверно, в шоке от всего, что я ей рассказала.
- Слушай, вот мне кажется, что ему нужно дать достойный отпор! – Ино что, совсем ничего не понимает?! Я не смогу больше делать ему больно… С каких пор? Наверно с тех самых, когда он начал снова входить в мою жизнь.
- Ино, всё. Я домой.
- Стой! Ты что, в таком заплаканном виде поедешь к родителям? Оставайся у меня.
Дальше Ино чудом смогла уговорить упрямую меня.
***
Утром я сама заехала к родителям…. Уууу… Что там было… Закончилось всё тем, что якобы «Я рассталась с Саске»! Мои родители в бешенстве просто! Это какой раз по счёту я не ночую дома? Сбилась со счёта! И это при том, что раньше я была пай-девочкой! Господи ты Боже мой!!!!!!! Все! Завтра я переезжаю в съемную квартиру. Хотя это будет трудно объяснить родителям… Ладно, как сказала Ино – Прорвемся!
Если честно, то я не была в настроении идти в школу, но Ино меня переубедила и на это потребовалась вся ночь.
***
И вот я опять стою перед дверью в «любимый» класс. Чувствую, что если я увижу его с той девушкой, то у меня сразу покосятся коленки. «Держись! Ты не должна показать ему, что он тебя задел! Пусть обломается! А ещё мы тебя нарядим так, что пусть он подавится собственной слюной!» - Вспыхнуло в голове наставление Ино.
Я вспомнила, что выгляжу я очень даже неплохо и уверенно вхожу в класс. Там всё по-прежнему. И Учиха как всегда один.
Все посмотрели на меня с открытыми ртами и из класса посыпались комплименты, иногда говорили «Вау!», кто-то даже свистел. Я произвела фурор! Саске провожал меня удивлённым взглядом. Ес! Похоже, что у него приоткрылся рот! Пусть знает, как терять такое чудо, как я! Но долго я на него смотреть не стала. Я почувствовала, что если на него посмотрю, то расплачусь.
Потом, я села за парту. Тут, ко мне подсел одноклассник, поскольку Ино села на этот урок с Саем.
Временный сосед пододвинулся поближе. Да он уже сидит посередине стола! Наглёшь! Ладно, успокойся!
Я даже не удостоила парня взглядом.
Но вдруг послышался грохот на весь класс. Я обернулась и увидела такую картину! Это… Это… Это как понимать!?
Саске просто-напросто вырвал его из-за парты, причём так, что невезунчик упал на пол с другой стороны класса! И наш Учиха, с лицом «А я что? Я ничего…», демонстративно подошёл к своей парте, взял вещи, дошёл до моей парты и мирно устроился рядом. Весь класс, включая меня, тихо наблюдал за происходящим, разинув рты. Мне нечего сказать вам больше. Я перевариваю информацию.
- Не поняла. – Отстранённо услышала я свой собственный голос. Это не возмущенное, это выдавленная фраза шокированной девушки.
- А чего тут непонятного? Я теперь сижу с тобой.

Глава шестая
Да что он о себе возомнил? Больной!
*** Дзи-и-и-и-инь ***
Звонок! Блин! А что, если просто встать и уйти? Прям на уроке? Наверно это его опозорит… Мне не поздоровится…. Зато он это заслуживает! Заслуживает?...
Блин, с тех пор, как я снова с ним сблизилась, я стала размазнёй! Или я всегда была такой?
Погодите-ка, а что я тут стою в размышлениях и молчу в тряпочку, пока он делает, что хочет!? Я ведь уже вышла из ступора? Вышла! И чего я медлю? Всё, ХАНА ЕГО РЕПУТАЦИИ!
Неожиданно, лекцию Куренай прервал звук пощёчины… Грохота.
Саске упал со стула… Медленно вставал…
…Пощечины?! ГРОХОТА?! Я наехала на Саске Учиху! САСКЕ У Ч И Х У!? Капец! Даже у его корпорации не чистая репутация! По слухам, они не очень честно захватили рынок города… Обычно люди, которые его репутацию ставят под удар, валят из города к чертовой бабушке!!!
Так, спокойно, вот Наруто, например… Они сколько раз дрались? И ничего так… Жив, здоров… Хотя Наруто всегда проигрывал!
Пощёчина содержала в себе всю злость Сакуры, так что была очень сильной.
Весь класс таращится на нас, а я тупо жду его реакции…
Вот голова Саске медленно поворачивается и волосы начинают открывать его лицо…
Злость.
Но что это? Как только он меня увидел, сразу его лицо приняло другое выражение. Какое-то…
… Победное?… Конечно, победное, Сакура, дурья башка! У меня ж небось взгляд, как перед смертным приговором! Мамочки…
POV Саске
Мда… Такие резкие перемены в настрое. Милая моя Сакура, я вижу тебя насквозь! Читаю, как раскрытую книгу. Да мне и напрягаться не надо. Я вижу, что даже пугать тебя не надо. Ты сама меня боишься. И сейчас. Сейчас ты смотришь в мои злые, давящие на тебя глаза, и жалеешь, что совершила подобное. Хотя, я, почему-то, совсем не злюсь на тебя. Даже странно. Просто пугаю. И, как это не странно, мне нравится смотреть, как ты меня боишься. Почему? Почему мне нравится ощущать свою власть над тобой? Твой страх? Что ты, в какой-то мере, моя… Может потому что чувствую, что по-другому мне тебя не удержать? Ведь в отличие от всего женского пола, ты не вешаешься мне на шею. Странная… Хотя, я точно осознаю, что именно я сделал тебя такой. Когда растоптал твои чувства. Потому что ты меня бесила, надоедала, ребячилась... Когда я заметил, что тебя рядом нет, ты уже ко мне ничего не чувствовала. Тогда я подумал «Наконец-то!». Я всегда мог позволить себе всё, что хотел. Я не перед кем не отчитываюсь. Родители за мной не следят. Сделают все, лишь бы я им жить не мешал. Брат в США. Полная воля. Власти полно. Делаю, что хочу и ничего мне не будет. Но отчитываться перед собой я не забывал. И именно сейчас я не могу объяснить свои действия. Я просто делал то, что хочу. Как привык. И не заметил, что не знаю, что я конкретно и ради чего делаю. Это нонсенс. У меня всегда всё должно быть под контролем.
Мысли пролетали так быстро, что прошло всего пару секунд. А ведь все ждут моей реакции…
Ну что ж, МОЯ Сакура, ты нарвалась на войну, ты её получишь. К тому же, все ждут мою контратаку.
Хм, а у меня уже есть пару идей.
Конец POV Саске
Сакура заметила ухмылку на его лице и поняла – пора делать ноги.
Из класса резко выбежало два человека. Убегающая Сакура и догоняющий Саске. Все, в том числе и Куренай, слишком боялись влиятельного и заносчивого Саске в разъяренном состоянии, так что не вмешались. Хотя в спокойном состоянии с ним все общались наравне, забывая его влиятельность. Хотя, высокомерность игнорировать всё равно удавалось не всем.
***
Блин! Плохо дело! Я на каблуках недалеко убегу!
Во время уроков в коридорах выключают свет. Темно.
Я спускаюсь по лестнице с четвёртого этажа.. Перепрыгиваю, прямо на каблуках, через две-три ступеньки. По звукам, он перепрыгивал через всю лестничную клетку. Я зарулеваю на второй этаж. Опять же, из-за этих грёбанных каблуков, мне не удаётся это сделать незаметно тихо!
Вдруг меня Саске схватил, и, завернув в сторону стенки, попёр меня туда.
Такого злого я его не видела. Неужели его так задело то, что его на глазах у всех повалила девчонка? Ну я ж простой пощёчиной! Я не хотела, чтоб он упал при всех! Я ж не самоубийца!
Он резко прижал меня к стенке и придавил меня собой. Нет, не придавил. Впечатал!
- Смелая моя, ты чего творишь? – голосом, между шепотом и рёвом, спросил он.
Такая реакция неадекватна даже для «Саске в порыве злости»! Она рассчитывала, максимум, на то, что он её ударит. Хотя на её памяти, он не поднимал руки на девушек, даже в крайних случаях, но в таком состоянии, Сакура видела Саске первый раз и она не знала, чего от него ожидать.
- Отпусти, придурок! - Простонала я, насколько позволяло придавленное дыхание.
Блин, Сакура, прикуси язычок! А то он меня никогда не простит! Простит? Нафига? На мой мозг явно сказался кислородный недостаток!
То, что он прижимался ко мне всем телом, меня даже в такой обстановке смущало и напрягало. Даже угрозы, которые он рычит на ухо, прижимаясь, не доходили до её замутнённого разума.
- Слушай, а ты так разозлилась, часом, не из-за той ли девчонки? – спросил он, прижимая свои губы к ее уху.
- Больно много чести! – отодвинула она от него голову, показывая свою позицию. Правильно, Сакура! Нечего с ним церемониться!
Он тихонько засмеялся.
- Ещё скажи, что я тебе безразличен! – Уже захохотал он.
Я вздрогнула от такого вопроса. Конечно же, он это чувствует.